– Молодец Стивенсон, – похвалил я начальника станции. – Правда, время работает против нас. Еще немного – и число заболевших перевалит за половину. Как бы вояки ни старались, но они теряют контроль над ситуацией. Все за работу, Изабель, ты выше всяких похвал.
– Спасибо, – я отчётливо услышал по голосу, что она улыбнулась. – Но пока вы не найдете образцы наноботов, я не смогу вам больше ничем помочь.
– Ты уже много чем помогла, конец связи.
Я отключил гарнитуру и призадумался. Итак, эпидемия на станции, как я и предполагал – не случайна. Но чьих рук это дело? Если наноботы были в наркотике, то как заразились остальные? Не могут же быть они все наркоманами. Тем более я помню, что сканер не показывал полное отсутствие всяких психотропных веществ у больных. Возможно, эта гадость тоже растворилась без следа вместе с наноботами, хотя это маловероятно. Что ж, пока не найдем эту самую «Эйфорию», можно гадать до бесконечности.
Нориса на выходе не оказалось, но он оставил солдата предупредить нас, что его срочно вызвали к начальству.
– И что случилось? – поинтересовался я.
– Полковника Стивенсона убили, – поделился солдат. – Его обязанности исполняет майор Тань-Шо-Ван, а капитан замещает его на посту начальника по безопасности.
– Вот дьявол, как это произошло?
– Его нашли в своем кабинете. Убийца застрелился там же. Скорее всего, это был один из людей с синдромом.
Случайность или диверсия? В любом случае, это плохие новости. Стивенсон был тертый мужик, которому удавалось держать ситуацию под контролем. Его смерть на руку моим неизвестным противникам, и, если это их рук дело, то следующий на очереди я.
– Ван Хаарт, приготовься. Нас, скорее всего, постараются убрать.
Здоровяк кивнул и ухмыльнулся, мол, пусть попробуют, убиралка еще не выросла.
Переговорное устройство требовательно запищало – Джонсон жаждал поговорить. Мы втроем с солдатом спустились на уровень ниже и нашли подходящий интерком с большим экраном. Изображение было так себе – сигнал ретранслировал один из кораблей оцепления. Прочая связь давно отрублена.
– Шатальский, ты в курсе того, что произошло? – без предисловий начал полковник.
– Только что узнал, я был на приеме у посла Союза.
– У тебя три часа, – вздохнул Джонсон. – Если по истечению этого времени ты не выяснишь, как заразились люди…
– А совесть не замучает?
– Меня – да, командование – нет.
– Вы понимаете, что это – еще одна война? Тут представитель Союза.
– Война угроза известная и понятная, а эта эпидемия…
– Вы отчет Изабель получали?! – перебил я его. – Меры биологической защиты не работают, потому что все и так уже заразились! Нам ничего не угрожает!
– Это просто гипотеза, Шатальский, а нам нужны факты. Изабель ничего не нашла, и на основе этого построила все свои предположения. Понимаешь, что значит «ничего»?
– То есть все боятся, что это какая-то неведомая фантастическая хрень?
– Именно. И пока ты не получишь подтверждения обратному…
– А что с кораблями, вышедшими из станции за последнее время?
– К счастью, их немного. Все они на карантине, несогласных не стало, когда мы уничтожили парочку подозрительных судов… Ещё один, как ты знаешь, сгорел сам.
– Круто работаете, товарищ Иванов. Ну да ладно, раз у меня так мало времени, нечего его тратить на пустые разговоры.
Я прервал связь и собрался было покинуть отсек, но меня жестом остановил Ван Хаарт.
– Хорошо, сходи, проверь что там.
Здоровяк вытащил из кобуры массивный пистолет, показавшийся в его ладони детской игрушкой, открыл гермодвери и шагнул в коридор. Я сместился в сторону, заодно взяв за локоть солдата, который хотел сунуться следом.
– Не надо, ты ему будешь только мешать.
Тем временем в коридоре резко началась беспорядочная стрельба, кто-то истошно заорал и сразу все стихло. Через несколько мгновений из проема показался Ван Хаарт и призывно махнул рукой.
Нас поджидали трое. Одеты как обычные солдаты на станции, оружие стандартное, документов нет. Двое застрелены, у одного шея свернута, как у рождественской индейки. Ну, как всегда.
– А живьем хотя бы одного нельзя было взять? – укорил я бывшего телохранителя.
Ван Хаарт развел руки в стороны, мол, брать пленных не его прерогатива. Ну и черт с ними, а немного времени нам все же удалось выиграть.
– Как тебя зовут? – спросил я у солдата.
– Сержант Лиам Девлин, сэр.
– Вот что, Лиам, помоги нам оттащить этих ребят в госпиталь, их нужно вскрыть на предмет наличия синдрома.
– Есть, сэр!
Сержант взялся за гарнитуру, чтобы доложить о происшествии. Я же сделал фотографии убитых и отослал их Фокс, пусть пробьет, кто это такие.
Тут на связь вышли Луис и Мигель.
– Ло энкотрамос! Мы нашли его! – завопили они, как всегда, хором.
– Отлично, хоть какие-то положительные новости, – похвалил я их. – Дуйте быстро в лабораторию, мы сейчас тоже туда подойдем.
