— Вот теперь можно и домой… Теперь ты ступишь на берег Каменистого не гостем, а родичем… — ярл разжал объятия. — Увидишь, как живет твой род и сам поймешь, какой новой земли и крепости он достоин.
Не удержался таки, обмолвился. Вот и славно. Тот, у кого есть мечта и заветное желание, проще и понятнее тех, кто держит мысли при себе. Улыбается, кивает, соглашается, а поди пойми, что у него за душой.
— Спасибо, ярл… Я тоже буду рад видеть тебя в своем королевстве… И насчет моих слов не сомневайся. Найдем мы и земли побогаче, и замок помощнее… Чтобы никогда больше не думать ни о голодной зиме, ни о врагах — способных ударить в спину. Потому что вокруг будут только союзники. Но, это не значит, что викингам придется повесить боевые секиры на стены. Мир большой и в нем всегда найдется место, где можно хорошо подраться и вернуться с добычей. Но, согласись, что и воинам веселее идти в бой, зная что их жены и дети в безопасности, и им радостнее ожидать мужей, братьев и сыновей с добычей?
— Да… — кивнул тот, а потом недоверчиво переспросил. — И он будет больше, чем тот, что достался роду Косматого?
— Х-ха… Гораздо лучше. Хирд Косматого получил от конунга Эдуарда то, что ему самому было не нужно… Просто, так сложилось. А уж для своего брата по крови я подберу такой замок, что вам будут завидовать все норманны.
Звук над водой разносится далеко, так что мои слова буквально потонули в дружном рыке трех десятков горлянок:
— Слава конунгу Николасу! Слава ярлу Трюгви! Слава!
Каменный остров не слишком впечатлял размерами. Глядя на суровый пейзаж сразу было понятно и почему хирд у Верного не такой большой, как у ярла Эйрика Могучего, и почему у него только один, да и то весьма потрепанный драккар, и почему не так многочисленна толпа, высыпавшая нам навстречу.
Ладно. Все это поправимо. Поможет мне — в накладе не останется. Я ему даже свой новый драккар подарю. Ну, или куплю.
Среди толпы встречающих, особенно выделялся седоволосый, могучий старец. Видно было, что он еще недавно сам ходил в набеги и еще не привык сам кого-то встречать. Старик стоял отдельно, чуть позади толпы, с достоинством ожидая, когда мы сами к нему подойдем.
— Знакомься, конунг — это Эйнар Одинокий Воин. Отец моей старшей жены. И старейшина нашего рода. Песни о ярости и доблести которого до сих пор слагают и поют скальды на всех пятнадцати островах. А сотни вдов проклинают по всему побережью.
Старик еще больше приосанился, а я вежливо кивнул.
— Отец… а это конунг Николаис. Мой названный брат. Мы только что смешали с ним кровь над линией прибоя. Он тоже великий воин. Николас победил на хольмганге Улафа Косматого, а потом пришел мне на помощь в трудную минуту и собственной рукой снес голову Эйрику Могучему.
— Эйрик погиб? — удивился старик. — И вы остались живы? Как такое возможно?
— Николас не просто убил Могучего, он принес его тело в дар морским великанам, и те приняли подношение, поглотив при этом все посмертное заклятие. А если ты сомневаешься, то посмотри на причал. Видишь второй драккар? Это один из двух, на которых хирд Эйрика атаковал меня. Их было в несколько раз больше… И если бы не помощь Николаса, которому подчиняется хирд Косматого… мы, наверно, уже свиделись бы лишь в чертогах ассов.
Старик приложил руку к глазам, какое-то время рассматривал корабли, а потом повернулся ко мне.
— Я рад, что у мужа моей дочери и моего сына такой брат. Наш дом — твой дом. Когда бы ты не приплыл на Каменный остров, ты всегда найдешь здесь, кров, воду, пищу и друзей.
— Спасибо… отец, — я изобразил поклон. — То же самое я могу сказать всем своим новым родичам. В любое время года и суток все из вас будут радушно встречены в моем королевстве. И всегда получат помощь. Мы умеем ценить дружбу и верность.
— Хорошо сказано, — кивнул в ответ Эйнар. — А теперь, прошу в дом. Уверен, вам хочется отдохнуть с дороги и перекусить. А нам всем, — старейшина обвел рукой притихшую толпу женщин, детей и подростков, — послушать рассказ о ваших сражениях и победах.
Пир горой, дум — коромыслом. Народ ликует и культурно отдыхает.
Трюгви оказался отличным рассказчиком. Через час я уже ощущал себя былинным героем, способным порвать голыми руками великана или дракона, а слушали его так, что даже о трапезе забывали.
Только седой Эйнар, похоже, не попал под власть рассказчика и больше думал о чем-то своем. И я не ошибся… Когда ярл начал плести уж совершенно невообразимые небылицы, старик поднялся и пошел к двери. На пороге обернулся, поймал мой взгляд и указал глазами на выход. Ясно, надо поговорить…
Ну, надо, так надо. Выслушивая в третий раз, как я одним молодецким ударом снес голову мерзкому Эйрику, попутно срубив ярлу голову, можно зазвездиться или оскомину набить. Даже не знаю, что хуже…
Старик сидел на толстом бревне и глядел на море. Подошел, присел рядом.
— Скажи, конунг… — начал тот после непродолжительного молчания. — Зачем тебе воины?
