– Тась, – говорит Дымарский, разворачивая меня к себе и приближаясь почти вплотную. – Что с тобой случилось? Я что-то делаю не так? Ты на меня злишься?
У меня нет ответов на его вопросы. Смотрю в лицо, которое еще пару недель назад казалось идеальным, и не вижу ничего, что раньше меня привлекало.
– Я просто плохо себя чувствую…
– Тогда я знаю, что тебе поможет.
Олег обхватывает мой затылок и наклоняется вперед, приникая поцелуем к моим губам. Упираюсь ладонями в его грудь, отстраняясь.
– Ты можешь заразиться.
– Мне все равно, – шепчет он и целует вновь.
Позволяю себе забыться. Всего на несколько секунд. Закрываю глаза, из-за заложенности носа не чувствую никаких запахов и достаю из воспоминаний аромат парфюма Глеба. Свежий, как морской воздух, с кислинкой цитруса и сладостью шоколадных батончиков, которые мы трескали в детстве. Замена происходит мгновенно, и я перестаю понимать, кто сейчас смело вторгается в рот языком, зарываясь пальцами в волосы.
Отдаюсь поцелую, отключая мозг. Только чувства, поднимающие в воздух и наполняющие счастьем. Но удар о землю настигает быстрее, чем я ожидаю. Мое имя срывается с губ Олега, заставляя вспомнить, где я и с кем.
Мягко отталкиваю парня, выжимая улыбку из последних сил. Поспешно прощаюсь с Дымарским и забегаю в подъезд. Да что со мной творится? Сама себе поражаюсь!
С силой жму на кнопку лифта, но тупая коробка не хочет подъезжать. Поднимаюсь по лестнице и проклинаю все на свете: начиная с Дымарского, Глеба и градусника, а заканчивая управляющей компанией и изготовителями скользкой напольной плитки.
На седьмом этаже вынуждена остановиться: меня ждет сюрприз. Глеб смотрит в окно, сжимая в пальцах сигарету. Хочется влепить парню подзатыльник, но я больше не вправе его поучать. Эта роль отдана другой – пусть Ира и заботится о его здоровье.
Юдин оборачивается, его взгляд путается в сером облаке дыма, выходящего изо рта.
– Рад, что у тебя все хорошо, – произносит он блекло.
Это прощание… Я чувствую. Глеб, похоже, видел нас с Олегом и решил, что уже не должен возиться со мной и может сдать меня на попечение другому. И это, наверное, честно.
– И я за тебя рада, – отвечаю, игнорируя жжение протеста на языке, и поднимаюсь дальше.
Аля
Наконец в зале гаснет свет, и на мгновение становится тихо. Затем из колонок грохочет музыка, а на экране высвечивается первая реклама. Я в волнении вжимаюсь в спинку кресла, будто нахожусь не в кинотеатре, а в кабине вертолета и готовлюсь к первому в жизни полету над землей. А все потому, что рядом со мной, по левую руку, устроилась Тася. Сидит и как ни в чем не бывало жует попкорн, хотя фильм еще не начался… «Она всегда так делает, никакого терпения», – с умилением думаю я, но тотчас себя одергиваю. Мы вроде как больше не подруги. Нечему умиляться.
Мы не виделись почти неделю. Эти дни Тася не ходила в школу. Наша классная Колобкова сообщила на одной из перемен, что Козырь простыла и слегла дома с высокой температурой. Как я изводила себя мыслями о том, что нужно обязательно позвонить Тасе… Но почему-то ничего не делала. Обида по-прежнему не отступала. Я злилась на Тасю за то, что она нелестно отзывается обо мне втихаря. Зачем она так поступает и старается настроить Олега против меня?.. Конечно, своя рубашка ближе к телу… Но должны быть и какие-то моральные принципы в жизни! Ведь договаривались же о честной игре…
На этот фильм мы с Тасей планировали сходить еще летом, как только увидели трейлер. Вернее, я его показала Тасе. И все уши прожужжала, какая же классная картина и мы обязательно должны быть на премьере. Помню, Козырь тогда, как обычно, хмыкнула: мол, что за розовые сопли, ты, Макарова, в своем репертуаре. Вот если б ужастики… Но ради меня посмотреть фильм согласилась.
Поэтому теперь, когда мы находимся в ссоре, я и подумать не могла, что Тася вспомнит про премьеру и тоже придет в кино. И – какое совпадение! – будет сидеть со мной по соседству. Просто злой рок какой-то! Мало нам неловкости в школе (все-таки до того, как Тася слегла с температурой, я пересела к отличнику Толе Агафонову, и это – скука смертная), вот и сейчас и в кинотеатре нас судьба свела…
На экране мигает трейлер глупого боевика, вокруг все шумит, гремит и взрывается, а я думаю над тем, почему мы постоянно оказываемся вместе. А если это действительно знак? Сигнал такой: хватит уже валять дурочек, Козырь и Макарова, пора вам что-то предпринять… Мне не хватает Таси. Очень! И дня не проходит, чтобы я забывала о нашей ссоре. Наверняка Козырь беспокоит то же самое… А если нет? Если она навсегда вычеркнула меня из жизни и даже никогда обо мне не вспоминает? А я, глупая, буду делать первые шаги к примирению… Да и Олег. Он-то никуда не делся. Как и симпатия Таси к парню. Если говорить обо мне, то далеко не Дымарский в последнее время не дает мне покоя… И это очень пугает.
