— Хотите что-нибудь выпить?… — спросил Петр Николаевич, усаживаясь в кресло.
— Дмитрий Алексеевич Каштаков. — Двумя пальцами я выудил из кармана и протянул Власенко одну из визитных карточек, которыми снабдил меня Гамигин. — Консультант по маркетингу фирмы «Бельфегор, младший».
Левая бровь Петра Николаевича едва заметно дернулась.
— Вы работаете в адской фирме? — спросил он, не скрывая удивления.
— Из всех работодателей мне больше всего нравится тот, кто больше платит, — выдал я только что придуманный афоризм.
— Да, понимаю, — наклонил голову Власенко. — Хотите выпить, Дмитрий Алексеевич?
Я сделал отрицательный жест — провел по воздуху двумя пальцами.
— Кофе?
— Спасибо, я уже выпил чай.
— Сигарету? — Власенко взял со стола и поднес мне резную сигаретницу из сандалового дерева.
— Не курю.
— Я тоже. — Петр Николаевич поставил сигаретницу на место и добавил: — Бросил три года назад.
Минуту или около того мы сидели молча.
— Так о чем вы хотели со мной поговорить, Дмитрий Алексеевич? — Власенко посмотрел на часы, дабы подчеркнуть, что он деловой человек и просто не имеет права терять время попусту.
— Вам знакомо имя Клайс Зифул? — спросил я.
Петр Николаевич с озадаченным видом потер пальцами брови. Играет он или нет, я не понял.
— Нет… Не припоминаю… Судя по имени, этот Зифул — черт?
Я молча кивнул.
— Вы считаете, я должен его знать?
— Он частенько бывал в вашем заведении.
— Ну, у нас открытый клуб…
— К вам приходят по большей части постоянные клиенты.
— Да, но я не спрашиваю у них удостоверения личности.
— Но черта-то в зале должны были приметить.
— Мне сообщали, что в клуб заглядывает черт, — не стал оспаривать очевидный факт Петр Николаевич. — Но имени его я не знаю.
— С кем из ти-кодеров он общался, вы тоже, надо полагать, не в курсе?
— Совершенно верно, — улыбнулся Петр Николаевич. — Если вам непременно хочется это узнать, поговорите с нашим барменом, Игорем. У него зал все время перед глазами.
— Это, часом, не тот Игорь, что работает у вас вышибалой?
— Тот самый. Он совмещает обе должности.
— А почему у него лицо синей краской вымазано?
— Полагаю, вы заметили, что мы постарались оформить клуб в определенном стиле. Публика у нас собирается также специфическая, склонная к артистизму. Вот и Игорь решил по-своему отметиться. Чувство стиля у него, понятное дело, хромает. Но посетителям он нравится… Могу я задать вам вопрос, Дмитрий Алексеевич?
— Прошу вас. — Я сделал приглашающий жест рукой.
— Почему вы интересуетесь этим чертом?
— Им интересуюсь не я, а региональный директор «Бельфегора, младшего». Я же просто взялся навести справки о том, где и как проводит время его работник. Чисто по-дружески.
— Понимаю, — наклонил голову Петр Николаевич. Привычка у него, видно, такая — не кивать, а только медленно голову наклонять.
— Приятно разговаривать с понимающим человеком, — приторно улыбнулся я. — И чем вы можете мне помочь?
— Увы, — с прискорбием развел руками Петр Николаевич. — Я не собираю информацию о клиентах.
— Да бросьте, Петр Николаевич, — лукаво прищурился я. — Неужто у вас в общем зале даже камеры наблюдения не стоят?
— Стоят, конечно, — честно признался Власенко. — Но только мы записи подолгу не храним. Если не случается никаких эксцессов, а уж поверьте мне на слово, Дмитрий Алексеевич, в Московии не найти второго такого тихого заведения, как наше, мы через день-другой делаем запись на старый чип, стирая прежнюю информацию.
— И когда же в последний раз в вашем клубе случилось что-то экстраординарное? — поинтересовался я на всякий случай, не особенно рассчитывая получить честный ответ.
— Дайте-ка подумать. — Петр Николаевич приложил пальчик к пухлому подбородку и глубокомысленно закатил глаза. — Да, пожалуй, что так. — Он улыбнулся и поправил очки: — В позапрошлый Новый год. Первого числа. Зашла крепко подвыпившая компания, четверо человек. Ну и принялись задирать наших постоянных клиентов. Внешний вид их им, видите ли, не понравился. Нам даже постовых вызывать не пришлось — Игорь их утихомирил.
— И это все? — Я недоверчиво поджал губы. — Одно-единственное происшествие за год с лишним?
Петр Николаевич улыбнулся и развел руками, как будто извиняясь за то, что ему больше нечего рассказать.
— А как же недавнее убийство?
— Убийство? — Власенко посмотрел на меня так, будто я сказал какую-то непристойность.
— Да, убийство. Вы разве не в курсе?
— Ну-у-у… — задумчиво протянул Петр Николаевич. — Я пока просто не понимаю, о каком убийстве идет речь. Сами знаете, Московию нельзя назвать самой спокойной страной, даже если говорить только о государствах, возникших на построссийской территории…
— Убийство произошло четыре дня назад неподалеку от вашего клуба.
