Нет. Смерти Ирсан не боялся. Сколько уже было случаев, когда он находился на грани? Конечно, чувствовать себя на грани и быть на грани — разные явления.
Сложнее смотреть в глаза красивой и загадочной женщине и знать, что она хочет тебя убить. Но и отказываться от молодой жены Ирсан не собирался. Виянна родит ему наследника. Для этого он и повесил ей на шею ласкит. Как только королева станет готовой к зачатию, камень изменит цвет, и они снова встретятся.
Хотелось верить, что Виянна будет такой же манящей и чувственной, как в прошлую ночь. Пришлось признать. Взыгравшие инстинкты он обуздал неимоверным усилием воли. Чистый дар хрустальной заставлял звериный дух терзаться и бунтовать, и требовать овладеть женщиной, принадлежащей ему по праву древней договорённости.
Жаль. Несказанно жаль, что предсказание Ардины случилось не раньше и не позже, но именно в день свадьбы, заставив его пересмотреть многие планы. В том числе и планы на совместную жизнь с королевой.
Но Виянна снова удивила. Теперь жена явилась ему в скромном обличии. Покорная, готовая принять любое повеление мужа и короля. И в то же время оказалась дерзкой девчонкой, поправшей сложившийся этикет. Её попытки разговорить его умиляли и раздражали одновременно, путая и ломая решения. Хорошо, на помощь пришла Лисса — королева проявила смекалку и оставила попытки стать ближе, чем удивила ещё раз.
Кто такая эта Виянна? Что в ней не так? Почему эта женщина заставляет думать о ней вот уже целый день. Решил, наваждение кончится с приходом раннего утра в объятьях Великки. Но нет. Теперь оно стало сильнее. Гораздо сильнее, чем раньше.
Ирсан криво усмехнулся. Он будет с нетерпением ждать, когда загорится этот нарров ласкит. Он хочет сжать девушку крепче, услышать её сладкий стон, увидеть взгляд в момент близости. Может, тогда получится разгадать загадку Хрустальной?
Зачем Виянна хочет его убить? Девчонка однозначно всего не знает. Но кто ещё заинтересован в его смерти?
Бесспорно Фектист. И хорошо бы, если только Эрра решил получить власть, вырастив под себя нового короля. Гораздо хуже, если в заговоре против трона принимает участие третья сторона.
Кто это?
Жрецы? Ведь это Рару Ма толкал его к свадьбе с Хрустальной. Но, с другой стороны, наследника надо родить, вырастить, воспитать. Всё это — время. Радение главного жреца за безопасность и дела государства очевидно. Служитель Ардины всегда помогал ему.
Кто-то из знати? В королевстве достаточно недовольных его правлением.
За действиями Эрра могло прослеживаться и влияние более сильного врага. Например, Мариса Хасса. Король смежных с Андори земель давно посматривает на источники чистой магии, спрятанные в его дремучих лесах.
Но кто из них прознал, что убить его может женщина, слившаяся с ним судьбой в брачном обряде? Знают ли они, что особенно уязвимым король становится в определённый час восхода серебряной Нарры? Или об этом известно только ему?
Ирсан зашёл в сумрачный зал и остановился. Взглядом скользнул по Лиссе, лежавшей на полу, затем по тонкой девичьей фигуре в закрытом тёмном платье, стоявшей неподалеку.
— Графиня?
— Ваше Величество, — присела в лёгком реверансе Великка. — Я снадобье принесла, но не вижу бирсов.
Король кивнул, призывая сумрак расступиться. Вскоре предметы в зале приобрели очертания, открывая нехитрое убранство его тайных владений невидимого мира. Пара удобных кресел, небольшой стол, вдоль стен несколько длинных диванов, в центре зала алтарь в виде магического рисунка на полу. Проявилась и большая тигрица. Она лежала в центре соцветия жизни. Рваные раны не были кровавыми, но сквозь разодранную шкуру виднелись тёмные, почти чёрные впадины. Они медленно увеличивались. Так проявляла себя тьма, готовая забрать к себе порождение Ардины.
— О! Бедная! — воскликнула Великка и кинулась к тигрице, открывая флакон.
Король следил за тем, как девушка вливает в пасть Лиссы тёмно-зелёную, переливающуюся перламутровыми бликами жидкость. Графиня гладила морду тигрицы и что-то тихо говорила. Ирсан почувствовал, как тьма затормозила своё развитие. Но навряд ли средство поможет. Если завтра утром Лиссе не станет лучше, придётся тигрицу убить.
Он подошёл к Великке, испытывая благодарность за помощь. Отзывчивость ведьмочки радовала. Приятная забота о верных стражах королевства. Ирсан присел возле девушки, коснулся пальцами её подбородка, разворачивая к себе миловидное личико.
— Ты очень добрая, Великка.
— Я просто люблю своего короля. Не хочу, чтобы вы страдали, Ваше Величество.
Ирсан усмехнулся. Что ей эти бирсы? Он-то думал, ей движет сострадание к сумрачным животным. Они ведь тоже испытывают боль, всё понимают не хуже людей. А где-то и лучше.
— И мне очень жаль бирсов, мой господин, — тут же исправилась девушка.
— Иди, Великка. Я хочу побыть наедине с Лиссой.
— Да, мой король.
Девушка встала и, шелестя юбками, быстро покинула сумрачный зал. Только с лёгким шумом захлопнулись за ней двери, Ирсан коснулся головы тигрицы рукой.
— Постарайся поправиться до утра, девочка, — тихо произнёс он.
