– Простите, тут свободно? – спросила одна из них – ходячее воплощение сексуальных фантазий как моих, так и Маврикия: это создание имело длинные светлые волосы, искусно подрисованные глаза, одета она была в короткую зеленую юбку и топик с открытыми плечами, а на плечи был наброшен красный свитерок. И, разумеется, сапоги на высоченном каблуке. Просто кусочек яркого лета посреди осточертевшей, слишком длинной зимы.
А снаружи-то минус восемь!
Ее подружка, тоже ничего так себе, делала вид, что смотрит на вход в кафе, как будто там вот-вот должен появиться кто-то, кого она долго ждет.
– Садимся? – спросила подружка Зеленая подружку Глядящую.
– Ну, можно, – нежно протянула Глядящая и добавила: – Но мы же договорились…
Знаем мы эти номера.
Мы с Маврикием понимающе переглядываемся – это даже не мини-, это скорее милливзгляд.
Девушки явно были на выданье.
– Мы тоже кое-кого ждем, – быстро сказал Маврикий, – но ничего, поместимся.
Девушки сели, и я почувствовал прилив адреналина.
– Иеремиаш, – представился я, и Зеленая подала мне руку. Как парень. Ненавижу такое. Но глаза, ноги и волосы у нее были сногсшибательные.
– А-а-а-а, – сказала она.
Отличное имя. Недлинное.
– Маврикий, – Маврикий поднялся. – Выпьете что-нибудь?
Разумеется, сначала надо вложиться.
– А вы что пьете? Я Эвка, а это Иза, – Зеленая слегка улыбнулась.
Маврикий показал на пиво, но меня компрометировать на стал.
– Может быть, какой-нибудь коктейль? – решила отозваться Глядящая, хотя взгляд ее по-прежнему был прикован к входной двери.
Вокруг народу становилось все больше.
– Эти два места свободны? – какой-то симпатичный паренек схватился было за спинку стула.
– Заняты, – ответил я. – Мы кое-кого ждем.
Зеленая наградила меня взглядом, в котором не было восторга. Странно, потому что этот Симпатичный, на мой взгляд, выглядел довольно слабо.
– Джин с тоником, «Кровавая Мэри», водка с колой? – Маврикий наклонился над столиком.
– Ну, может, «Текила санрайз», – вздохнула Зеленая.
– А мне джин, – ответила вторая и вытянула сотню.
– Да ты, верно, шутишь! Мы угощаем, – Маврикий взглянул на нее так, будто ему под нос сунули мертвеца, и отошел, а я понял, что девчонки наши.
Вопрос времени.
Девушки склонились друг к другу и начали о чем-то шептаться, а я делал вид, что меня это не интересует. Через минуту вернулся Маврикий, поставил перед ними коктейли и уселся рядом со мной.
– Иеремиаш, ты мне не сказал, когда у тебя съемки кончаются, – он улыбнулся извиняющейся улыбкой девушкам, как будто нас прервали на середине необыкновенно интересного разговора.
Я поморщился.
Представляться оператором, не упоминая о том, что в данный момент я безработный, казалось мне глупым и плоским. Хотя, конечно, это сильно упрощало нам задачу.
– Ты фотограф? – спросила Глядящая равнодушно.
– Мой друг заканчивает фильм, – пустил Маврикий в ход тяжелую артиллерию, а я вспыхнул: я что, не сниму девицу без этого?!! да за кого он меня держит?!
– Ты снимаешь кино? – Зеленая бросила быстрый взгляд на подругу.
– Ну… я немножко кручусь в этом мире.
– Крутится он… Он оператор, – объяснил Маврикий. – Так же, как и я.
– Ага, – прокомментировала Зеленая.
Они старательно делали вид, что это не произвело на них впечатления.
Женщины вообще часто притворяются. Они притворяются, что им понравилось, а потом говорят, что это было безнадежно и ужасно… Они восхищаются чем-то, а потом говорят, что просто не хотели делать тебе больно… или изображают равнодушие, а сами нетерпеливо перебирают ногами.
Это был как раз такой случай. Они не хотели, чтобы мы заметили, что произвели на них впечатление. Какое-либо. Это мы тоже знаем.
Глядящая, однако, была столь убедительна в своем высматривании кого-то, что я начал подозревать в ней актерское образование. Все ее тело было напряжено и выгнуто неестественным образом, так, чтобы видеть, что происходит в дверях. А они не закрывались, все время кто-то входил и выходил, потому что курить в помещении было нельзя, а курящих, как обычно, было полно.
Я уже не хожу в заведения, где курят, потому что тогда мне приходится сидеть в какой-нибудь отделенной малюсенькой комнатушке, где толпа раз в семьдесят больше, чем в зале для нормальных людей. Но Маврикий курит, Толстый курит, так что это мое привычное окружение.
В «Фиолетовом диссонансе» не было зала для курящих.
– А вы чем занимаетесь?
– А мы – не операторы, – ответила Глядящая.
Ага.
Посыл был предельно ясен. Не думайте, что нравитесь нам, мы не такая уж легкая добыча, вам придется постараться получше.
Может быть, и так.
Извините.
Мне не хотелось особо стараться. Я наблюдал, как Маврикий набирает обороты, включает обаяние, сыплет комплиментами: такие чудесные девушки, как вы, наверняка могут, должны, думают, знают, считают…
Зеленая приняла его игру: а откуда ты знаешь, что мы чудесные? А может, совсем наоборот… а может быть, мы вовсе не такие уж чудесные… наверно, ты не знаешь, с кем имеешь дело… вы, наверно, часто так сидите и ждете, а мы вот нет…
Маврикий встал, принес новые коктейли, все начинало двигаться в правильном направлении.
