– Поумничать решил? – не унимался Адам.
– Да, решил, потому что ты снова неправ! Я был в настоящих Райских садах, и мне есть что рассказать и с чем сравнить! – уперся Эни, сдерживая в себе желание проехаться по лицу бестактного принца. И даже у такого зловредного существа был друг, понимающий и адекватный. Хотелось рвать на себе волосы от несправедливости судьбы.
– Лу, я не хочу тебя расстраивать, но в пещеру мы не попадем. И смотреть, кроме кристаллов, там особо не на что. Где-то тут недалеко должен быть водопад с цветочными лугами. Сад я на карте не вижу, – пытался подбодрить Эни нового знакомого.
– Из-за тебя я стою здесь мокрый, ты мне еще, умник, комбинезон новый сошьешь! Мы хотим пещеру с этими гребаными аметистами! – рявкнул Адам.
– Ади, знаешь что? Заткнись! У меня уже голова болит от тебя! Я пошел на вечеринку только ради тебя. Ужасно скучную, между прочим! – остановил его словесный поток Лу. – Я хочу к водопаду! Я все сказал.
Эни восхищался стойкостью Лу. Он напоминал величественное пламя – обжигал и завораживал одновременно. Принц не лез в карман за словом, а речь сражала острым и благородным клинком Солнца. Адам оскалился, но последовал за другом. И каким бы важным и всемогущим Синистер ни хотел казаться перед Эни, Лу он слушался. И это восхищало сильнее.
«Чтобы стать великим, не обязательно размахивать клинком…» – вспомнились слова мудреца Рави. Хотел бы Эни так уверенно сражаться словом, как и… господин. Слуга вдруг вспомнил о хозяине по пути к водопаду. Куда убежал Маттиас, Эни знать не знал. Господин волен поступать как вздумается. Эни не вправе искать или звать его снова. Он ему не родня, не друг, не наставник. Никто.
Эни настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как дошел с принцами до водопада. Прохладные брызги навевали воспоминания о Райских садах. Эни тогда только окончил Академию Небес. Его Святейшество Ансиэль отправил выпускника на обучение в Мир богов помогать собирать плоды Райских садов. И там, пытаясь дотянуться до спелых фруктов, Эни встретил яркого и приветливого юношу, ставшего причиной радости и боли, темно-синей полосой в жизни.
Принцы завороженно застыли у живого шумящего гиганта. Водопад приковывал взгляды, осыпая мелкими брызгами. Дышалось легко и свежо. Эни блаженно глотал воздух, и Ад казался Раем. Лу положил апельсиновую добычу на траву, а сам продолжил расстегивать пуговицы рубашки. Адам кривился, снимая с себя мокрый комбинезон. И вот незадача – куски ткани прилипли к телу. Эни не знал, как избавиться от одеяния, состряпанного Маттиасом. И тогда Лу снова удивил. Он подошел сзади и помог стащить топ через голову. Со штанами Эни справился самостоятельно. Сапоги остались сохнуть на камнях вместе с одеждой.
– Пойдем купаться, – позвал Лу.
– Я-я-я, – начал Эни и запнулся. Он бы и не прочь искупаться наедине, но только не в компании со зловредным Адамом. Руки чесались разбить его голову об камень. Но огорчать Лу не хотелось, ведь этот ядовитый змей – все-таки его дорогой друг. Эни вздохнул и повернулся в сторону цветущего луга: – Я бы остался пособирать травы.
– Ладно, тогда мы сами пойдем. Но если передумаешь, то присоединяйся, – похлопал по плечу Лу. – А еще… это, ну. Почистишь апельсины? Не все. Мне две штучки надо.
– Почищу, конечно, – пообещал Эни.
Принцы разделись и нырнули в воду. Эни остался наблюдать, как их фигуры исчезают в полупрозрачной стене брызгов.
Цветочные луга расстилались бело-желто-фиолетовым ковром. Эни забрал фрукты и направился в пеструю глубь. Травяной запах возвращал в родные края. Гость блаженно вдыхал душистый аромат знакомых трав: ромашки и лаванды. Пальцы касались хрупких сине-фиолетовых цветков. Нет, ему не чудилось – луг был настоящий. Не хватало только стрекота кузнечиков и легкого дуновения ветра. Зеленый оазис очаровывал, манил остаться. Эни уселся среди солнцеподобных ромашек и принялся чистить апельсины для дружелюбного Лу.
Ногти впивались в ярко-оранжевую кожуру плода, выпуская бодрящий и жизнерадостный запах лета. Почему Лу выбрал именно апельсины среди многообразия других райских фруктов? Ведь они уступали медовости манго или сочности румяного персика. И пока Эни добирался пальцами до покрытых белоснежным слоем долек, Лу с Адамом вернулись после купания. На смуглой коже блестели капли воды.
– Медленно чистишь, – упрекнул Синистер. На что Эни протянул апельсин и сказал:
– Тогда ты справишься быстрее меня.
– Эй, хватит уже спорить, надоели, – шикнул Лу. Взгляд темных глаз пробежался по цветам. – О, тут классно!
Лу сорвал пару ромашек и заправил цветки в кудри.
Старательно дочищая первый апельсин, Эни решил задать вопрос:
– Почему именно апельсины?
Лу усмехнулся:
– Не знаю. Они похожи на закатное солнце. Такие яркие.
– У вас бывают закаты?
– Не. Это я к людям часто бегаю.
– И всяких странных слов ты тоже у них набрался, – скрестил руки Адам.
– Ну и что? Люди прикольные. За ними интересно наблюдать.