Лисса на миг прищурилась, всматриваясь ему в глаза. Она прекрасно понимала его, ощущая настроение, чувства, желания. Ирсан улыбнулся мыслеобразам тигрицы, в которых она вспоминала их знакомство, совместные сражения, тренировки. Прекрасное время проведённое вместе.
— Я не хочу тебя убивать, — вздохнул король. — Совсем не хочу.
Глава 9
Несколько часов следующего дня, показавшихся мне слишком утомительными и долгими, пришлось провести в компании новых фрейлин. Истории из личной жизни, насыщенные дамскими переживаниями, не смогли меня зацепить. Слишком скучно они жили, слишком предсказуемо и печально.
Я могла им рассказать гораздо больше и интереснее, была бы возможность. И всё же мило улыбалась девушкам, время от времени задавая вопросы и подталкивая их к спорам.
Так удалось узнать, что сильных магов в королевстве наперечёт, но среди подданных встречаются те, кто тщательно скрывают способности.
— Мало кому понравится, если его магический резерв будет тратиться на войну с наррами, — с умным видом заключила Агнетта.
— Просто я слышала, они предпочитают брать золотом за услуги, — заговорщически поддакнула ей Альес. — А Его Величество вообще не жалует магов, решая проблемы без них.
— Поговаривают, он им просто недоверяет, — улыбнулась Лима даль Асси и вдруг охнула, прикрывая ладонью губы. — Ваше Величество! Простите нас! Мы заболтались!
Я усмехнулась и покачала головой. Мол, ай-яй-яй. С одной стороны, пусть думают, что я особо не одобряю подобные разговоры, с другой — могу войти в положение сплетниц, поощряя их быть более откровенными в будущем.
Но с какой же радостью увидела Корсис, сопровождаемую незнакомцем. Она пришла после обеда с художником и это событие стало более занимательным, чем пустая болтовня моей свиты. Импозантный, разодетый в яркие цветные одежды стареющий господин, приехал во дворец сразу, как только получил известие от вдовы.
— Ваше Величество! Такая честь! Такая честь! — распинался передо мной господин Дюкас, тряся кисточками и холстом. — Вы не представляете, как я буду счастлив запечатлеть ваши глаза, ваше лицо, вашу фигуру!
Я милостиво позволяла ему делиться со мной эмоциями, пока его запал не иссяк. На самом деле, чувствовать себя королевой то ещё развлечение. Я словно оказалась на театральных подмостках или на съёмках фильма, только вот актрису подобрали не ту.
— Господин Дюкас — лучший, — со знанием дела посвятила меня Корсис, а потом повернулась к мужчине и приложила палец к губам.
В мгновение наступила тишина. Я распрямила плечи и величественно произнесла:
— Мне снился сон. Уже второй раз за месяц. Девушка. Молодая девушка чуть старше меня, — отчётливо разделяла слова, обговаривая задание взвешенно и неторопливо. — Хочу, чтобы вы нарисовали её по описаниям. Сможете?
— Конечно, Ваше Величество! Я буду очень стараться!
— Прекрасно, — я улыбнулась. — У неё светлые волосы чуть ниже плеч и голубые глаза. Пухлые губы, примерно такой нос, — быстро показала на баронессу Вольми. — Лицо овальное. Подбородок с маленькой ямочкой.
Художник наносил черты лица тонким мелком, смахивал с полотна мелкие тёмные крошки. Он и правда очень старался. Фрейлины со скучающим видом сидели в сторонке, молча наблюдая за происходящим. Оставила их специально. Пусть пока думают, что их мнение важно для королевы. А я… увлеклась. Ведь совсем скоро на светло-сером холсте появилось вполне узнаваемое лицо. Моё. Лицо Вики Нарышкиной, правда в чёрно-белом варианте. Рисунок был ещё не закончен. Вдова Корсис смотрела на изображение и загадочно улыбалась.
— Она очень красива, — вдруг тихо произнесла. Так тихо, что её расслышала только я. — Помню эту девушку в своих видениях ночью.
— И что же вы видели?
Вдова улыбнулась.
— Эта девушка улыбалась и казалась счастливой, гуляя в цветущем саду.
— Прекрасно, — я кивнула вдове, фрейлинам, художнику. — На сегодня отпускаю вас. Хочу прогуляться по саду. Одна.
Что и сделала. На душе стало тепло. Нет, конечно, Корсис могла солгать. Она могла увидеть Виянну. Но всегда слышишь то, что хочешь услышать. Я мечтала об исполнении желания. Вернуться домой, стать счастливой, забыть обо всём. Но может только иногда вспоминать это странное королевство и его короля.
День клонился к вечеру, когда я решила сделать то, что задумала. А именно разведать обстановку и познакомиться с сумрачным залом поближе.
Я быстро шла по узкой дорожке и вспоминала один из разговоров с Иллирикой. Помню, спросила за день до свадьбы:
— А если Хрустальная окажется ненастоящей? Что будет?
— Королеву могут казнить. А в храмы снова потянутся сотни девушек попытать удачу. Они все будут касаться Архаита. Вдруг засветится?
Эти слова оказались последней каплей и запали в душу, заставляя размышлять, как выбраться из сложившейся ситуации без Фектиста. Чем дольше длится ложь, тем сложнее будет объяснить мотивы. Кто знает, как расценит Ирсан чужую душу в теле Виянны? Допустим, дочь Фектиста ненастоящая хрустальная. Но и я не считала себя избранной. Случайная попаданка в чужое тело, которой не нужна судьба королевы. То, что камень светится на моё присутствие, совсем ничего не значит. Я из другого мира. Возможно, в этом и кроется секрет реакции архаита.