— Ты кто? — спросил Юм, решив, что и впрямь жрец может рассказать много полезного.
— А что — не видно?! Я-то думал — вы зрячие! — Теперь старик разглаживал бороду, всклокоченную после встречи с Ойваном. — И так времена скверные настали, а тут ещё вы! Шёл себе, никого не трогал, хотел морской деве жертву принести, как полагается… У нас в Чертоге теперь Хлою не жалуют, все Луцифу Светоносному поклоняются. А я вот не могу. Хоть режь меня! Только вы, как меня зарежете, вон с той скалы мощи мои скиньте. А я теперь под нож — с радостью. Сам хотел, да духу не хватило.
— Старик, помолчи! С тобой лорд разговаривает, — призвал его к порядку Орвин. — Нам тут и без твоих причитаний…
Жрец тут же замолчал, ошарашенно глядя на Юма. До сих пор он считал, что это прибыли новые охотники за удачей, прослышавшие о небывалом могуществе нового хозяина Корса. После того, как мерзкий колдун, чем-то застремав казавшихся всесильными законников, занял Центровую Хазу, нынешний верховный жрец Иххай отправил полторы сотни служек в разные стороны, в том числе и в Холмы — разносить слухи о том, как славно живётся всякому, кто искренне и безоглядно предан Хачу-Спасителю, Хачу-Благодетелю, Хачу-Стяжателю Грядущей Славы… Но лорд? А может, и не лорд он никакой, но терять-то всё равно нечего. Остаток жизни не стоил того, чтобы за него цепляться.
— Ох, и повезло вам, что на меня наткнулись. — Старик даже расправил плечи и теперь казался немного выше ростом. — Если вы не к Хачу, поганцу, пришли, то говорите — зачем? Я, может, и помогу, если что…
— Если что? — переспросил его Орвин.
— Если вы за Хачем пришли, душу его в Пекло, то я знаю, как к нему подобраться, — почему-то шёпотом сказал жрец. — Только без толку это. Может, лучше всем нам разом со скалы?
— Нет, почтенный, нам ещё рано, а ты — как хочешь, — ответил Юм. — Только сначала расскажи, что знаешь.
— Ладно… Пошли за мной, — решительно сказал старик.
— Мы же поспать хотели, — напомнил Ойван, который уже сотый раз пожалел о том, что притащил этого пленника. — Я так до сих пор хочу.
— Успеем, дружище. — Юм понимал, что две бессонные ночи дадут о себе знать, но если судьба продолжает вести куда-то, нельзя ей отказывать. — Ещё успеем отоспаться. Если повезёт.
Глава 15
Если учение требует приложения усилий — значит, оно чуждо тебе, значит, следуя ему, ты искажаешь собственную сущность. От знания нет вреда, но лишь в том случае, если оно пробуждает в тебе страсть, если его жаждет твоя алчущая душа и если оно несёт утоление твоей жажды. Истины не существует, если твоя душа её не принимает.
Путь Истины. Просветлённый о. Брик, Верховный Проповедник веры Трёхкнижия
— Да я с места не сдвинусь, пока вы не поймёте одну очень простую вещь: мы не должны сеять ужас, мы, наоборот, должны вызывать восхищение. К великой цели не может быть прямого пути. Нам не прямой путь нужен — нам нужен единственно верный путь. — Брик смахнул со лба рукавом крупные капли пота, и Хаффиз, пользуясь случаем, решил вставить фразу, которая давно уже вертелась на его языке:
— Проповедник, хватит проповеди читать. Давай сперва показывай, куда идти, а там разберёмся.
— Потом?! — взвился Брик. — Да никакого «потом» не будет — ни для вас, ни для меня. Не будет, если хоть кто-то оступится, сделает глупость, окажется слишком щедр или слишком скуп, слишком простодушен или слишком коварен, слишком вспыльчив или слишком сдержан, слишком суров или слишком мягок, слишком воинственен или слишком миролюбив, слишком…
— А говорил — свобода, свобода! — рявкнул на него Сим, круша стол ударом железного кулака. — На кой мне сдалась такая жизнь, если я себе ничего такого позволить не могу?! Говори, чего нарыл, а то я самого тебя с дерьмом смешаю!
Маг и Воитель угрожающе надвигались на него, и до Брика дошло, что проповеди бессильны — теперь уместен только торг. Впрочем — какая торговля без обмана! Если предложить им выход почти задарма, то они сунут свои глупые головы куда угодно. Ловкость рук и гибкость ума — необходимые качества для будущего властителя дум. И пусть Воитель станет владыкой Севера, а Маг — повелителем Юга. Власть, которая держится лишь на силе и страхе, — только видимость власти. Выше мирских владык тот, к чьим устам тянутся уши, за чьё слово смертные сами готовы отдать свою единственную жизнь, при этом получив удовольствие.
— Уснул, что ли? — Хаффиз уже обрастал бурой шерстью, и чувствовалось, что он вот-вот выпустит клыки и вцепится в горло Проповеднику, а Воитель уже выдрал из трещины в черепе осколок чёрной скалы, служивший ему мечом. Теперь следовало не упустить момента — пусть они поверят, что Брик сдался, что им теперь движет только страх перед ними.
— Ну, хорошо, хорошо, — сказал Проповедник дрожащим голосом. — Я понимаю — вы устали уже отдыхать, кровь молодая, горячая… Идите за мной — и вправду пора нам за дело браться. Я уж и сам чую: засиделся.
