– Слушайте, зачем вы все это делали? У вас авантюрный склад характера? У порта Находка говорящая, между прочим, топонимика. Что вы искали?
– Себя. Для меня было важно проверить себя – смогу или нет.
– А в «Валте» вы тоже продолжали проверку себя?
– Да. Это вообще, наверное, мой способ работать. Но до «Валты» еще надо было дожить. Сначала в Москве было много чего. Замужество и рождение дочки. Завод ЗИЛ, потом работа по продаже чая-кофе на улице – мороз тридцать два градуса, валенки, темень. Встаешь на точку в утренней темноте, принимаешь товар, продаешь, вечером ждешь машину и сдаешь остатки и выручку. Сама домой на метро. Поднималась в шесть утра, возвращалась домой к полуночи. Ребенка не видела. Потом универмаг «Москва» на Ленинском проспекте.
– Знаменитое место.
– Да. Но работать нужно по двенадцать часов двое суток через двое. Опять дочка оставалась одна. И я начала искать работу с более спокойным графиком. Предлагала себя на вакансии в газетах, а контактный телефон дала своей подруги, потому как жила тогда в Сергиевом Посаде. И время от времени к ней заглядывала – узнать, не откликнулся ли кто. Однажды приехала, а у подруги на кухне сидит Ирина Викторовна Головченко, они тогда приятельствовали.
Послушала меня Ирина Викторовна, посмотрела и говорит: «А приходи к нам, мне как раз нужен второй секретарь». Я получила должность второго секретаря, офис-менеджера. Это было в 1998 году. В «Валте» работало двадцать человек.
– А у Ирины Викторовны тоже есть интуиция?
– Вот у нее она точно есть. И очень сильная. Вообще же интуиция имеется у всех. У вас было когда-нибудь такое ощущение, что сейчас зазвонит телефон, и он звонил? Или вы вдруг начинали непонятно с чего вспоминать какого-либо вашего знакомого, и он неожиданно выходил с вами на связь? Это простейшие проявления интуиции. Если слушать себя, можно продвинуться дальше и больше понимать, что вокруг происходит. Ничего не случается просто так.
У Валентины потрясающее родство – ее дед был известнейшим в Шостке закройщиком и портным. Очень престижная профессия в те годы. Его бросали «на прорыв», если нужно было поднять захиревшее ателье. Папа ее был столяром-краснодеревщиком. Сестра пошла по стопам деда – она очень хорошая портниха, к которой ходит полгорода. Врожденное, семейное чувство вещи – вот что это значит. Ощущение подлинности предмета, его реальной ценности. Они и должны были с Ириной Головченко понять друг друга, потому что Валентина Шишкина – великолепный организатор. Но не людей, а вещей.
Так что значит для нее карьера? На самом-то деле Валентина свою карьеру сделала – проверила себя, нашла свое место, получила признание.
Алексей Тетерин пришел в «Валту» в 1997-м и уже отпраздновал свои 25 лет в компании. «Он опытнейший и один из самых успешных водителей-экспедиторов, – говорит директор по корпоративным коммуникациям Дмитрий Мамонтов, – и мог бы сделать карьеру, став начальником отдела транспортной логистики, так как знает все процессы и пользуется уважением в коллективе. Однако он выбрал другую дорогу».
Вернее, на своей дороге и остался. Он водитель. За 34 года водительского стажа Алексей поменял три места работы, восемь машин и более шестидесяти проткнутых в поездке колес – а на грузовом автомобиле, пусть и на «Газели», это не слишком веселый аттракцион. Четыре раза попадал в аварии – но маленькие. Три раза – так он говорит – по своей вине. Тут надо сказать, что Алексей – человек удивительно лаконичный. Что, кстати, нетипично – в мире есть две профессии, в которых разговор является обязательным профессиональным ритуалом. Это шоферы и парикмахеры. Водитель говорит, чтобы самому не заснуть в дороге, а парикмахер – чтобы клиент не заснул в кресле. Но Алексей не таков, чтобы стоять в общем ряду. Говорить с ним – мучение для журналиста, но радость для литератора. Потому что свои диалоги он отливает в совершенную форму.
– Когда вы пришли в «Валту», каково было ваше первое впечатление?
– Небольшой офис. По комнате на четвертом этаже и на шестом. На шестом бухгалтерия, на четвертом менеджеры заказы принимали. Маленький склад, на триста-четыреста метров, в бывшем бомбоубежище. В принципе-то коллектив был сплоченный. Все праздники вместе.
– Вас, как всех самых первых сотрудников, принимала на работу Ирина Головченко. Какой она вам показалась?
– Ну такой. Веселой. Там все веселые были.
– А чего веселились?
– Ну как, любой праздник всегда отмечали в офисе. Танцы и пляски.
– Вы и сейчас ходите на все корпоративные праздники?
– Не, после боулинга не хожу.
– После чего?
– Боулинга, но это давно было, праздник валтовский там был организован.
– И что было?
– В боулинг хорошо поиграли.
– И что?
– Потом домой долго добирался.
– Сколько?
– Часа три.
– Вы пешком шли?
– Нет, на метро. Но я же все время на машине, тогда на метро практически не ездил. Поэтому потерялся.
