– Анак, да? Ты действительно помнишь мою клятву во время коронации? – поинтересовался Маттиас, смягчив голос.
Король усмирил свой пыл, юноше и его матери больше не угрожала опасность. По крайней мере, Эни хотел так думать.
– Да, Ваше Темнейшество! – подтвердил Анак.
– Повтори ее. Дословно, – приказал Маттиас.
– Вы поклялись, что, пока вы здесь, не прольется ни капли невинной крови. Что жители мира могут рассчитывать на вашу защиту. Что вы восстановите разрушенные города и вернете былое процветание. И при вашем правлении никогда не будет войны, – уверенно произнес юноша.
На что Маттиас издевательски рассмеялся, введя всех присутствующих в ступор.
– Вы слышали, леди Одджит? Ни капли невинной крови! Ах да! Вы же тогда не присутствовали на моей коронации! – воскликнул Маттиас. – Вы только что спровоцировали меня нарушить Клятву души. Одна невинная жертва, и проклятая печать-паразит уничтожила бы меня! Ай-ай-ай! Из-за вас я бы умер мучительной смертью! Но я прощаю вас. Я же джентльмен!
Одджит злобно зарычала. Казалось, от гнева маска расплавится на лице и стечет золотой жижей.
– Пока я жив, моя дорогая леди, только я вправе распоряжаться этим миром! Только я!
– Упрямый мальчишка! Ты мог достичь высот, а остаешься на таком же дне, как и твой отец! Я снимаю балл за твою дерзость!
– Какая невообразимая глупость – измерять мой талант в каких-то цифрах. Я и так знаю, что я лучший!
Эни не мог сдержать удивления. Маттиас разыграл увлекательный спектакль, достойно поставив коварную Одджит на место. Король с самого начала не собирался причинять боль жителям Сожженных земель, а Эни, как дурачок, повелся на превосходную игру.
Униженная Одджит яростно стрельнула взглядом в Маттиаса и прошипела:
– Итоговые баллы покажут, насколько ты лучший и достоин ли ты своего мира!
– Решающее слово всегда за Его Темным Превосходством. И только он решит, достоин я своего мира или нет! Уж точно не вы!
– Но нас большинство.
Одджит взмахнула рукой. Сапфировая колесница приземлилась возле хозяйки. Молчаливый слуга усадил госпожу в повозку и сел следом. И когда сварливая гостья скрылась в багряном небе, Маттиас подошел к дрожащей матери Анака. Он протянул ей руку и помог подняться.
– Вы достойно воспитали своего сына! Я приятно удивлен. Мои подданные прибудут с минуты на минуту и доставят вас в Золотой город.
– Ваше Темнейшество, что вы! Не стоит!
– Ваш сын обладает блестящей памятью. Я хочу, чтобы он служил мне.
Мать юноши снова расплакалась.
– Анак умеет читать и писать, – поделилась она, вытирая пальцами слезы. – Я была учительницей в школе, до того как все началось…
– Прекрасно! У меня как раз есть для него работа.
Маттиас позвал Анака к себе и вручил ему горсть блестящих монет. Мальчик раскрыл рот, не ожидая от Его Темнейшества такой щедрости, а затем смиренно поклонился королю и вернулся к матери.
Эни с теплом на сердце наблюдал за нищей семьей, получившей дары короля.
– Кто заслуживает мою милость, тот обретает ее, – прошептал Маттиас и силой сжал плечо пленника.
– Но мы с братом в число достойных не входим… – отвернулся Эни.
– Не только ты с братом, – подтвердил Маттиас и взмахнул рукой. Рубиновая колесница не заставила ждать и явилась на зов. Повозка взмыла в небо. Эни устало прикрыл глаза, предвкушая возвращение в Золотой замок, как вдруг огненные кони стали резко спускаться. Эни распахнул глаза и посмотрел вниз. Затерявшийся в черном пятне островок начал увеличиваться. Дурное предчувствие закралось под кожу. Достигнув суши, Маттиас вытолкнул пленника из колесницы. Белоснежный берег напоминал то самое место из кошмара. По телу Эни пробежали ледяные мурашки, а сердце заколотилось в бешеном ритме.
«Нет, этого не может быть! Это совпадение…»
– Зло пожаловать на нашу местную достопримечательность! Остров Мертвых! – торжественно произнес Маттиас и вытащил из песка чужие потрескавшиеся кости.
– Нет! Нет, это неправда! – кричал Эни, шлепая себя по маске в надежде, что иллюзия развеется. – Это сон, жуткий кошмар!
– Ну, какой же это кошмар? Это прекрасное место для отдыха! – воодушевленно произнес Маттиас и снял маску, обнажив довольное лицо. Пухлые губы растянулись в издевательской ухмылке. Он уселся, скрестив ноги, и блаженно прикрыл глаза. – Разве ты не слышишь? Как тихо…
Дикие вопли похоронным хором зазвучали в голове Эни. Он упал на колени, отчаянно пытаясь развеять надвигающуюся тучу истерики.
– Как здесь тихо. А ведь раньше здесь так тихо не было. Здесь кипела жизнь, представляешь, Эни-ан?
И Эни невольно представлял. Почившие жители Ада рассказывали свои трагичные истории. Перед глазами нарисовались одноэтажные дома. За каменными стенами угрожающе звенели сталь и доспехи. Рыжеволосые смуглянки дрожали, прижимая к себе детей, в то время как их мужья точили ножи. Поднялись копья, замерло дыхание. Голубое сияние ворвалось в дом, и пролилась кровь.
