- Ничего. Ещё отыграюсь. - Проводила злым взглядом группу ведьмаков, волочивших браконьера в сторону ПАЗика.
- Не стоит. - Предостерегающе сказала Зверева.
- Но потребовать максимального наказания я всё равно могу. Да и свидетели у меня хорошие. Кроме того Волкоффа...
- Кто? - Тут же заинтересовалась Людмила. И интерес у неё был уже чисто профессиональный.
Адель, снова приняв гордый и заносчивый вид, развернулась в сторону Коли. Тот, только что присел на лавочку, надеясь, что его больше никто не будет доставать. Но увидев внимание к своей персоне со стороны взрослых поднялся на ноги.
- Вот, Благородная Белая Лиса! Позволь представить месье Николя Змиева! Очень храбрый юноша!.. В отличие от прочих.
И снова недобрый взгляд в сторону семейки Волковых.
У Зверевой полезли глаза на лоб.
- Э-это твой свидетель?! - удивилась она.
- Да. Но... Позволь представить и тебя...
- Не стоит. Спасибо, но мы уже знакомы.
- Да-а?!
- Он учится с моей в одном классе. За одной партой сидят.
- Вот так поворот сюжета! А я думала удивить старую подругу. - Погрустнела Адель.
- Если и удивлять, то мне тебя, дорогая. Я как-нибудь расскажу тебе про этого сорванца. У него просто талант влипать в громкие истории.
Людмила строго, а Адель с изумлением, воззрились на Колю.
Тот сильно смутился, покраснел и виновато втянул голову в плечи.
- Но, смею утверждать, что сегодня Николя проявил себя как настоящий герой. - Поспешила с комплиментами Адель, видно подумав всякое плохое. - Не побоялся заслонить меня от браконьера, когда я была совсем без сил и раненая. Он спас меня!
Зверева, моргнула, видно просчитывая что-то в уме, бросила удивлённый взгляд на Адель. Потом подошла к Коле и, взяв того за правую руку, оголила наруч.
- К-ка-ак?!!! - в изумлении выпалила Адель.
- А вот так! - Нахмурившись неопределённо ответила Людмила.
- Но как же так?!!! - Адель подлетела к Николаю и потребовала. - Месье Николя! Вашу руку!
- Можешь не проверять. Я и так тебе скажу. Он их спалил. На себе. У них только из всего и осталось, что охранная функция. Все остальные конструкты — в хлам!
- Не могу поверить! Николя! Всё-таки вашу руку. - Потребовала Адель.
Коля нехотя протянул и левую.
- Но как? Когда?! Как вы лечили?!
- Когда лечил... Спалил. - Неопределённо ответил Коля умалчивая когда спалил. И виду при этом у него было как у мученика. Ведь если мама Иры уже узнала, значит не миновать ему смены этого «украшения» на пару новых. Целых.
Адель же воззрилась на Колю как на чудо. Но пребывала в этом состоянии обалдения не долго. Буквально несколько секунд.
- Слушай меня внимательно! - Вдруг серьёзно заговорила Адель, обращаясь к Зверевой. - Ты помнишь то дело.
Людмила поморщилась вспоминая что-то и осторожно кивнула.
- Вот. Ты меня знаешь. Поэтому... не меняй! До конца срока.
- Опять твоё хвалёное предвидение? - без тени сарказма, серьёзно спросила Зверева.
Адель просто кивнула.
Инспектор бросила изучающий взгляд на Колю, на Адель. Причём на Адель она смотрела гораздо дольше.
- Хорошо. Оставлю. Но после твоих слов у меня возникли очень нехорошие ассоциации. - Поделилась Зверева. - Так что не взыщи, но на опросе я тебя замучаю. Нужны детали. Все.
- Само собой! - оживилась Адель. И с видом исполненного долга кивнула Коле.
К этому времени от папы таки отстали. И он обратил внимание на то, кто прямо за его спиной стоит. Последовали бурные приветствия, расшаркивания.
- Именно Серж поймал негодяя! - немедленно доложила Адель Зверевой.
- Воспользовались своей формой? - вопросила инспекторша.
- А иначе бы не догнал. До границ заповедника. - Развёл руками папа.
- Спасибо! От лица службы.
- Всегда пожалуйста!
С этими словами Адель и Людмила двинулись в сторону избушки, куда уже по приглашению других служивых двигались Волковы.
Как ни странно, но конкретно Змиевым особых приглашений не выдавалось. Потому, они имели возможность ещё посидеть на лавочке, в тенёчке, наблюдая как загрузили в ПАЗик задержанного. Освободили от намотанной на него верёвки и заменили путы верёвочные на стальные наручники. При этом браконьер никак не желал стоять на ногах — постоянно валился. Его так и внесли внутрь — под руки, с застёгнутыми за спиной запястьями.
Папа, с интересом наблюдал за всей этой процедурой. Коля же с замиранием сердца переживал то, что... ПРОНЕСЛО! Но всё равно остался страх — а вдруг таки поменяют решение и заменят?! Ощущение беззащитности, когда те «железяки» были ещё в полной силе, его изрядно подкосило. Ведь только-только стал себя чувствовать в безопасности, как вот тебе!
Но когда успокоился, что-то забрезжило на краю сознания.
Какая-то мысль.
Да и вообще за день столько загадок было.
- Па-ап! А что за задание ты хотел мне дать? - неожиданно для отца задал Коля вопрос.
Тот вздрогнул от неожиданности. Видно крепко задумался. Но ответил прямо.
