– Кушай на здоровье. Проголодался? – улыбнулась тётушка. – После купания голод просыпается. А вы же с Лёвкой почти не вылезали из воды!
У Вани и правда разыгрался жуткий аппетит после озера. Он зачерпнул большую ложку сметаны и плюхнул её в тарелку. Тётя Маруся, налив себе порцию борща, поставила кастрюлю обратно на плиту и, расправив подол сарафана, уселась за стол перед тарелкой. Она нарезала чёрный хлеб, намазала маслом кусок, посолила, очистила две дольки чеснока, мелко их накрошила и посыпала чесночной крошкой хлеб.
– Будешь? – спросила она, протянув его Ване.
Ваня с подозрением покосился на странный бутерброд и, зажав рукой нос, помотал головой.
– Зря, – сказала тётушка, приподняв брови, – мне больше достанется.
Ваня смотрел на то, с каким удовольствием тётушка откусывает хлеб с чесноком и заедает борщом, и не устоял. Его рука тоже потянулась за хлебом.
Тётя Маруся молча очистила новую дольку чеснока, накрошила и придвинула ближе к Ване. Он намазал хлеб маслом, посолил и взял с тарелки чеснок.
– Ну, что скажешь? – спросила тётя Маруся.
– Угу, – промычал Ванька, – вкусно!
Ваня уплетал борщ с хлебом и чесноком за обе щёки. Ему показалось это так вкусно, что он попросил добавки.
– Распробовал, – засмеялась тётушка, – а то нос воротил! Тётка плохого не посоветует.
Во дворе брякнула калитка.
– Ваня! – раздалось с улицы.
– Ой, Лёвка, – подскочил Ваня к окну.
– Сядь и доешь спокойно, – сказала тётя.
Она высунулась в окно и строго крикнула:
– Что ты кричишь? Дай людям поесть. Заходи и подожди Ваню в саду. Сейчас он выйдет.
Ванька ускорился.
– Да не торопись, успеешь, – проворчала тётушка. – Ишь, сдружились, – буркнула она и рассмеялась.
…Ваня вышел из дома. Лёвка ждал его на старых садовых качелях.
– Скрипят, – сказал Лёвка, покачиваясь.
– Ага, – кивнул Ванька, – скрипят.
– Противно.
– Ага, противно.
– Надо смазать, – подытожил Лёвка.
– А чем? – спросил Ванька.
– Машинным маслом смазывают. Но у твоей тёти Маруси, скорее всего, такого нет.
– Может, обычное масло подойдёт? – спросил Ваня.
– Тащи, – махнул Лёвка рукой.
Вскоре Ванька выбежал из дома с лоскутом старой тряпки и маленькой тёмной бутылочкой.
– Представляешь, нашлось машинное. Тётя Маруся им швейную машинку раньше смазывала.
Ваня капнул масло на тряпку и отдал её Лёвке.
Лёва тщательно смазал пружины. Мальчишки уселись на качели и бесшумно качнулись туда-обратно.
– Ох, мастера, – всплеснула руками вышедшая из дома тётя Маруся, – прелесть какая! Не скрипят качели-то. Уж посижу сегодня вечером в тишине. Спасибо вам, ребятки.
– Если опять скрипеть начнут, вы нас зовите, – сказал Лёвка, стукнув себя в грудь.
– Обязательно позову, – заверила тётя Маруся.
Ванька отнёс масло обратно в дом, и ребята выбежали за калитку.
– Куда пойдём? – спросил Ваня.
– Не знаю… – Лёва задумался. – А ты на колодец ходил?
– На колодец? Нет. А тут есть колодец?
– Ага, – кивнул Лёвка. – Питьевую воду обычно из города привозят, но и колодец у нас есть. Пойдём покажу. Он недалеко.
Мальчишки прошли вдоль садовых участков к лесу и свернули в противоположную от дороги к озеру сторону, на узкую лесную тропинку.
