— Поможем Филипу, Кит и Клио? — спросил Эммет Анну.
— Ради Клио я не ударю палец о палец. Наоборот, сделаю все, чтобы ей навредить.
— Ты шутишь.
— Нисколько. Ты ладишь с Кит, но это исключение, которое только подтверждает правило.
— Знаю.
Эммет не кривил душой. Вторую такую сестру трудно было найти. Она обещала помочь ему и сдержала слово. Очень успешно отвлекла Стиви Салливана от Анны. Эммет считал Кит довольно симпатичной. Конечно, брату трудно быть объективным, но он не понимал, почему Стиви бросил ради нее красавицу Анну. Впрочем, какая разница? Главное, что Кит это удалось.
— Надеюсь, тебе было не очень противно, — сказал он сестре.
— Нет, — заверила его Кит. — Это было даже приятно. Но не думай, что все уже закончилось. На твоем месте я не стала бы бежать к Анне с распростертыми объятиями.
— Ты права, — согласился он.
Но надо быть осторожным. Эммет понимал, что Анна мечтает вернуть Стиви, но тот все время пропадал в Дублине. Во всяком случае, она на это жаловалась.
— Не бери в голову. Я уверен, что Новый год он будет встречать здесь, — заверил ее Эммет.
— Да? Что ж, будем надеяться.
— Если так, то помоги устроить бал. Ты сможешь пойти на него со Стиви.
Об этом Анна не подумала. Бал по соседству с домом… Второй такой возможности не будет. Она сразу стала гадать, что надеть.
— Спасибо тебе, Эммет. Ты ужасно добрый и самоотверженный. Несмотря ни на что…
— Все в порядке, — галантно ответил Эммет. — В конце концов, я тоже какое-то время нравился тебе. Может быть, наши отношения восстановятся, но я понимаю, что этот момент еще не настал.
— Ты заслуживаешь лучшего, — сказала Анна. — Во всяком случае, Патси Хэнли тебе не пара.
— Если присмотреться, она очень даже ничего, — солгал Эммет.
Клио знала, как взяться за дело. Она не стала просить родителей помочь превратить «Центральную» в местную достопримечательность. Вместо этого она прикинулась христианской великомученицей.
— Клио, милая, пожалуйста, не грусти. Мы очень ждали твоего приезда, а ты сидишь с таким видом, словно завтра наступит конец света.
— Я бы не возражала, папа.
— Мы не можем отпустить тебя в Англию с незнакомыми людьми.
— Ты сказал — я послушалась. Можешь радоваться. Но мне радоваться нечему.
— Клио, жизнь продолжается. Мать очень обижается на тебя.
— А я очень обижаюсь на нее и на тебя. Таковы факты.
— У нас будет замечательное Рождество.
— Не сомневаюсь.
— Может быть, приедет твой друг Майкл и познакомится с нами.
— Я не могу пригласить его к нам. В Лох-Глассе не бывает ничего интересного. Ради чего человеку тащиться сюда из Дублина?
В тот вечер Питер Келли услышал у Лапчатого о предстоящем бале.
— Наверное, нам следует их поддержать, — сказал Мартин Макмагон.
— О Господи, похоже, Ты услышал наши молитвы! — возликовал доктор Келли. — Мартин, можешь рассчитывать на нас. Если это не заставит Клио улыбнуться, значит, ей уже ничто не поможет.
Но у Клио эта идея энтузиазма не вызвала.
— Я думал, ты обрадуешься. — Отец был разочарован.
— Я бы обрадовалась, но из этого вряд ли что-нибудь получится. Сам знаешь, эти чванливые типы из гольф-клуба не считают «Центральную» достойной того, чтобы провести там их драгоценный новогодний бал.
— Да, гостиница так себе… Вы с Кит всегда считали ее убогой и кричали об этом громче всех. — Питер был сбит с толку.
— Вещи становятся ужасными, если старики не ударяют палец о палец, чтобы как-то их изменить, — ответила Клио.
— Твоя точка зрения мне знакома. Мы испортили тебе жизнь, но что ты предлагаешь? Только и знаешь, что сидеть, кукситься и жаловаться.
— Я бы помогла Филипу привести гостиницу в божеский вид, если бы его ужасные старые родители и ужасные старые родители всех остальных не качали лысинами и не говорили, что все должно оставаться по-прежнему.
Питер Келли пригладил свои редеющие волосы.
— С твоей стороны очень любезно говорить о лысине, — сказал он, надеясь заставить дочь улыбнуться.
Клио слегка усмехнулась:
— Ты — не худший случай.
— Значит, ты хочешь, чтобы мы устроили там бал, хотя являемся, по-твоему, лишь старыми маразматиками?
— Да. Потому что остальные будут нормальными людьми.
— Надеюсь, когда-нибудь у тебя будет своя дочь. Тогда ты сама поймешь, насколько приятнее, когда дети тебя о чем-то просят, а не выискивают в тебе недостатки, — сказал Питер, в кои-то веки признавшись в любви к ней. Обычно они только шутливо пикировались.
— Когда придет время, я буду прекрасной матерью, — ответила Клио.
При этом она ощутила холодок под ложечкой. Задержка длилась уже пять дней, и Клио из последних сил надеялась, что время материнства для нее еще не наступило.
— Они к нам не пойдут, — шмыгнув носом, сказал отец Филипа.
