Обычно Генри мчит ко мне уже после второго-третьего призыва, и я без труда пристегиваю поводок к ошейнику. Однако, заметив на лесной тропинке лабрадора, я почему-то замешкался. Собаки друг друга облаяли, мы с хозяином лабрадора тревожно переглянулись, что-то произошло, и тут чужой пес испуганно отпрянул, а Генри шустро припустил ко мне. По дороге к машине в моей голове звучали три мысли:
1. Не будь я всю жизнь кошатником, я бы среагировал быстрее.
2. А Генри-то – задира. Надо за ним присматривать.
3. Мой пес уделал другого, более крупного пса. Класс!
12 февраля 2009
Мы с Ханной легко договорились насчет Генри. Я вывожу его, когда она уезжает в командировки. Если же у меня возникнет желание погулять с ним в любое другое время – пожалуйста, только надо предупредить Ханну хотя бы за день. Она почему-то довольна и благодарна. Странно, ведь на самом-то деле повезло мне. Я получаю двойную выгоду: средство для быстрого поднятия само-оценки (когда коты вытирают об меня ноги особо наглым образом) и собаку без сопутствующих ей хлопот. Конечно, я должен убирать собачьи экскременты и угощать Генри печеньем и жевательными косточками, зато не должен его мыть, покупать ему корм, платить ветеринару и слушать завывания по ночам. К тому же я мечтаю завести собаку, и общение с Генри – отличная практика.
Безусловно, времяпровождение с Генри оказывает влияние и на другие сферы моей жизни. Сегодня, например, мы с ним гуляли по побережью Северного Норфолка, возле Бернем-Овери-Стейт. Генри несколько раз прыгнул в реку и на обратном пути провонял всю машину. Я завез пса домой и поехал на железнодорожную станцию встречать друзей, Стива и Сью. В результате второй раз в жизни мне пришлось просить прощения за то, что мой автомобиль пахнет «мокрым спаниелем».
28 февраля 2009
Сегодня Генри опять помочился себе на лапу. Он не может ее нормально задрать, поскольку у него, по словам Ди, воспаление тазобедренного сустава. Честно говоря, никак не привыкну к тому, что собаки такие несамостоятельные, – я имею в виду работу их кишечника. Мало того, у Генри есть привычка какать прямо на проселочных дорогах, причем желательно за секунду до того, как из-за ближайшего поворота вылетит джип. Сегодня мы гуляли к югу от Нориджа, вблизи деревушки Лоддон. Не успел я склонить голову над экскрементами Генри, как меня чуть не сбил «Рендж-Ровер» – я вовремя откатился в придорожную канаву. Пес на инцидент не среагировал и с завидным равнодушием умчал пугать уток. Когда я несу в кармане пальто пакетик с какашками Генри, в голове часто звучит чей-то голос: «Собачники и правда согласны это делать? Каждый день?!» Временами я почти перестаю думать о пакетике – ощущаю, как свежий ветерок ласкает кожу, любуюсь огородным пугалом. Однако пакетик постоянно маячит где-то на краю сознания. Он сопровождает меня всю прогулку, не исчезая ни на миг, вес его все растет, растет… Постепенно я начинаю думать, что меня сопровождает не одно живое существо, а два.
18 марта 2009
Скольких животных мы встретили сегодня с Генри? Семнадцать. Скольких животных Генри разозлил? Четырнадцать.
24 марта 2009
У нас с Генри теперь много знакомых собак в округе. Мы даем им подходящие клички. Под «мы» я, конечно, подразумеваю только себя. Но поверьте: если б Генри умел придумывать клички своим четвероногим соперникам, он делал бы это с большим удовольствием. Генри – нахал и задира. Его дерзкие нападки сильно действуют на нервы чванливому далматинцу и холеному волкодаву. Зато нашего Генри никто не назовет высокомерным букой: он с одинаковой радостью приветствует и джек-рассела, и грейхаунда. Вот про Джането-Псину такого не скажешь. Кличку придумал я: эта собака поразительно похожа на моего кота Джанета. Сегодня Джането-Псина проплыла мимо нас, задрав нос и пушистый хвост. Вид у нее был такой важный, словно мы – лишь грязные песчинки на ее горизонте. Смешно, особенно в исполнении существа, которое является двойником самого безмозглого кота Восточной Англии.
7 апреля 2009
По-моему, я научился отдавать Генри команды приказным тоном. У меня даже голос сам собой грубеет. Ди между тем зовет Генри моим «альтер-псего». Видимо, из-за той самой прогулочной шапки – у нее уши, как у спаниеля. Генри по-прежнему не спешит на мой зов, но рано или поздно приходит всегда. Порой я забываюсь и чувствую себя настоящим собачником. Так было, например, сегодня на пустыре в миле от дома. Лишь когда Генри «завел разговор» с двумя бордер-колли и ирландским сеттером, иллюзия развеялась. Что стало тому виной? Мой наряд, который отец называет «пальтишко гомика»? Или мой вопль: «Эй! А ну отойди от собак! Они для тебя малость великоваты!» Обе версии имеют право на существование.
