«Так помогай! Чего завис?!»
— Ваше высочество, подкатитесь поближе. Я дам вам кинжал. Простите, но больше ничего сделать не смогу…
— Ммм?..
— Все ваши люди, которые после смерти барона присягнули, только здесь, внизу. Да и те без оружия. Их сиятельство нам не доверяет. Так что даже если я вас выпущу, мы из темницы живыми не выберемся.
«Интересный вариант. А нафига мне в таком случае кинжал? Зарезаться?»
— Но я подслушал, что граф Шамов, прежде чем уехать, хочет с вами еще раз поговорить. Я не понял точно, но вроде говорил что-то о сокровищах. В общем, он к вам сам придет, без охраны… Понимаете?
— Ммм…
«Еще бы! Давай сюда кинжал. Надо ж еще успеть приготовиться. А то руки затекли так, что даже пальцев не чувствую».
Я перекатился поближе к решетке. На всю длину цепи.
— Ловите…
Кинжал плашмя упал мне на грудь.
— Ммм…
«Спасибо. Буду должен. Уцелеем — станешь сотником! Век воли не видать…»
— Поторопитесь. Кажется, я слышу снаружи голос графа… У вас времени только пока он спустится в подвал.
То есть, четыре пролета по двенадцать ступеней… Примерно, сорок восемь секунд! Целая вечность, в сравнении с тем, что у меня было раньше. Зажал клинок в руках и покатился обратно к стене. Не зря я изучал цепь на предмет, нельзя ли ее саму перетереть, или хотя бы веревки об нее. Ответ получился отрицательный, зато я знал где проушина и как пристроить кинжал, чтобы он торчал лезвием вверх и не падал от малейшего прикосновения.
Представлять и сделать, деревянными пальцами и не глядя — разные вещи. Но, когда на кону жизнь, человек оказывается на такое способен, что в нормальной обстановке лучше и не пытаться повторить.
Пеньковый канат тоже не тонкая бечевка, но и он не устоял перед моей жаждой жизни.
Граф еще топал сапожищами, а я уже растирал запястья.
«Ну-ну… Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон! Похоже, госпожа Удача и на этот раз не оставила меня без улыбки»
— Вечер добрый, сударь… — граф провел чем-то железным по решетке, вызывая неприятное бренчание. — Не скучаете?
— Ммм…
— О, простите великодушно. Запамятовал, что велел заткнуть вам рот. Сейчас же прикажу исправить столь досадную оплошность… Но… С одним условием. Вы же понимаете, что безродного бродягу я волен казнить без суда и следствия. Тем более, пойманного с поличным, на месте преступления.
Я мог и не отвечать, но чем дольше он говорит, тем больше у меня времени на восстановление кровообращения в руках. К тому же, мне стон еще и удовольствие доставит. Впечатление, будто по всем жилам и мышцам носятся табуны огненных муравьев.
— Ммм…
— Приятно иметь дело с разумным человеком… — одобрил мычание граф Шамов, естественно, расценив его по-своему. — Тогда помогите мне. Ну и себе, само собой. Расскажите мне нечто такое, о чем мог бы знать только принц Николаис. Например, о том, откуда в разоренном и неоднократно перезаложенном королевстве появились деньги? Согласны?
— Ммм…
— Не пойму… Это вы ругаетесь или напротив — готовы к диалогу? Я хоть и далеко стою, но хорошо вас вижу. Голубчик, вы не мычите больше. Просто кивните, если согласны поговорить. Тогда я войду, сниму повязку, и мы продолжим беседу. А если «нет», то позвольте откланяться. Будем ждать, когда к нам в замок заглянет кто-нибудь из Солнечного Пика. Я, правда, еще не посылал за ними… Дел невпроворот, знаете ли… Но, как знать…
Похоже, пальцы приобрели необходимую чувствительность. Так что я не стал дольше выслушивать ту околесицу, которую продолжал нести мерзавец, а кивнул. Для наглядности — трижды.
— Отлично! — обрадовался граф. — Эй, кто-нибудь! Отоприте решетку!
Тут же и ключ в замке заскрипел. А следом и петли застонали на все голоса. Интересно, почему именно так? Неужели трудно смазать? Или это специально? Чтобы труднее было сбежать, не подняв шума.
Граф подошел ближе.
— Не желаете сесть?
Не дождался ответа и нагнулся ко мне. Одной рукой бесцеремонно уперся в лоб, как будто нарочно стараясь еще больше унизить, другой — взялся за торчащий изо рта кляп и рывком выдернул.
Больно, блин… Челюсти словно огнем обдало. Хорошо, хоть не вывихнул. Вправлять обратно, то еще удовольствие.
— Ну что? Будем разговаривать?
— Да… — я нарочно говорил едва шевеля губами, заставляя графа встать рядом и наклониться еще ниже. — Пить… Пересохло все… в горле.
— Но мы договорились? — уточнил граф.
— Конечно…
Тянуть не имело смысла. В лучшую сторону уже ничего не изменится. Рисковать — так немедля.
Я подсек ноги графа, а когда тот упал, навалился на него. Хорошо продуманным движением обмотал цепь вокруг шеи, затянул потуже, потом сел, опираясь спиной на стену, врага подтащил ближе и приставил к горлу кинжал.
— Вот теперь можно и поговорить.
Граф что-то прохрипел в ответ, а в камеру полезли стражники.
