одобном могуществе и удостоиться такой чести?
– Ваш великий мир, – вставил Френсис.
– Что?
– Я говорю: ваш мир, такой, каким видите его вы.
– Но что в том плохого?
– Я согласна! – выкрикнула Саша.
– Что ты говоришь?! – воскликнул Френсис, запустив пальцы в курчавую шевелю. – Одумайся, несчастная!
– Я согласна, – повторила Саша. Грудь ее тяжело вздымалась от охватившего девочку волнения. – Только если вы отпустите всех домой.
– К сожалению, Мы не в силах вернуть их, – сказал мужчина. – Творцы – часть вселенной и не смогут существовать там, откуда пришли. Мы не в силах вернуть им физические оболочки.
– Тогда отправьте назад Мишку, ведь он еще может вернуться!
– Но нам нужны гарантии, что ты будешь сотрудничать с нами.
– Им можно верить? – обернулась Саша к англичанину.
– К сожалению, да, – дернул плечами Френсис. – Ложь Им не свойственна. Но если ты согласишься, то станешь Их вечной рабой, а после отпадет нужда и в тебе.
– Во мне?
– С твоей помощью Они хотят воссоздать свой мир, а управлять им могут только Инженеры, не один – много, очень много. Один Инженер не справится, тем более ребенок с Земли, будь он хоть семи пядей во лбу.
– Но откуда они их возьмут?
– Инженеры – существа столь же бесплотные, как и все здесь, энергетическое поле, сгусток информации, не более, но обладающий невероятными возможностями к трансформации реальности. Инженеров можно вернуть, однако нужен Творец твоего уровня, чтобы воссоздать утраченное звено. А после надобность в тебе отпадет.
– Френсис ошибается, – не согласился мужчина. – Да, нам позарез нужны Инженеры, Творцы не справляются в полной мере с возложенными на них обязанностями. Их хватает исключительно на поддержание хрупкого равновесия мироздания, наш мир балансирует на краю. Но, поверь, у нас и в мыслях не было избавляться от талантливого Инженера – каждый из них на счету.
– Разве я говорил об избавлении? Я сказал: отпадет надобность. Александра останется на вторых ролях, станет девочкой на побегушках.
– Это правда? – насупила брови Саша.
– Френсис сгущает краски, – ушел от прямого ответа мужчина. – Для тебя всегда найдется работа.
– Принеси то, подай это? – печально усмехнулся англичанин.
– Ну, хватит пустых разговоров, – Подвел черту мужчина. – Значит, ты согласна работать с нами, если мы отправим назад твоего друга?
Сашу покинула уверенность.
– Да или нет? – продолжал настаивать мужчина.
– Не соглашайся, – тихо сказал англичанин. – Ты погубишь и себя, и остальных.
– Френсис, вы можете быть свободны, – сухо сказал мужчина.
– А как же ваше предложение о сотрудничестве? – язвительно осведомился англичанин.
– Вы свободны! – повторил мужчина.
– Оставьте ребенка в покое, вы, чудовище!
– Я вижу, по-хорошему вы не понимаете.
Мужчина поднял руку. Англичанин вскрикнул и, корчась, начал распадаться, словно с него облетала крупная разноцветная шелуха.
– Что вы делаете, прекратите! – взорвалась Саша. – Сейчас же прекратите, слышите?
Мужчина не шелохнулся, и тогда Саша рубанула рукой. Фигуру мужчины надвое рассекло невидимым росчерком молнии от правого плеча до пояса. Лицо его исказила судорога, оно смазалось, будто по сырой краске мазнули кистью. Саша яростно взмахнула рукой второй раз, и теперь поплыло все тело мужчины. Дрогнула земля. У самых ног девочки образовалась черная трещина, края ее устремились в разные стороны, трещина все ширилась и разрасталась. Саша отступила от края зияющей пустотой пропасти, не удержалась на ногах от очередного толчка и упала на колени. Мужчина исчез, его больше не было. Рядом с Сашей корчился в судорогах англичанин, он, казалось, был цел и невредим.
– Как вы? – Саша вскочила с колен и бросилась к Френсису.
– Спасибо, нормально, – морщась, выдавил англичанин.
Саша помогла ему приподняться, он сел и прислонился спиной к громадному стеклянному цилиндру, поросшему редкими длинными иглами.
– Где Он? – спросил Френсис.
– Я, кажется, убила его, – зябко поежилась Саша.
– Вряд ли, Их сложно уничтожить, вернее, практически невозможно. По крайней мере, я не имею ни малейшего представления, как это можно сделать.
– Но ведь он пропал!
– Спрятался в невидимость. Ты еще слишком слаба, чтобы воевать с ними. Мне кажется, что-то случилось, иначе он не оставил бы нас в покое.
– Что могло случиться?
– Не знаю, что-то очень серьезное, если они потеряли к нам интерес. Но, уверяю тебя, только на время. Мы должны узнать, что именно произошло.
Англичанин сделал попытку подняться, но ноги его еще плохо слушались.
– Отдохните, успеем, – придержала его Саша.
– Да, давай посидим еще пять минут. – Англичанин усмехнулся. – Смешно – пять минут. Привычные фразы, давно ставшие пустым звуком. Здесь нет времени в нашем понимании, наши внутренние, биологические, часы молчат. Пять минут… Ладно, пойдем.
Френсис оперся на Сашину руку, с трудом поднялся, и они поковыляли прочь от дворца.
