Но если животное редко становится добычей, то его численность с хищниками не связана. Лисицы, например, существуют по большей части за счет обилия кроликов. Если популяция кроликов сокращается, то же самое происходит и с численностью лисиц. Но время от времени лисицы едят редких бандикутов. Они могут даже съесть всех бандикутов. Но для популяции лисиц не имеет никакого значения, есть бандикуты или нет. Они по-прежнему будут питаться кроликами. Периодические нападения хищников на представителей редких видов, таких как бандикуты и коалы, оказывает серьезное воздействие, но никогда это не влияет на баланс численности видов.
Коалы слишком редки, чтобы стать доминирующим источником пищи. У них нет численного преимущества, поэтому им приходится использовать другие стратегии выживания, например отступать и прятаться на деревьях.
Коалам удавалось избегать встречи с основными наземными хищниками, бродившими по лесам Австралии, таким как динго и сумчатые волки, однако люди были совершенно другим видом хищников. Коалам некуда было деться от карабкающихся по деревьям людей с метательными копьями, дубинками и ловушками. Единственным способом защиты была надежда скрываться с глаз и сделаться редкими.
Помимо истощения запасов пищи или привлечения хищников, есть и другие причины, по которым большая численность является недостатком. Как на собственном опыте убедились люди во время последовательных волн эпидемий и пандемий, плотное население с высокой степенью мобильности распространяет болезни со смертельной быстротой. Хламидии и ретровирусы, возможно, всегда скрыто существовали в популяциях коал, сдерживаемые сильной, здоровой иммунной системой и социальным дистанцированием. Болезни вполне могли быть главной эволюционной движущей силой, благодаря которой коалы живут отдельно друг от друга. Примерно так же необходимость размножаться толкает их друг к другу.
Благодаря этим силам коалы то притягиваются друг к другу, то расходятся. Они собираются вместе вокруг пищи и партнеров, расходятся в ответ на болезни и перевыпас и истощение кормовой базы при превышении плотности на участке, численность коал увеличивается в ответ на растущее количество пищи и социальную близость, а затем снова сокращается под влиянием хищников, болезней или голода. Чаши весов то и дело перевешивают одна другую, приходя в равновесие на короткий период, пока внезапно в системе не произойдет очередная катастрофа. Теперь я вижу коал по-другому. Они крепко цепляются за любое предоставленное им пространство, забираясь на заборы загородных домов, вторгаясь на участки, упрямо отказываясь отступать, несмотря на перемены, которые мы совершили.
Чудо, что они продержались так долго.
В апреле 2012 года федеральное правительство Австралии объявило коал «уязвимыми»[43]. К началу 2022 года коал перевели в категорию «вымирающих» видов, сигнализируя о резком ухудшении положения.
Статус вида меняется, он может быть уязвимым или вымирающим на местном, региональном, государственном, национальном или международном уровне. Существует большая разница между вымиранием животного в районе, где оно ранее было распространено, и его полным исчезновением, хотя и то и другое вызывает беспокойство. Коалы были занесены в список уязвимых на уровне штата в Новом Южном Уэльсе и Квинсленде в 2012 и 2015 годах, однако в списке угрожаемых животных в Виктории или Южной Австралии их не было, несмотря на то, что в прошлом они считались там «вымершими». Действующее федеральное законодательство о «вымирающих» животных распространяется только на популяции в Квинсленде, Новом Южном Уэльсе и Австралийской столичной территории, которая полностью находится в пределах Нового Южного Уэльса.
Многие региональные популяции видов и подвидов занесены в национальный список угрожаемых видов, особенно на островах, в экологически изолированных биорегионах. Но коала – один из очень немногих видов, чье обозначение определяется административными границами материковых государственных границ. Это решение во многом продиктовано желанием показать, что мы принимаем меры для защиты столь социально значимого и чрезвычайно популярного вида, численность которого сокращается в районах, близких к крупным городам. При этом мы игнорируем очевидную аномалию классификации многочисленной и быстро развивающейся южной популяции коал как находящейся под угрозой.
В глобальном масштабе Международный союз охраны природы в 2012 году внес коалу в Красную книгу редких и находящихся под угрозой исчезновения или исчезнувших видов как «уязвимый» вид, поскольку их популяция сократилась на 29 % за предыдущие 18–24 года. Однако эта оценка признавала коал таксоном, «близким к уязвимому положению», и что изменение климата и другие факторы давления, как ожидается, спровоцируют еще большее сокращение в течение следующих 20–30 лет. Последние 10 лет подтвердили, что этот прогноз сбывается.
