Берт Паттерсон ввел полученные изменения в свой планшетный компьютер и легким шлепком ладони по пусковому сенсору отправил их во всемирную сеть. В то же мгновение информационные материалы в Интернете стали преображаться: настоящих Армстронга, Олдрина и Коллинза сменяли созданные на заседании Комитета виртуальные образы. Специальные курьеры Контрольной комиссии Мирового правительства были подняты по тревоге и тут же отправились во все мировые библиотеки: от крупнейших в Москве, Нью-Йорке и Кембридже и до самых маленьких - в банном комбинате Мухосранска и на втором районном кладбище в Хацапетовке, - изымать книги по истории космонавтики, чтобы через день-другой заменить их новыми, содержащими уже политкорректные описания и изображения экипажа «Аполлона-11».
- Уф! - пастор Абу-Али Вассерманц отер рукавом сутаны вспотевший лоб. - Сегодня была сложная работа, но - слава Одину! - мы с ней справились!
- Не спешите расслабляться, батюшка, - ехидно ухмыльнулся председатель Паттерсон. - По программе «Аполлон» к Луне летали не только Армстронг, Олдрин и Коллинз. Были и другие экипажи...
Жестом профессионального карточного шулера он извлек из папки еще один фотоснимок:
- Прошу любить и жаловать: Чарльз Конрад, Ричард Гордон и Алан Бин - снова на арене три вызывающе белокожих и абсолютно нормальных мужчины!
Он небрежно швырнул фотографию на середину стола.
Члены Комитета едва ли не в один голос возмущенно взвыли и дружно набросились на экипаж «Аполлона-12».
- Чур, Конрада зовут Ширли, он одноногая женщина девяноста шести лет, родившаяся в рыбацком поселке на острове Пасхи!
- Алан Бин - это, несомненно, индус, лысеющий с затылка, приверженец культа Вуду.
- Ну, тут же все ясно, как Божий день! Рик Гордон -афроамериканец, тайный коммунист, пьет мартини и закодирован от чрезмерного употребления гашиша!
В самый разгар обсуждения огромный красный телефон рядом с Бертом Паттерсоном разразился басовитой начальственной трелью.
- Тихо! - гаркнул председатель во всю мощь своих легких и бухнул молотком по столу. - Звонят из секретариата!
За столом мгновенно установилась тишина.
Паттерсон двумя пальцами снял подпрыгивавшую от нетерпения телефонную трубку и поднес ее к уху. Секунду спустя его глаза округлились, и взор устремился куда-то в запотолочные дали:
- Я весь внимание, господин Генеральный секретарь...
Члены Комитета окаменели вокруг стола и перестали дышать.
- Да, господин Генеральный секретарь. Понятно, господин Генеральный секретарь. Я хочу вас заверить, что мы все отнесемся с пониманием.
Паттерсон медленно опустил трубку на рычажки, сорвал с головы парик и вытер мокрое от пота лицо напудренными локонами.
- Ну, что? Что там? - Боренька Отымелов нетерпеливо заерзал задом в кресле.
- Говорите же! - истерично взвизгнула Гертруда Своренберг. - Не тяните!
- Господа. - в голосе Берта Паттерсона прорезались трагические нотки. - .И дамы. Соратники мои.
- Тебя переклинило, чувак? - грозно рыкнул Гвидо Бурмурмакс. - Кончай антракт!
- С нашего Комитета сняли финансирование, - едва слышно произнес председатель, уронив спутавшиеся пряди парика на стол. - В связи с приближением пятнадцатой волны мирового финансового кризиса.
- Матерь Божья, - пастор Абу-Али Вассерманц машинально перекрестился в направлении на Мекку. - И это значит.
- И это значит. - эхом повторил бывший алкоголик Сунь Хунь-Чай.
- .Что мы теперь будем работать на общественных началах, - горько констатировал Берт Паттерсон. Скупая мужская слеза проползла по его побледневшей щеке, спрыгнула вниз с подбородка и маленьким серебристым озерцом улеглась на стол заседаний.
- Пы-у-у-у! - Гвидо издал губами немузыкальный и совершенно неприличный в любом цивилизованном обществе звук.
- Я чувствовал это, я предвидел, - Убанга Хобо-Куранашвили возмущенно затряс тройным подбородком почти бегемотских габаритов.
- Дас ист апокалипсис! - констатировал религиелюб Вассерманц, запуская пальцы правой руки за ставший почему-то удушающе узким ворот сутаны.
- Нас кинули, - нервно хихикнул Сунь и в очередной раз приложился к любимой фляжке.
- Отдрючили по самые гланды! - томно вздохнул Отымелов.
- Обманули, как маленькую девочку... - Гертруда шмыгнула носом и всхлипнула. - Маньяки!
Берт Паттерсон окинул коллег тяжелым взглядом:
- Дамы и господа. В сложившейся ситуации я принимаю единственно верное и мужественное решение.
Рука председателя скользнула во внутренний карман пиджака. Члены Комитета затаили дыхание.
Паттерсон извлек из кармана запасной носовой платок, утер большую каплю на кончике носа и бесцветным голосом проинформировал:
- Я слагаю с себя полномочия председателя Комитета и ухожу в отставку.
Пауза длилась ровно полторы секунды - пока присутствующие набирали воздух в легкие.
- Й-йес! - рявкнул Гвидо, сложив губы мегафоном. - Я тоже кладу на все с прибором!
