– Тебя не учили в дверь стучать? – сердито пыхтит Маня.
– А тебя не учили, что подслушивать плохо? – шиплю в ответ я, боясь разбудить родителей.
Профиль в соцсети, который изучает Маня, принадлежит Дымарскому!
– Ты сама разнылась на всю квартиру, – ворчит сестра и нагло передразнивает рыдающую меня: – Ах Олег, Олег!.. Наверное, глухая баба Таня за стенкой расслышала твои причитания… Мне стало интересно, что там за Олег такой драгоценный, которого вы с Козырь не поделили.
– Ну ты и стерва, мелкая, – вздыхаю я, заваливаясь на кровать к младшей сестре.
Касаясь друг друга плечами, лежим рядом под приглушенным светом настенного светильника. Маня тянется к ноутбуку и кладет его на живот. Теперь мы молча перелистываем фотографии Дымарского, которые я и без того уже засмотрела до дыр.
– Симпатичный, конечно, – заключает наконец Маня. – Но Макар все равно красивее!
– Маня! – хмурюсь я. – Опять за свое?
– Что Маня? Я просто констатирую факт! – огрызается сестра.
Мы снова молчим и смотрим на экран. Вот Дымарский вместе с родителями отдыхает в Барселоне. Загорелый, стильный, с белозубой улыбкой и полюбившимися мне ямочками… У меня болезненно екает сердце.
– И теперь Макар никогда больше не появится у нас дома? – возвращает меня из мечтаний в реальность Маня – и опять вещает о придурочном Бойко!
– А зачем ему бывать у нас дома? – настораживаюсь я.
Раньше время от времени Макар захаживал к нам в гости. Одно время вообще как к себе домой повадился, чем страшно раздражал. А моя мама парня еще и встречала каждый раз радушно, угощая всякими вкусностями. Ее всегда умилял мой поклонник. Особенно в детстве, когда Бойко был пухлым, белокурым и ниже меня на полголовы. С цветами как-то притопал… Умора!
– Мало ли… – тушуется Маня.
Когда Макар появляется на пороге квартиры, сестренка сразу активируется и крутится рядом.
– То, что мне понравился другой парень, не означает, что Макарушка отклеится от меня, – самонадеянно говорю я.
– Не зна-а-ю, – тянет Маня. – Он уже отписался от тебя в «ВКонтакте».
Новость повергает меня в шок. Бойко всегда висел у меня в подписчиках, периодически напоминая о себе и присылая глупые надоедливые сообщения и тупые мемы. И вдруг – отписался… С чего бы? Конечно, мне до этого нет никакого дела. Пусть Маня отслеживает всякие подобные глупости и сталкерит Макара в соцсетях.
– Понял, видимо, что ты попала, – ехидно продолжает сестра.
А я вспоминаю наш с Макаром короткий разговор в коридоре о том, что я упускаю свое счастье…
Перед сном мне приходит привычное сообщение. «Доброй ночи, Аля!» Только теперь не от Бойко, а от Олега. Сердце учащенно и взволнованно стучит. Как ему сказать, что между нами ничего не может быть? И какую назвать причину?
Проваливаясь в сон, вновь с горечью прокручиваю в голове редкие встречи с Олегом… Возможно, все пройдет не так просто, как мне хотелось бы… Но обязательно пройдет.
И хотя мы с Тасей сходимся на том, что Дымарский во имя нашей дружбы нам не сдался, утром мы, как обычно, не списываемся. Хотя, возможно, Тася еще спит. А с моей стороны будить ее в законный выходной – просто свинство.
Тем не менее настроение у меня в воскресное утро, на удивление, отличное. Я – Близнецы по гороскопу, и ничего тут не поделаешь. Иногда кажется, что во мне уживаются сразу два человека – напускная и с виду беззаботная леди (образ, который я использую чаще всего в школе) и эмоциональная придурковатая Макарова (та льет слезы в три ручья или громко, похрюкивая, хохочет дома). В этот уик-энд явно лидирует вторая Аля.
Когда яркие лучи сентябрьского солнца бьют в окно, грустить больше не хочется. Родители с утра умотали куда-то по делам, а мне в записке, приклеенной на холодильник, велели вывести на прогулку старину Арни. На Маню в этом деле надежды никакой – слишком долго она обычно дрыхнет.
С верным бассет-хаундом мы гуляем дольше обычного, накручивая круги в городском осеннем парке, который находится через дорогу от дома. Утренний осенний воздух бодрит и вышибает вчерашнюю дурь из головы. И почему я устроила вечером такую трагедию? Наматывала сопли на кулак при маме, с ума сойти! Хотя я великодушно прощаю себя за вчерашнюю истерику. Мне всего семнадцать. И кажется, я впервые влюблена. Могу себе позволить.
Домой мы с Арнольдом возвращаемся слегка уставшие, но очень воодушевленные. Я даже не сразу могу расслышать приглушенные голоса, доносящиеся из кухни. Может, родители вернулись? Хватаю тяжеленного и флегматичного Арнольда на руки и тащу в ванную комнату – мыть лапы.
– Знакомьтесь! Госпожа Макарова – повелительница собачьих какашек! Не желаете ли сполоснуть пятки, старина железный Арни? – пыхтя от груза, вопрошаю я придурочным голосом у собаки, абсолютно не стесняясь.
Домашние ко всякому привыкли. А в школе бы явно удивились, лицезрев подобный спектакль. Волоча свисающего пса, я направляюсь к ванной, но замираю, когда прохожу мимо кухни: за столом восседают Бойко и моя довольная младшая сестрица.
