дэ. Неоднозначная реакция публики на “Правила” отчасти была вызвана лицемерным, манипулятивным аспектом поучений: имитация интереса и подделка эмоций раздражает. Книга принесла авторам огромный доход, а доморощенные эксперты взялись обучать женщин жить по “Правилам”. Но никто не гарантирует вам успех. Те же принципы для мужчин, например “Система” доктора Лава, оказались в той же степени неуспешными. Стремление стараться не стараться рано или поздно обнаруживает себя и, будучи замеченным, отталкивает.
К сожалению, доктор Лав обходит своим вниманием темы начала земледелия и происхождения крупных социальных групп, но они куда важнее для понимания романтического отказа, чем все, что описано в “Системе”. Невозможно подделать дэ. Безусловно, встречаются великолепные лгуны, но мы столь же успешно распознаем обман. На то есть эволюционные причины, объясняющие все – от “парадокса добродетели” на четырехтысячелетних гадальных костях до того, почему многие люди в современном обществе остаются прискорбно одинокими, несмотря на легкий доступ к “Правилам” и “Системе”. Все так, как предсказывал Лао-цзы: “Верх добродетели – ее не проявлять и потому быть добродетелью проникнутым”. Если вы рассуждаете о своей доброте, то вы не добры.
Если речь идет о свидании, собеседовании при приеме на работу или другой ситуации, в которой важно произвести выгодное впечатление, то, возможно, лучше принять безыскусное. Если вы сможете последовать совету Лао-цзы и удержаться от излишней старательности, то это почти наверняка пойдет на пользу. Огонь не будет обжигать вас, дикие звери обойдут стороной, а вы сами, может быть, получите шанс на второе свидание. Контрпродуктивность старания в таких ситуациях интуитивно понял мудрец и музыкант Джонатан Ричмен. В песне Pablo Picasso Ричмен (который обладает куда большим пониманием человеческого сердца, чем доктор Лав) обращается к “разгильдяям в клешах” – стильным, но пустым мужчинам, пытающимся подцепить женщину и получающим отказ. Он призывает этих модников вспомнить Пабло Пикассо. Когда художник гулял по городу или заходил в кафе, “девушки не могли устоять перед его взглядом”, и поэтому Пикассо “никогда не называли мудаком”.
С исторической точки зрения свидетельство сомнительно (Пикассо точно не был самым симпатичным человеком на планете, и, возможно, женщины титуловали его очень по-разному), однако это несравненное описание силы дэ. Подлинное дэ, истинная привлекательность, проистекает из искренней поглощенности более важными делами – художественным творчеством, выпечкой кексов, – а не из тщательно обдуманного наряда или пикаперских приемов. Чем именно вы поглощены, не важно, пока то, что вы делаете, вы делаете искренне, а не с далеко идущими целями. Нет ничего хуже курсов дегустаторов, где одинокие мужчины и женщины не интересуются тем, что они пробуют: запах отчаяния там настолько стоек, что становится трудно различить ванильные оттенки шардоне.
Кроме личной жизни, это связано с корпоративной культурой и даже с национальным самосознанием. Сейчас у корпораций принято нанимать “консультантов по репутационному менеджменту”, чья задача – формировать дэ компании-клиента. Однако почти нет доказательств{217} того, что это работает, поскольку очевидные мотивы этих людей и поведение корпораций сводят их усилия на нет. Например, одна крупная нефтехимическая компания проводила рекламную кампанию, чтобы убедить жителей Британской Колумбии в безвредности трубопровода, который планировалось построить из Альберты к побережью. Реклама на всю страницу в пастельных тонах, демонстрировавшая резвящихся косаток и суровых капитанов танкеров, оставляла ощущение вечно веселой потемкинской деревни. Лично мне было бы спокойнее, если бы компания опубликовала честные детальные оценки риска, проверенные независимыми экспертами, или если бы ее прошлые показатели безопасности выглядели получше. Параллельные усилия по убеждению американцев в безопасности строительства трубопровода от месторождения Атабаска через экологически уязвимые пески Небраски также ни к чему не привели. Когда нужно убедить людей в своих добрых намерениях, слова никогда не будут действеннее поступков. Практика показывает, что лучший способ заслужить положительную репутацию – быть неизменно положительной компанией.
