Я уже говорил, что организация воинской службы, контроль за налогами и горожанами у хеттов были налажены заметно лучше своих восточных соседей. Так почему не допустить, что хитроумный Супилулиум не будет бросать своих людей на убой. Что мешает ему отправить конный отряд обогнуть горы и зайти на Нарриш с северо-востока?
Так как основной удар ожидался с запада, восточную стену и ворота охраняли всего десяток лучников. Хотел послать стражника за Супиматом, чтобы он перевёл ещё десяток лучников на восточную стену, но подумал, что это можно успеть и утром.
Ночью приснился кошмар: сотни хеттов врывались через восточные ворота и били хурритов в спину. На моих глазах умер Этаби, пронзённый десятком стрел, а Шулима всадники уволокли на аркане. Проснулся весь в поту: набиравший силу молодой месяц низко висел над горизонтом. Со стороны равнины доносилось рычание и визги ночных хищников. Шакалы, почуяв запах крови и плоти, совсем осмелели, подбираясь к самой южной стене крепости.
Едва забрезжил рассвет, как послал за Супиматом. Разбуженный командир лучников явился весь взъерошенный, с запахом перегара. Сделал в голове отметку изъять все запасы пива, не хватало ещё пьяными вступать в бой с превосходящими силами противника.
— Отправь десять своих воинов на восточную стену на подмогу страже.
— Зачем? — удивился хуррит, но спохватившись, кивнул:
— Хорошо, Арт, сейчас отправлю.
Когда солнце показалось из-за горизонта, воины уже заканчивали завтрак. Обойдя в сопровождении Этаби весь периметр стены, остался доволен увиденным: лучники дополнительно обезопасили свои бойницы, заткнув прорехи шкурами животных, досками и тюками соломы.
Едва солнце почти достигло зенита и осветило всё ущелье, земля задрожала. Из-за поворота ущелья медленно выползала чёрная масса — хеттское войско. Тысячи. Хетты шли плотным строем, их бронзовые щиты «хепару» поднялись, но узкий проход не давал им рассредоточиться. Пройдя горловину ущелья, пехота расползалась в ширину, заполняя весь проход от скал до пропасти. Первые три шеренги несли «хепару», прикрываясь ими от возможного обстрела стрел. Следом можно было различить лучников, уже натягивавших тетиву. Колонна хеттов змеилась, вползая в ущелье, казалось, им нет конца. Конницу я не видел, возможно её держат в резерве для последнего атакующего удара.
— Ждём! — передали мой приказ по шеренге. Хетты выпустили стрелы, но расстояние было велико. Большинство стрел упало у самой стены, лишь некоторые достигли цели, не принося нам ущерба. Хетты сделали второй залп, прежде чем я скомандовал:
— Лучники, огонь!
Двести стрел со свистом рассекли воздух: хетты мгновенно подняли щиты, но стрелы находили цель среди строя воинов. Лучники врага, прикрытые щитами пехоты, выстрелили в ответ. На стене послышалось пара вскриков и матерное ругательство.
Дальше командование лучниками перешло к Супимату: хурриты, укрытые стеной, посылали смертоносные стрелы без перерыва. Но и хетты не оставались в долгу: рой черных стрел с жужаньем проносился над головой, проникал в щели между зубцами и самодельными щитами, находил свои жертвы.
Выглянув, увидел, как основная масса хеттов, закрытая щитами, образовала подобие черепахи. Короткий звук неприятельского рога раскрывал щиты, и тогда оттуда летели стрелы. Супимат не дремал со своими лучниками: приноровившись к режиму хеттов, хурриты отправляли стрелы по сигналу вражеского рога. Одна из хеттских стрел попала в горло молодого хуррита рядом со мной. Парень захрипел, пуская кровавые слюни, и тихо уткнулся в стену. Но сами хетты несли потери просто ужасные, беглого взгляда хватило, чтобы увидеть десятки убитых. Укрывшееся щитами воинство противника, безжалостно топтало собственных раненых и убитых, продвигаясь по направлению к стене.
До стены оставалось не больше пятидесяти метров, когда рог хеттов подал длинный сигнал. Хетты рванули к стене, не заботясь о защите: стрелы косили врага, но основная масса достигла мёртвой зоны, неся с собой лестницы.
— Смолу, камни! — прокричал команду, вкладывая всю силу голоса.
Хурриты вскочили, швыряя вниз всё, что было.
Первую лестницу опрокинули ещё на подходе — хетты рухнули под ноги своих же. Вторую залили кипящей смолой — вопли, запах горелого мяса. Запах обожжённой плоти достиг моего обоняния, едва не заставив вырвать. Третья лестница упала на стену недалеко от меня. Я едва успел подбежать, когда первый хетт уже спрыгнул с лестницы. Колющим ударом пробил ему грудь, разорвал кольчугу из медных колец. Меч застрял, выдёргивая его едва не попался под удар второго хетта, но Шулим успел раскроить ему голову своим топором.
Я не ожидал от хеттов такой прыти — вражеские фигурки появились на стене уже в нескольких местах. Именно теперь мой спецназ проявил себя во всей красе: не вступая в долгие поединки, хурриты одним обманным ударом сражали соперника, сбрасывая их на головы атакующих.
