— Ясно, Борис Васильевич. Спасибо.
— Пока не за что.
Лосев вернул трубку на рычаг и, закурив очередную папиросу, встал. Подойдя к окну, распахнул створку окна в сад и глубоко затянулся. Там с черемух опадал белый цвет, в траве скрипели кузнечики.
Ровно в назначенное время к посольству подкатила генеральская «Победа». Лосев, сбежав с крыльца, вышел за ворота и уселся в салон.
— На Лубянку, Олег, — пожал руку приятель.
Заурчав мотором, машина тронулась с места. Спустя пятнадцать минут въехали на площадь Дзержинского с бронзовым монументом первого чекиста, а оттуда по проезду — во двор главного здания МГБ. Здесь автомобиль припарковался на стоянке, и генерал с полковником вышли наружу, направившись в бюро пропусков. Оттуда, получив пропуска, вошли во второй подъезд. Там охрана в синих фуражках проверила документы, и они направились к лифту, который бесшумно вознёс обоих на третий этаж. Из небольшого холла загибавшимся коридором проследовали вдоль ряда пронумерованных дверей, остановились у высокой двери с бронзовой табличкой «Приёмная».
Артюхов вошел первым, Лосев за ним. Представились адъютанту в звании майора, тот, сняв трубку одного из телефонов, доложил об их прибытии.
— Проходите.
Они шагнули в дверной тамбур. В просторном кабинете с окнами выходящими на площадь и портретом генералиссимуса на стене их встретил лет сорока пяти человек в гражданском костюме, чем-то похожий на популярного актера Крючкова.
— Здравствуй, Борис Васильевич и вы, товарищ Лосев, — хозяин кабинета поочередно пожал руки вошедшим. — Присаживайтесь.
Гости уселись на стулья у приставного стола, хозяин занял свой под портретом.
— Три чая, — нажал кнопку селектора. — С чем пожаловали?
— Рассказывай, Николай, — взглянул Артюхов на Лосева.
Тот подробно изложил проблему, чекист внимательно выслушал.
За спиной приоткрылась дверь, девушка в белом фартуке и кружевной наколке, подойдя, выставила с подноса три чая с лимоном в подстаканниках и вазочку с эклерами. Молча вышла, прикрыв дверь.
— Угощайтесь, — прихлебнул из подстаканника хозяин кабинета. — Как звали вашу невесту?
— Малышева Татьяна Александровна. Тысяча девятьсот двадцать первого года рождения.
— Где жила в Москве?
— Шаболовка, дом 74, квартира 3.
Отставив чай в сторону, вынул из письменного прибора листок бумаги с карандашом, записал.
— Значит, мальчику должно быть девять лет? — поднял глаза.
— Да, — кивнул Лосев.
— Уже большой пацан, — глотнул из подстаканника Артюхов. — Сделай, что можешь, Владимир Иванович.
— Постараюсь, — ответил тот, положив листок рядом. — Ну а как поживает товарищ Мао?
— обратился к Лосеву.
— Спасибо, хорошо.
— Да, в своё время мы с ним часто общались.
А, генерал? — покосился на Артюхова.
— Было дело, — шевельнул бровями. — Есть что вспомнить.
— Значит так, — снова взглянул на Лосева.
— Дам указание своим розыскникам. Займутся. О результатах сообщу.
Спустя ещё полчаса оба вышли из здания, автомобиль выехал со двора.
— Кто этот товарищ? — поинтересовался у Артюхова Лосев.
— Генерал Бударев Владимир Иванович. Был у нас в Маньчжурии начальником армейского СМЕРША. Сейчас замначальника 3-го главка МГБ.
— Военная контрразведка?
— Она.
Доехав до китайского посольства, распрощались, и Лосев, кивнув прохаживавшемуся у него милиционеру в белом кителе, пошагал во двор.
Прошла неделя, он с нетерпением ждал вестей. Их не было. Наконец в середине второй, ближе к вечеру в кабинете зазвонил телефон.
— Лосев слушает.
— Беспокоят из приемной товарища Бударева, — донёсся мужской голос. — Он приглашает вас к себе.
— Понял. Выезжаю, — положил на рычаг трубку.
Через короткое время его автомобиль въехал на уже знакомую стоянку. Получив заказанный пропуск, вошел в здание. Проверка документов, гул лифта, загибавшийся барабаном коридор.
Приёмная.
— Владимир Иванович ждет, — поднялся навстречу адъютант и приоткрыл дверь тамбура.
С бьющимся сердцем Лосев вошёл внутрь.
— Здравия желаю!
— Доброе утро, Николай Иванович. Присаживайтесь.
Опустился на стул у приставного стола, замер в ожидании.
В этот раз чекист был в генеральском мундире с золотыми погонами и орденскими планками на груди.
— Прочтите, — открыв папку, протянул плотную, сероватого цвета бумагу.
