— Не волнуйтесь, господин Урт, — говорит паскудная Жестянка. — У вас и без того давление сто на двести. Вы присядьте, посмотрите телевизор.
Включила она мне телевизор. Сижу, подыхаю от злости и слушаю душеспасительную передачу. Какая-то постная рожа в очках агитирует вступить в Добровольную Ассоциацию По Борьбе С Неумеренным Употреблением Пива.
Слушал я, слушал, и до того мне вдруг захотелось холодного пивка, что никакого терпежу нет.
Моментально эта стерва выключила телевизор.
— О пиве не может быть и речи, — говорит. — И вообще вам нельзя ни грамма алкоголя. Ваша печень в таком запущенном состоянии…
Тут я выложил ей все, что думаю о ней и о фирме “Харальд и К°”. А Жестянка талдычит свое, мол, я не понимаю вас, господин Урт, и точка. Сами понимаете, какой интерес выражаться, если тебй оценить некому.
Ладно. Успокоился я чуток и решил наведаться в Бельвилль. Думаю, не попрется же эта гувернантка за мной в заведение.
— Господин Урт, — говорит Жестянка. — Вы хотите ехать в Бельвилль?
— Да, — говорю. — Почему бы и нет?
— И там вы, как я понимаю, собираетесь развлечься?
— Точно, — говорю. — А что, тоже нельзя?
— Сожалею, но в таком случае я не вправе выпускать вас из дома. Ваше сердце может не выдержать.
Я опять взялся за каминные щипцы. Колошматил Жестянку, пока действительно сердце не запрыгало. Этажерка сердечные капли принесла. Я выпил.
— Ну вот и хорошо, — говорит Жестянка. — Вам полезен физический труд. Только напрасно вы хотите поджечь дом. Я не могу вам этого позволить.
Гляжу — двери все закрыты. На окне фигурная решетка. Схватился за телефон, а он отключен. Этажерка встала в боксерскую стойку и обмотала правую. клешню полотенцем.
— Во избежание серьезных травм, — объяснила Жестянка.
Я взвыл. Лег на пол и грызу ковер. Этажерка принесла таблетки. Поглядел я на ее клешни, и мне что-то расхотелось капризничать. Принял я всю эту гадость, выспался, чуток успокоился. А Жестянка смилостивилась и пообещала дать вечером стакан безалкогольного пива. Если буду паинькой, конечно.
Гак я теперь и живу. Делаю зарядку, жру овсянку, и все такое прочее.
Ох, попадись мне теперь в руки этот самый Харальд со всей своей К°…
Да только не выбраться отсюда никак. Жестянка меня утешает. Она долдонит, что в этаких условиях да при налаженном режиме я протяну еще лет пятнадцать. А то и больше.
ДЗИНТРА ШУЛЦЕГЛЯДЯ В ЗЕРКАЛО
— Ты только погляди на них — просто цирк какой-то! — кивнул Сугнис в сторону окна.
Лотан нехотя поднялся и приблизился к вмурованному в стену небьющемуся стеклоблоку.
Два робота, расстелив на песке одеяло, нежились на солнце, в то время как третий усердно опрыскивал их кремом для загара из аэрозольного баллончика.
Лотан расхохотался. Впрочем, смеялся он недолго. Лицо его тут же стало озабоченным.
— Это следует запретить. В жидкости — эфирные масла, они могут вывести из строя пластиковые подшипники.
И, кстати, где они раздобыли свою прыскалку?
— Стянули у Ароны, где же еще.
— Милые шутки! — хмуро сказал Лотан. — А завтра они сопрут какую-нибудь отраву, чтобы подсыпать в суп. Или нальют воды в топливный бак, или подожгут дом…
— Ну, не так страшно, — успокоительно сказал Сугнис. — Не забудь: они всего лишь подражают, и не в состоянии сделать ничего более глупого, чем делаем мы сами. Это тебя убеждает?
— Убеждает, не убеждает — разве в этом дело? Мне осточертел весь наш идиотский эксперимент. Я готов скорее оказаться в системе Граафа, чем битый месяц ходить по пятам за дураками-роботами и записывать все их глупые выходки.
— Куда уж лучше! — ухмыльнулся Сугнис. Только что стал — бы ты делать в системе Граафа — с тамошним уровнем радиации? Нет, живому туда ход закрыт. А наши подопечные, надо полагать, там отлично справятся.
— Да стоило ли огород городить? Послали бы вездеход-автомат с комплектом инструментов…
— Много бы он там успел, как же. — Разговор, похоже, начал раздражать Сугниса. — Нет, ничего лучше наших копир-роботов не придумаешь. Мозг, скопированный с человеческого — уникально! Неужели не понимаешь?! Стоит им продержаться там хоть несколько часов — и мы получим большее количество информации, чем от комплекса автоматов и за год работы. Не нуждаются ни в пище, ни в отдыхе, а во всем прочем ведут себя как люди. Как знать, может быть эта троица, котораягтак тебе не нравится, и есть родоначальники будущей цивилизации системы Граафа?
— Скопированный мозг, ничего лучше не придумаешь! — передразнил Лотан. — Только и слышу. А ты уверен, что они всего лишь подражают? Тебе не кажется, что порой их действия просто-напросто не поддаются объяснению? Я не против того, чтобы мне подражали, но едва подумаю, что придется еще многие недели прислуживать каким-то электронным ублюдкам — становится грустно, и ничего больше.