На небольшой поляне среди сосен стоял колодец. Бетонное кольцо было врыто в землю, сверху – треугольная крыша и квадратное окошко-дверца.
Лёва открыл дверку и свесил голову вниз.
– У-у-у-у-у! – крикнул он.
– У-у-у-у-у… У-у-у… У… – отозвалось эхо.
Ванька тоже ухнул. Эхо и ему ответило раскатистым «у-у-у».
Ваня снял с бортика ведро и бросил вниз. Плюх.
– Вставай сюда, – указал Лёвка на ручку, – будем крутить.
Мальчишки с усилием поворачивали проржавевшую ручку. Из колодца послышалось гулкое хлюпанье, скрип и лязг цепи, на которой покачивалось из стороны в сторону наполненное ведро. Лёвка подбежал к окошку, поймал ведро и выставил его на край бетонного кольца.
– Пробуй, – предложил он Ване.
Ваня, широко расставив ноги, чтобы не намочить сандалии, подался вперёд и слегка наклонил к себе стальное ведро. Вода оказалась студёной. Она смочила Ванины губы, пробежала по горлу и пропала в глубине живота, обдав тело приятной прохладой. Мальчик обтёр рот рукавом.
Ребята оставили ведро на краю колодца и прикрыли крышку.
– Ты вод́ а! – неожиданно крикнул Лёвка, стукнув Ваню по руке, и рванул вперёд по тропинке.
Ванька тут же помчался следом и успел задеть Лёвку за плечо.
– Нет, ты! – крикнул он.
– Ты во́да!
– Нет, ты!
Ребята бежали по тропинке. Сосны подхватывали их смех, и он звенел высоко среди верхушек.
Тропинка уходила вниз с пригорка. Ваня и Лёвка не могли остановиться: ноги сами описывали в воздухе огромные круги, неся их вниз по склону.
– Давай повторим, – засмеялся Лёвка, оказавшись внизу.
– Может, не стоит? – усомнился Ваня.
Но Лёвка уже взбирался на пригорок. Мальчишки поднялись по склону и снова понеслись вниз, раскинув руки.
Ветер свистел у Ваньки в ушах – так сильно он разогнался. Спуск закончился, а он никак не мог остановиться. Пробежав с хохотом несколько метров, он оглянулся на Лёвку, бежавшего позади с задорным криком. Тут Лёвкина левая нога зацепилась за правую, он запнулся и кубарем полетел вниз. Ванька ахнул и бросился к другу.
Лёва сидел на земле с гримасой на лице, обхватив руками колено, и продолжал смеяться. Или он плакал?
– Ты как? Больно? – забеспокоился Ванька.
– Ага, очень, – простонал Лёвка.
Колено было разодрано и залеплено серой грязью, через которую проступили капли крови.
– У-у-у, – завыл Лёва, – у-у-у…
– Нужно скорее промыть рану. Вставай, вернёмся к колодцу, – сказал Ваня, помогая другу подняться.
– Ой, ой-ой-ой, – вскрикивал Лёвка.
– Видно, сильно ушиб. Держись за меня, – скомандовал Ваня.
Ваня шёл по тропинке, а Лёвка, опираясь на него, прыгал рядом на здоровой ноге. Так они и добрались до колодца. Хорошо, что в прошлый раз они не выплеснули воду из ведра, оно так и стояло наполненным.
Ваня поставил тяжёлое ведро на землю и, наклонив его, налил воду Лёвке в ладони. Тот кое-как под собственные охи и завывания смыл с коленки грязь. У Ваньки внутри всё съёживалось – как, должно быть, больно его приятелю… Лёвка промыл ладони и правый локоть: они тоже оказались оцарапаны. Затем Ваня подставил другу плечо, и они поковыляли к дому.
– Батюшки, что случилось?! – всплеснула руками Лёвкина мама.
– Да упал я. Ничего страшного, – махнул Лёвка рукой, не подавая вида, что ему больно.
