Я выкладываю фотографию листьев в Интернет с шуточной подписью «конфетки для коал».
– Листья на картинке – это Eucalyptus utilis (эвкалипт полезный), близкий родственник Eucalyptus platypus, – поправляет меня кто-то. – Широко выращивается по всей Южной Австралии, часто в качестве защитных лесных насаждений.
Эвкалипт полезный распространен примерно там же, где и его близкий родственник, однако он чаще встречается и склонен вести себя как инвазивный сорняк. У него более узкие листья, более ланцетные. Это не то различие, на которое я бы обратила внимание, но комментарий с поправкой сделал доктор Дин Николле, владелец дендрария «Карренси Крик». Будучи куратором самой большой коллекции эвкалиптов, выращенных в одном месте, Дин наверняка знает о видах этих растений больше, чем кто-либо в мире. Его специальность – идентифицировать эвкалипты в дикой природе, во всех их формах и возрастах. Если я хочу узнать о разнообразии и эволюции эвкалиптов, а также об их значении для коал, мне нужно отправиться в дендрарий Дина, расположенный примерно в часе езды к югу от Аделаиды.
Вид эвкалипта не так просто определить. По словам Дина, на сегодняшний день существует примерно 800 или 900 видов и подвидов эвкалиптов, которые, согласно классификации, называются по-разному: Eucalyptus, Corymbia и Angophora, и почти все они родом из Австралии. Большинство деревьев, в народе называемых эвкалиптами, действительно принадлежат к роду Eucalyptus, однако около сотни относятся к роду Corymbria (блудвуды, коримбия апарреринья, эвкалипт лимонный)[22], а также еще девять видов из рода Angophora, которые называют «яблочки», хотя я не вижу ничего общего.
Если смотреть глазами жителя Северного полушария, эвкалиптовые деревья часто совсем не похожи на деревья. Они образуют однородные леса тусклого серо-зеленого цвета, который не меняется в зависимости от сезона: не вечнозеленые, а «никогда не зеленые». Кроны растений нельзя назвать ни круглыми, ни коническими, ни правильными, ни аккуратными или ухоженными. Растения одного и того же вида сильно различаются по форме и внешнему виду в зависимости от обстоятельств и окружающей среды. Именно их разнообразие и индивидуальность сбивает с толку, а не предполагаемое единообразие или неизменность. Способность эвкалипта адаптироваться к конкретным условиям произрастания практически сводят на нет все усилия определить тот или иной вид. В том числе поэтому так ценен вклад Дина в создание дендрария. В течение 30 лет Дин пытался вырастить четыре «одинаковых» дерева каждого вида австралийских эвкалиптов в одном месте, в одних и тех же условиях, и он провел естественный эксперимент, в ходе которого стало видно, как отличаются друг от друга эвкалипты одно вида и настолько можно определить их соответствие определенному типу.
Каждое из четырех деревьев одного вида, посаженных Дином, было выращено из семян, собранных в дикой природе, из одного и того же плода единственного «материнского» дерева. Пыльца могла быть принесена с разных растений, но все саженцы являются, по крайней мере, единоутробными братьями, посаженными, выращенными в одинаковых условиях при одинаковом уходе. И все же, когда я иду вдоль аккуратно растущих рядов эвкалиптов дендрария, меня поражают индивидуальные различия даже между близкородственными деревьями. Из четырех одинаковых семян одно дерево выросло высоким и прямым, другое похоже на густой кустарник, у третьего несколько стволов, а последнее упало на бок и потом снова начало отращивать вертикальные боковые побеги.
Разница между видами заметна еще больше. Большинство листьев эвкалипта удлиненные, напоминающие по форме полумесяц или косу, однако виды сильно различаются. Eucalyptus tetraptera (эвкалипт четырехкрылый) внешне больше напоминает франжипани (плюмерию) или магнолию, чем эвкалиптовое дерево. У него огромные эластичные листья и большие розовые цветы. Eucalyptus angustissima (эвкалипт узколистный) больше похож на хвойное дерево или казуарину хвощевидную, благодаря тонкой иглоподобной листве и крошечным соцветиям на стеблях. Как и у акации, листья эвкалипта резко меняются с возрастом растения, при этом после пожаров или повреждений на деревьях снова появляется «младенческая» листва.
Идентификация видов эвкалипта – сущий кошмар для непосвященных. Часто все сводится к сложным комбинациям рисунка жилкования и расположения желёзок на листьях, формы соцветий и плодов. Такие вещи сложно разглядеть на верхушке 30-метрового дерева, когда до ближайших листьев не дотянуться с земли.
Полагаю, коалы без труда различают виды эвкалиптов. Или, по крайней мере, точно знают, что им нравится. Из сотен видов эвкалиптов, произрастающих в Австралии, только около 70 считаются пригодными в пищу для коал, при этом каждая отдельная коала питается только тремя, пятью или максимум десятью видами.
