Герд навел на заросли станковый излучатель и пустил несколько полновесных зарядов.
Ветви вспыхнули, но вяло. И быстро погасли.
Интересно, подумал Герд, за какое время лес залечит эту рану? В то, что ему удалось посчитаться с туземцами, Герд верил слабо. Эти мастера по устраиванию ловушек вряд ли были настолько наивны, чтобы ждать его молний.
Испытывая глухую, смутную тревогу, Герд повел машину вперед.
Застава была устроена на просторной поляне и выглядела внушительно — приземистый, собранный из стальных сегментов купол с единственным бронированным входом и обращенными во все стороны бойницами.
Память не подвела Герда — он вышел точно к цели.
И сразу остановил “жука”, настороженно озираясь.
С самим зданием ничего не произошло. Но вход в купол был распахнут настежь, а перед ним лежал солдат, из груди которого торчали два дротика. Непонятно было, как туземцы ухитрялись пускать дротики с такой чудовищной силой, что пробивали насквозь доспехи, испытанные в десятках войн.
Герд направил “жука” к черной дыре входа, перед трупом остановил вездеход, опустил его платформой на траву, выключил двигатель. С минуту сидел неподвижно, прислушиваясь и оглядываясь. Не исключалась возможность засады, а служить мишенью Герду не хотелось.
Однако другого способа прояснить ситуацию не было.
Раздвинув колпак, Герд пригнулся и нырнул головой вперед, прямо в здание, перекувырнулся и бесшумно прыгнул в сторону, спиной к стене, выставив перед собой излучатель. Но стрелять было не в кого.
На полу вповалку лежали солдаты. Скрюченные тела, искаженные удушьем лица — это походило на последствия газовой атаки.
Мягко ступая, Герд прошел в ангар, заглянул в кабину “единорога”. В кресле водителя обмяк, уронив голову на грудь, взводный Лэнк. Еще один солдат лежал на полу, цепляясь окоченевшими пальцами за крышку двигателя.
Взвод в полном составе. Не ушел ни один.
Да, это газы. И задерживаться здесь не стоит. Рассчитаемся позже.
Он вышел из ангара и, вздрогнув, вскинул излучатель.
На пороге купола, четко выделяясь в светлом проеме, застыла человеческая фигура. Узнав дикарку, Герд отвел оружие, шагнул вперед, и девчонка, оторвав взгляд от трупов, подняла на него блестевшие от слез глаза. Ее припухшие губы дрожали.
— Нравится? — жестко спросил Герд, — Ладно, не трясись, не трону.
Поездка затягивается, подумал он мрачно. Придется везти трофеи на пристань.
— Марш в кабину! — приказал он, — И без фокусов, не то пятки подпалю.
Боязливо оглядываясь, девочка побежала к “жуку”, проворно забралась внутрь.
— Скройся с глаз! — крикнул Герд, махнув рукой.
Подвижная мордашка дикарки исчезла в глубине кабины. Глубоко вздохнув, Герд рванулся к машине. И тут же засвистели, застучали о стены заставы дротики. Герд с силой оттолкнулся и полетел руками вперед в люк. И в этот момент мир взорвался в его глазах. Рухнувшее на пол кабины тело уже не чувствовало ни горечи, ни злости.
Первое, что он ощутил, придя в сознание, — раскалывающую голову боль. Заскрипев зубами, Герд потянулся руками к вискам и открыл глаза.
Он лежал на полу внутри неторопливо ковыляющего по лесной тропе вездехода. За пультом сидела девочка-туземка и, сосредоточенно нахмурив брови, нажимала тонкими пальцами клавиши. Несколько минут Герд хмуро смотрел на нее, потом попытался подняться и зарычал от боли.
Девочка обернулась, на лице вспыхнула радостная улыбка.
— Уже? — спросила она. — Хорошо!
Придерживаясь руками за борта, Герд двинулся к пульту. Повинуясь его жесту, туземка освободила кресло, и он сел за управление. “Жук” выровнялся, пошел увереннее.
Сверившись с компасом, Герд успокоился: вездеход направлялся куда надо — к побережью.
— Ты где обучилась вождению?
Девочка застенчиво улыбнулась.
— Ну?
— Смотрела, — ответила она. — Это просто.
Конечно, просто, подумал Герд. У нас на это уходит всего месяца четыре. Он повернул голову проверить, закрыт ли колпак, и скривился от боли. “Бедная моя голова! Что ж ей так сегодня достается?” Колпак был закрыт, но сделал это не Герд.
— Идиотка! — сказал он сквозь боль, — Ты что, не понимаешь, зачем я тебя везу?
Не ответив, девочка шагнула за спину Герда, откинула его голову себе на живот и начала осторожно массировать узкими ладонями.
Ощущение было приятным. Боль постепенно отпускала, растворяясь в волнах тепла.
Герд расслабился, скосил глаза на зеркало, вглядываясь в то место, где еще горело воспоминание об ударе, но где сейчас не было ни синяка, ни ссадины. Потом — на помятый, окровавленный шлем, лежащий на полке.
Счастье, что дротик шел по касательной, подумал он.
Дыра в голове меня бы не украсила. Но где же все-таки рана? Боль уходила, возвращалась ясность и мрачность мыслей. Положение было безвыходным. Отпустить спасшую его туземку он не мог — это было бы грубым нарушением воинской дисциплины. С другой стороны, что бесчестнее неоплаченного долга?