— Они могли прийти к нам давным-давно, но предпочитали свой уродливый железобетонный сарай, — добавила Милдред.
Филип заскрежетал зубами, но не дал воли гневу. Будущих администраторов гостиниц учили оставаться спокойными, даже если все внутри кипит от злости. И повторяли это на каждом шагу. Ему часто приходилось применять эти знания на практике.
— Им больше некуда пойти, — сказал он.
— А если мы дадим им пристанище один раз, в следующем году они все равно вернутся в свое старое логово. — Милдред с трудом мирилась с тем, что не принадлежит к лох-гласским гольфистам. Неумение играть в гольф заставляло ее чувствовать себя отверженной.
— Если бал пройдет успешно, они придут к нам и через год. А вместе с ними — другие люди.
— Как они это поймут? — спросил Дэн О’Брайен. — Как поймут, что бал прошел успешно?
— Мы сделаем фотографии и пошлем их в газеты. Даже в журналы.
— Ты уедешь в Дублин и свалишь всю работу на нас.
— Нет. Я буду приезжать каждый уик-энд и все рождественские каникулы проведу дома.
— А откуда ты знаешь… — начал отец.
Филип уже устал, но его утешало, что Кит и Клио ведут такие же переговоры со своими родными.
— Отец, я ничего не знаю, но мы — владельцы гостиницы. Все трое, правда, мама? Если нам представится возможность что-то изменить, никто не поднесет нам это на блюдечке.
Филип не понял, какие именно слова подействовали на его родителей, но это помогло. Они посмотрели друг на друга и слегка воспрянули духом. Заметить блеск в их глазах было трудно, но все же он там был.
— Как мы натопим помещение? — спросил отец, и Филип понял, что этот бой он выиграл.
Они организовали небольшой комитет и встретились в гостинице. Кит вела протокол совещания в большом блокноте; затем она собиралась перепечатать его на машинке, размножить и раздать по экземпляру каждому, чтобы все помнили, о чем договорились. Они сидели в ледяной комнате для завтраков — непривлекательном квадратном помещении, которое невозможно было натопить с помощью маленького, да к тому же постоянно дымящего камина, так как все тепло уходило в трубу.
Они вели себя очень по-деловому, хотя и не сняли верхнюю одежду, чтобы не замерзнуть. Кит была в синей стеганой куртке и белом пуховом шарфе, Клио — в серой фланелевой куртке, из-под которой была видна блузка персикового цвета (она читала, что персиковый выгодно оттеняет цвет лица). На Патси Хэнли был габардиновый плащ с поясом; он был ей мал и давно вышел из моды. Поглядев на остальных, Патси решила сказать матери, что сапожник ходит без сапог. Какой смысл быть дочерью хозяйки магазина готового платья, если ты одета хуже всех в городке? Эммет надел толстый шерстяной свитер и коричневую куртку с поясом. Дорогое серое пальто Майкла Салливана выгодно подчеркивало его фигуру. Он был не так красив, как старший брат, но уже с первого взгляда становилось понятно, что в один прекрасный день, когда ямочки на щеках исчезнут, а плечи нальются, он может стать таким же сердцеедом.
Молодежь Лох-Гласса решила, что их новогодний бал будет таким, как в кино. Если подобные мероприятия проводятся в других местах, то их город ничем не хуже.
Филип решил обойтись без верхней одежды, подчеркивая, что он верит в свою гостиницу. Если бы он, как все остальные, нарядился в подобие спасательного жилета, это означало бы, что здесь царит невыносимый холод. Из него получился неплохой председатель. Во всяком случае, он сумел создать впечатление, что гостиница и обед с танцами — их общее дело.
— Кто-нибудь из вас был в гольф-клубе? — спросил он.
Оказалось, что нет. Первым делом нужно было выяснить, что в гостинице хорошо, а что нуждается в улучшениях. Каждому дали задание.
Филип сумел найти дело даже для Патси Хэнли, мать которой тоже ни разу не была в гольф-клубе. Патси поручили выяснить, что должно быть в дамской раздевалке: сколько там зеркал и туалетов, вешают ли женщины пальто на крючки самостоятельно или кто-то выдает им номерки. Может быть, следует отвести под раздевалку одну из гостиничных спален? Патси должна была представить отчет во второй половине воскресенья.
— Но как я это узнаю? — спросила она.
— Проведешь расследование, — ответил Филип.
— Расспрашивая всех обо всем, — добавил Эммет. — Ты умеешь беседовать с людьми.
Он заметил, что эти слова заставили Анну Келли поднять голову. Самого Эммета назначили ответственным за переговоры с джентльменами. Он должен был опросить своего отца, доктора Келли, отца Бейли и всех, кто регулярно посещал гольф-клуб.
Клио предстояло разработать проект оформления зала. Первое впечатление имело огромное значение. Она должна была представить группе свои соображения, а остальные с помощью голосования решить, что им по силам, а что нет. Клио хотела просмотреть журналы и как следует изучить предмет.
Майклу Салливану и Кевину Уоллу поручили придумать, как изменить фасад гостиницы, чтобы он выглядел более роскошно. Майклу — потому что гараж идеально украшали горшки с цветами и различными растениями. А Кевину — потому что его брат был профессиональным строителем; кроме того, все материалы предстояло покупать в их магазине. От этой пары требовалось составить список всего необходимого для отделки и прикинуть расходы.