Ласка затихла, крепко ухватившись за металлические плавники.
— Много учишься? — спросил я, просто чтобы нарушить тишину.
— Почти… и улетать не хочу, когда здесь много людей. Раньше я любила ночевать в башне.
— Здесь, в академии? Здесь есть спальни?
— Нет, конечно. Разве что в целительской или в личных покоях Ректора, — девушка чуть улыбнулась. — Моё место в библиотеке.
— За столом? — разговор ни о чём успокаивал. Да и переключиться на чужие проблемы бывает полезно.
Она ведь вовсе не от большого желания ночевала здесь. Наверняка её ждали на взлётной. Или поджидали в мрачных коридорах башни Смерти. А в комнатах и добрый наставник вполне мог выпускать всякую нечисть.
— Зачем? Оттуда ведь ничего не видно. Но с книжных полок открывается отличный вид на вход, — тепло улыбнулась Ласка. Похоже, настроение у неё сейчас было немного лучше, чем обычно.
— По ночам?
— Да.. — погрустнела девушка. — Не я одна иногда остаюсь в башне. Некоторые готовы даже не спать по ночам, чтобы поохотиться на опасную пустотницу.
— Значит, Джеро взял тебя в ученицы? — сменил тему я.
— Мастер Джеро, — поправила Ласка. — Да. Я смогу повысить свой магический уровень. Тогда меня будет ещё сложнее поймать!
Приятные мысли мигом вернули девушке прежнее настроение.
— Скажи.. зачем они всё это делают? Только из-за пустоты?
Ласка промолчала.
— Сегодня я встретил Ирис. Мастера Ирис. И у меня сложилось впечатление, что у неё личные счёты к Танатосу. Ты уверена, что дело в тебе, а не в том, что ты ученица этого психа?
— Ты не прав, Син. Да, Ирис ненавидит мастера Тана. Но это скорее соперничество. Они с мастером Джеро и мастером Тахионом вчетвером борются за звание сильнейших. Но пустотники — это другое. Я не знаю причин, Син. Но думаю, пустотники причинили ей много зла. Я — чудовище, Син.
— Всё равно, тебе не следует винить себя в том, что ты не делала. Я пока не знаю, чем таким провинились пустотники, но конкретно ты — точно не чудовище, Ласка.
— Я ненавижу их, Син. Ненавижу их всех. Я бы действительно хотела сделала со многими из них очень плохие вещи. Но я никогда не ищу ссоры… Я лишь хочу, чтобы все оставили меня в покое. Только.. их тоже можно понять. Я — пустотник.
— Если они желают тебе зла, нормально чувствовать зло в ответ. Не скажу, что копить это в себе правильно, но.. это нормально. Ты ведь живое существо, и у тебя тоже есть чувства.
— У меня?.. — Ласка затихла. — Не знаю, Син… во мне живёт что-то злое. Возможно, тебе тоже не стоит общаться со мной. Я могу случайно навредить и тебе.
— Я лекарь, — улыбнулся я. — Я не боюсь ран.
— Ты не понимаешь… но.. спасибо. Знаешь.. ты не против, если иногда мы будем говорить вот так? Если у тебя будет время, конечно. Иногда..
Не смотря на репутацию изгоя, она была удивительно наивна и открыта. Словно брошенный на улице котёнок. Обиженный, недоверчивый, но всё ещё готовый поверить в чудо.
Я вдруг потянулся к ней рукой и потрепал по волосам.
— Ч-чего? — девушка отстранилась, но убегать с рыбы в воздухе было некуда.
— Просто. Мне нравится, когда ты улыбаешься.
— Син.. мы садимся.
Время полёта будто стало ещё короче. Десять минут пронеслись, как одна.
Механическая рыбка вынесла нас куда нужно. Наверное, читала мысли или просто знала сама кого и куда следует вести. В будущем стоит поинтересоваться, как это всё работает, но.. не сейчас.
Рыба плавно въехала в ангар домена Смерти, где нас уже ждала очередная странность...
Паршивое название для дома, чего уж там.
8. Ночные гости.
Металлическая рыба с голубыми кристаллическими плавниками медленно заплыла в башенку и приземлилась на каменном диске.
Ласка первой спрыгнула на пол, встала спиной к рыбе и настороженно осмотрела помещение. Тень была очень осторожна и никогда не теряла бдительность. Следом за ней спрыгнул и я, куда более расслабленный и спокойный.
Короткий разговор с девушкой подействовал умиротворяюще. Мысли улеглись и начали превращаться во вполне чёткий план. Набрать силу. Получить сильнейший навык воскрешения, какой только существует в этом мире. И спасти всех, кто мне дорог.
— О, а я всё думаю, где наш лекарь, — послышалось у меня за спиной.
Я обернулся и увидел Дракошу и Терми. Они тоже решили свой первый день в академии растянуть на подольше, и сейчас вели беседу возле припаркованной рыбы.
— Записывался на изучение магии, — отмахнулся я. — Пока наш общий знакомый не прислал к нам домой новую нежить.
— А наша мисс мрачность? — поинтересовалась Фай.
— Занятия.. по контролю… — девушка опустила голову, пряча лицо за чёлкой.
— О как. Я вот тоже… — начал Терми, но вдруг замер и обернулся в сторону выхода. — Чего это с ним?