Иногда целые народы испытывают трудности с дэ. Из недавнего доклада об “искусстве «мягкой силы»” я узнал, что правительство КНР, взбешенное тем, что Микки Маус, голливудское кино и другие порождения американской культуры даже в Китае затмевают его пятитысячелетнюю культуру, инициировало несколько кампаний, призванных подчеркнуть крутизну древнего наследия. Два уезда открыли или планируют открыть огромные, невероятно дорогие тематические парки, посвященные Сунь-цзы, автору “Искусства войны”. Предполагается, что таинственная притягательность древнего стратега превзойдет привлекательность шанхайского “Диснейленда”{218}. Я ставлю на Микки. Есть некоторая ирония в том, что именно та культура, которая подарила нам “Дао дэ цзин”, забыла главные уроки этого текста: стремясь быть популярным, обеспечиваешь свое поражение. Усилия китайцев по наращиванию “мягкой силы” (по сути, политического дэ) при помощи правительственных директив и финансируемых государством проектов абсолютно контрпродуктивны. Когда речь заходит о “мягкой силе” Дальнего Востока, на ум приходят вещи вроде японских аниме и манги или южнокорейских мыльных опер и кей-попа, которые возникли случайно и органично. Трудно себе представить, что бюрократы могли придумать нелепые движения{219} “Каннам стайл”.
Парадокс интроспекции
Психологи Джонатан Скулер, Дан Ариели и Джордж Левенштейн начали свою недавнюю статью с афоризма Натаниэля Готорна: “Счастье – это бабочка{220}. Если ее преследовать, она всегда будет ускользать, но если сесть и не двигаться, она может сама опуститься на тебя”. Это отсылка к известному феномену, при котором прямое преследование определенных целей, например удовлетворенности и удовольствий, может приводить к противоположному результату. Авторы представляют два новых исследования, указывающих на то, что и активные попытки оценить степень удовлетворения, и намерение наслаждаться каким-либо занятием приводят к меньшей удовлетворенности. На первый взгляд, это напоминает Лао-цзы: сиди себе, простой и незатейливый, и жди, пока не прилетит бабочка счастья.
Идея Скулера, Ариели и Левенштейна несколько сложнее. Они определяют парадокс интроспекции как противоречие между рефлексией и достижением удовлетворенности и счастья. Хотя очевидно, что и стремление, и чрезмерное обдумывание (например, вкуса вина или джема) могут отрицательно сказаться на чувственном удовольствии{221}, полное отсутствие интроспекции может привести к тому, что вы не сумеете выделить те ощущения, которые вам действительно приятны. Удивительно, но негативный эффект интроспекции исчезает, как только человек достигает определенного уровня познаний: рассудочный анализ и богатый дескриптивный словарь идет на пользу и знатокам джема, и дегустаторам вина{222}.
Здесь полезна стратегия Мэн-цзы: сочетание усилий и естественности. Точно так же, как умение разбираться в вине или пище опирается на прирожденный вкус, но оттачивает и расширяет его, нравственность и удовлетворенность могут быть достигнуты мягким возделыванием. Мы все временами испытываем озарение, беседуя с супругами, близкими друзьями и терапевтами. Как и Сюань-ван, нередко мы не до конца понимаем собственные мотивы. Задача Мэн-цзы отчасти состояла в том, чтобы помочь князю через интроспекцию увидеть настоящие причины, в силу которых он пощадил быка, познать истинную природу своих чувств, а потом развить их.
Этот процесс протекает проще и быстрее, если его направляет опытный наставник. Лучший способ улучшить свои навыки дегустатора – это пробовать много разного вина, размышлять о его вкусе, сверять догадки с мнением экспертов, а потом переоценивать свой опыт в свете их замечаний. В результате складывается схема обратной связи{223}, при которой советы экспертов помогают сосредоточить и перенаправить ваше восприятие (мне бы в голову не пришло, что в этом вине есть ноты графита, но он здесь определенно присутствует), давая более широкий и точный дескриптивный словарь, который, в свою очередь, помогает распознать ранее не замеченные аспекты собственных ощущений.
Когда речь идет о нравственном развитии, этот процесс может принять форму диалога. Так, в “Мэн-цзы” мы видели, как Сюань-ван получил конкретные советы насчет того, как распознать ростки сострадания. А для тех, кто не может воспользоваться услугами персонального тренера по нравственности, выходом может стать книга. Томас Джефферсон утверждал нравственное значение великой литературы, защищая присутствие романов, которые считались вульгарными и потенциально разрушительными для морали, в своей библиотеке в Монтичелло:
Когда некое… проявление милосердия или благодарности{224} предстает перед нашим мысленным взором, нас глубоко трогает его красота и мы испытываем сильное желание самим сделать нечто милосердное и полезное. Напротив, когда мы читаем о какой-либо гнусности, то ужасаемся ее уродству и приобретаем отвращение к пороку. Любое ощущение такого рода является упражнением для нашего нрава, а его, как и члены нашего тела, укрепляют упражнения.
Как четыре конечности приобретают силу через упражнения, так и четыре ростка правильного