– А если вы вдобавок внимательно пошарите в корабле, то найдёте Кристалл Предтечей, принадлежавший вашей фамилии, – вспомнил я о первоначальной цели своего прилёта. – С ним вопрос о попрошайничестве вообще не встанет.
– Откуда?!
– Из сейфа, разумеется.
Поддерживаемый под руку принцессой, я доковылял к боковому иллюминатору, не обращая внимания на её дальнейшие расспросы.
Где-то мне доводилось слышать, что воинов древности отправляли в последний путь на подожжённой ладье вместе с оружием и поверженными противниками. Огонь очищал победителей и побеждённых, чтобы те, избавившись от прошлых переживаний, вступали в загробную жизнь упокоенными и умиротворёнными.
«Это самый большой погребальный костёр, какой только себе можно представить… Спите спокойно, ребята».
Всё звено андориан уже прикрепилось к фрегату, выпустив абордажные команды. Вернуться обратно им было не суждено.
Что ж, мне не раз говорили, что грабёж приводит к страшным последствиям, теперь пришло время в этом убедиться. Несколько восхитительных мгновений я наблюдал, как исполинский корабль беззвучно проваливается внутрь себя, и, наконец, потерял сознание.
В беспамятстве есть своя особая прелесть – ты не чувствуешь никакой боли, ни душевной, ни физической. Твой разум кристально чист и спокоен, как океан перед штормом. Здесь нет ни времени, ни пространства – только эти пятеро в голубых комбинезонах.
Три парня и две девушки, все сбились в плотную кучу, будто им здесь действительно тесно, и радостно мне улыбаются. Тихоня стоит с краю, молчаливый и надежный, готовый в любую секунду прийти на помощь. Кулак в центре, он привык принимать первый удар на себя. Рядом с ехидной улыбочкой пристроилась Лиса, одной рукой опираясь на плечо крепыша, а другой строя над его бритой головой весёлые рожки. Умник и Милашка за спинами товарищей, я не вижу рук парочки, но точно знаю, что их пальцы тесно переплетены и больше никогда не разомкнутся…
Ледяная вода вновь вернула меня к опостылевшей реальности.
– Мы уже заждались, – опечалено покачал головой дознаватель. – Неужели вы не хотите со мной общаться?
Когда-нибудь мне удастся ускользнуть от него навсегда, и пусть тогда сколько хочет задает идиотские вопросы моему остывающему телу.
– Мы вроде всё выяснили, – удаётся мне произнести. – А если чего непонятно, то пусть мне дадут кого-нибудь поумнее.
Не будь я накрепко привязан к креслу, свалился бы от очередного удара. Дознаватель рук никогда не пачкал, предпочитая отдавать грязную работу двум дюжим молодцам. Один из них меня систематически бил, а другой стоял в проёме, на случай, если мне придёт в голову шальная мысль сбежать вместе с креслом.
Тут в привычный распорядок дня ворвался громкий стук в дверь (настоящую, из ретроградного дерева), судя по звуку – ногой. Все кроме меня вздрогнули, и молодцы вдвоём пошли посмотреть, кто это позволяет себе такие вольности. Послышались голоса на повышенных тонах, потом всё стихло.
Дознаватель поёрзал немного и тоже сунулся к двери, получив резко открывшейся створкой по носу.
В допросную вошел плечистый мужчина в бело-голубой форме, критически осмотрел верещавшего на полу человечка и выкинул его в проём со словами:
– Крот, окажи помощь господину следователю!
Вопли усилились, но военный приглушил их закрытой дверью и сел за стол напротив меня.
– Хреново выглядишь, Тень.
– Так не на параде же.
– И то верно, – он забарабанил пальцами по столешнице. – В неприятную ситуацию ты попал, но повёл себя очень достойно, и многие это оценили, хоть и по-разному. Как тебя вообще угораздило стать…
– Вором? – я усмехнулся. – Не все преступники – негодяи… Мы с родителями разбились на колониальном перевозчике, и мародёры стали моей новой семьёй. Когда вытащили меня из брошенного спасателями модуля.
– Бывает же.
– Официально никто не спасся. Но прибудь помощь чуть раньше, и в живых бы остался не только я.
– Что поделать. Космос – жестокое место, там редко находятся доброхоты вроде тебя.
– Что с Лисой и Тихоней?
– Нет, ну надо же, – оценил военный. – Сразу о подчинённых, нет бы о Сирано спросить…
– Меня они больше волнуют, господин десантник.
– Я полковник.
– Да мне без разницы, если не ответите!
– Тихоня прошёл курс реабилитации и готов к службе, а Лиса ещё в госпитале, но врачи обещали вернуть её в строй уже через две недели. Оба теперь ефрейторы космического десанта и внесены в реестр Стены Памяти.
– Стены чего?
– Если бы ты задался целью выяснить о десантниках побольше, то наверняка узнал, что каждый из них заносится в специальную базу данных, куда записывается всё – от момента присвоения первого звания до кончины. Никто не будет забыт!
Лозунг меня совсем не тронул, а вот новость, что Тихоня с Лисой не только живы, но и достигли своей цели, подействовала не хуже обезболивающего. Вот это действительно хорошие новости…
– Что касается Сирано, они не только выдворили андориан из системы, но и частично восстановили статус-кво, пожертвовав фамильным Кристаллом Предтечей. Не все в Федерации были в восторге от такого исхода, поэтому-то ты здесь.