— Видишь ли, Эйнар… там, за морем когда-то были не разрозненные государства, а одна большая империя. Я не хочу рассказывать, как случилось, что она распалась — это займет слишком много времени — но, кажется, ей пора возродиться. И если императорский трон пуст, то чем я хуже других претендентов?
Старик кивнул, соглашаясь.
— Ну, вот… А чтоб убедить в этом остальных королей, графов и баронов мне нужно большое войско. И чем оно больше, тем легче это сделать.
Эйнар помолчал еще немного, потом снова кивнул.
— Я рад, что мой сын нашел в тебе друга, и вы смешали кровь. Я слышал рассказ о твоей храбрости, воинском умении и удаче. А теперь еще вижу перед собой мудрого и зрелого мужа. Но ты так и не сказал: сколько именно тебе надо воинов?
— Не знаю… — пожимаю плечами. — Двести… триста… Сколько смогу нанять. Вернее, сколько согласится встать под мою руку.
— Думаешь, трех сотен викингов хватит, чтобы положить к твоим ногам всю империю? — удивился Эйнар. — Я не всегда был сед и дряхл. Ходил в свои годы в набеги и знаю, что на том берегу моря тоже много умелых воинов. И они готовы драться…
— Ты верно сказал, — не могу не согласится. — Но есть разница. Во-первых, — викинги не единственные воины, на чьи мечи я готов опереться. Найдутся войска и помимо них. Во-вторых, — тебе приходилось сражаться с людьми, которые защищали свой дом и свои семьи от чужаков, несших только смерть и разорение. А я не собираюсь сгонять их с насиженных мест и тем более, отбирать жизнь. Достаточно лишь, чтобы их господа дали вассальную клятву и признали меня императором. Так что драться насмерть нет нужды. Достаточно убедить, что лучше сделать это добровольно…
— Разумно… Ты действительно мудр не по годам, конунг. Позволишь дать совет?
— Отчего нет? Только глупец откажется выслушать совет умелого воина и вождя, не раз водившего хирд в набеги, и при этом сумевшего дожить до седых волос. Говори, Эйнар. Я слушаю.
— Тебе надо отправиться самому к нашему конунгу. А когда прибудешь на Звенящий камень, не говори Ульви Волку ничего о своих планах. Скажи, что ты опасаешься за свою жизнь. Не знаю — братья или другие родичи хотят отнять у тебя трон, ты никому не доверяешь. Поэтому хочешь иметь охрану из чужаков и готов заплатить за нее золотом. И не проси много… Двадцать, тридцать бойцов — не больше. Потом долго торгуйся, но уступи на довольно большой сумме. Если, конечно, твоя состояние это позволяет.
— Гм… — я немного удивился, ведь только что называл цифры на порядок больше. Старик не расслышал, что ли? — Несколько десятков викингов, даже самых умелых, ничем не помогут. Ты же слышал — я не хочу воевать, мне нужно большое войско для устрашения противника. Чтобы выигрывать еще до сражения.
Старик недовольно поморщился.
— Не торопись… дослушай. Если ты хоть слово скажешь о будущей империи, то во-первых, — цена возрастет в разы. Наш конунг тоже не глуп и умеет извлечь выгоду из твоих проблем. Даже за телохранителей он запросит гораздо больше, чем ты думаешь. А во-вторых, — скажи, что лучше для норманнов, слабые поселения на берегу моря, которые так легко и приятно грабить, или сильное государство?
А вот об этом я как-то не задумывался. Больше своими планами был занят. Да, тут старый волк прав, ни один король не захочет чрезмерного усиления соседа. Это сегодня мы союзники, а что если завтра, крепко встав на ноги, я захочу расширить границы империи, и взгляд упадет на Скалистые острова?
— То-то же… — старик правильно истолковал мое молчание. — Теперь о количестве… Конунг может разрешать воинам наниматься на службу к другим, но запретить — не может. Каждый ярл сам решает, на чьей стороне ему сражаться. И с кем… Поэтому, как только станет известно, сколько ты готов платить наемникам, у тебя отбоя не будет от желающих присоединиться. Все ярлы пожелают дать в твою дружину воинов. Хоть нескольких… Особенно из молодых волчат, уже отрастивших клыки, но еще не годных для вика. А тебе как раз такие и нужны… Много и дешево.
— Гм…
— Но и это еще не все, — пригладил усы Эйнар. — Если не забыл, за тобой весь хирд Косматого и мой сын. Кроме того, я сам завтра же отправлюсь к своему названному брату на Скалистый и, готов спорить на бычка-двухлетку, что и его хирд тоже встанет под твои знамена. Роду Хродгейра Копье давно тесно на своем острове. То есть, помимо тех, кого тебе удастся нанять — полторы, а то и две сотни умелых бойцов, считай, ты уже имеешь. Так что вернешься не с пустыми руками.
Складно… Вот только б именно так все и случилось. А то знаю я этих богов, им только расскажи о своих планах — обхохочутся.
— Спасибо за совет, Эйнар. Я так и сделаю…
— Только будь осторожен. Если Ульви Волк узнает, что ты помог Трюгви победить Эйрика — тебя ждет совсем не гостеприимный прием. Конунг приходился двоюродным дядей Могучему. Я знаю, что вы убили всех и свидетелей нет, но в Студеном море даже чайки разносят вести. Так что хорошо подумай, прежде чем лезть в пасть к волку.