— Ну и что мне с тобой делать? — хмуро спросил он.
— Не знаю, — беспечно откликнулась девочка. Отпустив голову Герда, она с ногами забралась в кресло.
— В ящике сладости, — сказал он. — Распоряжайся.
Глаза девочки загорелись любопытством.
А не водит ли она меня за нос? — вдруг подумал Герд.
Такая стремительность в обучении подозрительна. Когда ее вчера захватили, она не понимала ни слова. Абсолютная память? Но почему она иногда ведет себя как круглая дура? Или ей зачем-то надо проникнуть на базу?
Смешно наморщив нос, девочка лизнула розовым язычком конфету. Замерла, вслушиваясь в себя. Лизнула еще.
— Эх, ты! — сказал Герд тихо. — Зверек пушистый, непуганный…
Как с такими воевать? — подумал он. — И как они с нами воюют? Почему, черт меня побери, до сих пор мы не видели ни одного воина? Да и как могут получиться приличные солдаты из хрупких телом и духом? Но кто тогда с нами воюет?
Герд снова посмотрел на туземку. Девочка спала, гибко свернувшись в кресле. Куда я ее везу? — подумал он. Припомню я это комбату!
Раздвинув последние ветви, “жук” оставил, наконец, за собой сумрачный, душный, загроможденный лес и застыл.
Местность полого спускалась к берегу моря, где четким геометрическим рисунком выстроились корпуса главной базы десанта.
Девочка проснулась и, оглянувшись, тихо засмеялась.
Решившись, Герд тронул клавиши.
Набирая скорость, “жук” побежал вниз, к воротам базы.
С дежурным офицером Герду не повезло. Им оказался полковник Агр — один из тех расчетливых карьеристов, чье быстрое продвижение по службе обеспечивали высокопоставленные родственники.
Агр равнодушно выслушал отчет Герда о продвижении батальона, расписался в получении трофеев и взмахом руки отпустил его.
— Один вопрос, полковник, — сказал Герд, не шелохнувшись. — Что будет с туземкой?
— Как обычно, — рассеянно отозвался Агр, делая пометки в списках трофеев. — Пропустим через анализатор.
— У меня к вам просьба.
— Что такое? — Агр поднял голову. — Говорите!
— Личная просьба, — Герд покосился на подпиравших стену постовых, но полковник не пожелал его понять.
— Говорите же! — потребовал он нетерпеливо. — У меня мало времени.
Будем проще, подумал Герд.
— Запишите девчонку как трофей…
— Что?
— …и отдайте ее мне.
— На ночь? — догадался Агр, скривив тонкие губы. — Я понимаю: вы, боевые офицеры, лишены предрассудков, но не следует забывать, взводный Герд, здесь не передовая.
— Не на ночь, — сказал Герд. — Насовсем.
— Вы в своем уме?
— Я ей обязан. К тому же она наверняка ничего не знает.
— У солдат Империи не может быть обязательств по отношению к ее врагам.
Агр упустил свой единственный шанс, но пока еще этого не понимает, подумал Герд.
Полковник смотрел на него прищуренными глазами.
— Идите, — сказал он наконец. — Считайте, что я ничего не слышал.
Не то, полковник, не то! Да и поздно.
— Что еще?
— Дело в том, — медленно сказал Герд, — Что я ее отпустил. Можете отдать меня под суд.
— Великолепно, — сказал Агр, поднимаясь. Глаза его блеснули злорадством. — Великолепно, взводный Герд!
Дурак ты, полковник, подумал Герд. Чему радуешься?
— Взять его! — резко сказал полковник, и постовые бросились к Герду. Два неповоротливых рыхляка против Имперского Вепря? Смех! Он уложил их в два удара, без ненужной жестокости и с точной дозировкой — минут на двадцать. Поднял глаза на Агра.
— Ну? Или предпочитаете, чтобы я отрезал вам уши?
— Сопляк! — прошипел полковник, вырывая меч из ножен, но где ему было устоять перед настоящей боевой машиной! Клинок Герда разорвал ему горло.
Мельком взглянув на то, что минуту назад было полковником Агром, Герд аккуратно вытер меч о портьеру, быстро и тщательно связал постовых и покинул здание.
Неторопливо вскарабкавшись в кабину “жука”, он проехал через лагерь, без осложнений миновал контрольный пункт. Через несколько минут заросли поглотили машину, и Герд позволил себе расслабиться.
Все это время туземка сидела рядом, притихшая и испуганная, будто чуя исходящий от Герда запах убийства.
— Как тебя зовут? — спросил он, не поворачивая головы.
— Уэйя.
— Ты, кажется, разочарована?
Она неопределенно повела плечом.
“Жук” выбрался на лесную тропу и ходко побежал по зеленому коридору. Самое гиблое место, подумал Герд, здесь они нас и ждут. Но сворачивать не стал.
Девочка вдруг тихо заплакала. Задрожали длинные ресницы, затряслись хрупкие плечи. Что это ее разобрало, удивился Герд, но ничего не спросил. И без того было над чем подумать.
Собственно, ничего непоправимого не произошло, решил он. Конечно, сегодняшние шалости не пройдут мне даром. Агр — человек со связями. Был. Но завтра я уже буду в батальоне. А там что мне могут сделать? Ну, вызвал на поединок старшего по званию при исполнении служебных обязанностей… Пожалуй, разжалуют в рядовые… Ну и ладно. Зато воздух в армии стал чуть чище.