Это было столкновением в середине XVII столетия двух гражданских позиций образовавшихся в русском обществе - по какому вектору дальнейшего его развития ему следовать: по пути ведущему к национальному государству, гражданскому обществу или по пути служивой бюрократии к наднациональной рабовладельческой империи.
В Западной Европе, примерно в это же самое время - происходили примерно те же самые процессы, получившие историческое название «Реформация». Там после Тридцатилетних войн и Варфоломеевских ночей - победил первый вектор развития, в результате чего - стал интенсивно развиваться капитализм и всё, что с ним связано: промышленность, торговля, банковская система и так далее.
У нас тоже были свои «ночи» и «войны», но в результате предательства элиты – погнавшейся за призрачным миражом «славянского единства», российская Реформация потерпела поражение и, страна в результате Раскола - пошла своим собственным путём…
Но хуже же всего, было даже не это!
В конце концов, в ряде европейских стран протестанты тоже проиграли - как гугеноты во Франции, которых практически вырезали за одну ночь Святого Варфоломея.
В Западной Европе победители и побеждённые оказались по разные стороны государственных границ и могли существовать-развиваться практически не мешая друг другу.
В России же, они были вынуждены существовать под одной «крышей». Таким образом, хотя на географической карте - страна была единой, на самом же деле - внутри неё находилось два враждебных друг другу социума…
Что выстрелило «Авророй» в 1917-м году.
Обоюдная ненависть неоднократно переполняла чашу внутринационального терпения.
Почему все двадцатые годы так было развито так называемое «спецеедство» на предприятиях? Откуда растут корни «Шахтинского дела» и прочих процессов конца 20-х, начала тридцатых годов?
Всё очень просто: специалисты-инженеры – выходцы из никотианства, рабочие в большинстве своём – из древнеправославия беспоповского толка. И вместе мирно ужиться, они никак не могли.
Ну а 1937-ой год, уже можно смело считать реваншем выходцев из древнеправославия!
Таковым был его зачинщик - Николай Ежов, таковыми были Ворошилов, Калинин, Маленков, Булганин и прочие вожди – рассевшиеся у подножья сталинского Олимпа власти. Свой впитанный с молоком матери религиозный фанатизм, свою взращённую столетиями борьбы с господствующей религией и с светской властью одержимую нетерпимость к инакомыслящим - они привнесли в политику и, мало на «одной шестой части суши» - никому не показалось.
***
Но, однако, вернёмся в далёкое прошлое…
Долгое время, последователи древнеправославия были вне закона - подвергаясь властями всем мыслимым и немыслимым гонения, преследованиям и казням.
Драконовски-немилосердные статьи и их садистское исполнение навели ужас на всю страну и её народ - не понимающий за что ему досталось такое наказание…
За веру отцов, дедов и прадедов?
Не трожь святое!
Отсюда – растущее сопротивление «снизу».
В ответ, Правительство с ещё больше беспощадностью преследовало людей старой веры.
Особенно жестокими правительственные репрессии были при царевне Софье, чей принятый в 1685 году указ «Двенадцать статей» - ввел пытки и смертную казнь путем сожжения живьем для старообрядцев. Их многочисленных сторонников приказано было бить кнутом, и, лишив имущества, ссылать в монастыри.
Из указа «12 статей» царевны Софьи:
«Которые расколщики святой церкви противятся, и хулу возлагают, и в церковь и к церковному пению и к отцам духовным на исповедь не ходят, и святых таин не причащаются, и в дома свои священников со святынею и с церковной потребой не пускают, и меж христианы непристойными своими словами чинят соблазн и мятеж, и стоят в том своём воровстве упорно: и тех воров пытать, от кого они тому научены, и сколь давно, и на кого станут говорить и тех оговорных людей имать и расспрашивать и давать им меж себя очные ставки, а с очных ставок пытать; и которые с пыток учнут в том стоять упорно ж, а покорения святой церкви не принесут, и таких, за такую ересь, по трикратному у казни допросу, буде не покорятся, жечь в срубе и пепел развеять».
По этому указу, повсюду пылали срубы и костры, на которых сжигались сотнями и тысячами невинные жертвы. Людям старой веры вырезали языки за проповедь и просто за исповедание этой веры, рубили им головы, ломали ребра клещами, закапывали живыми в землю по шею, колесовали, четвертовали, выматывали жилы… Морили голодом в ямах как боярынь Морозову и Урусову… Тюрьмы, ссыльные монастыри, подземелья и подобные им каторжные места, были переполнены несчастными страдальцами за древнеправославную веру. Обученное католическими иезуитами униатское духовенство из Украины и подстрекаемое ими российское гражданское правительство, с бесчеловечной жестокостью и дьявольской последовательностью истребляло русских людей за их верность заветам и преданиям святой Руси и Христовой православной Церкви…
Рисунок 68. Сожжение староверов.
Никому не давали пощады: убивали не только взрослых мужчин, но и беззащитных женщин и детей!
