Подвал давно манил ее своей загадочностью и полной темнотой, так как там, разумеется, совершенно не было света, а это всегда волнующие и странно.
— Нет там никаких сокровищ, — проговорила Вайолет.
— Откуда ты знаешь? — резонно спросила дочь, — ты ведь там не была.
— Я и так могу сказать. Ну, кто в наше время зарывает золото и драгоценности в землю? Гораздо выгоднее и эффективнее было бы сдать их на хранение в банк.
— Но их могли зарыть не в наше время.
— Логично, — фыркнула Бекки, — в этом тебе не откажешь, Кэрол. Но это крайне маловероятно.
Кэрол скорчила гримасу. Эти взрослые ничего не понимают. В подвале вполне могли бы быть зарыты сокровища. И Майкл так считает. Именно для этого он и собирался приехать в гости. Но главным было другое. Он с полной серьезностью утверждал, что в Хрустальном озере водятся призраки. Было бы глупо не посмотреть на них. А там, где водятся привидения, должны быть и сокровища.
— Подожди немного, — продолжала разглагольствовать Бекки, — скоро сюда приедут рабочие и займутся ремонтом вплотную. И если они найдут что-нибудь в подвале, они непременно сообщат об этом.
— Да ну? — хмыкнула Вайолет, — ты сама-то в это веришь? Я, конечно, не думаю, что они что-то найдут. Но если найдут, да еще и именно то, о чем ты говоришь, то глупо ожидать, что с радостными улыбками принесут это нам.
— А если мы будем стоять и наблюдать за ними? — предположила Кэрол.
— Умная девочка, — похвалила ее мисс Винсент, — умная и сообразительная.
— Очень умно, — отозвалась Вайолет, — стоять целыми днями и наслаждаться шумом и грохотом, которые они производят. А также дышать всякой гадостью.
— Зато сокровища будут целы, — и Бекки рассмеялась.
— И ничего смешного, — обиженно сказала Кэрол.
— Конечно, нет. Тетя Бекки шутит.
Допив чай, девочка пробормотала что-то похожее на «спасибо» и вышла из столовой. Вайолет и Бекки переглянулись.
— Как думаешь, что она задумала? — спросила мисс Винсент.
— Понятия не имею. Но на твоем месте не стала бы ее задирать. Пусть себе ищет свои сокровища. Чем плохо?
— Отличное занятие, не спорю. Наверное, все дети мечтают найти клад. Но ведь это абсолютно бессмысленно.
— Зато интересно.
— Возможно. Но я никогда не понимала, как можно так бесцельно проводить свободное время.
— Побойся бога, Бек, ей всего восемь лет. Пусть развлекается как хочет.
После обеда Вайолет отправилась в свою комнату. Она взяла первую попавшуюся книгу и легла на постель, но в голову ничего не лезло. Ее волновали совершенно другие вопросы. Вчера ночью она снова слышала чей-то плач и крики, приглушенные, но от этого не менее различимые. Это уже начинало ей надоедать. А главное, беспокоил вопрос: почему все это слышит только она? Если бы их слышала Кэрол, то она непременно рассказала бы об этом еще за завтраком, не стала бы долго ждать. Да и Бекки… Впрочем, Бекки поступила бы по-другому. Она отправилась бы на поиски источника звуков, угрожающе размахивая каким-нибудь тяжелым предметом и приговаривая при этом: «Выходите немедленно, иначе вам не поздоровится!» И она непременно разбудила бы весь дом, чтобы указать на вопиющий беспорядок, который в нем творится.
А это значило, что никто ничего не слышал. В таком случае, что же, она сходит с ума? Слышит то, что другим недоступно? А может быть, все это звучит только в ее голове? От таких мыслей волосы дыбом вставали. Больше всего на свете Вайолет боялась сойти с ума.
Но если это всего лишь сон? Сон и ничего больше? Но в таком случае, почему он снится ей уже вторую ночь? Очень странно. И говорит все о том же. Что с ее головой не все в порядке. Никому не снятся так регулярно одинаковые сны. Они всегда разные.
Так что, неудивительно, что Вайолет легла спать с полным сумбуром в голове, так и не придя ни к какому выводу. Сумасшедшей она себя считать отказывалась. Уже одно то, что ей пришла на ум такая мысль, говорило об обратном. Но в чем же тогда дело?
Ничего не решив, женщина заснула, причем безо всяких сновидений.
Разбудил ее зверский холод. Съежившись и обхватив себя руками, Вайолет открыла глаза и тут же затряслась.
— Брр, — вырвалось у нее.
Она протянула руку, чтобы натянуть на себя одеяло и замерла. У изголовья кровати стояла какая-то женщина. Стояла молча и совершенно неподвижно, не сводя с нее печальных глаз. В ее облике было что-то знакомое, но со сна Вайолет не сразу сообразила, где могла ее видеть.
— Эй, в чем дело? — хриплым со сна голосом сказала она и приподнялась на локте.
И вытаращила глаза. Даже в темноте она разглядела, что на женщине было длинное до пола платье, а на голове шляпка со страусиными перьями. Это было необычно, но куда необычнее было то, что сквозь нее Вайолет могла разглядеть противоположную стену.
Женщина на мгновение зажмурилась и потрясла головой, надеясь, что это только сон. Но увы, фигура никуда не исчезла.
— Да что же это такое? — простонала Вайолет, — ну, почему ко мне? Что я такого сделала?