И Лотан отвернулся от окна.
— Да что же в них необъяснимого? Ведут себя нормально. И вообще, к своей родне можно бы относиться и более снисходительно. Как-никак, когда формировали их мозг, пользовались и нашими с тобой копиями.
— Тогда уж лучше скопировали бы меня целиком. Хоть посмотрел бы, как я выгляжу со стороны. Да и работать стало бы интересней.
— Насчет этого поинтересуйся у Ароны. Мозг Третьего робота сформирован на базе женского, а поскольку женщин на станции было всего две, то в Третьем — половина от Ароны.
— Потому-то Третий и рвет цветы, где только увидит. Я вчера заглянул к ним — полное ведро цветов, поверишь?
— Что ж удивительного? Меня сперва смешило, что Третий старался отполировать свою отделку до полного блеска, извел уйму полировочной пасты. Потом я привык. Кстати, ты заметил — Первый и Второй натягивают и снимают спецкостюмы у нас на глазах, а Третий — никогда.
— Я однажды зашел в лабораторию, когда Третий, так сказать, переодевался. И знаешь, что он учудил, завидев меня? Завизжал и стал закрываться ладонями. Ну, лючок в боку, для смены аккумуляторов…
Они посмеялись. Потом Лотан бросил взгляд на часы.
— Время. Арона ждет. Пошли обедать. Пусть троица еще порезвится, до вечера далеко.
Оба вышли во двор. Экспериментальная лаборатория, созданная с месяц назад специально для наблюдения за копир-роботами, была обнесена высоким забором; кроме того, территория была перегорожена на две части: зону роботов и ту, где обитали люди.
Арона кончила накрывать на стол.
— Третий все вертится перед зеркалом? — с улыбкой спросила она., - Нет. Вся компания загорает.
— Ребята, мне надо сказать вам кое-что важное, — серьезно проговорила Арона.. — Вчера Первый завел речь о каком-то рабочем помещении, которое они собираются оборудовать. Вам об этом что-нибудь известно?
— Впервые слышу, — ответил Сугнис.
Лотан задумчива посмотрел в потолок.
— Погодите-ка… Ну да, дня три назад Первый обмерял большой зал и заметил, что неплохо бы там установить переборку. Думаете, в этом есть что-то серьезное?
Сугнис молча ел суп. Арона отмахнулась:
— Извечное человеческое стремление к своему уголку, своему клочку земли, своей комнатке… Хорошо еще, что каждый из них не требует отдельной квартиры.
— Видимо, придется поговорить с ними основательно, — сказал Сугнис.
— Кто проводит сегодня профилактику?
— Как раз ты, Аотан, — ответила Арона. — Попробуй побеседовать с Первым, он, мне кажется, откровеннее остальных.
— Скопирован с какого-нибудь простачка. Вы вот пороворите-ка с Третьим — поймете, сколько хитрости и коварства может заключаться в женщине.
— Я могу обидеться, — улыбнулась Арона. — Ну, и ваш Первый тоже не подарок. Он как-то раз во время профилактики стащил мою сумочку, а потом Третий вертелся перед моим зеркальцем и осыпал себя моей пудрой.
— А крем для загара в сумочке тоже был? — спросил Лотан.
— Откуда ты знаешь?
Мужчины рассмеялись, потом Сугнис рассказал о виденной ими сцене.
— До чего же они могут дойти таким образом? — задумалась Арона.
— Контрольные тесты полностью соответствуют программе, — заметил Лотан. — Может быть, сократить эксперимент? Надоела возня…
— Не имеем права, — ответил Сугнис. — Те два месяца, что еще остались, постарайся использовать с толком, занимайся, повышай уровень. Или просто отдыхай — тоже недурно.
Лотан молча кивнул. Сугнис был старшим группы.
На другой день роботы без обиняков потребовали отвести им помещение для работы. По их словам, они решили поставить кое-какие эксперименты с искусственными элементами и мультисхемами — иначе от скуки и заржаветь недолго.
Сугнис дал согласие, и Лотану не оставалось ничего иного, как подчиниться. Хотя самому ему идея пришлась не по вкусу.
— Ну, что они там наэкспериментируют? Пустячки какие-нибудь. Ну, сляпают схемку, придумают новый музыкальный инструмент или кухонный комбайн, Третья сконструирует себе машинку для полировки корпуса. Вряд ли они способны на большее.
— Смонтировать при наших запасах можно многое, только к чему им это? — усомнилась Арона.
— Ладно, поживем — увидим, — пожал плечами Лотан. — Только потом запретить будет куда труднее, чем сейчас — не разрешить.
Первым в цепи изобретений оказался велосипед. Троица заново открыла и весьма своеобразно усовершенствовала давным-давно забытое средство передвижения. О демонстрации нового изобретения было официально объявлено, и в назначенный час шестеро участников — три человека и три робота — собрались во дворе. Второй разъезжал по территории на механизме, очень напоминавшем велосипед, однако, без седла, руля и педалей. Ездок не сидел, а парил над сооружением, не прикасаясь к нему.
Первый давал объяснения:
— Ездок покоится на магнитной подушке. И он, и двукол (так роботы наименовали свое изобретение) заряжены одинаково, происходит отталкивание, влияние гравитации и величина заряда помогают регулировать высоту…
Третий робот захлопал в ладоши, а когда Второй завершил демонстрацию, Третий кинулся к нему и попытался, по людскому обычаю, заключить в объятья.