Опять же, о часто практикуемых староверами самосожжениях - так хорошо описанных у Алексея Толстого в его романе «Пётр Первый»… Моим современникам очень тяжело понять, как на такое можно решиться – на такую мучительную смерть.
«Ну, зачем? – уверен, скажет каждый первый из них, - да перекрестись ты «кукишем» и пусть они от тебя отстанут».
Однако для тех – истинно русских людей, вера их отцов и прадедов - была куда более важнее бренного земного существования.
А её традиции – священны!
С чем бы сравнить стоящий перед нашими пращурами выбор…?
Ну представьте, что прихотливой волей случая попали вы в компанию к активным гомосексуалистам и те очень настойчиво предлагают вам хотя и разовый, но тем не менее – пассивно-противоестественный однополый половой акт:
- Добром не присоединишься к нашему ЛБГТ-сообществу, так ночью мы тебя принудительно поставим в удобною позу и отымеем всем гей-парадом во все дырки.
Если вы и сами не прочь разок у мужика отсосать или в попу чпокнуться (авось всемирно известным киноактёром, модным кутерье или креативным политиком сделаетесь), то проблем нет!
А если такое противоречит вашим моральным убеждениям?
Что вы будете делать?
Сопротивляться?
Их больше (или меньше, но они организованы и вооружены), а вы вовсе не Илья Муромец здоровьем и даже не являетесь знатоком восточных единоборств… Пистолета, ножа тоже нет и даже палки под рукой не оказалось – ситуация была внезапной и непредсказуемой заранее.
Так что же делать?
Бежать?
Нет возможности – все пути-дорожки надёжно перекрыты.
Остаётся два пути: смириться по принципу «один раз не пидарас» или…
Заметьте, я никого не осуждаю: такой выбор - дело совести каждого.
…Или уйти в смерть!
Если человек сильно захочет, он легко найдёт способ лишить себя жизни даже в тюремной камере под бдительным присмотром.
Так что правильным было бы называть такое не «самосожжением», а принуждением к самоубийству.
Впрочем, надо отдать им должное: почитатели истинно русской веры - сопротивлялись как могли!
Оборона Соловецкого монастыря, стрелецкие бунты, восстания и крестьянские войны…
Но русская знать (впрочем, после Смутного времени назвать её «русской» - значит сильно погрешить против истины) их по большей части не поддержали и они проиграли вчистую и на всех фронтах.
Затем, поняв что плетью обуха не перешибёшь, в попытках спастись от принуждения к измене вере прадедов, староверы побежали - если была такая возможность, конечно. Причём бежали сломя голову в разные стороны – от Польши и Турции на Западе и Юге, до Китая на Востоке… Дореволюционная историография говорит о резком снижении численности российского населения: в конце XVII – в первой половине XVIII века - почти на двадцать процентов.
И везде истинно русскому человеку, даже среди совершенно чуждых ему религиозных концессий - жилось лучше и вольнее дышалось, чем в родном Отечестве - среди якобы «православных» униатов-никоновцев. Даже по официальным данным, к началу 60-х годов XVIII века в Польше и Турции, проживало не менее полутора миллионов бывших российских подданных и их потомков – и это лишь взрослых мужчин, могущих платить подати и служить в армии.
Лишь спустя полвека после церковных реформ Никона, после десятилетий физического уничтожения и гонений - уже при Петре I, заметив, что страна пустеет а вслед за ней – тощает государственная казна, официальные власти наконец то озаботились о легализации этих слоёв податного населения. По законодательному акту от 8 февраля 1716 года, устанавливалась запись староверов и их двойное налоговое обложение. Кроме этого, им были установленные жёсткие ограничения, например - воспрещалось занимать любые начальствующие должности в государственной административной системе, не дозволялось давать показания в суде и печатать книги лишь под строгим контролем Духовной коллегии. Подобно евреям в нацистских гетто, русским староверам предписывалось носить особые знаки своей принадлежности к изгоям общества - нелепый сермяжный зипун со стоячим клееным козырем из красного сукна…
От такой «легализации» народ побежал к полякам да туркам пуще прежнего!
Помещики жаловались в Санкт-Петербург:
«Последние оставшие люди и крестьяне, смотря на тамошнюю польскую вольность, ныне бегут без остатку».
Что делать?
Как «что делать»?!
Ловить и не пущать!
Пытаясь приостановить отток простых людей за рубеж, российское правительство во всех пограничных городах и «пристойных местах», первым делом учиняло «крепкие заставы» для удержания беглецов и отсылки их в те губернии, из которых те бежали. Причем пограничникам прямо предписывалось «стрелять из ружья», вешать и с виселиц не снимать - «дабы другие смотря на такую казнь, того чинить не дерзали». Знакомая до свербящей боли картина: правительство охраняло рубежи страны не от внешних врагов, а прежде всего - от своих собственных подданных, стремившихся любой ценой свинтить из собственного Отечества.