Это был листок по учету кадров с фотокарточкой Тани три на четыре, где значилось:
«Малышева Татьяна Александровна. 15 марта 1921 года рождения. Русская, москвичка, член ВЛКСМ. Образование незаконченное высшее. Сержант госбезопасности[139]. Военно-учетные специальности — переводчик и радист. Погибла при выполнении задания в тылу врага в феврале 1943-го. Награждена медалью «За отвагу» и орденом «Красной Звезды» (посмертно).
Глаза затуманились.
— Всё ясно, — Лосев вернул документ.
— А теперь главное, — положил начальник бумагу в папку. — Ваш сын Николай Николаевич Лосев нашелся. Он воспитанник Горьковского суворовского училища. Поздравляю. — Выйдя из-за стола, Бударев крепко тряхнул руку Николая.
— И ещё, — достал из сейфа небольшую картонную коробку. Протянул Лосеву. — Здесь награды товарища Малышевой. Из родных у неё остались только вы с Колей.
— Спасибо, товарищ генерал, — дернул кадыком Лосев. — Если бы не вы…
— Не стоит благодарности. У нас не забывают своих сотрудников, полковник. На этом всё. Привет сынишке, — залучился морщинами у глаз.
Вернувшись на службу, Лосев сообщил Ван Цзясану о радостном событии. Тот тоже его поздравил и заказал к следующему утру литерный на самолет, улетавший первым рейсом в Горький. А ещё предоставил три дня отпуска.
— Проведете время с сыном, — по-доброму улыбнулся посол.
Когда, всё ещё не веря счастью, новоиспеченный отец спустился к себе в кабинет, позвонил Артюхов. Николай тут же сообщил радостную весть, генерал растрогано засопел в трубку. Потом, откашлявшись, сказал:
— Как прилетите, сразу же ко мне домой. По такому случаю организуем праздник.
На утренней заре пассажирский «С-47» приземлился в аэропорту города на Волге. Атташе с портфелем в руке в числе других пассажиров сошёл с трапа и направился к зданию аэровокзала. На входе к нему подошел молодой офицер с общевойсковыми погонами. Козырнул:
— Вы товарищ Лосев?
— Именно. А в чем дело?
— Я адъютант начальника суворовского училища старший лейтенант Жарков. Приехал за вами.
— Вот как? — вскинул бровь Николай, а про себя подумал: «Не иначе, Артюхов постарался». — Хорошо. Едем.
На стоянке за аэровокзалом ждал вороненый ГАЗ -61 с шофером. Сели в кабину, выехали в город. Последний впечатлял старинными домами, церквями и жилыми кварталами, утопал в зелени.
— И давно в Горьком суворовское училище? — глядя в окошко, спросил Лосев.
— С октября 44-го, — обернулся с переднего сидения Жарков. — Создано постановлением Государственного Комитета Обороны. Обучается четыреста ребят. В основном дети погибших на фронтах.
— Ясно.
Замолчали.
— А вот и оно, — сказал спустя двадцать минут старший лейтенант.
Училище представляло собой пятиэтажное оранжевое здание квадратом, на пересечении двух улиц. Водитель, подъехав к воротам, коротко просигналил. Открылись чугунные створки, въехали на территорию.
Миновав широкий пустой плац со спортивной площадкой рядом, окруженной высокими тополями, автомобиль остановился у центрального подъезда. Жарков вышел первым, Лосев за ним. Вошли в высокий вестибюль. Там на невысокой платформе стояла красного бархата знамя с золотыми кистями, по бокам застыли два суворовца в фуражках. У ног — карабины с примкнутыми штыками. Поприветствовав знамя и расчёт, офицеры поднялись широким лестничным маршем на второй этаж, прошли в кабинет начальника. Тот был в звании генерал-майора, сухощавый и подтянутый.
Атташе представился, начальник тоже, отпустив адъютанта, предложил гостю сесть.
— Не буду злоупотреблять вашим терпением, Николай Иванович, — чуть улыбнулся и поднял трубку внутреннего телефона. — Дежурный, воспитанника Лосева ко мне!
В кабинете возникла напряженная тишина, потом в приёмной послышались шаги.
Хлопнула одна дверь, открылась вторая, на пороге возник в парадной форме мальчик. Худенький, русоволосый, с серыми глазами. Печатая шаг, сделал несколько шагов вперёд, бросил руки по швам.
— Товарищ генерал-майор! Воспитанник Лосев по вашему приказанию прибыл!
Не чувствуя под собою ног полковник встал и направился к нему. Остановился рядом.
— Здравствуй, Коля. Я твой отец.
В глазах ребенка поочередно отразились недоверие и удивление, а потом плеснула радость. Бросившись вперёд, обхватил руками.
— Папка-папка! Наконец я тебя дождался!
Эпилог
Судьбы героев повести сложились неоднозначно.
Николай Лосев продолжил службу в должности военного атташе Китая. Когда вышел в отставку, вместе с женой остался в Москве. Павел Шаманов тоже вернулся на родину, женился и жил в Ростове, где работал таксистом, а затем начальником АТП.
Следы Алексея Громова затерялись, о нём никто ничего не знал, а Василий Узала, как его отец и дед, водил экспедиции геологов по Уссурийской тайге.