, когда у калитки остановилась молодая красивая девушка с короткой стрижкой. Нина бросила возиться с грядкой, выпрямилась и пошла открывать.
– Здравствуйте, я Вика. Валерьевна.
– Очень приятно, Нина, можно без отчества, – улыбнулась женщина.
– Слушайте, мой отец – запойный алкоголик. В какой момент он сорвется – никто не знает. Но это случится, чудес не бывает. Не обманывайте себя.
У Нины в голове всплыл старый стишок: «Пусть говорят, что яйца курицу не учат, но ты – совсем другой, особый случай». Она заговорила, тщательно подбирая слова:
– Вика, я живу в деревне без малого пятьдесят лет. Думаешь, я алкашей не видела? Твой отец – хороший мужчина, и я рада тому, что мы съехались. Быстро, да, но это не романтика, как у вас, молодых. Мы просто нужны друг другу. А сковородка у меня всегда под рукой на случай чего.
Виктория пожала плечами:
– Делайте, что хотите, я предупредила. Адьес.
Нина ненадолго скрылась в доме и легко побежала по дороге, догоняя сердитую девчонку. Протянула ей пакет и пояснила:
– Я пирожки только испекла, возьми. Костю своего угостишь. И заходите к нам в любое время, хорошо?
Сдобный домашний запах печева разносился, казалось, на всю улицу. Язвительный ответ растаял у Вики на языке, и она пробормотала:
– Спасибо, как-нибудь.
Дома Костя вгрызся в пирожок с капустой, что-то одобрительно проворчал и посмотрел на Вику, мрачно ковыряющую какой-то сучок на стене дома.
– Почему ты не можешь просто за них порадоваться?
– Сама не знаю. Прямо бесит, что у него все хорошо. Я давно запретила себе верить, что отец может измениться – и вот на тебе. Мне реально обидно! Если он мог бросить пить в любой момент, чтоб ему не сделать это лет пять назад?
Константин вздохнул. Иногда Виктория вела себя как сущий ребенок.
– Иди ко мне, Вик. У нас своя жизнь, у них своя. Все будет хорошо.
Глава 38
Третьекурсник замер в операционной, наблюдая, как Константин Михайлович лигирует крупный сосуд, питающий молочные железы. Устроиться практикантом на время летних каникул было невероятно круто.
– Влад, фасция сохнет, – с мягким упреком обратился к нему хирург.
Ассистент послушно увлажнил ткани теплым физиологическим раствором. Кошка на операционном столе напоминала ему освежеванного кролика.
– Константин Михайлович, а стоило ли оперировать кошку, в шестнадцать-то лет? – пробасил парень.
– Старость – не диагноз, – рассеянно пробормотал Константин, сосредоточенно накладывающий швы. Но когда работа была закончена и анестезиолог уложила кошку в теплую кислородную камеру, хирург развил свою мысль:
– Понимаешь, продолжительность жизни у кошек сильно зависит от генетики. Для одних пятнадцать лет – предел, а другие могут и до двадцати скрипеть с полным комплектом зубов и отменным аппетитом. У этой кошки карцинома молочной железы высокодифференцированная, в легких чисто. Ну и кровь приличная, никаких признаков почечной недостаточности. Хорошие шансы.
В операционную зашел Алексей и патетически продекламировал:
– Мне жаль больной, у вас креветка! Что за креветка, может, рак? Как может быть креветка раком, дурак![29]
– Я устал от твоих шуток, Воронцов! Давай ближе к делу.
– Костян, я понимаю, что у тебя сегодня неприемный день и все такое, но посмотри, пожалуйста, бигля. Хозяйка ранила меня в самое сердце, сказала, что хочет на прием к самому Филатову.
Алексей отвесил шутливый поклон и добавил:
– Проконсультируй и поедем, как договаривались. Ты меня заинтриговал.
Константин с улыбкой хлопнул друга по плечу:
– Бигля посмотрю, а ты пока реанимируй.
– Кого?! – Алексей метнулся к боксу, где приходила в себя прооперированная кошка.
– Ущемленное самолюбие! – крикнул Костя, выскочил в смотровую от греха подальше и сразу позвал хозяйку собаки на прием.
Мягкая шкура молодого бигля была создана для тискательных мероприятий. Восьмимесячная девочка была в полном восторге от посещения ветеринарной клиники, и осмотреть ее было непросто. Костя присел, чтобы получить щедрую порцию собачьих поцелуев, но потом попросил усадить пациентку на кушетку. Хозяйка пожаловалась:
– У нее во рту появились какие-то пупырышки.
Константин приподнял собаке брыли и внимательно осмотрел ротовую полость. Это был тот редкий случай, когда он мог поставить диагноз и без дополнительных обследований.
– У Геры вирусный папилломатоз. На самом деле, встречается очень часто у молодых собак. Неприятная история, но серьезной опасности нет.
– Боже мой, откуда он взялся?
– Собаки заражаются друг от друга. Достаточно поиграть одной игрушкой, покусаться-полизаться.
Женщина выглядела обеспокоенной, и Костя не удивился, когда та переспросила:
– Выглядит просто ужасно. Вы уверены, что это не опасно?
– Уверен, эти опухоли доброкачественные и они склонны к спонтанной регрессии. Проще говоря, как появились, так и исчезнут через пару месяцев. После этого у Геры будет стойкий иммунитет к этой заразе.
