— Не получится, — отказалась та. — У отца гости. С женами. Мы с мамой тоже должны присутствовать за обедом. Скука, но что делать?
И Лариса поехала одна. Было холодно, но день сухой, яркий, солнечный, какие случаются иногда в сыром южном декабре.
Книжный рынок, работающий в городском парке по субботам-воскресеньям, уже выстроил свои палатки, народу полно. Некоторое время Лариса бродила среди столов, просто рассматривая яркие обложки. Полистала «Взаимоотношения в молодой семье», но решила, что покупать ее еще рановато, взяла в руки новый роман популярной московской писательницы, шлепавшей книгу за книгой. Два ее романа уже стояли у Ларисы на полке, но третий покупать почему-то не захотелось. Пробежав глазами пару абзацев здесь и там, положила книгу на место — новые герои, хотя и носили другие имена, очень походили на старых. И сюжет похож, судя по всему… вот, даже реплики те же. Как и в первой книге на последних страницах романа умирал один из героев — наверняка, злодей… Какой-нибудь Роберт-предатель. До сих пор Лариса не могла отделаться от чувства обиды на этого Делани, старпера-американца, письма которого она воспринимала так всерьез, а он, как оказалось, просто развлекался. Найти бы книгу «Как научиться распознавать ложь?». Вполне может быть, что такая существует — вон, сколько их сейчас.
Еще немного покружив между палатками, Лариса купила для себя два женских журнала и «Литературную газету», которую в обязательном порядке велел читать преподаватель по современной русской литературе, а для мамы последний номер «Уроков вязания». Ну, что ж, прогулка, можно сказать, удалась. Она вышла из книжных рядов и уже повернула к остановке, когда позади нее раздался веселый возглас.
— Привет!
Надо же, и Гуменюк здесь с утра пораньше прогуливается.
— Что-нибудь интересное купила? — поинтересовался, кивнув на ее пакет.
— Да так, журналы.
— Зачем сюда за ними ходить, — удивился, — если их в городе на каждом полно?
Лариса пожала плечами.
— Здесь дешевле. А иногда я просто так сюда хожу, посмотреть книги.
Не стала уточнять, какие. Хотя вполне возможно, Антон тоже покупает книги по практической психологии, что-нибудь вроде «Как покорить женщину». Ему не мешало бы такую прочитать.
— Я тоже, — кивнул Антон. — Тоже смотрю. Иногда среди старых книг попадаются интересные издания. Вот, сегодня купил у одного мужика на входе.
Он с гордостью продемонстрировал толстую книгу.
— Смотри, какая бумага, какие иллюстрации! «Декамерон». Читала?
Лариса отрицательно помотала головой.
— Это входит в курс зарубежки.
— Туда все входит, — хмыкнула Лариса. — Читать — не перечитать.
— Это да. Но есть вещи, которые нужно знать… образованному человеку.
— Понятно, откуда ветер дует, — усмехнулась Лариса.
В последнее время Антон все больше общается с Петровым.
— Что тебе понятно? — покосился на нее Антон.
— Петрова копируешь? Уже цитировать его начал, — насмешливо улыбнулась Лариса.
Петров очень начитанный. Наверное, это хорошо. То есть, это всегда хорошо. Только Ларисе не нравится, когда люди так демонстративно выставляют напоказ свою образованность, к месту и не к месту стихи читают и спрашивают ехидно других — чьи?
— Никого я не цитирую, — нахмурился Антон. — Тем более, не копирую. У меня библиотека получше, чем у Петрова, между прочим. Я ее собрал, еще до того, как с Петровым познакомился. Еще в школе. Не веришь? — спросил с легкой обидой.
— Верю, — поспешила успокоить его Лариса. — У нас тоже много книг. Отец накопил в годы тотального дефицита. Говорит, тогда за книгами люди возле магазинов ночами стояли, можешь такое представить?
— А в шестидесятых были хлебные очереди. И молочные. Болезни социалистического общества — всегда чего-нибудь не хватает.
