– Олег со мной был милым. – Аля безразлично пожимает плечами. – Рассказывал, что любит театр. У нас вообще оказалось много общих интересов.
– Весело, – морщусь я. – Со мной он был другим. Много шутил, говорил о спорте. И мы частенько сходились во мнениях. Получается, у нас есть два разных Олега. Один для меня, второй для тебя.
– А что, если… – Аля хмурится, улетая в размышления, и вдруг резко выпаливает, хлопая ладонью по столу: – Коробкина!
– Лиза? – переспрашиваю, не совсем въезжая в догадку Али.
– Конечно! Кто еще ненавидит нашу парочку так сильно? Дымарский не мог знать о нас много, а куриное трио положило на него глаз в первый же день. Может, они были знакомы и раньше. Ему точно кто-то помог разработать этот гениальный план. Курицы – первые подозреваемые. Разделяй и властвуй! Точно. Они рассказали Олегу о наших предпочтениях, и поэтому он феерично лил нам в уши то, что мы хотим услышать.
Алька – мегамозг! Все логично.
– Ты права, – соглашаюсь с подругой и тяжело вздыхаю. – Только они еще не догадываются, на кого нарвались. Не так-то легко нас разбить, как им бы того хотелось.
– Но у них почти получилось, – печально подмечает Макарова.
– Ни черта у них не получилось! Не было и дня, чтобы я не думала о тебе и о том, что хочу помириться. Мне было очень стыдно за все, что я творила. Честно. А они нас запутали. Дымарский, – произношу фамилию бывшего краша с лютой злобой, – чтобы ему сейчас икнулось… Да так! Что б…
– Тише, тише, – хохочет Аля, хватая меня за руку, чтобы успокоить. – Тоналка потрескается. – Замечание срабатывает на ура, и я немного остываю. – Тась… – ласково продолжает Макарова. – Я тоже места не находила. Чувствовала себя просто отвратительно. Каждый день хотела написать или позвонить, но не знала, что сказать. Как исправить…
– Пофиг! Проехали. Главное, что мы теперь разобрались – и снова вместе. Козырь и Макарова в деле, пусть хавают все.
– Точно, – с широкой улыбкой произносит Аля. – И какие у нас еще варианты?
– Должна быть какая-то зацепка. Парень переводится в новую школу на другом конце города. Последний год перед экзаменами. Зачем ему это? Новые учителя, учебная программа… Тебе не кажется странным? Олег что-нибудь рассказывал о старой школе?
– Мм… – задумчиво тянет Аля, и через мгновение ее взгляд светлеет. – Вообще ничего. У меня даже сложилось впечатление, что ему неприятно о ней вспоминать. Я и не спрашивала.
– Аналогично, – произношу я, хищно оскалившись. – Значит, продолжаем разыгрывать ссору. Пусть они думают, что план еще работает, а мы пока подготовимся к финалу. Это должно быть эпично. Нужно выведать все о прошлом Дымарского. Уверена, мы раскопаем что-то очень интересное. Кажется, Глеб знает парочку ребят из района Олега… Блин, как же не вовремя он меня кинул… Придется действовать самостоятельно.
– Вы снова поссорились с Юдиным? Что теперь?
– Лучше бы поссорились, – хмыкаю я и запиваю разочарование теплым сладким кофе.
– Да что случилось? – теряя терпение, наседает Аля.
– Похоже, мы выросли из нашей дружбы. У Глеба есть девушка. – Пытаюсь скрыть за пренебрежением настоящие чувства, что перед Алей – практически невозможно, поэтому опускаю маску. – И у них, похоже, все серьезно. А я… я ему больше не нужна.
– Бред какой-то, – недоверчиво произносит Аля. – Юдин влюблен в тебя по уши.
– Аль, я сто раз тебе говорила…
– И я тебе тоже! – настойчиво перебивает она. – Это каждый замечает, но только не ты. Смирись. Глеб тебя любит. Наверное, он устал сидеть во френдзоне, поэтому и…
– А если я не хочу держать его во френдзоне? – признаюсь я и зажмуриваюсь.
– Ты… Что? Тася? – осипшим от удивления голосом говорит Макарова. – Тебе?..
– Да! – взрываюсь я, зарываясь пальцами в кудряшки, потому что голова едва ли выдерживает давление этой мысли. – Он мне, блин, нравится! Но поняла я только сейчас! Когда уже поздно!
Открываю глаза и понимаю, что посетители кафе таращатся в нашу сторону. Хмуро оглядываю зал. Ну чего? Влюбленных подростков никогда не видели? Гормоны, неконтролируемые эмоции, все дела. Тоже мне событие!
– Кажется, – тихонько похрюкивает Аля, – мы сегодня с тобой настоящие королевы драмы. Надо деньги брать за просмотр концерта.
– В следующий раз так и сделаем, – ухмыляюсь, откидываясь на мягкую спинку кресла.
– Можем прямо сейчас начать. – Аля отводит взгляд и впивается зубами в нижнюю губу. – И у меня есть новость.
– Какая? – настороженно спрашиваю я, замечая в глазах подруги искорку печали.
– Я целовалась с Макаром…
– Что-о-о?! – начинаю вопить на все кафе.
– И-и-и… – мнется Аля, словно ей физически тяжело это произносить. – Мне понравилось.
Ее очередь зажмуриваться, а моя – таращиться на подругу. Сколько же всего мы пропустили в жизни друг друга?!
– Он тебе?..
– Да! – вскрикивает Макарова и закрывает лицо ладонями.