Однако если просто классифицировать вид как «уязвимый», или «угрожаемый», или «вымирающий», без устранения причины проблемы, это приведет лишь к появлению нескольких громких заголовков в газетах. Само собой разумеется, что лучшее, что мы можем сделать для коал, для лесов, для экосистем, которые поддерживают нашу устойчивость, то есть в буквальном смысле для жизни, – это стабилизировать климат, насколько это возможно. Сельскохозяйственные системы производства продовольствия, которые сейчас кормят огромное население, развивались в период замечательной стабильности климата за последние 10 000 лет. Мы нарушаем эту стабильность на свой страх и риск.
Выживем мы или нет, во многом зависит от наших ферм, что же касается коал, то их выживание напрямую связано с лесом. За последние 200 лет мы сократили площади лесов Австралии как никогда раньше. Леса занимают небольшие участки, изолированные друг от друга, что одновременно привело к перенаселению и сокращению численности животных. Изолированность территорий обитания препятствует расселению коал. Образуются плотные популяции животных, практически не подверженных болезням, на облюбованных участках деревьев, в то же время значительно увеличивая смертность от болезней в северных лесах. Кроме того, на ограниченных лесных территориях, часто деградировавших, возрастает влияние хищников. Особенно страдают самки в период размножения, в то время как растущая нагрузка на водные системы существенно снижает доступ коал к высоко продуктивным лесам, необходимым для выращивания молодняка.
Нам важно продолжать управлять популяциями коал в дикой природе, исследовать их и защищать с помощью программ вакцинации и охраны здоровья. Было бы разумно в качестве меры безопасности продолжить разведение в неволе и создание здоровых, генетически разнообразных популяций. Тем не менее в конечном счете ключевой целью остается защита местообитаний. Если мы не сможем сохранить местную растительность, то есть защитить леса, мы не спасем коал, не говоря уже о других видах, находящихся на грани вымирания.
Защита, восстановление, расширение местообитаний и создание объединяющих коридоров между разрозненными территориями является первостепенной задачей. При том что вырубка оставшейся местной растительности в Австралии в значительной степени незаконна, расчистка земель продолжается быстрыми темпами, особенно в Квинсленде и Новом Южном Уэльсе. Сельское хозяйство, лесное хозяйство и горнодобывающая промышленность по разным причинам не обязаны выполнять требования по защите природы, что делает Австралию одной из немногих развитых стран, включенных в список глобальных очагов обезлесения. Последние 30 лет усилия по защите коал потерпели неудачу не потому, что мы не знаем, как их защитить, а потому, что мы не смогли спасти леса, которые так важны для них.
Но этого на самом деле недостаточно, чтобы остановить спад численности коал. По правде говоря, нам нужно обратить ситуацию вспять. Возможно, коалы способны выжить, закрепившись на определенных территориях, но многие другие виды этого не сделают: например, золотистобрюхий травяной попугайчик или горный кускус исчезнут в ближайшие годы или десятилетия.
Здоровые популяции коал сохранятся, если мы защитим оставшиеся большие старые деревья и если следующие поколения деревьев пополнят и расширят пространство, занимаемое здоровыми лесными экосистемами. Эти деревья обеспечивают структурную основу для жизни многих других видов – насекомых, рептилий, млекопитающих и птиц. Коалы пока не так близки к большинству вымирающих видов в Австралии, но они, безусловно, считаются существенным видом, требующим сохранения. Они прокладывают для других видов и для нас путь в нелегком деле защиты дикой природы и учат более включенному взаимодействию с природной средой, о которой мы все должны заботиться.
Мне интересно, что произойдет через месяц, когда весна будет в самом разгаре, коалы начнут призывать партнеров и их рев будет разноситься на большие расстояния, приглашая на ежегодные свидания? Услышу ли я эти звуки с несгоревшего куста к северу от участка или на краю сгоревшего парка? Услышат ли они в ответ призывы или только тишину и эхо собственных голосов над выжженными долинами юга?
У меня в саду есть лоток с рассадой, которая ждет своего часа.
Это своего рода заготовки, саженцы, быстро дающие корни и выращенные в длинных временных горшках. Австралийские аборигены обычно высаживают такие прямо в почву. Приживутся они или нет, зависит от того, найдут ли они влагу глубоко под землей.
Мне не нужно сажать деревья. Выжженная территория быстро густо зарастет видами ранних послепожарных стадий[44]. Здесь вырастет акация густоцветковая, эвкалипты и банксии; они раскроют свои семенные коробочки в ответ на дым и жару, заново заселяя голую, выжженную почву.
Но, сажая деревья, я чувствую, что помогаю, а не сижу сложа руки. Способствуя восстановлению природы, мы тоже приходим в себя после разрушений, оставленных пожарами в буше. Я смотрю, не начали ли прорастать новые растения, и понимаю, что за ночь стая голодных кенгуру не только съела всю сорную траву, обглодав даже стебли, но и аккуратно подъела все побеги, появившиеся на сгоревшем участке. Шаг вперед и два назад. Природа не всегда работает так, как мы хотим.