Осторожно поворачиваю голову и кошусь на Козырь. Тася хрустит попкорном и пялится на экран: ее яркий ободок с крупными стразами поблескивает в полутемном зале. Внезапно Козырь поворачивается ко мне, и я не успеваю отвести взгляд. Тася вопросительно кивает мне, а я лишь в ответ пожимаю плечами. Тогда Козырь протягивает мне ведерко с попкорном:
– Будешь?
– Только если совсем чуть-чуть…
Беру несколько зернышек и отправляю в рот. Жую, не сводя взгляда с Таси. Козырь смотрит на меня.
– Ну… как твои дела? – негромко спрашивает она.
Я на секунду кошусь в сторону экрана, где до сих пор рекламируют глупую стрелялку, дожевываю попкорн и отвечаю:
– Хорошо, а у тебя?
На самом деле у меня-то в жизни ничего хорошего. Наверное, следует сказать Козырь, как сильно я по ней скучаю? Но Тася отвечает:
– И у меня. А как с Олегом?
Ух ты! С места в карьер… Правильно, чего ходить вокруг да около. Нас обеих волнует лишь одна тема. Ведь Дымарский и стал яблоком раздора в нашей дружбе.
Тася хмурится и долго ждет ответа. Я беру у нее из ведерка попкорн и отзываюсь:
– Замечательно. Я ему нравлюсь.
Козырь поднимает бровь:
– Вот как! Я тоже ему нравлюсь…
Отлично! Ехали мы, ехали и наконец приехали к тому же, с чего и начали…
Тася рассерженно придвигает ведерко с попкорном к себе. Тогда я демонстративно расставляю локти на оба подлокотника, благо сосед справа своим не пользуется. Зато Тасю сердит моя вальяжная поза. Она упирается в наш общий подлокотник локтем, задев мой…
Что мы делаем? Не хватало нам еще в кино подраться! Но тот факт, что Тася пихает меня в ответ, очень злит. Поэтому я наклоняюсь к ней и говорю:
– Мы с Олегом вовсю на свидания ходим.
– Надо же! – притворно удивляется Козырь. – Какое совпадение. Мы – тоже!
Что еще за ерничество?
– Надо же! – передразниваю я ее.
– И целуемся на свидании, – добавляет Тася.
– Да что вы говорите! – теперь ахаю я. – И мы… И не один раз, между прочим! Целуемся везде…
– Да что вы, что вы! – дразнит меня Тася.
Сидящие впереди нас люди оборачиваются и шикают, хотя фильм еще даже не начался. Мы с Тасей одновременно сердито стреляем глазами в их сторону. Сейчас не до хороших манер. Здесь судьбы людей решаются.
– Завела себе парня, чтобы, знаешь ли, похвастаться перед остальными, – продолжает Тася.
А это она вообще к чему? Не понимаю!
– Я ведь грубая и надменная, да, Алечка?
– Что есть, то есть, – вворачиваю я. – А я – лицемерка. Так ты называешь меня при Дымарском на ваших «свиданиях»?
Слово «свидания» я беру в кавычки, изобразив их указательным и средним пальцами на обеих руках. Встречается-то Олег только со мной… А Тася все назло придумывает.
– Что? Как я тебя называю? Макарова, ты что, с дуба рухнула? – шипит Тася.
Но я вместо ответа демонстративно тянусь к ведерку с попкорном, которое Козырь прижимает к груди, беру большую горсть и набиваю полный рот.
– Не зелаю больсе с тобой гофорить, – сообщаю я и отворачиваюсь к экрану. – Предательниса, – добавляю, не глядя на Тасю.
– Как ты меня назвала? – сердится Тася, и мне в лицо летит несколько мягких шариков попкорна.
– Ты фто делаес? – едва не подавившись попкорном, восклицаю в голос, а до нас доносится шиканье со всех сторон: на экране уже начались титры…
В ответ я толкаю Козырь локтем, и попкорн из ведерка взлетает вверх. Что-то падает ей на колени, что-то запутывается в темных кудряшках… Я тоже – вся в попкорне. Мой сосед справа, приличный с виду дяденька лет сорока, наклоняется к нам и сердито шепчет:
– Я сейчас администратора позову, дуры малолетние!
Чувствую, что Тася готовится ему жестко ответить, и привычно хватаю Козырь за руку. Сжимаю ее теплую ладонь… Обычно я всегда так успокаивала взрывную Тасю, когда подруга была на взводе. В темноте мы растерянно переглядываемся, и я отпускаю Тасину руку…
Теперь мы обе пялимся на экран, но я готова поспорить, что ни одна из нас не понимает сути происходящего. Зато мужик, мой сосед справа, глядит романтический фильм с придыханием… Даже платочек из кармашка пиджака достал. Где-то на двадцатой минуте у меня вибрирует телефон. И Тасин мобильник бренчит в сумке: Козырь, чертыхаясь, быстро его отыскивает.
Сообщение от Олега.
«День без тебя тянется невыносимо долго… Скучаю. Когда мы снова увидимся?»
Как мило! А паренек дня без меня прожить не может. Это ж надо так запасть. А Козырь сидит пыжится, небылицы выдумывает. Не сдержав победную улыбку, поворачиваюсь к Тасе: у нее точно такое же довольное выражение лица. Сияет, как начищенный пятак.
– Мне Олег только что написал, – шепчу я, помахав в воздухе телефоном.
– Очень рада за тебя, Алечка, – откликается Козырь. – Мне тоже!
Тася повторяет мой жест. При этом вид у нее такой насмешливый, будто мне не верит.
– Пишет, что время без меня тянется невыносимо долго… А еще он скучает, – назло продолжаю я.
У Козырь удивленно вытягивается лицо. Она уже не выглядит такой счастливой, как минуту назад.