– Рассредоточиться! – это уже Шестнадцатый. – Держать оборону!
Но Враги предпочитали не ввязываться в позиционную перестрелку. В коридор полетели шашки, и поле боя быстро затянуло непроглядным туманом. От визора теперь было мало толку – все решала скорость реакции и правильная позиция.
Мимо Тридцать Восьмого тихо прокрался Враг, осторожно водя по сторонам импульсным ружьем. В нарушение всего того, что старательно вбивали в голову на курсах, новобранец просто остался лежать, не обнаруживая себя, пока противник не оказался к нему спиной.
Два выстрела пришлись в едва прикрытый щитком затылок, и еще один уже в упавшее тело. На всякий случай.
Залп разъяренных потерей противников расплавил несчастный торговый автомат, но Тридцать Восьмого там уже не было. Перекатившись, он подхватил трофейное ружье, нырнул в один из боковых отсеков и неожиданно уткнулся в направленный на него ствол.
– Тьфу ты, – отвел винтовку Шестнадцатый. – Чуть за Врага тебя не принял. Ну, молодец, нормальную пушку наконец-то прихватил…
– И теперь я для них – первоочередная цель.
– Да, надо бы отсюда убираться, – резонно заметил старшина. – Потери мы нанесли, можно перегруппировываться.
– Постой, – Тридцать Восьмой бегло осмотрелся.
Здесь складировали вышедшую из строя аппаратуру, которую потом неспешно разбирали ремонтники. Стеллажи шли вдоль отсека и были под потолок завалены запчастями и защитными кожухами. За ними не то что пара бойцов, а вся группа могла спокойно укрыться.
– Ты чего это удумал?! – замотал головой Шестнадцатый. – Вспомни – в помещение сначала летят гранаты, а потом уже заходят Враги. Они нас как слепых котят…
– А мы двери откроем.
Тридцать Восьмой раскрыл шлюз, впустив в помещение плотные клубы тумана, и потащил упирающегося бойца за стеллажи.
– Ты с ума сбрендил!
– Враги, зачистив отсек, оставляют створки открытыми. У них гранат не так много, так что сюда должен сунуться разведчик.
– Откуда ты…
Но Тридцать Восьмой поднес палец к губам, призывая к тишине. Он и сам бы хотел знать, почему появилась такая уверенность, но попытка сосредоточиться на воспоминаниях вызвала лишь какие-то невнятные образы и окончилась резкой головной болью. Все-таки сильно его об стену приложило…
Шестнадцатый покачал головой, но подчинился. Густой туман так и клубился на пороге, будто не решаясь войти. Бойцы Сопротивления ждали несколько минут, показавшиеся вечностью, прежде чем в проеме во весь рост возник силуэт нового Врага.
Беспечность? Но Тридцать Восьмой был уверен – если сейчас высунуться, чтобы прицелиться, получишь такой заряд плазмы со стороны входа, что хоронить будет нечего. К счастью, помимо громоздкого ружья и винтовки имелся пистолет.
Выстрел «Дырокола» тонкой иглой прошел сквозь щель между запчастями и вонзился в панель управления шлюзом. Коротко вспыхнуло, и массивные створки резко сомкнулись, играючи раздавив прочный костюм Врага. Оставшимся снаружи это явно не понравилось, и они принялись палить в злополучную дверь, быстро раскалив металл докрасна.
– Вот теперь точно валим! – азартно выкрикнул Шестнадцатый.
Искать трофеи среди останков противника не имело смысла – все размололо в бесполезный хлам. Не сдетонировал боекомплект, и слава Системе.
Отсеки имели по два выхода, соединяя соседние коридоры. Такой порядок существовал во всей станции, дабы в случае какого-нибудь чрезвычайного происшествия персонал имел возможность эвакуироваться. И это же сейчас сильно осложняло оборону, играя на руку нападавшим пришельцам.
Бойцы выскочили с другой стороны и наткнулись на потрепанных товарищей из второй группы. Тут тоже еще несколько минут назад кипел бой, но Враги, оставив двоих погибших, резко отступили. Всё же их не так много и такие потери для них довольно серьёзные.
– За нами гонятся! – предупредил соратников Тридцать Восьмой. – Думают, мы спасаемся бегством и на резкий отпор не рассчитывают. Поможете?
– Да не вопрос, – улыбнулся один из бойцов и продемонстрировал тяжелый трофейный пулемет. – Милости просим.
– Мы связывались с Центром, – пояснил старший группы. – Пару уровней выше техникам удалось поставить силовой заслон на несколько часов, так что подкрепления у Врагов не будет. Нужно продержаться минуты три, пока наши сюда добираются.
– Тогда здесь их и встретим, – предложил Шестнадцатый.
Возражающих не было. Тридцать Восьмой встал сбоку от створа шлюза, остальные рассредоточились напротив.
– Как только створки разойдутся, лупи туда весь боекомплект, – приказал пулеметчику старшина союзной группы. – Мы прикроем.
За переборкой глухо бухнуло. Тридцать Восьмой сосчитал до трех, разгибая пальцы, чтобы видели остальные, и активизировал на панели «Открытие».
Враги действительно ожидали чего угодно кроме того, что перед их носом распахнется шлюз, впуская ураганный огонь из всех стволов. Такой залп оставил бы от обычного отряда Сопротивления одно лишь мокрое место, но противник был защищен гораздо лучше – уязвимые места в их броне можно пересчитать по пальцам.
