– Когда я пришел на работу, курьерами были два студента. Попал в «Валту» я совершенно случайно и даже не помню, откуда у меня взялся телефон, по которому я однажды позвонил, мне срочно нужна была подработка. На валтовском конце провода мне сказали: «Мы работаем с Hill's». Я только и мог спросить: «С чем?»
Но пришел. Понял, что такое Hill's. Понял, что за компания. А студенты, напарники мои, тем временем начали увольняться. Студент – работник сезонный. И наступил день, когда меня послали в налоговую инспекцию отнести финансовые декларации. Уже не помню, оттого ли, что я уже был один, или потому, что я был единственным взрослым. А что такое подать бумаги в налоговую инспекцию и в пенсионный фонд пятнадцать-семнадцать лет назад, нужно рассказать особо. Никаких электронных носителей, только бумажная отчетность, и к каждому окну очередь в сто человек. Стоять приходилось в среднем два с половиной – три часа. Важно ничего не перепутать, точно сформулировать задачу и максимально настойчиво донести до работника налоговой, чьи именно перед ним бумаги и за какой период. Впрочем, это вообще азбука курьерской работы. Четко, грамотно, по возможности быстро. У меня все получилось. Съездил несколько раз и стал замечать, что отношение ко мне меняется. В «Валте» и так не было никакого снобизма, но тут я понял, что могу быть нужным.
Дмитрий Мамонтов аттестует Андрея так: «Не просто курьер "Валты", а опытный коммуникатор, "свой" человек в налоговых органах, где его знают и уважают. Инженер связи, высшее образование. Но человек понял, что его призвание – связывать людей друг с другом».
Может быть, и правда призвание. Но мне кажется, в своей работе Андрей больше всего ценит пушкинские «покой и волю». Он родом из семьи «с историей», с судьбой. Бабушка и мама из Коломны, из старого и сильного города, дядя его служил лесником. «Всю жизнь отдал лесу. Любил животных, лес был всей его жизнью», – говорит Андрей. Бабушку отдали замуж за человека на 25–30 лет ее старше, он был офицером НКВД: «Только когда он умер, в 1953 году, как Сталин, бабушке стало посвободнее. Она встретила мужчину, близкого ей по характеру, и я, ничего, конечно, тогда не зная, называл его дедушкой».
А отец у Андрея Гришина – военный прокурор, полковник. Семья жила в разъездах – Дальний Восток, Одесса, Чехословакия. Семь школ, лето в Коломне. В Одессе по окончании школы Андрей поступил в Одесский электротехнический институт связи. И не работал ни одного дня по специальности.
– Почему вы выбрали этот институт?
– Потому что там была военная кафедра.
– Сын полковника не хотел служить?
– В раннем школьном возрасте я мечтал стать пограничником, тем более что у меня была собака моего детства, овчарка. Я сейчас понял, что не могу вспомнить, как ее звали. Но потом желание мое угасло – я насмотрелся на кочевую жизнь и быт военных городков. Ничего плохого и тем более ужасного, но это специфическая обыденность. И мы, из-за того что все время переезжали, даже не смогли больше завести собаку. Перешли на кошек. Они более… перевозимые. И сейчас у меня кошка, невская маскарадная. Очень красивое и независимое животное.
Работать Андрей начал в Москве, потому что сюда перевели отца, коренного столичного жителя. Сначала – в Объединении административно-технических инспекций при правительстве Москвы. Гришин занимался проверками санитарного состояния и общего благоустройства города.
– Абсолютно все, что выходило на улицу, попадало под проверку нашей инспекции. И дороги, и уличное освещение, и фасады зданий, и афиши, и объекты торговли – ларьки, палатки, – говорит Андрей.
Ну это надо. Только что Андрей Барничев, директор магазина «Барбос», который начинал с торговли в уличных палатках и «Тонарах», рассказывал нам о своих отношениях с проверяющими муниципалами. Не хвалил, прямо скажем. Так вот один из них – перед нами. Воистину «Валта» как колодец по дороге в Мекку, где встречаются все, кто не мог бы пересечься ни при каких других обстоятельствах.
– Вам нравилось работать в инспекции?
– Там был план.
– А у кого ж его нет?
– План штрафов. Мы за месяц должны были оштрафовать определенное количество человек на общую немалую сумму. Сначала мне нравилось. Драйв, новые люди. Но потом я понял, что ты говоришь с этим новым человеком не просто так, а с целью отыскать какое угодно нарушение и за это нарушение наказать. Ну, за грязь-то всегда можно было. И мне все тяжелее становилось работать. С одной стороны, висит груз ответственности перед коллегами – а я всегда старался быть если не образцовым, то обещающим сотрудником, а с другой – наплывает морок: ты каждый день должен, должен, должен штрафовать. Мне стало тяжело просто вставать и идти на работу. Тем более что оштрафованные не то чтобы благодарили меня со слезами на глазах. Были и угрозы, и весьма конкретные: «Мы знаем, где и с кем ты живешь».
– Да, «Валта» покомфортнее будет.