- Одобрямс! - фальцетом проорал Сунь Чунь-Чай и залпом опрокинул в глубь своего бездонного горла остатки жидкости из металлической фляжки.
- А вот вашему Мировому правительству! -Гертруда рубанула ребром левой руки по изгибу локтя правой, одновременной сжав правую руку в кулак.
- Конечно, конечно, - пробулькал щекастый Убанга. - Работать за бесплатно? Вот уж дудки!
- Противные! - выпятил челюсть Боречка Отымелов, сделал козу из указательного пальца и мизинца и показал ее в сторону видневшегося за окном здания Организации Объединенных наций и Мирового Правительства.
- И да прибудет с нами Сила! - воздел руки к небесам пастор Вассерманц, одобряя коллективное решение.
Операция «Э»
- «Материк», я - «Остров», - голос родился в совершенно пустом пространстве между потолком и полом пилотской кабины. - Объявлена минутная готовность.
- Понял, «Остров». Минута до старта, - Чеслав Волянецкий сделал пальцами левой руки хватательное движение в воздухе и совместил звуковую точку -источник звука - с областью виртуального пульта и внешнего экрана. Опытный пилот по старинке предпочитал держать все информационные средства корабля в одной управленческой зоне.
- «Материк», даю трансляцию «картинки» и стартовых команд на ваш борт, - сообщил «Остров» голосом бортинженера Петра Степанченко.
Выпуклый овальный экран над вирт-пультом подернулся мутной рябью, и мгновение спустя на нем появилось изображение стартовой позиции. Съемка велась метров с трехсот от точки старта. Отсюда ракета-носитель казалась полуутопленным внутрь стартового комплекса заостренным кургузым обрубком какой-то гигантской конструкции.
- Хорошая картинка, Петя, - похвалила Тань Жи Лин. Биолог и врач экспедиции расположилась в мягком кресле справа от командирской зоны Волянецкого. - Ярко и качественно!
- Стараюсь, пани доктор, - хохотнул в ответ Петр. -Специально для вашего величества! Кстати, с тебя -поцелуйчик!
Тань весело фыркнула, а Волянецкий кашлянул и строгим голосом напомнил:
- Ребята, сейчас включится официальная запись. Прекращайте болтать!
- Понял, «Материк», - откликнулся Петька. - Чеслав, с этого момента я - сама серьезность!
Тань прыснула в кулак и метнула в сторону Волянецкого озорной взгляд.
- Команда «Пуск»! - напряженный голос оператора с космодрома прорезал пространство пилотской кабины. - Дается зажигание!
Где-то внизу под ракетой обозначились еще робкие оранжевые отсветы пламени.
- Есть зажигание! Предварительная!
Двигатели носителя выходили на стартовый режим работы. Темно-серое тело ракеты осветилось снизу, как будто под ним зажглась газовая горелка.
- Промежуточная!
Нарастающий шум несся со стороны стартовой позиции. Пространство вокруг залило яркое золотистое сияние - словно десяток мощных прожекторов устремили свои лучи вверх откуда-то из подножья ракеты.
- Главная! - прокричал оператор звенящим от напряжения голосом. - Подъем!
Остроносая ракета дрогнула. Лепестки
удерживающих ее ферм распахнулись, и в яркооранжевом зареве, рожденном заработавшими в полную мощь двигателями, тело ракеты, похожее сейчас на вытянутую вверх пирамиду, плавно выплыло из металлических ветвей стартовой конструкции и, стремительно ускоряясь, пошло в небо.
- Десять секунд, полет нормальный! - оператор кричал в микрофон, словно изо всех сил стараясь одолеть голосом мощный рев ракетных моторов.
Рукотворное солнце всходило над степью. Земля и воздух дрожали, сотрясаемые басовитым рокотанием могучих двигателей.
- Пошла, милая! - не сдержав эмоций, весело прокомментировал Степанченко. - Красота, ребята!
- Чеслав, - отозвался пилот «Острова» Нельсон Нбогуэнге, - мы начинаем подъем следом за ракетой. Буду держать расстояние примерно в триста метров, и идти чуть ниже.
- Давай, «Остров», - кивнул Волянецкий. - Экипаж, за работу!
Земля и стартовый комплекс с разведенными в стороны опорными мачтами на экранной «картинке» дернулись и провалились куда-то вниз - воздушнокосмический модуль «Остров» поднялся над поверхностью степи и устремился в небо вслед за удаляющимся снопом рукотворного огня.
- Герман, - позвала Тань Жи Лин, чуть наклонившись к пульту, - как там наш объект?
- С началом работы двигателей пульс резко участился, сейчас примерно двести шестьдесят ударов в минуту. Это втрое выше нормы, - отозвался биолог Герман Келлер, третий член команды «Острова». -Частота дыхания - в четыре раза превосходит базовый уровень. Оно и понятно: пошла перегрузка. Плюс еще испуг и волнение!
Тань удовлетворенно кивнула и снова расслабленно откинулась в кресле.
- Пятьдесят секунд - полет нормальный, - сообщил наземный оператор. - Давление в камерах сгорания устойчивое.
Ракета на экране сейчас была похожа на огненный крест, круто уходящий в небо сквозь пелену облаков. Казалось, что тянувшаяся за ней белая лента инверсионного следа начинает постепенно клониться вниз.