Эни передал почищенный апельсин Пе Фенде. Лу радостно разделил фрукт на две половины и угостил Адама:
– На, держи.
И пока принцы поглощали сочные дольки, Эни чистил второй фрукт. Лу блаженно облизнулся и неожиданно заявил:
– Я бы женился на той, которая мне будет чистить апельсины!
Адам покосился на друга:
– Тебе и так Исма чистит апельсины.
– Точно! Тогда мне пока не надо жениться.
– Ты болван… Жена не служанка!
– Эни, а ты чего молчишь? – окликнул его Лу. Но Эни совершенно не желал встревать и выслушивать любовные разговоры. К счастью, Лу сменил тему и предложил:
– А давайте поиграем!
– Поиграем? – удивился Эни. Он играл один раз с Ниро в Райских садах в прятки, салочки и плел венки из цветов. А Дэвиана интересовали только тренировки. Эни не знал простых ребяческих радостей и веселья. И спустя тысячи лет ему предлагают поиграть. Он вырос, и от огненосцев он успел попрятаться и набегаться.
– Да. У людей есть забавная игра «Правда или действие». Я придумал свою – «Правда или боль».
– «Правда или боль»? – переспросил Эни. Название игры настораживало, хотя руки чесались залепить Адаму по губам.
– Да. А что? Тут все просто. Я тебя спрашиваю: правда или боль? Ты говоришь: правда. Так надо. Я задаю тебе любой вопрос, какой мне вздумается. А если ты солжешь, тогда… я тебя укушу!
Эни едва не выронил апельсин.
– Н-не надо меня кусать! – отсел он.
– Тогда получишь щелбан! А если Ади солжет тебе, то он получит щелбан, и так по кругу. Я начинаю!
– Ладно, – нехотя согласился Эни. – Спрашивай.
– Правда или боль?
– Правда.
– Хм-м-м… – почесал округлый подбородок Лу. Эни забеспокоился. Пальцы, дрожа, срывали кожуру.
«А если он спросит про Маттиаса? Что ответить?»
Представляться слугой – опасно. Господин предупреждал вести себя расслабленно, сливаясь с толпой. Но тело предательски трясло.
– Расскажи мне, что самое безумное ты недавно вытворял? Ну, сбегал из дома, крушил все вокруг, например?
– Самое безумное… – вздохнул Эни и протянул апельсин Лу. – У меня ничего такого не было.
Принц сощурился:
– Щелбан хочешь?
Эни не хотел получать по лбу, хоть и боль бы стерпел на ура. Язык дергался ответить: «Связался с твоим дядей». Но Эни осознавал риски. И на ум всплыла близость с Лиз. Щеки обдало жаром.
– Ха-ха! Попался! – догадался Лу. Когтистая рука выхватила апельсин. – Давай, рассказывай!
Стыд стиснул горло, но любопытство Лу горело ярче факела. В рубиновых глазах плясали озорные огоньки.
– Я передумал, я тебя укушу.
– Нет! Я-я скажу. Я, ну, это… – Эни глубоко вздохнул, пряча взгляд от Лу. Язык заплетался. – У меня была близость с подругой.
Откровение заставило Адама нахмуриться. Лу громко просвистел:
– Вот это действительно безумно! Это она тебя соблазнила или ты ее? Тебе понравилось?
– Страшная, небось?
Вопросы сыпались один за другим. Эни чувствовал себя неловко, словно принцы разглядывали его обнаженным через лупу.
– Она красивая. Мне было приятно ее обнимать и гладить. У нее нежная кожа, и она пахла сладостями. Как конфета. Но она мне подруга. Я не могу ее рассматривать по-другому.
– Ты болван, – отметил Адам.
На что Лу пояснил:
– Близость с женщиной для нас, принцев, запрещена. Ну, мы обязаны жениться сначала, а потом уже… лезть в постель.
– Даже целоваться нельзя, – вздохнул Адам.
– Такие правила. Сильно строгие, да?
– Я не знаю, – пожал плечами Эни. Для него любовные страдания и запреты ничего не значили. – Возможно.
– Хах, ты какой-то равнодушный, – заметил Лу. Он разделил апельсин на три части и протянул ребятам. – Держи!
Эни поблагодарил Лу и принял угощение. Небесные слуги редко влюблялись. Это боги необдуманно бросались в водоворот чувств, когда жители Первого уровня Небес обязывались контролировать свои желания. Нет. Если он и полюбит женщину, то только как сестру. Звонкий голос Лу прервал размышления Эни:
– И что ты завис? Спроси у Ади что-нибудь!
«А что мне у него спросить? Почему он такой мерзкий и заносчивый?»
Эни поднял глаза на Адама. Тот агрессивно прожигал его взглядом. С ним не то что разговаривать, а сидеть рядом невыносимо. Но Лу хотел, чтобы игра продолжалась. И только из уважения к Пе Фенде Эни поинтересовался:
– Почему Синистеры так ненавидят Маттиаса?
Адам прыснул, будто Эни спросил о чем-то неприличном. Глаза Лу стали черными. Не стоило поднимать неугодную Пе Фенде тему, но язык чесался. Простая ссора не может вызывать столько отвращения друг к другу. Отношения между Синистерами и Малиями испортились давно.
– А как мне относиться к самозванцу? Он не истинный Малий! У Ее Темнейшества Люции была только дочь! Непонятно, откуда Темный Владыка его притащил и чей он вообще.
– Слушай, заткнись, а! Оба заткнитесь! – вспылил Лу. Губы блестели от апельсинового сока и дрожали от гнева. – Я уже устал от этих вечных разборок! Хватит! Мне плевать, настоящий мой дядя или нет, но он – мой дядя и ос