– Что он здесь делает? – вспыхиваю я, подтягивая к себе сползающего Арнольда. И смущаюсь, вспоминая свои вопли. Хотя плевать! Это всего лишь Бойко.
Макар смотрит на меня насмешливым взглядом. Наверняка ведь слышал и про старину Арни, и про его железные пятки… Из-за чего переживала Маня? Что Бойко больше никогда не появится на пороге нашего дома? Ха! Как бы не так! Вот же он – притопал с первыми лучами солнца, довольный, как кот после сметаны, еще и чай дует… Я сразу замечаю рядом с Макаром чашку с недопитым чаем и вазочку с конфетами.
– Тебя дома не кормят? – спрашиваю я, не дождавшись ни от кого ответа.
– Вообще-то я думал, что тебе помощь нужна, – наконец отвечает Бойко. – Пришел, как только Маруся позвонила. Но, похоже, помощь моя тебе не требуется.
Я перевожу сердитый взгляд на младшую сестру. А Маня, конечно, растеклась от бойковского «Маруся».
– Все это мило, но о чем он? – строго спрашиваю у сестры.
Арнольда держать тяжело, поэтому я отпускаю собаку на пол. Теперь пес сидит у меня в ногах и тяжело вздыхает: мол, когда безобразие закончится? Помойте мне уже лапы и отпустите, пожалуйста, восвояси…
– А я сказала ему, что ты на вчерашней тусовке креветок поела! – сообщает Маня.
– Что-о? – задыхаюсь я.
На креветки у меня страшная аллергия. Как, в принципе, и на большинство других продуктов, которые люди обычно едят, а им хоть бы что.
– Зачем ты это выдумала? – продолжаю возмущаться я и лишь тогда замечаю, что Маня с утра пораньше сидит с накрашенными глазами.
Так сильно намазалась тушью, что ресницы склеились и напоминают паучьи лапки. Выглядит это одновременно смешно и нелепо.
– Но ты ведь страдала весь вечер, – ехидно отвечает сестра. – Тебе было очень-очень плохо, забыла?
Такое забудешь! Но ведь не от креветок же! От несчастной любви!
– Держи его! – И указываю сестре на Арни.
Раздосадованная Маня вылезает из-за стола и направляется ко мне. Устроила, блин, рандеву за мой счет! Сидят теперь, чаевничают.
– И косметику смой, – говорю я сестре, когда она подходит к собаке.
Маня одаривает меня таким ненавидящим взглядом, что даже не по себе становится.
Когда Маня вместе с Арнольдом скрываются в ванной, я наконец поворачиваюсь к Бойко. Развалился как барин за столом и смотрит на меня снисходительно. Устроили мы с Маней спектакль перед Макаром, ничего не скажешь!
– А ты уматывай отсюда, – сурово говорю я, кивнув в сторону прихожей.
– Это мне приказывает госпожа Макарова – повелительница собачьих какашек? – уточняет Бойко.
Внутри себя я просто взрываюсь от негодования! Теперь Бойко слишком много знает. И я бы с радостью его прибила.
Макар усмехается и встает со стула. Проходит мимо меня, едва задев плечом, и выходит в светлый коридор. Там нарочно долго возится со шнурками на «Вансах», привалившись спиной к стене. Я, нахмурившись, наблюдаю за каждым его ленивым движением.
В конце концов, Макар обувается, небрежно накидывает на голову снепбек и отворачивается к дверным замкам. Потом опять оглядывается.
– Напомни, когда у нас прослушивание? – спрашивает он.
Я снова со скоростью света разлетаюсь на миллион злющих Аль (просто громкий вселенский БАМ!), но стараюсь держать себя в руках.
– Напомни, когда ты от меня уже отклеишься? – парирую я.
– А кто сказал, что я иду туда ради тебя? – искренне удивляется Бойко. – Ну и самомнение у тебя, Макар. Пока!
Я вспоминаю симпатичную девчонку с короткой стрижкой и вспыхиваю. Из-за переживаний и мечтаний по поводу Дымарского я как следует не готовлюсь к роли и до сих пор не учу монолог. А ведь прослушивание уже на следующей неделе…
Я не успеваю ответить Бойко. Он быстро выходит на лестничную клетку и хлопает дверью. В ванной по-прежнему плещется вода. Я так зла и раздосадована на все и всех вокруг, что готова выместить обиду на Мане.
Глава 5
Тася
За завтраком сегодня очень тихо. Впрочем, как и в последние несколько недель. Начало ноября в этом году разочаровывает поспешными холодами. Вроде еще есть время до зимы, но ледяной ветер и пасмурное небо забирают последнюю надежду на ласковые прощальные объятия теплого солнышка.
Мама потягивает через трубочку из нержавеющей стали латте на банановом молоке, глядя в телефон. Папа в скоростном режиме доедает овсяную кашу, то и дело поднимая руку с часами на уровень глаз. Он – единственный в нашей семье, кто постоянно куда-то торопится. Вот и хорошо, иначе бы его любимые девушки вечно везде опаздывали.
– Ретроградный Меркурий в Деве… – бормочет мама.
– И что это значит? – интересуюсь я, услышав свой знак Зодиака, и закидываю в рот пару жареных грецких орехов.
– Сейчас посмотрим. Может, астрология подскажет, что происходит с моей дочерью, раз она сама не может этого сделать?
– Мам! – недовольно качаю головой. – Со мной ничего не случилось. И ты не веришь в астрологию.