Но Амарасили лишь упрямо замотала головой — аргументы мужа на нее не подействовали. Она молча принялась готовить обед, который Джаясекара должен был взять с собой на службу: сварила рис, переложила его в глубокую тарелку, прикрыла сверху другой тарелкой и перевязала платком.
3
В тот день Джаясекара пришел на работу намного раньше обычного. Когда он уселся за свой стол и взглянул на часы, то увидел, что еще нет и восьми. А служащие обычно приходили на работу к половине девятого. Джаясекара пододвинул к себе перекидной календарь и перевернул листок. На новом листке стояло: «1978. Ноябрь. 17». Еще восемь дней до зарплаты. А там через несколько дней, наверно, предоставят заем в фонде — тогда можно будет расплатиться с Тилакавардханой, и еще останутся деньги для аванса за новую квартиру.
Машинописное и стенографическое бюро, в котором работал Джаясекара, находилось в южном крыле на самом верхнем этаже управления службы регистрации актов гражданского состояния. Его стол стоял у окна, выходившего на улицу. Джаясекара подошел к окну и распахнул его. Прямо под ним тянулась улица Йорк. А если немного высунуться из окна, то можно увидеть и часть улицы Чэтам. Час пик еще не наступил, машины проезжали редко, а на тротуарах было мало прохожих. В первое время, когда Джаясекара поступил на службу, он приходил в бюро задолго до начала трудового дня. А после того как женился и стал главою семьи, то одно, то другое нередко задерживало его дома, и он едва успевал занять свое место до звонка, возвещавшего о начале рабочего дня. Напротив управления, на другой стороне улицы, расположились магазины «Лаксала», «Миллерс» и «Каргильс». Их двери и окна еще были закрыты. «Словно огромные дремлющие киты», — подумал Джаясекара. Пройдет совсем немного времени, и они, пробудившись ото сна, начнут заглатывать свои обычные жертвы — бесконечную вереницу продавцов, служащих, рабочих. А потом, высосав из них жизненные соки, вечером снова изрыгнут на улицу. Около магазина «Каргильс» находилась закусочная «Некта». Она уже была открыта, и люди поминутно входили и выходили из нее. Едва взгляд Джаясекары упал на закусочную «Некта», как память увела его в прошлое.
Как-то семь лет тому назад, в понедельник, он приехал на работу прямо из деревни, где вместе с родителями провел субботу и воскресенье. Сидя за своим столом, он привычными движениями заправлял в машинку чистые листы бумаги и перепечатывал письма и справки, которые стопочкой лежали слева. Его пальцы проворно бегали по клавишам. Каждый раз, вытаскивая из машинки покрытый ровными рядами букв лист бумаги, он некоторое время смотрел на него, любуясь, словно художник своим произведением. Если случались опечатки, то он старался как можно аккуратнее исправить их, а иногда и перепечатывал весь лист заново. Работал он быстро и аккуратно, и начальник управления, как правило, поручал ему перепечатывать самые важные бумаги. Некоторые служащие завидовали Джаясекаре и пытались опорочить его, но хорошее отношение начальства оберегало его от всяких козней.
Джаясекара положил очередной напечатанный лист в папку и, подняв глаза, увидел, что рядом с Дхармасеной, который сидел за столом у самого входа, стоят две девушки и о чем-то с ним говорят. Дхармасена посмотрел в сторону Джаясекары и помахал ему рукой, подзывая к своему столу. Джаясекара подошел, одна из девушек, которая была одета в ситцевую юбку, усеянную мелкими цветами, и украшенную кружевами белую блузку, обратилась к нему:
— Вы господин Джаясекара?
— Да… Да… Это я… — ответил Джаясекара, чувствуя непонятное смущение.
— Ваш друг просил передать вам это письмо.
Обе руки у девушки были заняты: в одной она держала пачку книг, а в другой — яркий зонтик. Она положила книги на край стола, извлекла из-под обложки одной из них листок бумаги и протянула его Джаясекаре. Это была записка от Викрамы Джаясинха, друга Джаясекары, который учился на последнем курсе в университете Видйодая. Викрама просил Джаясекару помочь девушке, которая принесет записку. Джаясекара усадил посетительниц и спросил, чем он может быть полезен.
— Мне нужна копия свидетельства о рождении.
— Ну, это пустяки. Сегодня или в крайнем случае завтра вы ее получите.
— Мне, вообще-то, еще неделю ждать можно. Но я подумала: а вдруг не успею? Вот и пришла пораньше…
Пока Джаясекара разговаривал с девушкой, ее подруга, мрачная толстушка, сидела с безразличным видом рядом, положив пачку книг на колени.
— Теперь пойдем на первый этаж, — сказал Джаясекара, поднимаясь со стула.
Там Джаясекара раздобыл бланк для заявления и помог девушке заполнить его. Заявление он отнес одному чиновнику, которому не раз оказывал услуги — чиновник пописывал короткие рассказы в газеты, а Джаясекара их перепечатывал, — и тот сразу же занялся этим делом.
— Сегодня вечером копия будет готова, — сказал Джаясекара.
— Так скоро! — воскликнула девушка. — Если вам не трудно, господин Джаясекара, оставьте копию у себя, а я приду за ней завтра утром.
— Хорошо. В какое время вы придете?
— В девять.
— Прекрасно.
Они немного помолчали.