– Если вы будете наведываться с подобными новостями каждый день, то сидеть в этой дыре будет не так уж и скучно.
Полковник улыбнулся.
– Сидеть не придётся. Через две недели помимо этих двух раздолбаев-ефрейторов наберётся отделение таких же отсеянных упрямцев, мучиться с которыми придётся тебе. Раз уж у тебя такой талант прорезался.
– А как же…
– Преступник Алексис Кристофуло, выкравший Кристалл, погибнет при попытке к бегству, а в этот же день космодесант примет в свои ряды сержанта по прозвищу «Тень». Подумай, предлагаю только один раз.
Я не верил своим ушам. Не каждому ведь выпадает шанс начать новую жизнь с чистого листа. Тем более Тихоня и Лиса будут рядом…
– Конечно, я согласен!
– Вместо «спасибо» выучишь Устав к приёму отделения, сержант.
– Легко. А вообще, зачем я вам, если честно?
Полковник вздохнул:
– Я мог бы сказать, что надвигается большая война и нам нужен каждый толковый солдат, но… Просто потому, что жизни пятерых неудачников для тебя значили больше, чем этот баснословно дорогой булыжник. Вот и всё. Добро пожаловать в десант, Тень.
В комнату заскочили два молодых десантника.
– Чисто! Можно выводить.
– Вперёд, – кивнул полковник, и меня мигом освободили, подхватив под руки.
– Последний вопрос, – попросил я. – Что будет с погибшими ребятами, их тоже увековечат?
– Увы – на момент гибели они были в статусе гражданских. Мне жаль, но Устав непреклонен.
– Тогда сбросьте мне, пожалуйста, их фотографии из личных дел, – не растерялся я.
– Зачем? – удивился полковник.
– Для моей собственной стены памяти.
И овцы сыты…
ОТ АВТОРА: Ещё один рассказ на конкурс «День десантника», вошедший в итоговый сборник.
В конференц-зале тихо перешептывались, время от времени поглядывая в сторону пустой сцены. Ожидание затягивалось, и кое-кто из нетерпеливых уже начал теребить и без того задёрганного распорядителя. Пожилой элегантный мужчина на все вопросы отвечал подчеркнуто вежливо и ссылался на плотный график именитого гостя.
Наконец, под сводами зала раздалась бодрая музыка, и на сцену под бурные аплодисменты выскочил низенький толстячок в деловом костюме кремового цвета. Лучезарно улыбаясь, он осмотрелся и направился к заранее приготовленной кафедре, которая оказалась ему несколько высоковата. Гость нисколько не смутился и устроился прямо на краешке сцены, заложив ногу на ногу.
– Не люблю, когда людям ради меня приходится задирать голову, – пожал он плечами.
По залу прокатились смешки вперемешку с восторженным шепотом:
– Тот самый… Эйнджел… Герой…
– Знаете, – начал толстячок, когда возгласы наконец поутихли. – Когда со мной связались ваши руководители и попросили толкнуть речь… Признаюсь, я понятия не имел, как мне удастся с серьезным лицом прочитать всё то, что они мне прислали. Мастер выразительного чтения из меня, если честно, никакой. Но накануне какой-то злобный вирус сожрал весь текст, – гость лукаво улыбнулся и продемонстрировал пустую голографическую планшетку. – Поэтому мы с вами просто пообщаемся. Смело спрашивайте, что вам будет непонятно, и не сильно удивляйтесь, когда я в разгаре повествования буду кружить по сцене и размахивать руками, хорошо?
В зале, смеясь, закивали.
– Итак, – продолжил он уже более серьёзным тоном. – С самого начала я хочу открыть простую истину, которая мало кому из вас понравится: мы всё делаем неправильно!
Два года назад
Тучный инспектор в который раз жалобно вздохнул и попытался сосредоточиться на тексте очередного документа. Стоило только прочитать пару пустых казённых фраз, как они бесследно растворялись в потоках взбудораженного сознания. Наконец, он всё-таки сдался и раздражённо отшвырнул планшет. Из головы никак не выходил последний разговор с шефом, итогом которого стало это неожиданное путешествие к чёрту на рога. А, если честно, то рогами здесь и не пахло, а самой настоящей задницей – вполне.
«Эйнджел! Ты – наш лучший сотрудник. Именно на тебя Корпорация сделала ставку в этой непростой ситуации…»
Инспектор с горечью усмехнулся. Расклад получался проще некуда – от него хотели избавиться, а в кресло руководителя отдела посадить этого высокомерного юнца Колвина, племянника одного из Соучредителей. Наладить хоть что-нибудь в этом богом забытом месте пытались многие, но практически все потерпели фиаско, так что его направили на заведомо безнадежное задание. Увы, в Торговом Союзе особо не церемонятся – или ты, или тебя.
Быть отличным специалистом тоже чревато, оказывается.
Эйнджел с кряхтеньем встал с жёсткой кушетки и подошёл к обзорному иллюминатору, в котором гордо сияла местная звезда – желтый гигант Римус. Планет у светила было немного – всего три, остальные постепенно поглотила разрастающаяся корона. Поговаривали, что со временем Римус превратится в новую, или даже сверхновую, но ждать этого события нужно было ещё сотни тысяч лет.