Брик торопливо, то и дело оглядываясь, засеменил по коридору, ведущему к лестнице, винтом уходящей в бездонные подвалы замка. Он старался не прислушиваться к топоту за спиной, думая лишь о том, как бы не допустить промаха, в последний раз прокручивая в голове каждое движение, которое следует сделать, каждое слово, которое стоит сказать. План созрел почти сразу же после того, как было выпущено на волю заклинание, отворившее окно в Сотворённый Мир. Настораживало лишь одно: действовать приходится не под собственное настроение, а когда у этих двух придурков неожиданно лопнуло терпение. Но это, возможно, и к лучшему — кто знает, какой момент благоприятен, а какой — не очень. Гадальные кости чаще всего врут, а судьба щедра лишь на то, что сам посмеешь урвать.
Вот уже и алая ковровая дорожка, ведущая к сундуку, стоящему между опустевшими стеллажами, — всё лишнее заблаговременно убрано, манускрипты свалены кучей в одной из верхних келий Западной башни — хотя кто здесь разберёт, где запад, а где всё остальное. Главное, чтобы никто из этих простачков не ступил мимо этой самой ковровой дорожки — иначе они просто провалятся туда, куда так стремятся. Этот серый каменный пол — иллюзия, на самом деле его нет. Сундук тоже стоит на ковре, только пошире, чтобы можно было обступить его с трёх сторон и заглянуть под крышку. Но открыть лучше самому, чтобы никто не смог бы и подумать, что он, Брик-Проповедник, самый простодушный из Избранных, может приготовить какую-то ловушку для товарищей по оружию, с которыми и делить-то ему нечего, поскольку всё уже давно поделено.
— Ну, смотрите. — Крышка со скрежетом поднялась, и снизу потянуло холодным влажным воздухом. Из открытого сундука начал подниматься туман.
Маг и Воитель, потеряв всякую бдительность, склонились над образовавшимся проёмом, стараясь разглядеть, что там внизу.
— Э, нет! Я первый! — Брик сделал вид, что пытается втиснуться между ними, но Сим ткнул его под рёбра железным налокотником, перекинул ногу внутрь сундука и с радостным воплем полетел вниз, туда, где за тонким полупрозрачным слоем облаков набегали на берег серые воды залива и высились такие же серые крепостные башни.
— Догоняй, Проповедник! — Маг последовал за воителем, и оставалось только дождаться, пока их тела с глухим стуком одно за другим упадут на дно сундука. Крышка вернулась на место, и Брик произнёс заученное назубок заклинание. Ловушка захлопнулась. Теперь Маг и Воитель стали его собственностью, его оружием.
Сундук ужался до размеров небольшого ларца — теперь его можно носить его с собой и открывать, когда понадобится. Надо только выучить заклинание, которое позволит выпускать на волю Воителя и Мага и, если понадобится, загонять их обратно. А после этого можно отправляться в путь. То есть тремя путями одновременно — Истины, Свободы и Совершенного Удовольствия, увлекая за собой толпы последователей, достигших внезапного просветления.
— Не лапай, скотина!
Подавальщик хотел было подвинуть стоящий на столе ларец, чтобы поставить на его место горшочек с тушёной бараниной, кувшин густого черничного вина и тарелку с горкой сладких лепёшек, но лысый посетитель с лицом, похожим на скомканную тряпку, схватил его за руку и сжал её до хруста. Ожидать такой прыти от тщедушного лысого доходяги с дряблыми щеками и мешками под глазами дюжий подавальщик не мог, поэтому он даже вскрикнул от неожиданности и с трудом удержал поднос.
Несколько угрюмых бандюг, жевавших печёную рыбу под кислушку, нехотя повернули головы на шум, но тут же вернулись к своим занятиям, а четверо подозрительных типов, без дела занимающих стол у окна, даже ухом не повели.
Брик решил, что время привлекать к себе внимание ещё не пришло, и сосредоточился на еде. Всё, что ему было нужно, он уже узнал — и название этого унылого места, и чем здесь народ промышляет, и даже про Кабатчика, который, даже утратив связь с Небытием, как-то ухитрился здесь неплохо устроиться. Последняя новость была наименее радостной — предстояло иметь дело с одним из Избранных, и кто знает, какие фокусы могут быть припасены у него в загашнике. Но отступать было уже поздно, да и некуда. Но и спешить тоже было некуда — сначала нужно было пожить среди этих дикарей, научиться понимать их речь, в которой едва половина слов казалась знакомой. Потом надо будет прикупить домишко попросторней и открыть там школу переписчиков — в этой глуши едва ли найдётся достаточно грамотных людей, которые могли бы помочь распространению Учения… Но грамотность подобна заразе — каждый грамотей выучит ещё дюжину, а те — ещё и ещё… Но прежде необходимо сделать так, чтобы их души воспылали жаждой Истины и Свободы — слова это ключи от сердца, но нужно время, чтобы их подобрать. Главное — открыты ворота Небытия, а значит, можно изредка показывать будущей пастве такие фокусы, на которые не способен ни один ведун, и вскоре толпы будут ходить по пятам за живым посланцем Владык и требовать чуда.
Проповедник заметил краем глаза, что за столом у окна сидят уже не четверо, а двое. У каждого через плечо была перекинута перевязь с тяжёлыми мечами, которые редко встречались у жителей Корса, и Брику вдруг показалось, что у одного из них под тулупом скрывается кольчуга. Второй, повыше ростом и несколько моложе, не выпускал из рук зачехлённое короткое копьё, которое казалось несколько толстоватым и годилось разве что для нападения из-за угла на безоружных прохожих. Стоп-стоп-стоп! Знакомые лица… Лучше самому вспомнить первым, где приходилось встречаться с этими бродягами. О! Олф! Надо же, кого сюда занесло… Бывший начальник ночной стражи Холм-Дола, гроза ночных оборотней, победитель бледных меченосцев, соринка в глазу у Мороха Великолепного. А второй — изрядно постаревший за последние годы лорд Холм-Дола Эрл Бранборг. Интересно, сколько лет