Над полем боя раздался яростный орлиный клекот, а потом в самую гущу отряда баронов с неба рухнула огромная синяя птица. Теперь она уже была размером с теленка. И силы у Синильги прибавилось, поскольку она не просто атаковала, а ухватила когтями кого-то из «полосатиков» и взмыла вместе с ношей. Поднялась метров на десять и бросила бедолагу вниз. Тот с воплями свалился на головы товарищей, а орлан тем временем уже падал на очередную жертву. Вскрик, и птица снова взмывает в небо с ношей в когтях.
— Орлан! Синий орлан! Спасайтесь! Конец света! Спасайтесь!
— Ваше величество! — ожил вдруг Клэопетрус. — Артефакт больше не действует! То есть, он тут, но им уже никто не управляет. Я это чувствую.
— Отлично. Можете что-то сделать?
— Волну исцеления… Если прикажете… Поскольку, она не избирательного действия.
— И каков результат?
— Легко раненные исцелятся, тяжелые — выживут. Но… все… — маг развел руками, мол я тут ни при чем, такое заклятие. — Враги тоже.
— Давайте, мэтр. Мы же не звери… Кто свой, а кто чужой — после разберемся. Авось, и зачтется доброе дело.
Глава 15
У вас есть собака? Я имею в виду не карликовых существ, которых женщины вечно таскают на руках или в сумочках, а мужчина мог бы спрятать в карман? Настоящих… овчарку или дога. А она любит бросаться вам на грудь при встрече, выказывая радость? Тогда вы поймете почему я едва не упал, когда тяжеленный клубок перьев с каким-то цыплячьим писком свалился прямо на меня и с ходу попытался то ли обнять крыльями, то ли свалить с ног.
Да, Синильга сильно подросла с того времени, как мы виделись в последний раз. Теленок не теленок, но размерами со взрослую овчарку стала. И весом… Так что я едва устоял под наплывом ее радости.
Потом птица чуток угомонилась и принялась тыкать мне в грудь клювом. Вернее тем, что в нем было зажато. Я даже не сразу сообразил, что это. Какой-то грушевидный предмет странного молочно-туманного цвета. Почему странного? А потому что взгляд словно утопал в нем. И чем дольше вглядываешься, тем сильнее ощущение, что глядишь в омут. Который, как известно, тоже всматривается в тебя.
— Ваша милость! — воскликнул изумленно стоящий рядом Клэопетрус. — Я не верю своим глазам! Это же Сфера искажения! Уникальный артефакт! Так вот что использовали «пестрые»!
Маг потянулся рукой к Синильге, но орлан так грозно зашипел и встопорщил перья, что мэтр с похвальной быстротой спрятался мне за спину.
— Уфф! Заберите его у нее! Пока не улетела! — зашептал встревожено. — Умоляю…
Но Синильга и не собиралась улетать, наоборот, еще раз ткнула меня клювом, мол, ну чего ждешь? Бери, это тебе подарок.
Сфера на ощупь была гладкая и чуть теплая, а еще, казалось, что она слегка пульсирует под пальцами, как живая.
Толком понять не успел, поскольку маг быстро сцапал ее из моих рук и что-то скороговоркой затараторил.
Я хотел было возмутиться, но увидев, что артефакт изменил цвет на обычный белый и больше не притягивает взгляд, удержался. Маг наверняка не просто так волновался. А тот уже и сам объяснил.
— Эти болваны… я имею в виду пестрых монахов, понятие не имели, что у них в руках побывало. Уж не знаю каким образом они активировали Сферу, но мы успели в самый последний момент. Еще немного и последствия ее воздействия стали бы непредсказуемы. Во всяком случае с магией в таком виде, как она существует в нашем мире сейчас, наверняка было бы покончено навсегда. Какие ж идиоты, прости Создатель.
— Что такой сильный артефакт?
— Чудовищный… — вытер маг пот свободной рукой. — Никто из ныне живущих архимагов… ну, может, кроме Корнелиуса Малькута, даже не знает, откуда она взялась. Да вы сами подумайте, какой мощью и какими знаниями должен обладать маг, чтобы создать артефакт способный поглотить магическую силу? Разве что сам Создатель.
Синильга недовольно пырхнула, сделала шаг в его сторону, и маг снова поспешно спрятался мне за спину.
— Ваше величество, скажите ей, что я не враг. А наоборот… Просто Сфере лучше оставаться под присмотром. Но, когда она вам понадобится — я тотчас ее верну. Клянусь Силой.
Птица склонила голову на бок, словно прислушивалась, потом издала негромкий клекот, прыгнула вверх, взлетела на крышу донжона и уселась там, словно огромный флюгер.
— Уфф… — облегченно выдохнул маг. — Честно говоря, не по себе чуток. Даже не верится, что в прошлом этих птиц использовали как лошадей. Я достаточно пожил и никогда трусом себя не чувствовал, но взобраться в седло, под которым будет орлан… нет, это положительно не для моих нервов. А насчет Сферы, ваше величество, можете быть уверены — верну по первому же требованию.
— Да на кой она мне? — пожал плечами. — Я же не маг. Пользоваться не умею. Еще опять что-то не то включу и только беды наделаю.
— Это не сложно. Думаю, мэтр Игнациус вас быстро научит. А польза от нее огромная. Пока сфера будет с вами — ни один маг не сможет использовать против вас свою силу. Понимаете?
— Ого! — я тут же подумал о Черной пустоши. Похоже, судьба хоть и подталкивает неизвестно куда, но при этом не забывает одаривать соответствующим снаряжением. Что ж, спасибо. Кто бы на небесах не оберегал меня, пока что он с этим справляется на отлично. Я уж и так обвешан артефактами и магическими вещами, как Рождественская елка.
