– Хорошо, – улыбнулась она.
– Кто проголодался? – зычным голосом вопросил Рафал у мальчиков.
– Я! – крикнули оба. – Идем обедать! На обед в «Дак Мак»!
– Только не туда! – в один голос запротестовали Рафал и Сара.
И тут Сара вспомнила, что их ждет мама с котлетами, которые Матеуш заказал утром. Она вынула телефон:
– Мама, ты не обидишься, если…
– У тебя изменились планы?
– Я встретила коллегу, и…
– Так приезжайте вместе…
– Нет-нет, этот вариант отпадает, – и мама поняла, что это не тот, кого приглашают на семейный обед. – Но может быть, ты бы дала нам, – Сара хихикнула, – так сказать, «навынос»?..
– Конечно, дорогая, – рассмеялась мама, и Сара почувствовала, что у нее самая лучшая мама на свете. – Алло, дорогая, а может быть, ты возьмешь Коротыша? Отец уехал на побережье, а мы хотели пойти в кино, вернемся поздно, надо его вывести!
В такси поместились все – два шарика, один в виде жирафа, другой в виде зебры, Матеуш, Рафал, Алекс, Коротыш и Сара с котлетами плюс килограмм сырого картофеля, который в последнюю минуту она выпросила у мамы, и баночка соленых огурцов.
– А можно мне его подержать? – Голос у Алекса был трогательно-тоненький.
– Тетя, Алекс может подержать Коротыша?
– Не сейчас. – Коротыш крутился у нее на коленях и чувствовал себя счастливым. – Но можешь его повести на поводке домой.
– Я тебе покажу, как это делается, – очень взрослым голосом покровительственно пообещал Матеуш.
– Ты не ответила, так ты вернешься к нам или нет? – продолжил Рафал их диалог и наклонился к ней, она ехала на переднем сиденье и почувствовала его дыхание на своей шее.
– Я сама не знаю.
– А будешь дальше вести «Пиф»?
– Пиф-пиф-пиф, – заверещали мальчишки и закатились хулиганским смехом. Коротыш поддержал компанию – азартно залаял.
– Тетя, а можно, когда мы приедем, поиграть с твоим леопардом? – вспомнил Матеуш в русле звериной темы. – У тети есть такой леопард, что в него можно влезть, – с жаром стал он объяснять Алексу.
– И только груди торчат неприкрытые, – добродушно добавил Рафал финальный штрих, и Сара почувствовала, что краска заливает ей щеки, шею и грудь.
И рассмеялась.
– Дядя, у леопарда нет грудей, у него мех, – со всей предметной серьезностью внес ясность Матеуш и попросил без перехода: – Я хочу позвонить маме!
Сара набрала номер и подала ему трубку.
– Мамочка, мы были в зоопарке, и там жирафы, и это самый чудесный день в моей жизни! – прокричал Матеуш в аппарат и метким броском вернул его Саре.
– Я тебе позвоню вечером, – быстро сказала она в трубку без объяснения и спрятала телефон.
– Тетя, а я могу поиграть с леопардом? – несмело спросил ее Алекс.
Когда они вышли из такси, Сара с облегчением вздохнула.
Рафал нес шарики и пакет от мамы, она объясняла ребятам, чтобы они не тащили Коротыша, он должен еще пописать, а сама тем временем нашаривала в бездонной сумке ключи от дома, лихорадочно вспоминая, оставила ли она утром в доме беспорядок кошмарный или привычный обыкновенный, но потом сообразила, что Рафал лучше ее понимает, что значит ребенок в доме.
Матеушек уже был почти что в дверях, Рафал стоял рядом с Алексом, наклонившись над псом, которому приговаривал:
– Ну, сделай свои дела, сделай, – но Коротыш только лизал его ноги и суетливо подскакивал.
Они набились в лифт: два мальчика, два шарика, двое взрослых и один пес.
– Знаешь, по поводу передачи… Ты бы не спешила отказываться, а? Видишь ли, те, кто тебя слушал, они ведь не просто так звонят после эфира… Например, одна позвонившая женщина рассказала про себя такую историю… у меня есть приятельница, ну, в общем знакомая, у которой муж врач. Чудесный человек, собирает мзду с подчиненных за то, что много времени проводит с пациентами и так далее. Он уехал на какие-то учения, и какой-то там целитель из Америки ему задурил мозги. Убедил его, что она во всем виновата. Алекс, не тяни поводок!
– Я не тяну, он сам тянет! – сказал Алекс.
– Знаешь, – Рафал завелся, видимо, хотел ее убедить, чтобы она поспешно не отказывалась, – они развелись, в течение шести лет он мучает ее судебными процессами, дает какие-то фальшивые показания, что она его избила в том маленьком городке, судья ему улыбается с извинениями, что отнимает у пана ординатора время, а свидетельнице говорит:
– Возраст? Пятьдесят два года, это невозможно, пани, наверное, шутит.
А когда она просит, чтобы в протоколе было то, что говорят свидетели, а не в интерпретации судьи, то слышит в ответ:
– Вы слишком много насмотрелись американских фильмов.
А адвоката ей не дали, чтобы не наносить ущерб государственной казне, потому что, послушай: пани хорошо сама справляется, о чем свидетельствуют ее обращения в суд.
Лифт остановился.
– Выходим, дома расскажешь…
Мальчики вышли из лифта и пошагали по длинному коридору.
Рафал придержал Саре дверь, чтобы ее не задело створкой, их взгляды встретились, и Сара почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь.
«Дома расскажешь», – осталось звучать у нее в мозгу. Ее охватило странное чувство – словно это был их общий дом, и она так говорила ему всегда. И он это тоже почувствовал, она видела это по выражению его лица.
– А ты мне закончишь историю про слона. После твоих первых слов я, как идиот, помчался на радио, у тебя был такой голос… Я перепугался, боялся, что не успею, сам не знал, что бы такого сделать, чтобы тебя немного развлечь, и не знаю поэтому, чем там все закончилось… Подружился он с этим слоном?
Сара смутилась, до нее почти не доходил смысл того, что он говорит. Однако сообразила – выходит, никакой компьютер у него тогда не испортился? А прибежал он, подумав, что она что-нибудь с собой сделает?
В конце коридора перед дверями Матеуш открепил Коротышу поводок.
– Нет, – крикнула вдруг она, и мальчики в испуге остановились: что такое?
Освобожденный от поводка, Коротыш деловито подбежал к половику пани Херц, обстоятельно обнюхал его и…
– Нет, – с надрывом провыла Сара, но было поздно.
Коротыш задрал заднюю ногу – и писал, писал, писал…
Они не заметили, как открылась дверь.
– А я ведь знала, с самого начала знала! – триумфально заорала пани Херц.
И с удовлетворением добавила:
– Меня не обманешь!
КОНЕЦ