– Офигеть… – в полнейшем шоке выдыхаю я. – Не думала, что доживу до этого момента.
– До какого? – Аля опускает руки и хватает салфетку, принимаясь ее отчаянно рвать. – У Макара, вообще-то, есть девушка. Он даже кинул меня в ЧС. Представляешь?
Обе замолкаем, пытаясь обдумать услышанное и заесть обиду на парней и злодейку-судьбу сладостями. Кажется, мы – дважды дуры. Дуры в квадрате – почти название книги. Чуть не разрушили нашу дружбу из-за глупости и эгоизма, а вдобавок профукали парней, которые по-настоящему нам нравятся. Интересно, дают ли какие-то награды за тупость? Можно нам парочку?!
Наверное, карма решила стукнуть нас по башке. Но… Возможно… Если бы ничего не случилось – Олег, ссоры, два месяца ада, то до нас бы и не дошло… Кто на самом деле важен и нужен.
Мы одновременно с Алей поднимаем головы и встречаемся взглядами, восстанавливая прочную связь. Глаза подруги горят решимостью. Уверена, в моих мерцает похожий огонь. Мы думаем об одном и том же. Сто пудов! Я это чувствую.
– Мы ведь Козырь и Макарова, – произношу я, улыбаясь.
– Ага. И от Али и Таси еще никто не уходил.
– Дружбу мы спасли, а значит…
– Обидчиков накажем, а ребят завоюем.
– Да-а-а… – довольно произносим в один голос.
Аля
Зиновий Аксенов уже в пятый раз лабает на расстроенном школьном фортепиано «Собачий вальс». Всякий раз сбивается, страшно злится и начинает заново. В то время как на репетицию опаздывает наш любимый Яков Ефимович, труппа галдит на весь актовый зал. Девчонка из параллельного «В» класса, Таня Сумарокова, принесла домашние кексы, торт и конфеты. Решила угостить нас в честь прошедшего в субботу дня рождения. Поляну накрыли прямо на сцене. Теперь ребята, наряженные в костюмы, весело и увлеченно переговариваясь, с аппетитом уминают сладости. Особенно колоритно в компании смотрится Стас Белобородкин, которому досталась роль Короля. Без зазрения совести он слопал половину торта и, поправив на голове сползающую пластиковую корону, тянется за новым куском.
Я не принимаю участия во всеобщем веселье. Настроения нет. Восседаю в наряде Принцессы в кресле на первом ряду и гипнотизирую подмостки. Под моим платьем – несколько пышных подъюбников из тюля, поэтому сижу я словно на облачке. Многочисленные юбки топорщатся в разные стороны. А пялюсь я на Макара, который, расслабленно развалившись на сцене, уминает Танин кекс и что-то непринужденно рассказывает имениннице. Ребята хохочут над его шутками, а Таня смущенно хихикает в кулак. Макар лучезарно улыбается, и я тоже не могу сдержать улыбку.
Мы по-прежнему не общаемся. Макар держит слово и в школе даже не смотрит в мою сторону. Мы контактируем только во время репетиций, и как считает Яков Ефимович: «Это просто восторг». Худрук говорит, что между нами искры летят. Особенно когда мы ссоримся… Да, Макар сдержал обещание. Зато я себя веду как настоящая дура. Постоянно первой цепляю Бойко. Прямо как и он меня долгие годы… Мы будто поменялись ролями. Но тогда Макар постоянно талдычил о своей любви, а я теперь всячески фыркаю и почему-то стараюсь показать, что он мне безразличен, хотя со стороны, наверное, все выглядит наоборот. Но я не могу отстать от парня. Не получается. Не выходит у меня простить ему «черный список», «испорченный» первый поцелуй, изорванное тоской сердце и собственный перевернутый мир.
– Скучаешь? – ко мне подсаживается Олег в забавном костюме Охотника.
В шапочке с красным торчащим пером, как у Питера Пэна, он выглядит просто нелепо. Но я так расхвалила внешний вид Дымарского на примерке, что он, разумеется, купился… Более самовлюбленного парня еще надо поискать. И как я раньше ничего не замечала? Поначалу мы в понравившемся человеке выискиваем сплошные плюсы и закрываем глаза на минусы. Любовь на самом старте делает нас слепыми котятами. Ну и не будем забывать, что Олег оказался искусным лгуном. И как так получилось? Актер из него никакой… В этом я убедилась в драмкружке.
– Голова разболелась, – сухо отвечаю я, не сводя взгляда со сцены.
Наблюдаю, разумеется, за Макаром. Слышу его хрипловатый смех. Разглядываю красивый профиль… Четко очерченные скулы, изогнутые ресницы, прямой нос. Почему я раньше на это не обращала внимания? Ведь Маня вечно талдычит, что Макар красивый. Но Бойко для меня всегда был просто Бойко… К тому же – блондин. Блондины не в моем вкусе… Но будем объективны: из белокурого пухляша, который доводил меня в детстве, Макар превратился в привлекательного подтянутого парня, не обделенного харизмой и хорошим чувством юмора. Бойко умеет располагать к себе людей. Всех, кроме меня… Хотя теперь и эта стена пала. Сейчас мне хочется подойти к сцене, крепко обнять Макара за шею и поцеловать…
– Конечно, разболелась. Зина бренькает уже полчаса, – Олег кивает в сторону Зиновия Аксенова, который, опять сбившись, начинает заново. – По ходу, он заикается не только в разговоре. – Олег громко смеется, и его смех звучит противно и раздражающе. – Думал, раз ты не в настроении, то я в чем-то провинился, – добавляет Дымарский.