- Да как раз и хотел тебя настропалить на этого мелкого засранца. Чтобы ты его растряс на самовосхваления и запомнил побольше.
- Но он и так трепался аж не заткнуть!
- Вот потому и передумал. Потому что так и подумал, что сам растреплет.
- А это так важно?
- Представь себе. Ведь ты-то увидел?
- Что?
- Гниль-цу. - По слогам тихо выговорил папа.
- Так это и раньше видно было! - удивился Коля.
- Но не всем. Даже этим. - Папа кивнул на прибывших оперативников маячивших поодаль и изображавших оцепление. - Я хотел, чтобы ты на это умение обратил внимание.
- Неужели они не видят, что эти Волковы...
- Видят. Но не все. - Повторился папа. - Вот следователи... Вон те, что из автобуса вылезли — те видят. Тётя Люда, что мама Иры — видит. А сопровождающие, что отдельно прилетели, - не все. Но мы им поясним! После! - Сказал папа и недобро оскалился. - И пусть меня после назовут сплетником. Мы-то их гнилую сучность видим... Ясно. Потому, что Змиевы мы!
Последняя фраза была сказана гордо.
- А причём тут мы? Снова какое-то родовое умение?
- Да. Ты правильно подумал. Не даром говорят про нас «Мудры как змии». Мы всегда подмечали то, что от многих сокрыто. И ты тоже, когда увидел Волковых заметил в них... гнильцу. Хотя для обычного человека, сия семейка вела себя безупречно. И обычный человек... да и что греха таить, многие из наших, из ведьм и ведьмаков, тоже бы не заметили... так что помни об этом нашем. И используй его во благо. Не во зло. Дабы самим злом не стать. Ведь всё начинается с такой гнильцы... Как ты видел — сначала презрение к тем, кто как-бы ниже по положению в обществе, с меньшим достатком. Потом выпячивание богатства, стремление забраться как можно выше да ещё унизить окружающих, а также всё нарастающая алчность... А после... После таких только убивать! Потому, что такие становятся как бешеные собаки, что укусом своим заражают остальных.
- Пап! А это не про них колыбельная? Про волчка?
- Да. - Как-то нехотя сказал папа. Видно тема для него была неприятная. - Беда что именно такие на алчность падки. И нас ещё могут заразить. Потому и говорят, что если эти покусают, сам станешь волком и людей жрать будешь.
- И что? Неужели такие людей ели?
- Ели... К сожалению. Ради алчности своей. Тех, кто пытался их остановить, пытался защитить от их алчности других людей. Поднимали всю свою волчью стаю на это. Буквально ели. При царях вообще «большими людьми» стали и нас, - всех остальных ведьм и ведьмаков, - гнобить пытались. Потому что у них заводы-газеты-пароходы, а у нас волшебство, гордость и древнее имя. За что эти волчары и поплатились в семнадцатом. Многих вырезали. Да вот такие как эти и остались. Избегли, так как «не имели, не участвовали...». Но, видно не впрок пошла им наука. Беда... Снова гниль. И снова то же.
- Он тебя не кусал?! - вдруг обеспокоился папа. Коле стало откровенно страшно.
- Не... Не кусал! - Ответил он, но потом, уже когда ответил, вспомнил: что-то же было такое. Как некое ощущение, когда Вовчик толкнул его в спину. И наручи вдруг нагрелись.
img src=bajubajushkibaju.jpg
Глава четырнадцатая. Когда предъявить почти нечего...
После опроса свидетелей и потерпевших, собрались в избе Лешего на небольшое совещание.
Есть железное правило: только что пойманных с поличным преступников надо «колоть» как можно быстрее. Пока они в шоке от задержания. Пока не отошли и не продумали линии поведения и что бы такого соврать. Также и по свидетелям — чем раньше опросишь, тем более достоверную картину происшедшего составишь. Благо все фигуранты дела были на месте.
Оформили всё достаточно быстро. Да и дело представлялось тривиальным. По сути, браконьеру можно было предъявить браконьерство и покушение на убийство. Что было вполне очевидным. Но у Людмилы Зверевой было своё особое мнение. Хотя она и осознавала, что сверх того, что уже предъявлено, предъявить, собственно, нечего. Впрочем, она считала что ПОКА нельзя предъявить.
Именно это — свои подозрения — она и решила вывалить на общем обсуждении полученных фактов.
- Да, Василий Иванович. Я написала «Особое мнение». Потому что... есть подозрения. - ответила она шефу, когда до неё дошла очередь излагать своё и она закончила с тем, что получила в ходе опроса Адель Ратенфенгер.
- Хорошо. Озвучьте пожалуйста!
Начала она несколько издалека.
- Как вы все знаете, я была свидетелем, участником и, в какой-то мере, пострадавшей от катастрофы, вызванной активацией одного мерзкого артефакта Саламандры. Пострадала и моя дочь. Так что, возможно, у кого-то сложится впечатление, что «дую на воду». Но есть много совпадений, которые меня заставили подозревать большее.
Сказав предисловие, она перешла к перечислению фактов, выстраивая их во вполне определённом порядке.
- Во-первых, у нас в городе недавно был обнаружен артефакт. Также производства Саламандры, известного нам всем как Саул Де Ронна. Но артефакт не второго уровня, как у нас тогда, а... первого. Заглавный. Один из нескольких изготовленных Де Ронной дубликатов. Предположительно, тот самый, что потеряли ещё в 1910-м году.