Хозяйка с сомнением протянула:
– Хорошо-о-о, и как будем лечиться?
– Никак, – жизнерадостно заявил Константин, но, посмотрев на лицо хозяйки, добавил, – коллеги иногда любят пошаманить: кто новокаин в вену, кто иммуномодуляторы назначает. Как раз пока хозяин делом занимается, папилломы и проходят. Но они пройдут и без лечения, понимаете? Если будут крупные, или мешаться начнут – удалим. А пока ничего делать не надо. Покажитесь через две-три недели.
Константин продублировал диагноз в карте, дождался, пока женщина оплатит прием, и отправился в гардероб. Алексей ждал его на парковке.
– Ну что?
– Кажется, в качестве онколога я женщину не слишком впечатлил, – признался Константин, но главврач клиники только рукой махнул:
– Да что б она понимала. Поехали? Если задержусь, Катя мне всю плешь проест.
– Помчали. Это недалеко от города, но ты держись за мной. Там поворот проскочить легко, если не знать.
Солнце клонилось к закату, но воздух все еще хранил тепло летнего дня. Двое мужчин стояли у деревянной ограды и смотрели, как вороная кобыла катается в пыли. Наконец, лошадь вскочила и легкой рысцой подбежала к посетителям. Один из них был ей знаком. Он никогда не приходил к ней без лакомства в кармане, и Геката нетерпеливо зафыркала в ожидании угощения. Константин протянул кобыле морковку и погладил по мягкому носу.
– Костян, ты что, пригласил меня покормить лошадок? – поинтересовался Алексей. – Я еще не настолько стар, чтобы впадать в детство.
– Думаешь, я чокнутый? Я купил эту кобылу для Вики, она еще не знает.
Леша даже закашлялся от неожиданности:
– Это ж не хомячок! Не думал, что придется говорить это тебе, но, блин… Животных нельзя дарить! Особенно, если питомец весит примерно полтонны.
– Да ты не понял. Это ее лошадь. Точнее, была. Вика продала ее, когда поняла, что не сможет содержать.
– Гонишь! – изумился Алексей.
– Точно тебе говорю. Вороная тракенка с белым сердечком на лбу и чулками, кличка Геката – таких совпадений не бывает. У меня друг работает эпизоотологом в соседнем городе. Я попросил помочь найти эту кобылу. Лошадь – не иголка, они все на учете. Не важно, кто хозяин, раз в год кровь на инфекции привозят в лабу.
– И сколько ей лет?
– Восемнадцать уже, взрослая девочка, – усмехнулся Константин. – Но лошади живут долго. Сегодня должен подъехать коваль, копыта посмотрит. Она попала в прокат, там условия были не ахти…
Алексей цокнул языком и повернулся к другу:
– У Вики-ежевики нет шансов! Прынц на вороной кобыле! А если серьезно, ты думаешь, что справишься с содержанием лошади?
Константин улыбнулся и спокойно ответил:
– Знаешь, Леха, я думаю, что справлюсь с чем угодно, было бы желание.
Он сжал коробочку с кольцом, лежащую в кармане куртки, словно это был его талисман, и направился к машине.
Эпилог
Женщина присела на край детской кроватки, ее длинные каштановые волосы мягко переливались в свете ночника. В кроватке вертелась с боку на бок девочка, прижимая к себе плюшевого динозавра. Она совсем не хотела спать. Увидев, что мама не сердится, Оленька попросила:
– Мамочка, расскажи сказку! Про рыцаря, принцессу и дракона.
Виктория рассмеялась.
– Ты уже сто раз ее слышала, давай почитаю что-нибудь другое.
– А я хочу эту! – надулась было девочка и тут же лукавой лисой начала ластиться: – Ну пожа-а-а-алста!
– Хорошо. Я расскажу коротенечко, как дело было, а ты засыпай, договорились? Жили-были король и королева. И была у них дочка – прекрасная принцесса. Не было никого счастливее королевской семьи, но злой колдун позавидовал королю и наслал на королеву проклятье. Лучшие волшебники страны пытались помочь ей, но все было напрасно. Королева умерла, и только изваяние на могиле напоминало о том, как она была добра и красива. От горя король совсем потерял рассудок, и тогда злой колдун явился во дворец. «Вот волшебное зелье, которое избавит тебя от боли», – заявил он, протягивая королю яд. Не успела принцесса сказать и слова, как ее отец одним махом опустошил бутылочку.
Малышка накрылась одеялом с головой, но тут же выглянула обратно, готовая слушать дальше.
– С тех пор король перестал различать добро и зло, сделался черен душой, точно колдун, опоивший его, и не было в его жизни радости. Однажды король решил, что дочь хочет извести его, и заточил ее в башне. Башню охранял свирепый дракон.
Девочка заерзала на кровати и перебила маму:
– Мам, принцесса была красивая?
Виктория ненадолго задумалась, а потом ответила:
– Конечно, малышка, все принцессы красивые. Но в башне ее красота стала меркнуть от горя и тяжелой работы.
– И что было дальше?
– Многие рыцари пытались освободить ее, но никто из них не готов был пожертвовать собой. Они отступали, едва завидев мощь дракона. Прошло много лет, прежде чем у башни появился рыцарь, не похожий на прочих. Он не был самым сильным или ловким, но ему не было равных по благородству.