– То есть вы после боулинга зашли в метро, которого не знали?
– Да.
– Там было страшно?
– Чего там страшного, просто непонятно, куда ехать.
А вот на машине Алексею Тетерину всегда понятно, куда ехать. Его экипаж (водитель и экспедитор) – один из самых эффективных в компании. По выработке наиболее лаконичного (характер!) маршрута, экономии топлива, быстроте и надежности доставки. Опыт, что скажешь. Хотя Алексей говорит: «Есть у нас водители и получше моего. Я просто самый старый».
Права Алексей получил в 1988 году, в 18 лет, окончив водительские курсы при военкомате. В армию попал в сопки.
– Служил на Дальнем Востоке водителем в медсанчасти. Между Владивостоком и Находкой, в сопках, можно сказать, рядышком с морем.
– Что-то в Находке есть такое, что связано с «Валтой», наверное. На тонком уровне. А было что-либо в армейской жизни запоминающееся?
– У нас часть была – семь солдат и три офицера, все остальные гражданские. Комбат – хирург, еще один офицер – терапевт, а мой начальник – зам по тылу. Так что мы с ним доставляли лекарства. Правда, вокруг располагались еще воинские части. Мы – в серединке. Но дедовщины как таковой не было.
– Не давали себя в обиду?
– Ну, там особо и стараться не пришлось. Нашим сержантом был чеченец под два метра ростом.
– Вы вернулись – и?..
– Вернулся в первую спецавтобазу: когда я получил права, а до призыва еще оставалось время, я туда устроился работать. База специализировалась на крановых поездах – это автокран с прицепом. В армии водил «уазик», на спецбазе – «КамАЗ», самосвал, потом устроился в компанию, занимающуюся продажей строительных материалов. Там у нас были военные машины – «ЗИЛы-131» и один штатский «каблучок». Генеральный директор был подполковником, бывшим военным, у него остались связи. Он после консервации покупал машины – тогда было разрешено.
Там, кстати, у меня случилась запоминающаяся поездка – когда я уехал во Владимир, а вернулся из Костромы через Иваново.
– А в «Валте» какая поездка запомнилась?
– В «Валте» я в основном езжу на «Газелях». Привык. Хорошие машины, только ломаются. Слабое место – колеса. Был у меня маршрут на Нижний Новгород. Я как туда ни ездил, так постоянно менял колеса. Причем с одной и той же стороны. Уже наловчился укладываться с переобувкой за час. Едешь, хоп, прижался, быстренько раскинул, переоделся, открутил-прикрутил. А в самом начале работы мы ездили в Питер каждую неделю. Все больше зимой, как вспоминается. Это сейчас у нас тьма филиалов и туда ходят полные фуры, а раньше раз в неделю грузили «Газельку» – и вперед.
– У вас есть любимая машина, в которой лучше всего вам было?
– Мой «Опель». Первую личную машину я купил в девяносто первом году, и с тех пор их было несколько. «Опель» был любимым.
– А какого цвета были ваши машины? Любимый цвет – вещь говорящая…
– Вишневая, серо-белая, синяя.
– А какой идеальный цвет для автомобиля?
– Серебристый.
– Романтично!
– На ней грязь меньше видно.
– Спецбаза, стройматериалы – и вы в «Валте»? Как-то нелогично.
– Еще было место по обслуживанию дипломатического корпуса.
– Такая видная работа! Не возникло желания задержаться?
– Нет. Я там в первый день в аварию попал. А потом сосед предложил попробовать себя в «Валте». Я сел в валтовскую «Газель» и больше не вылезал.
Алексей Тетерин не любит менять места работы. Он вообще не любит менять свое личное жизненное место на какое-либо другое. Он живет в Печатниках – в той же квартире, где провел детство. У него дом под Дмитровом, в котором родилась его мать и четверо ее родных сестер. Он любит ночную рыбалку, населил вместе с братом деревенский пруд рыбой и точно знает, что он ее оттуда и выловит. Ну, вместе с соседями. Любит сына. Любил шиншиллу, которую ему подарили в зоомагазине (потому что его привечают все заказчики, которым он привозит груз). И эта шиншилла умела ходить с ним вместе в магазин – сидя на плече, как попугай.
Любит – свое.
Он постоянный человек. Алексей находится всю жизнь в движении, но для счастья ему важна укорененность места, ради которого он пускается в путь и куда возвращается.
В этом он совпадает с «Валтой», которая в чем-то главном постоянна, как дом под Дмитровом, как его пруд, как жизнь.
Андрей Гришин, менеджер курьерской службы «Валты», много лет болеет за «Динамо». Раньше страстно, теперь спокойнее. Болельщики «Динамо», команды с мощной историей, которая разучилась побеждать, – особая человеческая порода, отдельная каста. Они знают цену неудачи и верности.
Андрей работает в «Валте» семнадцать лет. Вошел в золотой фонд сотрудников компании, получал знаки отличия и к десяти, и к пятнадцати годам службы, но говорит, что почуял в «Валте» что-то особенное, когда ему нежданно выдали награду за вклад в компанию всего через год после начала работы. «Почувствовал себя нужным».