Лаборатория логично располагалась возле госпиталя, который сейчас был переполнен и занял весь уровень станции. Вокруг нас сновали озабоченные медики, облаченные в защитные костюмы и с инъекторами наперевес. Число заболевших продолжало неуклонно расти. Еще немного, и «Афелию» захлестнет волна безумия… Хотя нет, нас обещали еще раньше аннигилировать.
Наконец, Изабель закончила с тестами и вернулась к нам.
– Вынуждена вас огорчить, – устало вздохнула она. – Это мощный синтетический наркотик, не более.
– Не то, что мы искали, – согласился я, подавив разочарование. – Ребята, вы точно уверены, что нашли именно «Эйфорию»?
– Си, это он! – затараторили «проныры». – Мы в двух разных местах достали, ошибки быть не может!
– Они правы Игорь, – вступилась за них Изабель. – Этот наркотик не проходит ни по одному списку, значит, он новый. Но наноботов в нем нет, как и веществ, которые могут запустить процесс некроза мозга.
– Жаль, но, с другой стороны, если бы оказался виноват наркотик, тогда получалось что каждый второй на станции – наркоман. Такая себе статистика…
– Ты прав, тут что-то более массовое, но я никак не могу понять – что. Прости, Игорь, от меня оказалось совсем мало пользы.
– Не говори так, ты – замечательный врач и диагност, это мы никак не найдем чертову иголку… Так, стоп, а ты здоровых людей проверяла?
– Это не поможет, – пожала плечами Изабель. – Поражение на ранних стадиях не диагностируется, наноботов тоже ни у кого не оказалось. Если они и были, то их уже уничтожила иммунная система. Но больные заразились в разное время, иначе здесь все бы дружно сошли с ума. Не понимаю.
– Да что тут непонятного, травили людей не массово, а группами. Только вот как…
Я включил гарнитуру.
– Фокс, ты пробила этих живчиков, которых мы принесли?
– Да, они чисты, как невинные младенцы, послужной список явно липовый. Я отправила данные в контрразведку, пусть подзагрузятся.
– Забудь пока про них, твоя первоочередная задача – статданные.
– Знаю, я скоро закончу анализ, надеюсь тебя снова порадовать.
– Смотри, желание угождать начальству может войти в привычку! – предупредил я ее.
– Поцелуй взасос оголённую проводку!
– Вот так-то лучше, жду с нетерпением.
– Кстати, на связь вышел Прахлада, у него там проблемы с одним из спятивших. Если так дальше пойдет, мы окажемся в окружении одних психов, если сами не станем такими.
– Не станем, это же не заразно.
– Ага, объясни это ребятам из оцепления! Конец связи.
Да, мы в шаге от войны. И хотя Союз предпочитает избегать вооруженных конфликтов… Так стоп, вот оно! Нет, у меня точно от этой суеты мозг закипел. Давно не практиковал, будучи нелегалом, вот разум-то и заржавел. Ох, голова моя чугунная, как же я раньше-то…
Ведь говорил посол, что у них другие методы, а я бестолковый, на эту фразу внимания не обратил. А зря, ведь война действительно не их конек, а вот бизнес – да. Не зря же они Торговым Союзом называются. Пряник, а не кнут, тот самый пряник, который нашли Луис и Мигель.
Это немного проясняет ситуацию, но времени разобраться во всем этом мне не дадут. Тогда нужно его потянуть, с шумом, помпой…
– Сержант Девлин!
– Да, сэр?
– Срочно предупредите руководство станции, что через полчаса я собираю пресс-конференцию, место пусть предложат сами. Я понимаю, что у них дел по горло, но им же хочется их закончить, а не разлететься пылью на десятки парсеков? И еще, пусть посла Союза тоже туда доставят.
– Так точно, сэр! Через тридцать минут!
Сержант убежал с крайне озабоченным видом. Я вызвал Джонсона и предупредил о своей затее.
– Ничего не получится, Шатальский, – полковник был настроен скептически. – Тебе не дадут ни минутой больше, если ты не предоставишь весомых улик. Что ты предъявишь?
– Веру, надежду и оптимизм! Я чего-то не пойму, Иванов, тебе сказали, что повысят до генерала, если начнется вооруженный конфликт?
– Оставь при себе свои глупые шуточки! Я меньше всего хочу, чтобы тут началась война.
– Тогда сделай так, чтобы руководства обеих сторон были на прямой связи. И не волнуйся ты так! Если что – можешь снова все свалить на меня и мою группу. Второй пожизненный срок мне все равно не дадут.
Джонсон взорвался нецензурной бранью, и я поспешил отключиться.
До пресс-конференции оставалось чуть больше трех минут, когда Фокс, наконец, закончила со статанализом.
На связь вышли все, даже Прахлада оставил в покое своих психопатов с пушками.
– Итак, количество заболевших приближается к пятидесяти процентам, – констатировала девушка. – Если бы они съехали с катушек все разом…
– То мы бы сейчас уже не разговаривали, – прервал я ее. – Давай быстрее, у меня мало времени.
– Ничего существенного я не нашла, станция небольшая и люди регулярно посещают одни и те же места – место работы или службы, столовые, места развлечений…