— Ах вот вы о чем. — Петр Николаевич махнул ладошкой, как будто отгоняя все те дурные мысли, что пришли ему в голову после моего странного вопроса. — Читал сообщение. Димка… Дмитрий Викторович, метрдотель наш, показал. Но к нам это никакого отношения не имеет.
Подавшись вперед, я оперся локтем о колено и медленно процедил сквозь зубы:
— Вы уверены?
Петр Николаевич в растерянности хлопнул глазами. Тут он, конечно, малость переиграл. Мои стандартные фишки, отработанные и доведенные до совершенства еще в пору работы частным детективом, не производили на Власенко никакого впечатления. И он должен был понять, что мне это ясно.
— А как же?… Ну, убили человека… Чего не бывает.
— Анатолия Шульгина убили в двух шагах от вашего клуба. И он был вашим постоянным клиентом.
— И это основание для дознания?
— Я не занимаюсь дознанием. — Я покачал головой. — Я только сопоставляю факты.
— И что?
Я снова откинулся на спинку дивана, по-хозяйски раскинул руки в стороны. Теперь рукоятка пистолета совершенно нахальным образом торчала у меня из-под мышки.
— Петр Николаевич, — улыбнулся я примирительно, — ну вот что хотите со мной делайте, не могу я поверить в то, что вам нечего мне рассказать.
— А это уж как вам будет угодно, Дмитрий Алексеевич, — улыбнулся в ответ Власенко.
— Что ж. — Я поднялся на ноги и застегнул нижнюю пуговицу пиджака. — Спасибо, что уделили мне время, Петр Николаевич.
— Надеюсь, — Власенко протянул руку для прощального рукопожатия, — вы с вашим другом станете постоянными посетителями нашего клуба.
— Кухня у вас отменная. — Я посмотрел на ладонь Власенко и заложил руки за спину: — Надо полагать, не многие из ваших постоянных клиентов могут позволить себе обед, как тот, что был подан нам сегодня.
— Напрасно вы так думаете. — Петр Николаевич опустил руку. — Ребятки, что собираются у нас в клубе, конечно, не из тех, кто бездумно сорит деньгами, но по счетам платят исправно. И в хорошей еде толк понимают.
Это была первая фраза Власенко за весь разговор, по-настоящему меня удивившая.
— Я имел в виду ти-кодеров, — на всякий случай уточнил я.
— Ну, конечно, — наклонил голову Петр Николаевич.
— Они разве не маргиналы?
— Я не оцениваю своих клиентов с такой позиции.
Власенко двумя пальцами взялся за оправу, поправил очки и посмотрел на меня так, будто хотел сказать, а не пора ли тебе уматывать, дорогой?
Я удивленно хмыкнул:
— Не думал, что транс-программирование может приносить стабильный доход.
— Об этом вам лучше поговорить с самими ти-ко-дерами. Если, конечно, они захотят с вами разговаривать. Сам я никогда не спрашиваю, откуда у них деньги. Для меня имеет значение только то, что они есть.
— Я вас понимаю, — кивнул я рассеянно, потому что думал уже не о Власенко и его клубе.
— Приятно разговаривать с понимающим человеком, — с едва заметной насмешкой вернул мне мою реплику Петр Николаевич.
Глава 6БАТНИК, МОНЬКА И ФАЙЛО
Когда я вернулся в зал, Гамигин сидел за столиком, как будто не вставал, и с ленцой потягивал через соломинку фирменный коктейль «Пигмалион». Взгляд демона рассеянно блуждал по залу.
— Ну как? — спросил я, имея в виду коктейль.
— На любителя, — ответил Анс, отставляя стакан в сторону. — Что хозяин?
Я вкратце пересказал напарнику разговор с Петром Николаевичем. Да, собственно, и рассказывать-то было нечего. Власенко ушел в глубокую несознанку. В этом я был уверен. Но при этом хозяин клуба не возражал против того, чтобы мы побеседовали с работниками и посетителями. Что уже было неплохо. Как-то не хотелось нарываться на конфликт, когда на то не было серьезных оснований. Но чуяло мое сердце — ох чуяло! — что с этим «Оскаром Уайльдом» не все ладно. Вот только имело ли это какое-то отношение к исчезновению Клайса Зифула — вопрос. Кто бы только знал, как же мне хотелось, чтобы этот запропастившийся невесть куда черт неожиданно сам объявился! Где угодно. И, честное слово, я бы даже слова обидного ему не сказал.
Гамигин покосился на недопитый стакан «Пигмалиона», но брать не стал.
— Я поговорил со Степаном и Игорем, — сказал демон. — Вернее, с Игорем я только пытался поговорить. Он клинический идиот, неспособный выдать ни единой осмысленной фразы. Мычание было ответом почти на каждый мой вопрос.
— Придуривается, — уверенно заявил я.
— Не похоже, — не согласился со мной Гамигин. — Для того чтобы так убедительно изображать идиота, нужно родиться гениальным актером. Игорь же больше смахивает на идиота.
— Кто станет брать идиота на работу в клуб? — Я провел рукой, чтобы демон мог посмотреть по сторонам и убедиться, что мы не в забегаловке.
— Ну, бывают же сердобольные люди, — как-то не очень уверенно попытался отстоять право на жизнь своей точки зрения Гамигин. — А может быть, Игорь чей-то родственник? — Эта идея показалась Ансу куда более интересной, поэтому он решил ее развить: — Да, например, самого хозяина заведения!
— Или его первой жены, — продолжил я.