– Может, для начала я приглашу тебя на танец? – я взял ее за руку и повел в самый центр танцпола. Она оказалась примерно моего роста. Чувствуя ее горячее и влажное дыхание на моей шее, я закрыл глаза и вдохнул сладкий аромат ее духов, дезодоранта и пота. Такая живая, с Алишей все было совсем иначе. Неожиданно я почувствовал, как кто-то оттаскивает меня от нее. Я развернулся и получил удар в лицо такой силы, что едва не потерял равновесие, но тут же пришел в себя и ответил обидчику. Вот и пригодились уроки восточных единоборств, которым учил меня Наставник. Парень был силен, а я изворотлив. Народ толпился вокруг и радостно подбадривал нас. Охранник стоял в стороне, почесывая лоб. Почему-то он не решался разнимать нас. Вскоре мы оба устали, но никто не хотел сдаваться.
– Ты кто такой? – спросил я, отвешивая ему удар.
– Я ее парень, – он отразил удар и заехал кулаком мне в челюсть.
– Ну да, – я тряхнул головой и со всей силы съездил ему по лицу, так что тот чуть не упал. – Хочешь, я расскажу тебе о твоей девушке? – я еще раз вдарил ему, – она бегает за каждым парнем, у которого есть хоть какие-то деньги, – он увернулся.
Парень сразу сник.
– Да знаю… Извини.
Позже, когда мы сидели в баре и пили граппу, парень сказал:
– Меня зовут Андре.
– Вальтер, – протянул я ему руку. – Было приятно познакомиться.
– Взаимно, – благодушно улыбнулся Андре.
Оказалось, что они студенты из Франции и изучают искусство в Риме. Мы стали общаться. Они постоянно таскали меня по музеям, выставкам и соборам. Если я и оскорблял таким поведением чувства светлых суа, они ни разу даже не намекнули на это. Хотя иногда я ловил их удивленные и неодобрительные взгляды. Они прекрасно знали, кто я, ведь я и не думал скрываться.
С Андре я нашел много общих интересов, а вот с девушкой, Лиззи, у нас не заладилось. Ей не нравилось, что я подружился с ее парнем. Она познакомилась со мной, чтобы позлить Андре и заставить его ревновать, а теперь мы вдвоем злили ее и подтрунивали над ней и ее поведением. Вообще у них были достаточно странные отношения, они жили вместе, но могли не общаться по несколько дней, или же разругаться в пух и прах, а наутро вести себя так, словно ничего не случилось. Да и напоминали они скорее просто друзей, чем влюбленную пару.
Андре и Лиззи снимали маленькую квартирку недалеко от центрального вокзала, и я часто бывал у них дома. В тот день мы отмечали успешную сдачу экзаменов, и вино лилось рекой. Мы с Андре сидели на диване и болтали о разных пустяках. Лиззи стояла у стеллажа с книгами и разбирала свои университетские тетради, и тут я заметил среди них что-то очень знакомое.
– Подожди-подожди, – я подошел к ней.
– Что? – спросила она.
– Покажи тетради.
– Зачем? – засмеялась она, но тетради передала. – Думаешь изучать искусство?
Я перебрал тетради и почувствовал, как у меня в горле пересохло. Передо мной была пара потрепанных разноцветных журналов. Я нерешительно взял их и пролистал. Сначала медленно и задумчиво, потом быстрее и в итоге остановился на первой странице. В верхнем углу стояла надпись на французском языке. Я провел по ней пальцами и перечитал еще раз вслух. Потом в недоумении уставился на Лиззи.
– Я не понимаю… – произнес я. С обложки на меня смотрела прекрасная предводительница амазонок верхом на огненном коне. Ее светло-рыжие волосы развевались на ветру, а голубые глаза дерзко смотрели прямо на меня.
– Любимому и потерянному навеки, – перевела она на английский, – от А.С…
– Но как? Почему? – я запустил руку в волосы. – Почему? – я потряс журналами перед ней.
– Что почему? – спросила она в недоумении.
– Откуда они у тебя? – я резко придвинулся к ней, продолжая сжимать журналы в одной руке. Она в испуге отпрянула и уперлась спиной в стеллаж, керамические безделушки слегка зазвенели. Андре с интересом наблюдал за нами.
– Откуда? – повторил я свой вопрос, более тихо.
– Они продаются на каждом углу, – сказала она. – Они мне понравились, и я купила их.
Я опустился обратно на диван, продолжая сжимать в руках свои комиксы.
– Прости за этот выпад, – тихо сказал я. – Я не знал, что она их опубликовала. Я не знал, что она вообще о них знает.
– Кто? – спросила Лиззи.
– Девушка, которую я когда-то любил, – тихо сказал я.
– Так это ты нарисовал? – спросила она и села рядом со мной на диван. Я посмотрел на нее. Какая борьба происходила у нее внутри. Ей нравились мои комиксы! Но она не созналась бы в этом ни за что на свете. Я кивнул.
– Ты очень-очень круто рисуешь, – сказал Андре. – Она все уши прожужжала мне этими комиксами.
Лиззи бросила на него испепеляющий взгляд. Была бы она суа, на месте Андре осталась бы кучка пепла. Я откинулся на спинку дивана. Я так боялся к ней подойти, боялся, что она отвергнет меня. Мне и в голову не приходило… Я провел рукой по ее изображению на обложке комикса. Я и представить себе не мог, что она могла меня полюбить. Все-таки у меня был шанс стать счастливым, если бы не Штайнберг… Как он сказал? Друзья мне противопоказаны? Я в замешательстве посмотрел на Лиззи, потом на Андре и поднялся с дивана, бросил еще один взгляд на журналы, передал их Лиззи и, не прощаясь, вышел из квартиры. Я слышал, как они звали меня, но я не обернулся.