– Ты уверен? Смотри, как разодрал…
Мама, осмотрев колено, тут же скрылась в доме и через минуту вернулась с пластиковой аптечкой. Она тщательно промыла рану и царапины, намазала Лёвку с ног до ушей какой-то мазью и замотала коленку бинтом.
– Вечером посмотрим, как обстоят дела, – сказала она, – может, обойдёмся без повязки. Пусть лучше рана дышит.
– Хорошо. Я пойду? – неуверенно спросил Лёва.
– Иди уже, боец, – вздохнула мама.
На сегодня с приключениями было покончено. Ребята, усевшись на лавочку недалеко от Лёвкиного дома, тихонько рассказывали друг другу смешные истории и болтали о всяких мелочах.
Глава 10. За хлебом
– Идём гулять? – спросил Лёвка, появившись в саду тёти Маруси.
– Пойдём. Как твоё колено?
– Почти зажило, – отмахнулся Лёвка.
– Хорошо. Сейчас предупрежу тётю и пойдём, – сказал Ваня, заглядывая в дом. – Тётя Маруся, мы с Лёвой ушли гулять!
– Ой, ребята, подождите, – догнал их голос тётушки. – У нас в доме хлеб закончился. Не добежите до магазина?
– Добежим, – согласились мальчишки.
Ваня с Лёвой вышли на широкую дорогу, которая отделяла их участки от соседнего садоводства, и пошли вдоль разношёрстных заборов. Ребята срывали по дороге травинки и перекидывали круглый камень, пиная его словно футбольный мяч. Так они дошли до магазина.
– Можно нам хлеба? – спросили они.
– Можно, – ответила им продавщица в белом фартуке. – Вы вовремя зашли, хлеб как раз привезли. Свежий, прямиком из пекарни.
Продавщица протянула мальчикам хлеб в шуршащем пакете. Ваня взял его и почувствовал жар хлеба. Он сжал буханку и услышал, как под пальцами захрустела корочка.
Ваня запихнул в пакет нос – прежде он не нюхал такого ароматного хлеба! Мальчик не удержался, откусил. К губам прилипли крошки. Он оторвал краешек и протянул его Лёвке. И снова впился зубами в горячую корочку.
Ребята вышли на улицу. Рядом с магазином находилось большое поле. Ванька с Лёвкой уселись в траве и продолжили жевать. Солнце припекало. Кругом стрекотали кузнечики. Тут Ванька опомнился и посмотрел на искусанную буханку.
– Ой! Что же мы скажем тёте Марусе?
– Ничего. Покусали слегка, что с того? – успокоил его Лёвка. – Скажи лучше, ты кузнечиков ловил когда-нибудь?
– Нет, – помотал головой Ваня.
– Сейчас исправим. Когда кузнечик стрекочет, это лучшее время, чтобы его поймать, – сообщил Лёвка. – В этот момент он ничего не слышит.
– Откуда ты всё знаешь? – удивился Ванька.
– Не знаю… Папа рассказывал, наверное… И я же здесь каждое лето.
Слева от них раздался стрекот.
– Тсс. Слышишь? Сейчас мы его найдём. – Лёвка на четвереньках пополз на звук.
Ванька завернул остатки хлеба в пакет, положил его на траву и пополз следом за Лёвой. Стрекот стих.
– Эх, теперь надо ждать, чтобы он заиграл, – вздохнул Лёвка, усевшись.
Из ближайшего пучка травы вновь раздалось громкое стрекотание.
– Вон он! – крикнул Ваня. – Какой зелёненький!
– Ага, точно. Видишь, увлёкся, ничего не замечает, – сказал Лёвка.
Но только он так сказал, как кузнечик затих, выпрямил длинные тонкие ноги, высоко подпрыгнул и… скрылся.
– Нет, так дело не пойдёт. Надо сачок раздобыть и банку, – сделал вывод Лёвка, – у меня дома точно есть. Мы их столько наловим!