Марта бы никогда в жизни так себя не вела.
Я вовремя остановил себя, напомнив, что вообще-то она поступила значительно хуже.
После третьего коктейля девушки расслабились, Глядящая даже засмеялась искренне, когда Маврикий рассказывал свой коронный и неизменный в течение четырех лет анекдот о летающих рубанках, а Зеленая начала оказывать мне знаки внимания.
Иногда лучшим способом привлечь к себе внимание женщины является безразличие, я довольно часто пользовался этим приемом.
Глядящая теперь только иногда поглядывала на дверь, скорее для вида, как бы выполняя задание – чтобы мы ничего «такого» себе не подумали. Маврикий пригласил Зеленую на «Мамбу намба файв», и она даже весьма неплохо двигалась на этих своих немыслимых каблуках, а когда они вернулись за стол, легонько толкнул меня в плечо:
– А теперь мы вместе с Иеремиашем сходим за выпивкой.
Я встал неохотно – я уже понимал, о чем пойдет речь.
– Старик, девочки уже готовы, я бы с Эвкой замутил, ты же можешь с этой Изой, ну будь человеком, не порти, блин, вечер, отличные девочки, я тебе говорю.
Если бы мне выбирать – я бы выбрал Эвку, но ладно, надо признаться самому себе, что вполне может быть и та, другая, имени которой я не запомнил.
– Легко идет, а может, от этого дети получатся? – Маврикий толкнул меня шутливо в плечо, и мое только было воспрявшее либидо моментально скукожилось. На слово «дети» мои сперматозоиды реагируют всегда одинаково – прячутся.
– Ну, может быть, все-таки нет, – ответил и заказал четыре джина с тоником. Один могу и выпить, мир вокруг станет приятнее.
– Теперь ты платишь, старик, – предупредил решительно Маврикий. – Говорю тебе, одна хорошая ночка – и ты и думать забудешь о Марте. Они же все одинаковые!
Как будто я о ней думаю!
Я про себя поблагодарил друга за то, что он вернул меня к мыслям об уже не существующей женщине и о моей неудавшейся жизни, но решил все же расправить крылья.
Девушки были симпатичные и не выглядели так, будто ищут себе мужа, не говоря уже о детях. Мимолетная связь, приносящая удовольствие обеим сторонам, – в этом нет ничего плохого или грешного, нет причин для рассуждений, а что было бы, если. Я целых четыре года даже не думал о других женщинах. Конечно, на улице я оборачивался вслед симпатичной девушке – это нормально, но ни разу, ни на секунду я не чувствовал потребности переспать с кем-то – а случаев подходящих было хоть отбавляй.
«Ты можешь это сделать, – повторял я про себя, неся напитки к столику. – Ты можешь это сделать».
За нашим столиком сидели наши девушки.
А еще – двое накачанных парней.
– Это Томек, а это Иеремиаш, а это Боджо, а это Маврикий, – защебетала Глядящая, прижимаясь к плечу высокого блондина.
Понятно. Они были уже легкой добычей – и охотники, разумеется, нашлись быстро.
Мне это не понравилось.
– Эти ребята вам не мешают? – Маврикий смотрел сверху на парня, который радостно тискал его девушку.
– Да нет, они просто опоздали, – ответила довольная Зеленая и прижалась к брюнету, который был на целую голову выше Маврикия.
– А Иеремиаш и Маврикий работают в кино, – сообщила она серьезно и рассмеялась переливчато.
Боджо или Томек – я не понял пока, кто из них кто, – посмотрел на нас выразительно и сказал:
– Но моя девочка ведь не купилась на это, правда?
– Ну что ты!
– Господа, сколько я вам должен? – парень залез в карман куртки – красивой, кожаной – и вынул оттуда черный кошелек. Он нас, вероятно, воспринимал как официантов.
А я чувствовал себя как коровья задница.
– За счет заведения, – ответил Маврикий и поставил два коктейля, которые тащил, перед брюнетом с легким поклоном: – Развлекайтесь.
Мы с Маврикием распрощались довольно быстро.
Вечер был еще ранний, но ни у него, ни у меня уже не было желания продолжать. Выйдя из клуба, мы с ним рассчитались – расходы поделили пополам. Снова сотни как не бывало.
– Глупые бабы, – коротко подвел итог Маврикий. – Еще пожалеют.
Я жалел, что дал Маврикию себя вытащить. И мечтал только об одном – рухнуть спать.
Завтра меня ожидал трудный день, потому что в понедельник всегда бывает много вызовов. Я уже договорился с четырьмя клиентами, и мотаться мне предстояло исключительно много: один вызов на Праге, потом монтаж антенны – на дальнем Урсинове, потом – взбесившийся пульт на Урсусе, а потом подключение оборудования на Мокотове. Специально в таком порядке, чтобы человеку было потруднее. Целый день езды.
Домой я пошел пешком. Мороз стал поменьше, во второй половине марта должно быть уже тепло… долгая какая зима в этом году, целыми днями вожу свою задницу в машине, прогулка мне на пользу. Я шел мимо магазинов, глазея на витрины. Зоомагазин на продажу, потом шикарные шмотки, обувь, какие-то телефоны, индийский магазин, я был там с Мартой, а теперь я один и вполне счастлив быть один… ночной круглосуточный магазин, я один на всем белом свете или как? Пусто – всех с улиц будто корова языком слизала. А нет, из кинотеатра «Фемина» высыпалась толпа…