Апрельская ночь пахла цветами, мысли путались в голове, и до меня дошло, что я иду к вокзалу, чтобы поехать к Анне и разобраться во всем этом. Осознав это, я резко остановился. Что же я делаю? Я не могу вернуться домой. Что я им скажу? Кто я? Они похоронили Вальтера Ротфельсена два года назад, я не был готов заявить об обратном. Кроме того, Алиша… Я должен был найти мою малышку, где бы она ни была. Я вернулся к Андре и Лиззи и наслал на них иллюзию, что ничего не случилось.
29
Догорал теплый весенний вечер. Торопливые, деловито-беззаботные римляне заполонили улицы. Я подъехал на своей новой машине с откидным верхом к зданию вокзала. Вскоре увидел Лиззи. Все те же потрепанные джинсы и та же маечка с блестками. Она сняла ветровку, перекинула ее через руку, поправила сумочку и не спеша пошла по улице. В другой руке она несла дорожную сумку.
– Привет, – крикнул я ей, помахав рукой.
Она остановилась и, стараясь не показывать своей радости, холодно сказала:
– Ты не по адресу.
– Ты не рада меня видеть? – с притворным огорчением спросил я.
– Ты угадал, – язвительно улыбнулась она и пошла дальше.
– Вот так, значит, встречают старых друзей? – я подъехал к ней ближе. – А я тебе подарок купил, уверен, ты будешь в восторге.
– Спасибо, не надо, – ответила она, глядя перед собой.
Я остановил машину и догнал ее. Отобрал у нее сумку и пошел рядом. Мы быстро шли по улочке между старинными высокими домами. С моего лица не сходила усмешка.
– Ты уже придумала, как отомстить Андре? – весело спросил я.
– Я уже придумала, как отомстить тебе, – она злобно посмотрела на меня.
– Как интересно, – ухмыльнулся я. – И что же ты со мной сделаешь? Зарежешь или…
– Задушу своими руками, – отчеканивая слова, сказала она.
– Но это же скучноооо! – разочарованно протянул я, убеждаясь в очередной раз, какая же скудная фантазия у некоторых человеческих индивидуумов.
Я тоскливо посмотрел по сторонам. Когда Андре предложил мне встретить ее на вокзале, я сразу же согласился, мне нравилось доводить Лиззи. Еще в первый же вечер я задался целью сбить с нее спесь.
После этой короткой перепалки мы шли, не разговаривая, до самого их дома. Я поигрывал ключами, и это действовало ей на нервы, но она не сказала ни слова.
– Простите, синьор, вы не подскажите который час? – обратился ко мне молодой человек в футболке и натянутой на глаза кепке.
– Да, конечно, – ничего не подозревая, я взглянул на часы, – половина… – в этот момент острое лезвие ножа вошло в мой левый бок. Несмотря на пронзительную боль, я отреагировал моментально, тут же схватил парня за горло и приподнял над землей. Кепка слетела, и я увидел, что у него были черные без зрачков глаза.
– Навозники, – с презрением прошипел я.
– Мы уничтожим тебя, – задыхаясь, прохрипел парень, извиваясь всем телом.
– Удачи, – недобро улыбнулся я, шейный позвонок хрустнул, и я разжал руку, обмякшее тело глухо ударилось об асфальт. Лиззи стояла рядом, зажав рот обеими руками, и в ужасе смотрела на парня, который словно сломанная кукла лежал на асфальте.
– Звони скорей в больницу, – сказал я ей.
– Как ты? – с тревогой спросила она, приблизившись ко мне.
– В порядке, так, небольшая царапина, – как бы в подтверждение я задрал рубашку и показал ей небольшое ранение. Она не знала, что это всего лишь иллюзия и на самом деле я просто истекал кровью. – Ну же, чего ты ждешь? – с нетерпение спросил я.
Она вбежала в подъезд.
– Забудь, – прошептал я ей вслед. – Забудь, – я огляделся по сторонам и заставил тело парня исчезнуть.
Едва не теряя сознание, я вернулся в отель. Достал чемодан и вытащил из него одежду. На самом дне лежало несколько пакетиков с разными травами. Ох и непросто было убедить таможенников, что в них нет абсолютно ничего противозаконного. Корень мандрагоры. Дальше. Я отшвырнул очередной пакетик в сторону и, наконец, увидел то, что искал. Я порвал наволочку (пускай руководство отеля запишет это на мой счет), и кое-как перевязав рану, потерял сознание.
Когда я очнулся, в номере было темно. Капли дождя стучали по стеклу. Тело затекло от долгого лежания в неудобной позе, одежда была насквозь мокрой, и меня лихорадило. Я попытался подняться, но не смог, тогда ползком добрался до ванной и, стянув с себя все вещи, забрался под горячий душ. Рана жутко ныла, бинт был насквозь пропитан кровью, соком травы и чем-то еще. Кинжал был непрост. Эти мерзкие насекомые пытались меня отравить. Значит, око за око, зуб за зуб. Что ж, они крупно пожалеют об этом.
Спустя несколько дней, немного оправившись, я упаковал чемоданы и заказал билет на самолет до Египта. Лиззи и Андре я так и не сообщил о своем отъезде.