Дин со своей напарницей Аннетт только что вернулись из исследовательской поездки в Квинсленд, где собирали образцы листьев каждого вида деревьев, листьями которых, по всей видимости, питаются коалы из разных ареалов обитания. Доцент Бен Мур, специалист по питанию из Западного Сиднейского университета, хочет использовать новый подход, чтобы понять, какие деревья предпочитают коалы. Идея заключается в выявлении растительной ДНК в фекалиях коал, и важным моментом является способность Дина точно идентифицировать виды эвкалипта.
Ученые привезли с собой 540 образцов листьев 40–50 видов эвкалиптов, начиная с самой северной части ареала обитания коал вблизи города Кэрнс вплоть до удаленных районов – Голд-Кост, Саншайн-Кост и Брисбен, которые в настоящее время считаются территориями, где коалы водятся в изобилии.
– Вы видели коал, пока были там? – спрашиваю я.
– Ни одной, – отвечает Аннетт.
– Здесь мы встречаем гораздо больше, – комментирует Дин, махнув рукой в сторону парка через дорогу от дома в предгорьях Аделаиды.
Каким бы ни был результат исследования, подобное наблюдение, сделанное человеком, изучающим пищевые предпочтения коал, нельзя считать хорошим знаком.
Если я хочу больше узнать о коалах, мне нужно изучить растения, которыми они питаются. Растения – это кирпичики, из которых сложены животные. Растения – их ветви, стебли, листья, цветы и древесина – строятся из солнечного света, воды и необходимых микроэлементов. Когда травоядные животные едят, они расщепляют растительную массу и из полученных компонентов строят мышцы и кости. Плотоядным животным, питающимся травоядными, легче трансформировать плоть в плоть; это скорее повторная сборка, чем перестройка.
Питаться растениями на удивление сложно: строительные блоки, составляющие растения и животных, и способы их компоновки очень отличаются. Кости позвоночных и экзоскелеты беспозвоночных состоят из отдельных специализированных структурных клеток. При этом у растений структура более целостная: каждая клетка имеет гидростатическую клеточную мембрану, что позволяет ей быть то жестче, то мягче, изменяя внутреннее давление воды. Прочная, но гибкая мембрана защищена клеточной стенкой из целлюлозы, меняющейся под действием света и воды, но обладающей определенной жесткостью.
Некоторые растения создают более жесткие конструкции за счет лигнина. Теряя в гибкости, они наверстывают за счет силы. Из лигнина и целлюлозы состоит древесина, а значит, деревья и леса – огромные сооружения, небоскребы природного мира, основа древесных экосистем. Деревья стабилизируют температуру, создают микроклимат, изменяют погоду и глобальный климат.
Вероятно, без целлюлозы и лигнина растения не эволюционировали бы, оставшись слоем зеленой фотосинтетической слизи, плавающей в первичном бульоне или покрывающей камни. Однако они оторвались от земли, протянули листья к солнцу, росли вширь, ветвились, размножались, увеличивая количество видов. Они вышли на сушу из мелких морей, сохраняя влагу внутри клеток. Они рассеивали капсулы нашего жизнеобеспечения, распространяясь по воздуху и воде, заселяя любое свободное пространство травами, кустарниками, отдельными деревьями и лесами. И там, куда приходили растения, вскоре за ними следовали животные, поглощая растения с той же скоростью, с которой те росли.
Обитающие на донной поверхности ракообразные последовали за растениями на берег и в ходе эволюции превратились в насекомых. Они научились жевать, сосать, высверливать и перемалывать, а также лазать, копать и летать. По мере процесса эволюции насекомые менялись, приспосабливаясь питаться растениями (и друг другом), и вслед за ними менялись растения, чтобы защищаться от насекомых, они росли быстрее, вырастали выше, толще, становились жестче, выделяли ядовитые вещества, масла и воска. История жизни на земле – это борьба между тем, кто ест, и тем, кого едят: двумя великими царствами, на которые Аристотель, а позже Линней разделили всех живых существ.
Но с краю, под ними и между ними, незаметно проникая повсюду, существовало разнообразие других крошечных организмов, одноклеточных, колониальных, сложноорганизованных и скрытых от глаз: пять царств бактерий, архей, простейших, хромистов и грибов. Иногда они – незаменимые союзники, но часто сокрушительные могущественные враги. В основе многих великих тайн эволюции лежит скрытая и плохо изученная деятельность некоторых из этих организмов.
Растения, животные и микробы – пищевая триада эволюционной адаптации, определяющая разнообразие жизни на Земле. Поэтому неудивительно, что рассматривать коал необходимо с точки, где пересекаются линии развития эвкалиптов, коал и микробов.
В то время как коалы эволюционировали под влиянием эвкалиптов, которыми питались, эвкалипты, в свою очередь, эволюционировали под влиянием особенностей климата и геологии Австралии.
Австралия расположена в центре тектонической плиты, окруженной континентальным шельфом, который простирается подобно геостратегическому буферу, изолируя политически, культурно, биогеографически и геологически. В течение последних тысячелетий в Австралии не было сейсмической активности. Тихоокеанское вулканическое кольцо – область по периметру Тихого океана