Наконец бой завершился и цветастый экран показал победу ростковцев. Я пожал руку Карлу, нисколько не сожалея о проигрыше. Отдать победу такому сопернику и так, как сделали наши, вовсе не позорно.
– Запоминающийся матч. Спасибо Матус. Пойдём награждать наших ребят.
По традиции, в награждении участвует учсовет школ в лице председателя. Причём мне нужно поздравлять ростковцев, а Карлу – бастионовцев. Постаравшись запихать подальше робость с трусостью, я двинулся воздать должное командам соперников.
С парнями проще. Пожал каждому руку, вручил кубок и грамоту. А вот с девушками предстоит экзамен. Каждая хороша, раскрасневшаяся и с открытой душой. Словно по нотам, я иду к крайней – Валентине, манящей меня словно мотылька, и отпугивающей подобно лесному пожару.
Взгляд её зелёных магических глаз, сопровождал весь путь. То, что она маг – несомненно. Это понятно и по принадлежности рода Стрём к пяти древним кланам, и по ореолу, что виден мне, как дураку попавшему в Истому в первый день учёбы.
Из-за этого взгляда я потерял боковой обзор и зрение сузилось до тоннеля, в центре которого Она. Потом и со слухом случилась аномалия. Мы будто наедине остались.
Наконец, дойдя до неё, я остановился с какими-то предметами в руках, потерявшими всякий смысл. Она словно кобылица после скачки – солоновата и горяча. Наяву ощущаю жар, вытряхивающий из меня рассудок и разум. Превращающий в подобного ей скакуна. В глубинах её малахитовых глаз спит настолько дремучая сила, что окружающий мир в сравнении с ней, просто юнец. Какие там правила и приличия? Что стоят мораль и достоинство, когда перед тобой раскрывается бездна космоса с бесконечной мощью, потому ещё не сметшей смертную песчинку, что отчего-то заинтересовалась ей.
Я перевёл взгляд на алые полные губы, разомкнувшиеся для слов:
– Как всё интересно получилось… или скорее, как всё так получилось?!
– Что происходит? – сумел вымолвить я.
Она осмотрелась, словно пытаясь заметить что-то необычное в сгустившемся вокруг нас куполе.
– Банальная пауза во времени. Не стоит переживать. Может всё-таки объяснишь?
– Я?! – борясь с собой, чтобы не пялиться на неё, как голодный пёс на еду, уточнил я.
– Конечно! Как Вероника могла так истратить силу, что висит на твоей шее, подобно банальному украшению? Как ты получил этот меч, опять же, висящий на твоём поясе без внимания, словно у бывалого воина?
– Ты видишь его? – вырвалось из меня удивление.
– Конечно, как и то кольцо-ключ на правой руке. А не должна? – вскинула бровь она, опалив бунтующее нутро огнём.
– Меч, появись! – скомандовал я, чтобы иметь равные возможности.
– Ничего же не произошло, – усмехнулась она.
– Ты маг, а меч исчезает с глаз обычных людей. Например, моих, – пояснил я, немного разозлившись из-за её пренебрежительности и напитавшей всё существо надменности. – Но может и с твоих!
Чего-то меня понесло. Последнее явно лишнее.
– Ой, ли? – красивое, роковое лицо некрасиво сморщилось.
– Смотри! Меч, скройся с глаз простых людей и магов! – выпалил я, будто гарцуя перед ней.
Меч пропал. И по изменившемуся лицу Валентины, я понял, что команда выполнена правильно.
– Любопытно, и всё-таки, как всё так получилось, парень? – быстро вернулась она к вопросам.
– Меня зовут Матус! С чего мне отвечать тебе? – вконец разъярился я.
– Хм-м…– сузила она глаза. – Я ведь могу и вытянуть это другим способом.
Напор первобытной силы резко возрос. Я с досадой понял, что сдаюсь ей на потеху, что готов молить о снисхождении, как вдруг позади девушки появилась блистающая всеми оттенками синего трещина. Раздвинулась, и две когтистые лапищи сграбастали Валентину, как куклу. Секунда и девушка с криком скрылась в бездне. Сзади начал проявляться мир со школой, а трещина стала сужаться.
Отбросив кубок и грамоту, я бросился следом. Разве можно было поступить иначе?
С хлопком позади, я оказался в странном месте. Тот же спортивный зал, только разрушенный и простоявший с десяток лет. Вместо потолка – небо, что кипит и клокочет бурой субстанцией, похожей на грозовые тучи. За сохранившейся стенкой я услышал треск и шум шагов.
– Валентина! – закричал я, бросаясь в погоню.
От зала уходит дорога, вся покрытая трещинами и ямами. По ней удаляется гигантский демон, чьи лапы и выкрали девушку из нашего мира.
Я бегу следом, что-то крича и грозя твари. Уже на подходе, демон обернулся и сделал мах рукой. Я едва успел зажать кристалл в руках и сжаться, как получил страшной силы удар. Подлетел и рухнул наземь, едва не скатившись в трещину. Тело свело от боли и сквозь сжатые зубы рвётся стон. Затем боль локализовалась и я ощутил тёплую жидкость под формой. Стоило коснуться там рукой, как мозг пронзила слепящая боль.
Я снова услышал крики Валентины. Шатнулась земля. Кусок поднявшегося вверх асфальта с полуметровым слоем грунта, оторвался, резко полетев в сторону демона и ударил в спину, рассыпавшись в мелкую крошку.