2 мая 2009
С Генри стряслась беда. На прошлой неделе дома у родителей Ханны он залез в мусорное ведро (которое во избежание подобных случайностей было прикрыто сверху двумя кирпичами) и сожрал два с половиной килограмма пищевых отходов, бумажных салфеток, целлофановых оберток и несколько недогрызенных китайских ребрышек. В результате – «заворот кишок» (определение Ханны), операция и швы. Теперь его носят по лошадиному приюту, где работают Ханна с Ди, в синей пластиковой сумке – такую выдают на входе покупателям «ИКЕА». Правда, Генри и тут неймется: он мечтает выпрыгнуть из сумки и «поотгрызать галстуки» (определение Ханны) всем сотрудникам мужского пола.
19 мая 2009
Похоже, собаки меня официально признали. Сегодня я, обезГенренный, гулял между норфолкскими селами Касл-Акр и Вест-Акр. Через пару миль я увидел паб весьма гостеприимного вида. Вывеска гласила: «Не спугни лошадь: 7:30». То ли это была реклама некой живой музыки (есть ведь такая песня), то ли общая рекомендация во благо прохожих. Лошади я не встретил, зато ко мне вышла маленькая бурая дворняга – на ум сразу пришла кличка Плут. Пес побежал следом за мной к речной переправе. Я на него шикнул, но он решительно меня обогнал и потрусил в нескольких шагах впереди. Внутри шевельнулась догадка, что все подстроено неким третьим лицом – хозяином дворняги, темным властелином. Он живет в подземелье, и пес ведет меня к нему.
На семимильном пути нас ждало немало перелазов, изгибов, поворотов и ответвлений, но Плут, держась в шаге от меня, уверенно бежал впереди и совета не спрашивал. Нам встретилась пара таких же ходоков: если они и заподозрили, что пес не мой, то виду не подали. Однако я ощутил беспокойство. Вдруг это были, скажем, местные крестьяне Джим и Мэри? Возьмут и донесут своему землевладельцу – мол, какой-то странный бородач украл его пса Брайана.
Вдруг Джим – парень излишне любопытный? Вдруг он известен тем, что вечно сует нос в чужие дела и сочиняет плохие стихи для приходского вестника? Меня обвинят в воровстве, приведут на суд и вызовут свидетелем Ханну. Она с покаянным видом будет лепетать: «Да, меня немного удивляло, что Том берет собак взаймы. Но он выглядел таким порядочным… Теперь-то я понимаю, как заблуждалась».
Мы с Плутом прошли еще милю, как вдруг он развернулся и, бросив меня, помчал домой. Непостижимый пес. Я встретил на той прогулке еще двух собак. Преследовать меня они не стали, но одна – породы бриар – подпрыгнула и водрузила грязные лапы мне на грудь. Такое отношение собачьей братии мне привычнее. Для них я не спутник, а бесхребетный чудак, который при виде своей испачканной футболки с группой «Tom Petty and the Heartbrearers» только улыбается и нервно хихикает, без возмущений.
25 июня 2009
Генри, похоже, окончательно поправился. С новой гламурной стрижкой – песо-шиньон исчез, а жаль, – Генри выглядит здоровым и полным сил. Дома у Ханны он встретил меня привычным ритуалом, причем проделал все без видимых усилий: выхватил из моих рук поводок, минуты три-четыре побегал с ним кругами и наконец позволил пристегнуть его к ошейнику. Дальше по программе мне положено гладить и похлопывать Генри. Ему это вроде бы приятно. К сожалению, пес в отличие от котов не показывает, правильно ли я его чешу. По-моему, ему все равно.
Неужели все собаки такие? Знаю-знаю, они не мурлычут, но где-то же наверняка есть отзывчивые псы, которые способны вразумительно реагировать на человеческую ласку. Я, правда, таких не встречал. Видимо, потому и держу котов. Я люблю собак, однако не испытываю к ним подлинного уважения. Им слишком легко угодить, а их отношение к хозяину не может подготовить его к тяготам настоящей жизни.
Уверен, дело тут в умственных способностях. В мультфильмах псы обычно гоняют котов, но в жизни все не так просто. В семьях моих знакомых, где есть и кошки, и собаки, первые всегда берут верх над вторыми. В прошлом доме по соседству с нами жила Дженни. Я обожал наблюдать, как ее собачка Пижма пристает к неуклюжему черному котяре Чудику и регулярно получает от него звонкие оплеухи. Даже если под одной крышей с моими котами поселится пес вроде Генри, поначалу он, вероятно, сохранит физическое превосходство, но эти хитрые манипуляторы очень скоро заткнут его за пояс.
Тем не менее Генри нельзя назвать совсем уж глупым, у него определенно есть кое-какие зачатки непостижимого интеллекта. Скажем, в наших автомобильных поездках Генри с поразительной точностью определяет время, когда пора выть. Пока он не проявляет одержимости скоростью, о которой предупреждала Ханна, зато за несколько минут до прибытия на место пес начинает возбужденно повизгивать и пищать. Возьмем, к примеру, сегодняшний день. Я выяснил у Ханны, что Генри не бывал раньше в очаровательной деревушке Торпенесс на побережье Саффолка, и мы отправились туда. Так вот, на подъезде к парковке спортивно-развлекательного центра, откуда я запланировал идти пешком, Генри завел знакомую песню.
Нет, он не просто реагирует на замедление машины. В дороге я притормаживаю много раз, иногда даже останавливаюсь для заправки – Генри и ухом не ведет. Как он определяет, что нас не ждет прогулка по АЗС? Значит, крайняя глупость и изощренный ум (две стороны одной медали) у кошек и собак проявляются по-разному, но кое-что этих животных объединяет: и те и другие читают мои мысли. Потрясающе.