— Лестницы, сталкивайте лестницы! — Подавая пример, упёрся доской в лестницу и оттолкнул. С десяток поднимавшихся хеттов,, с воплями обрушились на головы своих товарищей. Лучники хеттов не дремали — остановившись в полусотне метров от стены, они методично стреляли по бойницам. Рукопашный бой кипел уже по всей западной стене: большинство лучников хурритов сменили луки на кинжалы, яростно набрасываясь на хеттов.
— Супимат! Супимат! — командир лучников появился из-за клубка дерущихся воинов.
— Лучники, они стреляют по нам, убей их! — Хуррит мгновенно исчез, пробираясь к своим. Одна из стрел противника, отрикошетила от зубца и чиркнула меня по левой щеке, оставив кровавую царапину. Первоначальный натиск хеттов ослаб, успевшие взобраться на стену оказались в меньшинстве, и хурриты добивали последних. Ослаб и обстрел вражеских лучников, Супимат вступил в дело.
Хетты ставили приставные лестницы и карабкались вверх, но хурриты уже поняли, как с этим бороться. Лестницы сталкивали, вниз летели камни и лилась смола. Кто-то умудрился швырнуть факел вниз, и часть площадки перед стеной горела. Горели и хетты, нечеловеческие вопли неслись от горящих врагов.
— Арт, огромная фигура Этаби появилась передо мной. Хуррит был весь окровавлен, в левом плече торчала стрела, но гигант не обращал на неё внимания.
Со стороны южной стены послышались крики:
— Хатты на стене!
Этаби рванул вперёд, сбивая с ног воинов, попадавшихся на пути. Пригибаясь, когда пробегал мимо открытых бойниц, последовал за ним. Южный участок стены охраняло всего с десяток лучников. Загромождённая тропа не давала хеттам здесь пройти, но большая группа пеших воинов умудрилась установить лестницы среди валунов и уже взобралась на стену.
Этаби, я и десяток воинов из моего отряда вовремя оказались на этом месте: из десяти лучников хурритов, что охраняли этот участок, в живых оставалось только трое. Как огромный таран врезался хуррит в гущу вражеских воинов. Его меч разил безостановочно, выбивая из рук щиты и ломая бронзовые мечи хеттов. Взобраться на стену успели меньше двух десятков, ещё пара десятков ползла наверх. Оттолкнув две лестницы, выиграл время, чтобы разобраться с врагом на стене. Оставшиеся внизу хетты не успели полезть наверх: трижды прозвучал коротки зов из вражеского рога, и враги начали отступление.
— На коней, — ринулся вниз Этаби, но я успел перехватить его за предплечье:
— Нет, они этого ожидают и хотят нас выманить!
Прорычав от злости, хуррит выдернул стрелу из своего плеча:
— Арт, я хочу крови!
— Свою сбереги, — я показал на рану кузнеца: кровь обильно сочилась из плеча.
— Ерунда, —отмахнулся Этаби, но рану рукой зажал. Вернувшись на западную стену, увидел, как хетты, прикрываясь щитами, отступают, стараясь захватить с собой раненых. Лучники хурритов не прекращали огонь: стрелы отскакивали от бронзовых щитов, но часть выстрелов находила цель. Оставляя за собой цепочку раненых и убитых, вражеская пехота вышла из зоны обстрела, остановившись для перегруппировки в трёхстах метрах от стены.
Всё пространство перед крепостью было усеяно трупами: десятки убитых, возможно, даже не одна сотня. Сосчитать сверху было невозможно, убитые порой лежали друг на друге. Около десятка полуобгоревших трупов догорало у подножья стены, чадя едким дымом и распространяя тошнотворный запах горелого мяса. Заскакивая на парапет, хетты успели разрушить некоторые самодельные щиты. Не пострадавшие в бою хурриты спешно латали и исправляли повреждения. Раненых среди воинов было много, надо было сосчитать наши потери.
— Это только начало, — Этаби успел перевязать рану и вытирал свой окровавленный меч. Шулим и Супимат не пострадали.
— Посчитайте убитых и раненых. Тех, у кого лёгкие раны, отправь на восточные ворота и стены, а людей оттуда переведи сюда, — приказал Супимату. — Надо собрать стрелы свои и чужие, как только хатты немного отойдут назад.
— Стрел осталось мало, — командир лучников сразу принялся отдавать распоряжения. Со стороны хеттского войска прозвучал рог, и противник начал уходить к выходу из ущелья. Окончательное отступление врага, хурриты встретили громкими криками.
— Рано радуются, — зло проговорил Этаби, пробуя движение левого плеча. Видимо, стрела нанесла повреждение мышцам, лицо хуррита исказила гримаса, и он обложил «оружие труса» трёхэтажным матом.
Через минут двадцать у меня была полная картина потерь: потери в основном понесли лучники. Мы потеряли двадцать три лучника и семерых спецназовцев. Ещё два десятка получили ранения, лишь состояние троих внушало опасения. Убедившись, что до хеттов не меньше семисот метров, они расположились лагерем сразу за горловиной ущелья, дал команду собирать оружие и стрелы.
— Трупы скидывать в пропасть? — Вопрос Шулима сбил меня с подсчёта потерь врага.
— Нет, пусть лежат. Когда хетты пойдут во вторую атаку, они будут мешать им соблюдать строй. — Продолжил подсчёт, стараясь не наступать на убитых. В итоге получилось, что убито двести тридцать один человек, с учётом двадцати тяжелораненых, которых добили из милосердия. В пропасть сбросили лишь обгоревших, запах горелого человеческого мяса выворачивал наружу.