– Пощади детей! Прошу! – умоляли матери, глотая слезы.
Но он не пощадил. Золотой клинок Солнца рассекал плоть и стариков, и младенцев. Они падали замертво сотнями, тысячами. Эни сбился со счета. Погибель явилась сияющим крылатым воином. Серебристые локоны падали на испачканное кровью жертв лицо, до боли знакомое. И невольному зрителю казалось, что это он сам устроил резню.
Эни закричал так громко, что кости усопших задрожали. Собственные вопли ненасытным клинком брата разрывали изнутри.
– Простите! Прошу, простите его! Пожалуйста! – взмолился Эни.
Маттиас рассмеялся, словно передав ответ хладнокровно убитых невинных жителей.
– Те нищие, которых ты встретил в Сожженных землях, – это выжившие в Войне Первых уровней Небес и Ада, – пояснил он. Пальцы скользнули по песку. – А здесь покоятся их родные и близкие.
– Пожалуйста, простите его! Он не ведал, что творит! – отказывался верить видению и словам Маттиаса пленник. Образ любящего и храброго брата никак не вязался со свирепым убийцей.
Но души не собирались прощать. Они выли и плакали, сыпали проклятиями. Эни закрыл глаза, но продолжал видеть их слезы, льющиеся водопадом, прозрачные и чистые.
Совесть пожирала адским пламенем. Голова раскалывалась от плача и криков. Эни мог бы затопить болью целый остров. Металлический вкус крови таял во рту. Эни осознавал, что, оставив тело на злосчастном острове, он сам увековечится среди мертвых. Озлобленные души разорвут его на частички света и не дадут достигнуть Вечной обители. Но о какой Вечной обители может идти речь, когда он до сих пор находится в Аду?
Эни всей душой желал оказаться в замке в тишине, но Маттиас не торопился возвращаться, молчал. Эни повернулся в его сторону и обнаружил господина безмятежным и сосредоточенным.
«Неужели только я слышу их крики?»
Души продолжали выть. Гнет чужих страданий вскоре высосал все силы. Эни обреченно рухнул на кости и провалился в темноту…
Эни очнулся в лодке. Его разбудили зловоние гниющих водорослей и чужое пение.
– Где я? Куда мы плывем? – спросил он у поющего лодочника. Тот сначала умолк, повернулся к пленнику и усмехнулся:
– В замок, а куда ж еще?
– А почему господин не с нами?
– Он приказал отплыть с вами.
– Понятно, – вздохнул он.
Эни пытался отвлечься от чужих голосов и видений, всматриваясь в бесконечно черную гладь озера, но мысли так и кружились вокруг страданий душ. Вина растущим комом сдавливала горло.
«Я не виноват», – повторял он про себя, но лучше не становилось.
– Долго еще плыть? – устало спросил Эни.
– Долго, – пояснил слуга. – Вы можете прилечь, путь неблизкий.
От невыносимой скуки пленник запрокинул голову и начал всматриваться в небо, надеясь разглядеть там тонкие перья облаков. Но не нашел ничего родного, что напоминало бы о доме. Ни облачка, ни просвета. Только побагровевший диск луны, плывущий в бескрайнем кровавом океане. Этот мир лишал рассудка, погружая в жуткую действительность. А лодочник продолжал звонко петь. Его устраивало и даже радовало бороздить черноту, где, кроме него и пленника, не было ни души.
«Как же это все надоело…» – вздыхал Эни. Надоели издевательства Маттиаса, надоели завывания лодочника и эти ужасные крики. Хотелось тишины.
Эни прилег и закрыл глаза, но только уснуть не удавалось. Он еще не оправился от видения. Горький осадок правды вызывал тошноту. Эни категорически отказывался принимать шокирующую реальность.
«Брат провел тысячи лет в тюрьме. Он сполна расплатился за свои преступления. Да, он поступил ужасно. Погибли невинные, но я ничем не могу им помочь», – успокаивал себя Эни.
Ход тяжелых мыслей прервала долгожданная тишина. Но стихли не только напевы лодочника, пропал и шум весел.
«Мы еще плывем или?..»
Оглянувшись, Эни заметил лежащего без сознания лодочника. Торчащая из груди слуги серебряная стрела зловеще поблескивала в свете кровавой луны. Эни хотел было броситься к раненому и вытащить острый наконечник, но опоздал. Деревянную лодку вмиг переломили пополам серые щупальца, возникшие из темных глубин. Запах пролитой крови, по всей видимости, пробудил древнее чудовище, спавшее на дне озера. Обломки королевской лодки и окровавленное тело лодочника с жутким бульканьем поглотила пучина. Щупальца едва не зацепили Эни, грязная вода успела проникнуть в рот. Еще один фрагмент пророческого сна начал неминуемо сбываться.
От вони гниющей тины мутило, паника накрыла Эни с головой. Он начал активно грести в сторону суши. Плотная мантия намокла и повисла тяжким грузом, мешая свободно плыть. Эни без сожалений скинул ее, и мутная вода жадно поглотила черную ткань. Пленник израсходовал почти все силы, но, к счастью, на горизонте показалась широкая лодка. Вот он, шанс спастись! Пленник понимал, что рискует, если его заметят, и может стать обедом для незнакомцев. Но и быть сожранным водяным чудовищем он тоже не хотел. Эни страстно желал верить, что доберется живым до комнаты Хьюго, и стал отчаянно размахивать руками, привлекая к себе внимание.