Ответные выстрелы из недр отсека начали выбивать новобранцев одного за другим.
Тридцать Восьмой выругался и прыгнул внутрь, немного проехав по полу. На входе ничком лежали два тела, чуть поодаль еще одно, а вот красный силуэт за остатками стеллажа подавал все признаки жизни, выцеливая очередную жертву. Новобранец начал стрелять, еще даже толком не остановившись, прекрасно понимая, какая он сейчас отличная мишень.
Уже второй выстрел оказался удачным, и Врага отшвырнуло к противоположной стене. На коротких расстояниях импульсное ружье – страшная вещь, в чем пришлось лично убедиться.
Больше живых противников не наблюдалось, но Тридцать Восьмой продолжал водить прицелом по отсеку. На всякий случай.
– Вставай, герой, – хмыкнул над ним Шестнадцатый. – Поверь мне, они все сдохли.
Боец с трудом поднялся, чувствуя, как измотала его эта короткая, но яростная схватка. Остальные выглядели немногим лучше – запас выносливости у новичков был небольшой и очень быстро таял.
Позади уже суетились ребята из подкрепления, беря коридор под контроль. От десятки Шестнадцатого осталось всего двое, у второй группы выжили пятеро, но свою задачу они все-таки выполнили, а это главное.
– Поверить не могу, ты троих завалил! – покачал головой старшина. – Похоже, скоро придется тебе честь отдавать.
– Повезло, – пожал плечами Тридцать Восьмой. – Куда теперь?
– Кто не ранен – в Центр, на перераспределение, – вклинился в разговор подошедший лейтенант. – Поздравляю с боевым крещением.
– Служу Сопротивлению! – рявкнули все в один голос.
И снова на Тридцать Восьмого накатило странное чувство, как тогда, в планетолете, что все это он уже видел однажды… Но когда?
– Так, все уже с нормальными пушками, а я один до сих пор с мухобойкой бегаю, – посетовал Шестнадцатый и склонился над одним из тел. – Этот точно мой, посмотрим, что он оставил после себя в наследство…
– Брось, твой трофей никуда не денется. Все равно кроме тебя им никто не сможет воспользоваться.
– Оружием – да. А вот боеприпасы и прочие ништяки лучше я сам отсортирую – не хочу тыловиков подвергать искушению. Хм, а это что у нас…
В руках он озадаченно крутил продолговатый цилиндр без стыков и отверстий, будто целиком отлитый из металла. Штука оказалась смутно знакомой, но попытка припомнить снова окончилась болезненным спазмом.
– Выброси.
– Это не граната, – отмахнулся Шестнадцатый и постучал по цилиндру пальцем. – Я сканером прове…
– Стой! – сам не зная почему, Тридцать Восьмой попытался выбить странный предмет из его рук.
Но было слишком поздно. Металлическая болванка загудела, словно рассерженное насекомое, и тело бойца резко выгнулось от сильного разряда. В воздухе остро запахло озоном.
Тридцать Восьмой хотел было подхватить оседающего на пол товарища, но его резко дернули назад два расторопных сержанта.
– Ничего руками не трогать, идиоты, – прошипел лейтенант. – Вон отсюда!
Любопытный боец повалился ничком, отобразившись визором как погибший. Тридцать Восьмой просканировал его дважды, не веря своим глазам, но результат остался неизменным. Теперь ему точно не видать трофеев и повышения…
Шестерых выживших чуть ли не под конвоем повели обратно. Некоторое время шли молча, опустив головы, но пулеметчик все-таки не выдержал и озвучил вопрос, крутившийся у всех в голове:
– Что это было?
Тридцать Восьмой поморщился. Он вспомнил название цилиндра в тот самый момент, когда умер Шестнадцатый, хотя казалось, что голова лопнет по швам.
«Так не достанься же ты никому!» – кто так в своем уме назовет оружие? Хотелось верить, что в Центре он найдет ответ на этот вопрос.
Их было человек тридцать – взъерошенных, грязных, тяжело дышавших. Многие еще не отошли от горячки боя и нервно вздрагивали при каждом громком звуке. Очередная партия новоиспеченных лейтенантов.
Подаренная расторопными техниками передышка пришлась как нельзя кстати – измотанных бойцов тщательно отсортировывали и отправляли на покой. Убившим больше одного Врага полагалось повышение, а также личный позывной, который тот, кого прежде звали Тридцать Восьмым, никак не мог выбрать.
Список был огромен, но он терпеливо его просматривал, полностью сосредоточившись на собственных ощущениях. Голова после посещения лазарета почти не болела, но его вопрос дежурный врач оставил без ответа, только поморщился и выдал инъектор с обезболивающим.
Имена мелькали перед глазами, изредка вызывая смутный образ, но сержант чувствовал, что это все ему не подходит, и продолжал искать. Его не торопили, хотя с каждой минутой неопределившихся становилось все меньше.
– Я не знаю, что за дурь употребляли в вашем штабе, но такой идиотизм может прийти в голову только под влиянием забористого психотропного!
Скрипучий голос вывел его из закоулков памяти – с каждым часом она представлялась ему все более чужой. Оказалось, он уже стоит в гордом одиночестве с пустым именем над головой.