Странный парень, которого я прежде не видел, шёл по помещению, натыкаясь на стоящих неподалёку рыб. Он что-то бормотал себе под нос, падал и каждый раз вставал снова, делал шаг, спотыкался и опять падал. Бедняга будто не замечал стоящие перед ним конструкции и путался в собственных ногах.
— Угасание… — тихо прошептала Ласка.
— Это и есть угасание? Что с ним? — спросил я, но девушка не стала отвечать, просто опустила голову ещё ниже и чуть отвернулась, а эмпатию кольнуло грустью и жалостью.
Нахмурившись, я решительно направился к бедолаге и попытался помочь.
— Парень, ты как? В порядке? Что с тобой? — задал я ему вопрос.
В ответ он не сказал ничего, лишь продолжил бормотать себе под нос:
— Девяносто два семнадцать, сорок восемь двадцать. Тридцать три четыре восемь, сорок семь пятнадцать… — тихо шептал он. Причём это был не просто поток случайных цифр. Он будто бы.. читал стихи?
— Эй, очнись! — повторил я уже без особой надежды и применил регенерацию, а затем облачную чистоту — заклятие, снимавшее дебафы.
— Он не понимает тебя, — покачала головой Ласка.
— Ты можешь толком пояснить, что это за хрень?!
Ласка отошла на шаг, видимо испугавшись моего голоса. Но затем всё же ответила:
— Каждое воскрешение забирает частичку души. Я говорила.
— Говорила, — подтвердил я. — Но что это значит? Ему можно как-то помочь? Зачем на нас вообще спускают монстров, если потом получается.. вот это?
— Так делает только мастер Танатос. Так он заставляет нас учиться выживать и становиться сильнее. Только в реальном противостоянии можно получить настоящую силу. Но.. в городе много способов умереть.
— Ну офигеть теперь, — прокомментировал Терми. Они с Дракошей тоже решили подойти к бедолаге следом за нами.
— Естественный отбор, — хмыкнула Фай.
— Тело не может существовать само по себе. Поэтому место души занимает стихия, — тихо пояснила Ласка. — Только…
В этот момент парень вдруг словно бы только что заметил нашу компанию, отшатнулся, посмотрела на меня безумным взглядом и прокричал:
— Сорок пять шестнадцать восемь! Девяносто три сто семь!
В руках его возник нож, от которого исходило странное белое свечение. Неестественное свечение. Будто текстуры поплыли и теперь просвечивали объёмными пикселями. Чем-то это напоминало способность Терми, только намного, намного интенсивнее!
Ласка оказалась быстрей. Девушка поднырнула под руку безумцу и зарядила ему локтём в нос, а затем пнула в живот. Бедолага отлетел и повалился на живот без движений.
— Он жив? — с любопытством спросил Терми.
— Что у него было с глазами? — спросила Дракоша.
— С глазами? — не понял я. Честно говоря, просто не успел обратить на это внимания — слишком всё быстро произошло.
— У него вместо зрачков были кубики. Вращающиеся кубики!
— Это стихия Фрактала, — пилигрим побледнел, будто знал нечто страшное, недоступное нам.
— Фрактал? — переспросил я.
— Впервые слышу об этой стихии… — тихо прошептала Ласка.
— Потому, что я единственный её носитель, — так же тихо ответил Терми. — Тан говорил, кроме меня фрактальных магов не существует.
— Значит, существуют, — заключила Дракоша.
— Нет… не похоже, чтобы он этим управлял. Скорее это стихия ему диктует, что делать, — пилигрим обернулся к Ласке. — Говоришь, душу заменяет стихия? Как это выглядит обычно?
— Обычно угасшие просто смотрят в одну точку и ни на что не реагируют, кроме магии своей стихии. Странно… — шепнула Ласка.
— Что странного? Лас, что ты знаешь? — спросил я.
— Обычно угасшие не опасны. Я впервые вижу, чтобы один из них нападал на кого-то. И оружие.. у него ведь нет разума. Угасшие не могут ничего, кроме каста случайных заклятий. Это как элементали в телах людей.
— А одержимые? — с интересом спросила у неё Фай.
Ласка смерила Дракошу пристальным взглядом, но все же решилась ответить и ей:
— Одержимые... Возможно… Да, может быть. Но я видела только одержимых пустотой и однажды — хаосом.
Я посмотрел на лежащее на полу тело. Парень неотрывно смотрел куда-то в небо и не проявлял никакой активности, будто уснул с открытыми глазами.
— Меня не просветите? Что ещё за угасающие и одержимые? — задал вопрос я.
— Угасают нормальные маги, — пояснила Фай. — Огонь, земля и так далее. Теряя душу, они деградируют до состояния безвольного овоща. С одержимыми почти так же, но у иномирных стихий есть своя воля и желание захватить тело владельца.
— Поэтому пустотников так ненавидят, — добавила Ласка. — Стоит утратить слишком много души, или же позволить стихии внутри тебя стать слишком сильной, и власть над тобой начнёт брать она...
— То есть если ты будешь угасать, то станешь таким, как этот тип? — спрсоил Терми. — Жуть!
— Судя по тому, что как они себя ведут, фрактал тоже переходит в одержимость, — кивнула Ласка.
— Только этот парень милашка по сравнению с тем, в кого превратится Последняя Ласка, — ухмыльнулась Дракоша, посмотрев на мою спутницу. — Тварь пустоты нас всех здесь сожрёт и не подавится.
— А эти хаоситы что? И кто там ещё может быть одержим? — поинтересовался Терми.