Это сон. Всего лишь сон и ничего больше. Эта дама была изображена на крышке шкатулки, найденной в одной из комнат на третьем этаже. И здесь находиться никак не могла. Тем более, стоять у ее кровати и смотреть с таким видом, будто Вайолет ей что-то должна. Кэрол называла ее леди Гвендолин.
— Пойдем со мной, — сказало видение и повернулось лицом к двери.
Вайолет посмотрела ей в спину, точнее, сквозь спину. С какой стати она вдруг пойдет за этой особой? И почему она решила, что это непременно произойдет? И все-таки, не отдавая себе отчета, женщина спустила ноги на пол и встала, чувствуя себя ужасно глупо и трясясь от холода и накатившего страха.
Это привидение! Самое настоящее привидение! И оно находится в ее комнате. Мало того, оно еще и разговаривает и куда-то ее зовет! Полный бред! Это точно сон.
Именно поэтому Вайолет совсем не подумала о том, что на ней одна ночная сорочка, она даже шлепанцы не одела, так и пошлепала босиком по ледяному полу. Ведь это сон, не так ли? А во сне все эти мелочи несущественны.
Леди Гвендолин остановилась у двери, а потом прошла сквозь нее, словно дверь была всего лишь туманной завесой. Вайолет послушно шагнула за ней и стукнулась лбом о доски. Странный сон какой-то. Она протянула руку и нажала на ручку двери.
В коридоре было еще холоднее, чем в комнате, главным образом потому, что там неизвестно откуда взялся пронизывающий ветер. Вайолет обхватила себя руками и ускорила шаг, чтобы нагнать свою проводницу. Но как она не старалась, этого ей сделать не удалось. Леди Гвендолин сохраняла дистанцию в несколько шагов, не давая женщине приблизиться к себе слишком близко. Приглядевшись, Вайолет заметила, что призрак не идет, а парит в паре дюймов от пола, причем совершенно бесшумно. С другой стороны, всем известно, что видения не производят шума такого рода. Они могут стонать, плакать и звенеть цепями, но не топать при ходьбе. Это закон жанра.
— Господи, надо же так влипнуть, — пробормотала Вайолет себе под нос, — куда это она идет?
Леди Гвендолин начала спускаться по лестнице, не оглядываясь, словно зная, что ее спутница все равно идет за ней. Впрочем, у Вайолет не было никаких иллюзий насчет того, что будет, если она вдруг решит повернуть назад. Призраки очень упрямы. Леди Гвендолин будет стоять у ее кровати всю ночь, если понадобится и служить немым укором. Хотя, если подумать, в чем она хотела ее упрекнуть? И почему пришла именно к ней? Могла бы выбрать кого-нибудь другого для экскурсии. Бекки, например.
Посмотрев вперед, женщина увидела, что привидение на мгновение остановилось у входной двери, а потом проскользнуло или просочилось на улицу.
— Ох, — тяжело вздохнула она.
Какой длинный и неприятный сон! И слишком явственный. Ви отперла дверь и вышла на улицу.
— Мне холодно, — пожаловалась она неизвестно кому.
На леди Гвендолин ее нытье не произвело никакого впечатления. Она продолжала плыть впереди, не оборачиваясь и не замедляя движений. Она не была расположена к разговорам. И Вайолет покорилась.
Она торопливо шла по густой, некошеной траве и чувствовала, как та больно колет ее ноги и холодит ступни. При этом женщина отчетливо слышала производимые звуки. Интересно, может ли быть такое во сне? И куда ее ведет призрак? Вайолет очень надеялась, что не за пределы парка. Для полного счастья ей не хватало только длительной ночной прогулки босиком, в ночной рубашке и синей от холода. Просто замечательно. И очень страшно.
Наконец впереди показалось озеро. Вайолет не сразу поняла, куда пришла, пока не увидела, что леди Гвендолин остановилась. Споткнувшись о какую-то корягу, женщина ойкнула и рухнула в траву.
— Черт, — прошипела она, поднимаясь и потирая ушибленное колено.
Наверняка синяк вскочит с кулак. Она подняла голову и вздрогнула. Прямо перед ней на уровне глаз застыло прекрасное, но бледное и прозрачное лицо. Взгляд был застывшим и смотрел куда-то сквозь Вайолет, которая снова вскрикнула и поспешно отступила на шаг назад. Столь близкое соседство не прельщало ее даже во сне. Да полно, сон ли это? Все так ясно и четко, она чувствует боль и холод, чувствует все неудобства, которые доставляет ей эта прогулка, видит все до мельчайших подробностей. Что там говорили в Сент-Мидлтоне? Что в Хрустальном озере водятся привидения? Сдается, они ей не солгали.
— Смотри, — сказала леди Гвендолин, простирая руку.
Взгляд Вайолет метнулся по направлению вытянутой руки. Неизвестно, что именно она ожидала там увидеть, но явно не то, что увидела.
По тропинке к озеру шел высокий мужчина. Он был одет столь же непривычно, что и леди Гвендолин, но понять, что именно было не так, удалось не сразу. Брюки, заправленные в высокие сапоги, белая рубашка с расстегнутым воротом — на первый взгляд все было обычно, но в то же время разительно отличалось от того, что Вайолет привыкла видеть. Она перевела взгляд на его лицо и поразилось его выражению, сосредоточенному, отрешенному и суровому. Мужчина что-то нес на вытянутых руках. Увидев, что именно, Вайолет ахнула и с размаху шлепнулась в траву, молясь про себя, чтобы он ее не заметил.