Вертолет шел толчками на небольшой скорости. Автопилот, придуманный Мишкой, работал плохо, но со своей функцией пока справлялся. Главное, он не позволял машине опрокинуться, а остальное были мелочи.
– Все-таки глупейшая идея, воевать с Ними, – нарушил молчание Бука, глядя за медленно разрастающимся по курсу облачным массивом.
– Но мы не можем сидеть сложа руки и ждать, когда с нами покончат, – парировал мальчишка-азиат.
– А мне, если честно, давно все осточертело, – сказал Черныш, глядя в иллюминатор на проплывающий внизу пейзаж. Мы не живем, но существуем, как животные в клетках, вернее, в загонах. Трудяги-животные. Нам даже в стадо сбиваться запрещено, иначе придет пастух и наведет порядок. Скажи, какой смысл продолжать подобное блеклое, унизительное существование?
– Кстати, я тоже не понимаю, почему мы должны спрашивать разрешения ходить в гости, – поддакнул Рыжик. – В чем тут соль?
– Если бы знать наверняка, – ответил Бука. – Но чем-то наши встречи мешают Им, сильно мешают. Иначе какой смысл разделять нас?
– Могу предположить, – сказал мальчишка-«патриций», – что Они боятся, как бы мы не оставили надолго без присмотра свои участки. Ведь территория не может долго существовать без хозяина. Да ты глянь в окно, сколько серых шестиугольников!
– Может быть, ты и прав. Но мне почему-то кажется, дело совсем в другом. Михаил, возьми чуть правее, – подкорректировал курс Черныш. – И давай полетим помедленнее – осторожность, помноженная на осторожность.
– Вернее, мнительность, помноженная на осторожность, – хмыкнул Бука. Он уже порядком освоился в кабине, и теперь сидел развалясь в правом кресле. – Думаешь, если мы полетим медленно, Они нас не заметят?
– Не ерничай. Двигаясь медленно, мы успеем заметить, если Они соберутся напасть.
– Что-то я сильно сомневаюсь. Да и зачем им нападать на нас, когда издалека можно сделать какую-нибудь пакость.
– И все же, – продолжал настаивать Черныш.
Мишке не терпелось уже наконец долететь до места, но он не стал спорить, и немного снизил скорость. Приборов не было, и приходилось ориентироваться визуально. На большой высоте и по далеким бесформенным объектам, особенно облакам, вообще трудно определить скорость – вроде край облака приближается, но насколько быстро, вот в чем вопрос!
– Хорошая машина, надежная, – сказал подросток со смоляной копной жестких волос и сероватой кожей. – Только трясет сильно. И болтает.
– Главное, чтобы в воздухе не развалилась, – серьезно сказал мальчишка-азиат. – Смеху будет!
– Сплюнь! – ткнула его в бок локтем девочка с голубыми волосами.
– Да куда здесь плевать?
– Не развалится, – с хмурым лицом произнес Черныш.
– А оружие есть? – спросил чернявый подросток.
– Нет, оружия нет, – мотнул головой Мишка. А он ведь и вправду не подумал об оружии! «Тоже мне, вояка, – обругал Мишка сам себя, – полетел воевать, а про оружие позабыл».
– Пулемет бы хороший. Или ракету воздух – воздух, – подумал вслух чернявый. – Шарахнет будь здоров! А может, я завесу сделаю?
– Завесу? – переспросил Черныш.
– Ну, туман черный, до самых облаков. Они нас и не увидят.
– Умник тоже! А мы как долетим, по-твоему? – криво усмехнулся Бука. – Наощупь?
– Да нет, все равно ничего не выйдет, – продолжал размышлять чернявый парень. – Здесь чужой мир.
– Здесь ничейная территория, – поправил Черныш.
– Ты думаешь? – Парень щелкнул пальцами, и слева заклубилась чернота, быстро расползаясь и редея. – Получается!
– Погоди-ка! – остановил его «радужный» мальчишка. – Давай вместе попробуем: ты сделай черноту, а я ее чуть-чуть подправлю.
– Чего ты подправишь?
– Чего надо. Делай!
Чернявый пожал плечами – ему было все равно – и опять щелкнул пальцами.
Вновь заклубилось черное облако. Мальчик-азиат замысловато завозил руками, облако вспыхнуло бледными искрами и стало почти прозрачным.
– Вот! – сказала он.
– Ну и что это за народное творчество? – осведомился парень.
– Оно прозрачно только с нашей стороны.
– Да ну? – не поверил парень.
– Хочешь, сам проверь, – хохотнул «радужный». – Я профи по таким фокусам!
– Сейчас проверим, – сказал Мишка и чуть изменил курс, направив вертолет в облет облака. И вправду, чем дальше он огибал его, тем больше облако уплотнялось, и наконец стало совсем непроницаемым, похожим на грозовую тучу.
– Здорово! – сказал парень. – Тогда я делаю большое?
– Делай! – дал отмашку Черныш.
Перед вертолетом заклубилась непроглядная чернота, стремительно расползаясь вширь и вперед, но за дело сразу же взялся мальчишка-азиат, и в облаке протаяло окно. Облако не стало прозрачным, как прежнее, а больше походило на редкий туман, однако видно было далеко. Вертолет словно летел в громадном туннеле, взбивая винтом облачный кисель. От «киселя» то и дело отрывались сероватые хлопья, закручивались в спирали и текли вниз вихрями. Картина была захватывающей, но Мишке пришлось удвоить внимание, только бы не сбиться с курса и не наскочить на что-нибудь в тумане – мало ли, что может возникнуть на пути.