Тварь пошатнулась от врезавшихся с разных сторон кусков. В лапе, что держит девушку, разорвался сноп молний. Они выметнулись, частью стеганув по монстру.
Из разжавшейся руки выпала Валентина, умудрившаяся приземлиться на ноги. Тут же вздела руки и выпустила светящиеся, ледяные струи. Демон оправился от предыдущей атаки и с ужасающим криком занёс лапу для удара. Она покраснела, словно раскалённая сталь.
– Осторожно! – крикнул я, закашлявшись кровью и обжигаемый болью от каждого вдоха.
Валентина выставила замерцавший щит, но лапища пробила его и добралась до магушки. Я отчаянно простонал. С жутко исказившимся лицом, девушка исторгла струю силы, остановив угрозу, закачалась и упала. Я подбежал и едва успел её подхватить.
Демон недовольно зарычал и снова махнул бревноподобной конечностью. Надрываясь, мне удалось оттащить лишившуюся чувств девушку. Она начала возвращаться, затрепетали глаза, но и враг никуда не делся. Я скорей продел руки подмышками и попытался скрестить их у неё на груди. Сжать кисти в замок. Только бюст Валентины столь велик, что невольно я взялся за него. Малахит сверкнул из-под распахнувшихся век. Затрепетало тело, и она заговорила с лёгким возмущение:
– Каков нахал! Посмел коснуться моей груди, – и тут она взмыла вверх, сверкая. Вокруг возмутилось всё, что осталось от природы: покрытые пеплом камень и земля, засвистел воздух, столь же мёртвый, как остальной мир. Мутная жидкость засочилась из всех трещин, а с рук Валентины сошёл огонь. Всё это ударило, вгрызлось в демона и стало разрывать его тело под вопль бессильной злобы.
Вокруг меня всё это время был защитный купол. Стоило демону развоплотиться, а стихиям опасть, как купол исчез. Валентина опустилась и как-то неуверенно посмотрела в мою сторону.
– Спасибо! – выдал я, полный радости победы и счастья, что, жив. – Ты молодец!
– Тебе спасибо, пар… Матус, – пробурчала она. – Почему ты не воспользовался мечом?
– Каким меч… ах, блин! Точно ведь! – вдруг вспомнилось мне оружие. Подвёл Веронику и едва не погубил нас всех.
– Дурачок, – вдруг оказалась она рядом. – Больше так не делай.
Её руки объяли лицо, а затем опустились на грудь. Голос нежный и мягкий. Никакой давящей первобытной мощи.
Засветившись зелёным, кисти Валентины нашли каждый раненый участок тела. Я с удивлением и лёгким шоком от всего произошедшего, ощутил, как зашевелились сломанные рёбра. Без боли встали на место и наверняка срослись.
Поднял взор и залюбовался красивым, полным глубинной страсти, лицом. Валентина скорее ведьма, нежели маг.
– Так лучше, – открыла она глаза и отняла руки.
Я пошевелился. Боли нет. Встал и оглядел любимую форму, враз превратившуюся в тряпьё. Жаль, конечно, но если рассматривать, как плату за спасение, то нормально.
Перевёл взгляд на притихшую представительницу Обсидианового Рода Магов.
– Благодарю за исцеление. Итак, Валентина, где мы находимся?
– Это Изнанка, так мы её зовём. Нечто вроде астральной тени нашего мира, – пояснила она, всем видом показывая, что в Изнанке нет ничего странного.
Я же со всех сил сдерживаюсь, чтобы не паниковать.
– Почему мы здесь оказались и можем ли выбраться?
– Ну-у…– отвела она взор. – Сюда нас затащил демон, а выбраться можно, но сначала нужно подумать, что делать с формой.
– То есть проблема только в этом? – не поверил я ушам.
– Ну-у…– вновь протянула она. – Я плохо училась магии и могу только иллюзию наложить. Всем будет казаться, что форма целая.
Она немного поковыряла носком землю, как провинившаяся девочка, что при её совершенном и развитом теле смотрится комично. Тут я обратил внимание, как у неё порвана форма – в просвет видно бюстгальтер и часть груди.
В голове зашумело. Убедившись, что опасность больше не угрожает, мозг вывел на передний план воспоминание о моём, так сказать, пробуждении стихийной силы в Валентине. К щекам рванулась кровь, и я поспешил отвести взор.
– Ты первый, – тихо проговорила она.
– Что первый? – затупил я.
– Ну, коснулся меня здесь, – показала Валентина на грудь.
Язык споткнулся о зубы, не зная, что ответить. С одной стороны, есть некое такое грубое и плотское – довольство фактом первенства, с другой – я ведь не специально. Даже отчёта себе не отдавал, ибо надо было спасать ей жизнь.
В любом случае нужен ответ, и я выдаю:
– Прости пожалуйста, так получилось. Мне очень жаль.
– Хочешь сказать, что тебе не понравилось? – распахнула она свои малахиты.
– Ну о чём ты вообще говоришь?! – возмутился я. – Конечно понрав… тьфу, блин! я тогда думал о спасении жизни.
– Тогда ладно. Я рада, что понравилось. Дай руку, я вытащу нас, – протянула она свою.
Махнув в сердцах на странную дочь рода Стрём рукой, я взял её кисть и едва не вскрикнул. Та самая, первобытная сила впилась в меня, ломая всякую волю сохранить лицо и не превратиться в жеребца рядом с кобылицей. Я уже сделал шаг, остро разглядев желанное сквозь просвет в форме, но поднёс в последнем усилии руку ко рту и вцепился зубами. Боль помогла.