— Назад! Или я ему голову отрежу! Граф! — слегка ослабил цепь. — Прикажите своим псам оставаться снаружи! Если хотите жить, конечно…
— Не входить! — послушно подтвердил тот мои требования. Понимал, что все серьезно, и жизнь его висит на волоске. Вернее, на кончике кинжала и моего терпения. А это весьма шаткое равновесие.
Стражники, похоже, тоже это сообразили и послушно отодвинулись от решетки.
Я подтащил графа еще ближе, буквально взваливая на себя. Чтобы не дать какому-нибудь излишне ретивому арбалетчику вмешаться в нашу беседу и поставить в ней преждевременную точку.
— Не горячитесь, ваше высочество… — просипел граф. — Давайте договоримся… Признаюсь, я ошибся… Теперь вижу — вы и в самом деле принц Николаис. Приношу свои извинения. Я сейчас же прикажу вас освободить.
Поздно Федя пить «Боржоми», когда печень расползлась…
— Благодарю вас, граф. Вы очень любезны… Но, давайте начнем с того, что ваши люди приведут сюда моего спутника.
— Конечно-конечно… Отпустите меня, и я тут же распоряжусь.
Да он издевается… Пришлось чуток сильнее стянуть цепь и еще разок чуть кольнуть кинжалом.
— Думаю, вас и так услышат.
Граф сдавленно зашипел, но в дальнейшую дискуссию вступать не стал.
— Оглохли, что ли? Бегом приведите сюда спутника его высочества!
Гастингс, похоже, сработал на опережение. Слуги графа еще только вспоминали, куда засунули Мэтью, а десятник уже подвел молодого мага к нам.
— Кляп!
— Вытащите кляп! — послушно повторил граф.
— Развязать!
— Развязать! — продублировал Шамов.
Гастингс быстро чиркнул кинжалом по веревке, и Мэтью со стоном принялся растирать запястья.
— Сволочи… Ну, я вам сейчас…
— Даже не думай! — прикрикнул я на парня.
— Но, ваше высочество…
— Молчи и слушай! У тебя есть связь с кем-то из наставников?
Мэтью прислушался к своим ощущениям и кивнул.
— Да. Метресса Корнелия, кажется, чувствует меня.
— Ты можешь ее вызвать?
— Я?! — изумился парень. — Самовольно?.. Волшебницу первого круга?!
— Да хоть десятого! — рявкнул я на идиота. — Можешь или нет?
— Могу… наверно…
— Так зови!
— А если метресса… — неуверенно начал Мэтью.
— Это моя забота. Давай, дружище, зови… Не та ситуация, чтоб антимонии разводить.
— Воля ваша… принц.
Мэтью закрыл глаза и прижал ладони к вискам. Несколько минут не происходило ровным счетом ничего, а потом раздался негромкий хлопок и рядом с парнем возникла фигура в женском платье. Роскошном и ярком, даже при тусклом свете факелов. В одной руке метресса держала бокал, в другой — виноградную гроздь.
Оглядевшись по сторонам, волшебница сделала небольшой глоток и передала бокал своему ученику.
— Вам не кажется, принц Николаис, что это уже начинает становится плохой привычкой? — произнесла она капризно надувая губки. — Я о вашей манере приглашать даму в подземелье. Право слово, юноша, это отдает дурным тоном. Так что, будьте любезны, в следующий раз выбирать для свидания место более романтичное или хоть немного изысканнее.
— Добрый день, госпожа Корнелия. Спасибо, что откликнулись. Прошу прощения, что потревожили, но у меня нет возможности связаться с мэтром Игнациусом. Вот и…
— О, пустяки… Я всегда рада оказать помощь молодым людям, — небрежно взмахнула рукой волшебница, после чего в подземелье стало заметно светлее и воздух потерял большую часть сырости. — Что у вас произошло? Еще одна дуэль? И почему вы лежите в присутствии дамы? Это невежливо.
— Еще раз приношу свои самые искренние извинения, но так получилось. Граф Шамов, с которым я сейчас столь крепко обнимаюсь, взял нас с Мэтью в плен. Оскорбил и… Впрочем, для дуэли, достаточно первых двух причин… Ведь так?
— Вполне, — согласилась волшебница. — Но, я все еще не поняла, зачем меня позвали? Вы и сами, похоже, довольно неплохо справляетесь.
— Почти, госпожа Корнелия. Почти… Видите ли, во время разговора с графом, я узнал одну немаловажную вещь. Оказывается, чтобы позже не возникало вопросов к результатам благородного поединка, на дуэли должен присутствовать хотя бы еще один дворянин. Иначе, победителя можно обвинить в убийстве.
Метресса задумалась. Потом кивнула:
— Да… Такая возможность существует. Но, на моей памяти слово аристократа еще ни разу не подвергалось сомнению. Тем более, венценосной особы.
— Госпожа! — вскричал в этот момент граф. — Не слушайте вы этого молокососа. Я совершенно не понимаю, что ему взбрело в голову! Это он набросился на меня, как дикий зверь! Когда я нашел их обоих рядом с взорвавшимся рудником. Я пытался вразумить парней, но они словно ополоумели. Еле-еле удалось угомонить. И в подвал я поместил обоих, исключительно для их же пользы. Ведь известно, что холод и темнота благотворно влияют на помутившийся рассудок.
— Врешь! — прошипел Мэтью, поднимая руку! — Ты…
— Тихо, юноша… Не надо шуметь… Имейте выдержку…
Голос волшебницы даже на йоту не повысился, но услышали ее слова все, кто находился в подземелье. И, на всякий случай, не только закрыли рты, но даже дышать перестали.