— А вы ведь дочь господина Гунапалы Викрамаараччи из Наттандии, не так ли? — нарушил молчание Джаясекара.
— А вы откуда знаете? — Девушка удивленно подняла брови.
— Не удержался и прочел ваше заявление, — раскрыл причину своей осведомленности Джаясекара, и они оба весело рассмеялись.
— И имя у вас красивое, — продолжал Джаясекара. — Амарасили Праджапати Викрамаараччи. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за мое любопытство?
— Нисколько. Однако вы все хорошо запомнили, — кокетливо заметила Амарасили.
Джаясекара действительно запомнил все — не только имя девушки, но и год и место рождения, имя ее матери и отца.
— До завтра, господин Джаясекара, — продолжала Амарасили. — Большое вам спасибо за помощь.
— Не стоит благодарности. До завтра. — И Джаясекара посмотрел прямо в глаза Амарасили.
Около двери Амарасили оглянулась, и их глаза встретились вновь. Джаясекара помахал девушкам вслед и побежал к себе наверх, перепрыгивая через две ступеньки сразу.
— Что это за краля? — осведомился Дхармасена у Джаясекары, едва тот переступил порог комнаты.
— Дочь моего дяди, — небрежно бросил Джаясекара.
— И, конечно, принесла записку от тети. Да так разволновалась, что никак своего двоюродного брата узнать не могла, — ехидно заметил Дхармасена. — А лакомый кусочек… — На лице у Дхармасены заиграла сальная улыбка. — И что-то совсем не по-родственному ты перед ней юлил.
Дхармасена был большим любителем скабрезностей, и, опасаясь, что он сейчас оседлает своего любимого конька, Джаясекара заспешил к своему месту.
— И что вы нашли в ней хорошего? — скорчила гримасу и пожала плечами Карунавати, когда Джаясекара поравнялся с ее столом. — Ни кожи, ни рожи.
Джаясекара сел за стол, заправил в машинку чистый лист бумаги, но не сразу смог снова приняться за работу — перед его мысленным взором стояло лицо Амарасили. Девушка приглянулась ему, и Джаясекару охватило сильное желание познакомиться с ней поближе, поухаживать за ней. Но возможно ли это? В университете царили не очень строгие нравы, и почти у каждой студентки был свой дружок. А такая красивая девушка, как Амарасили, наверняка не могла пожаловаться на отсутствие внимания со стороны молодых людей. Но даже если никто пока и не завоевал ее благосклонности, какой интерес мог представить для нее, студентки университета, простой стенографист. Правда, Джаясекаре показалось, что, когда при прощании они встретились взглядами, в ее глазах сверкнула искорка живого интереса, но вполне могло статься, это было просто игрой его воображения. И весь тот день на работе и дома мысли Джаясекары нет-нет да и возвращались к Амарасили.
Ночью Джаясекаре приснился тревожный и неприятный сон. Он сидел на своем рабочем месте и, как обычно, стучал на машинке. Внезапно в комнату вошла Амарасили и стала угощать его чем-то вкусным. Но при одном взгляде на еду Джаясекару охватила тошнота, все вокруг задрожало и расплылось, и он очутился в саду, посреди которого стоял старинный двухэтажный дом. Трава была покрыта крупными каплями росы, а кусты вокруг усыпаны необыкновенно красивыми цветами. Джаясекара знал, что из-за кустов вот-вот появится Амарасили. Но она все не шла и не шла, и Джаясекару стало охватывать беспокойство. «Вероятно, она в доме», — решил Джаясекара. Однако когда он подбежал к дому, то увидел, что все окна и двери наглухо заколочены и проникнуть в дом невозможно. Его охватил ужас. Если он сейчас же не попадет в дом, то произойдет что-то ужасное. Джаясекара стал бегать вокруг дома, в отчаянии колотя кулаками по стенам, и… проснулся. Было еще темно, и, поворочавшись немного с боку на бок, он снова заснул.
Несмотря на ночные кошмары, проснулся он в бодром настроении. Сознание того, что сегодня он опять увидит Амарасили, наполняло его радостным ожиданием, он умылся и побрился тщательнее, чем обычно. Затем облачился в самый лучший костюм и, прежде чем выйти из дома, долго вертелся перед зеркалом.
В управлении он первым делом отправился в отдел, ведавший регистрацией рождений, и забрал копию свидетельства для Амарасили. Усевшись на свое рабочее место, рассеянно глядя на разложенные на столе бумаги, он принимался было печатать на машинке, но тут же останавливался, чтобы посмотреть на часы, которые висели в их комнате на стене. А когда время подошло к девяти, Джаясекара, услышав шаги на лестнице, ведущей на их этаж, каждый раз вздрагивал и застывал в напряженном ожидании.
9.45. Не в силах усидеть на месте, Джаясекара подошел к одному из сослуживцев — посоветоваться по какому-то пустяковому вопросу, а затем подошел к окну и стал смотреть на улицу. Она была наполнена шумом. Внизу непрерывным потоком двигались легковые автомобили, грузовики, автобусы, мотоциклы. Уличные торговцы уже разложили на тротуарах свой товар и громкими криками зазывали покупателей. Внезапно кто-то тронул Джаясекару за руку и произнес: «Сар!» Джаясекара обернулся — перед ним стоял Сиридиэс, помощник стенографиста, а около стола Дхармасены он сразу же увидел Амарасили с подругой.