– У меня больше нет плана штрафов. У меня есть пакет, и я его везу. По городу я передвигаюсь на общественном транспорте или пешком: машина в Москве – не помощник для курьера. Я иду. Просто иду. Смотрю по сторонам, на людей. Иногда мелькает нетривиальное лицо. Я видел Каневского. Сериальных актеров, которых не всех знаю по фамилиям. Видел в метро чиновников от футбола и бомжей.
– Вы говорите в корпоративном журнале «Валта Петровна», что это время используете для того, чтобы думать. О чем вы думаете?
– Наверное, больше всего я думаю о дочери. Сейчас ей пятнадцать. В начале следующего года будет шестнадцать. Она ищет свое место в жизни и делает какие-то совсем новые вещи. Например, она тоже болельщица – но никакого футбола. Увлекается фигурным катанием. Знает все соревнования, всех спортсменов, вела свой блог. Ходила на тренировки; молодые спортсменки – Трусова, Щербакова – не отказывали ей в совместной фотографии и в том, чтобы сказать для ее блога пару слов. «ВКонтакте» количество ее подписчиков, бывало, переваливало за пять тысяч.
– Вы хотели бы изменить свою судьбу?
– Нет. Потому что тогда у меня была бы другая жизнь и другая дочь. А я благодарен судьбе, что родилась именно моя, такая, какая есть.
И мне нравится в «Валте». Вы спрашивали, кто для меня является лицом компании? Оксана Микитишина, наш главный бухгалтер. Я много с ней контактировал, когда носил финансовую отчетность. Она высокий профессионал и доброжелательный человек. «Валта» для меня именно такая – современная, непростая, успешная, с традициями и человеческим укладом.
Андрею Гришину необходимо контролировать свою жизнь самому – вот что я думаю. И если цена контроля – некоторое опрощение, он заплатит эту цену. Независимость стоит дороже.
Если бы я был продавцом в магазине «Красное & Белое», то Оксане Микитишиной, бессменному, со дня основания «Валты», главному бухгалтеру, я бы не продал ни капли алкоголя. Да я даже безалкогольного пива бы ей не продал. Не потому, что таким образом я неловко закручиваю комплимент, желая намекнуть, что героиня моя молодо выглядит (хотя и не без того), а просто потому, что вот такое у нее лицо. Природа любит обманывать. Я полез в гугл и прочел, что женщины с детскими лицами, оказывается, имеют стальной характер и предпочитают тип мужской дружбы – без дамского умасливания, а что-то вроде «последнюю сигарету на двоих». За что купил. Не настаиваю – потому что Оксану Микитишину вижу первый раз в жизни.
Но вот что меня удивило: разве можно размышлять об антикарьере, беря в качестве примера человека, который возглавляет бухгалтерию более чем крупной и постоянно растущей компании? И выяснил вот что – карьера Оксаны невозможна в принципе. Потому что место финансового директора занимает собственник компании. Микитишина могла бы просто уйти из «Валты» на другое место. Но она этого не делает. И если блестящий профессионал отказывается от личного карьерного роста и растет вместе со своим рабочим местом (когда Оксана начинала в 1996 году, в «Валте» работало двадцать человек, а сейчас тысяча и оборот в 15 миллиардов рублей), то у него есть на то собственные резоны.
И вообще, история с рабочим местом Микитишиной довольно неожиданная – она стала главным бухгалтером в 22 года.
– Вы не боялись?
– Боялась. Или нет. В молодости вообще по-настоящему не умеешь бояться. Все начиналось с нуля, я на каждом новом этапе роста уже успевала понять, что нужно делать. Это как растение вырастить. Сначала посадишь семечко, потом смотришь – пошел первый листик, второй, дальше решаешь, какой листик надо оторвать, чтобы вырос следующий. И так все сложилось.
На протяжении книги мы все время возвращаемся к растительной символике – но что делать, если мы договорились, что исследуем дерево «Валты». И вот когда это дерево сидело если не на горшке, то в горшке точно и было маленьким, Оксану Микитишину, выпускницу финансово-кредитного техникума и абитуриентку Финансовой академии, не испугала, а даже увлекла задача вырастить свою бухгалтерию самостоятельно – на пустом месте, чистую, прозрачную и невинную. Теперь, правда, это чрезвычайно интеллектуально агрессивная и непростая бухгалтерия, ну так и росла не один день.
– Мне нравилось, – говорит Оксана, – что это было новое, чистое дело, и главная прелесть заключалась в том, что все делаешь сама и никто не стоит над душой. В двадцать два года в любом случае дома не сидится. В первый же год работы, кажется, мы с Мариной Агафоновой, моей подругой, кумой и заместительницей, вводили новые данные в баланс с утра двадцать девятого декабря до семи утра тридцатого. И чувствовали себя счастливыми.
– Вы сами выбрали себе профессию?
– Случай. После восьмого класса (школа в новом районе, в который наша семья переехала, оказалась перегружена, и школьное руководство ее достаточно настойчиво… разгружало) я поступила в техникум на специальность «экономист по бухгалтерскому учету и анализу хозяйственной деятельности». Но техникум оказался неожиданно сильным – и я увлеклась.