Ну, да мой поход в Черную Пустошь — далекое будущее. Сперва надо с текущими делами разобраться.
А что у нас тут?
Ага… Войска баронов в целом разбиты и бегут, остался лишь небольшой очага сопротивления. Я так понимаю, это бароны собрали вокруг себя самых сильных воинов и не желают сдаваться на милость победителя. И пока, к слову, неплохо держаться… Хороший доспех, плюс отменная выучка… Мои бойцы, в том числе и викинги, накатывают на них волна за волной. Но, как тот же прибой, только разбиваются об утес, не причиняя ему видимого вреда.
Что ж, значит, пришло время и мне вмешаться.
Вынимаю Разящего и бегу к месту боя.
— А, ну-ка, братцы! Раздайся! Посторонись! Дорогу королю!
Викинги недовольно ворчат, не любят когда у них добычу отбирают, но отступают чуть назад, создавая просторный круг, как на хольмганге.
— Барон Белов, барон Смерз и барон Варений! — обращаюсь к вельможам. — Вы проиграли. Предлагаю сложить оружие! Клянусь сохранить вам и вашим людям жизнь!
— А ты кто такой важный будешь? — гудит из-под забрала один из рыцарей. — Чтоб чужими жизнями распоряжаться?
— Я — король Николаис! Присягните мне на верность и ступайте с миром.
— Ааа! — рычит другой. — Так это ты, то самый пес, что привел в наш мир синих орланов? Смерть тебе!
Рыцарь бросается вперед, выставив меч. Ухожу в сторону и даю волю Разящему. Тот аж дрожит, от жажды боя. Еще бы, столько времени провел в ножнах.
Мечи встречаются с глухим лязгом. Раз, второй, третий… А барон (не знаю, кто именно) неплохой фехтовальщик, если сражается с Разящим почти на равных. Еще удар, еще выпад. Финт, выпад, финт, удар… еще удар. Есть! Достал. Мой меч рассекает одну из шнуровок на доспехах, и левый наплечник барона съезжает набок.
Еще удар, второй… Рыцарь заметно уменьшает темп движений. Устал… Ну, не удивительно. Это я свеж, а он уже не одну схватку провел. И так молодцом держится. Жаль будет убивать такого воина, но он сам судьбу выбрал.
Финт, выпад… снова зацепил. Наплечник падает на землю. Делаю шаг назад.
— Барон, последний раз предлагаю: сдавайтесь. Вам не победить. Зачем же умирать? Это глупо.
— Чтоб ты подох, пес! — рычит в ответ тот и снова бросается в атаку.
Похоже, здесь что-то личное.
Быстро поворачиваю камень на перстне скорости, уклоняюсь от выпада, захожу за спину и расслабляю кисть, позволяя Разящему самому выбирать цель и силу удара. Меч буквально расплывается в вихре непрерывных движений, методично срубая с противника латы. Минута или две — и барон теряет почти весь доспех, а на завершение Разящий ловким выпадом сбивает на бок его шлем. Противник ослеплен. Можно добивать. Но я все еще надеюсь, что барон одумается. В конце концов империю проще строить с живыми подданными, а не мостя трупами дорогу к трону.
Опять опускаю меч и отступаю, давая противнику возможность перевести дыхание и поправить амуницию. Вместо этого барон срывает шлем с головы, бросает его на землю и берется за меч двумя руками.
— Ну, все! — орет брызжа слюной. — Тебе конец, ублюдок! Это я тебе говорю — барон Белов!
Так вот ты какой, любитель молоденьких девушек. Ну, извини. Третий раз предлагать жизнь не буду. Каждый сам выбирает свою судьбу. Да и не люблю я таких.
Возвращаю камень на перстне в исходное положение, незачем энергию зря тратить. Еще как минимум два противника ждут очереди. Так что силы пригодятся. Разящий и без моей помощи неплохо справляется.
Барон делая широкие горизонтальные взмахи, словно косарь на лугу, пытается снова напасть, но и скорость уже не та, да и силу явно не рассчитал. Ярость в бою плохой помощник. Сперва ее вспышка как бы удесятеряет силы, но потом усталость берет свое.
Почти без усилий парирую удар барона, легко отвожу его меч в сторону и с силой бью перекрестьем рукояти в висок. Подсознательно давая противнику последний шанс. Повезет — удар не окажется смертельным, ну а нет — извини, значит, боги решили иначе.
Барон валится наземь кулем, несколько раз конвульсивно вздрагивает и замирает. Увы, не судьба.
Отступаю на несколько шагов и смотрю на баронов. Сквозь опущенные забрала не видно их лиц, но вряд ли смерть товарища оставила их равнодушными.
— Барон Смерз, барон Варений, предлагаю еще раз! Принесите оммаж и живите. Я не хочу лишней крови!
Противники переглядываются, какое-то время молчат, а потом, словно по команде, снимают шлемы. Молодые лица, усталые глаза…
— Мы согласны.
Бароны опускаются на одно колено и склоняют головы. Все. Я победил!
Большинство не любят понедельники. А я терпеть не могу субботу. Не потому, что антисемит, просто по субботам мама всегда затевала генеральную уборку, и мне приходилось половину дня шуршать, как электровеник. Начиная с выноса мусора и выбивания ковров, до наведения порядка в собственной комнате. И если с мусором и коврами я еще мог согласиться, то наводить порядок там, где все стоит на нужном месте, всегда казалось верхом идиотизма. Какой смысл раскладывать «по местам» вещи, которые еще к вечеру уже будут лежать там где нужно мне, а не где «положено»? Но спорить с женщиной, особенно, когда это твоя мама — только время тратить и нервы портить. В любом случае ее мнение будет сверху.