Лариса поморщилась, она почти услышала голос Петрова. Гуменюк как зеркало, с кем водится, того и отражает.
До выхода дошли вместе.
— Домой? — спросил Антон.
— Куда же еще?
— Могу подбросить.
— Ты на машине? — не поверила Лариса.
— Отец дает по выходным, — смущенно объяснил Антон. — Для практики. Чтобы я лучше ездил.
Надо же, новенький «Форд»! Радоваться надо, что так удачно получилось, что Ларису подвезли до самого дома, а она расстроилась — даже Гуменюк ездит на машине, а ее в собственной семье словно и не слышат.
Дома по-прежнему никого не было. Скука.
Чтобы немного развеяться, Ларисе пришлось-таки залезть в интернет. Ну и остаток дня прошел, как всегда, в сети. Вот только в ее сети по-прежнему не попала ни одна крупная рыба… Оторвавшись от экрана, Лариса откинулась на спинку кресла и задумалась.
Новый год на носу. Неужели она опять проведет его в компании родителей и их приятелей? Ну нет, только не это. Хватит. Она или отправится куда-нибудь по турпутевке или… или пригласит в гости этого итальянца, который давно напрашивается. В самом деле, пусть приедет. Встретят Новый год вместе, это же ни к чему не обязывает. Вот только согласится ли этот Джованни приехать именно под Новый год? У них там перед Новым годом еще и Рождество… Он как-то писал, что у них это семейные праздники, которые обычно отмечают не в шумной компании, а дома. Но что мешает ему отметить Рождество в кругу своей семьи, а Новый год встретить здесь с ней, Ларисой? Конечно, лучше было бы австралийца пригласить, он куда симпатичнее Джованни, но австралиец точно не приедет, слишком далеко и дорого. Кто там еще? Еще куча старперов, возраста ее родителей и даже старше. Которых родителям и их приятелям лучше не показывать. А знакомых будет за новогодним столом как всегда предостаточно. Несколько папиных друзей каждый год 31 декабря приходят в его ресторан — традиция у них такая сложилась. Даже если в остальное время года совсем не контактируют, тридцать первого все равно идут в «Волшебный Замок» — подводить итоги. Так это у них называется. Тридцать первого встречи с ними не избежать. Она знать не знает толком ни Маслюченков этих, ни Ванеевых, никогда не бывала у них дома, зато они очень даже в курсе всей ее личной жизни, спасибо маме, которая очень любит перезваниваться с друзьями юности и всем все рассказывать. О себе ей говорить абсолютно нечего, вот и выдает семейные тайны. Главным образом, Ларисины. Эти друзья студенческих лет знают о ней все и при каждой встрече первым делом интересуются, когда же, наконец, Лариса выйдет замуж? Она просто ненавидит эти вопросы, эти понимающие улыбочки, эти их шуточки о том, что вольная пошла сейчас молодежь, долго не женятся, или живут вместе, не обременяя себя никакими официальными обязательствами, не то, что в наше время…
Если ей суждено опять встречать Новый год с папиными друзьями, она, на этот раз хотя бы не будет чувствовать себя лишней за столом только потому, что у нее нет пары. На этот раз пара будет. На этот раз она будет с Джованни. А поскольку он не знает русского, а все прочие — итальянского, никто и не узнает, что Джованни это так, лишь временное прикрытие. Защита от идиотских вопросов и расспросов. И от скуки, которая время от времени одолевает Ларису.
6
Когда Вероника после своего возвращения заглянула в университет, сразу почувствовала — что-то не так. Она пришла узнать расписание экзаменов, а попала на консультацию. Сразу трудно было понять, в чем дело, одно было ясно — отношение в группе к ней изменилось. На нее бросали странные взгляды, девчонки мялись при разговорах, а Петрова вообще в упор Веронику не видела, смотрела как на пустое место. Даже Лариса, с которой всегда были более-менее нормальные отношения, и та как будто не желала с ней разговаривать.
Все из-за этого конкурса, грустно думала Вероника, сидя в одиночестве. Завидуют. Знали бы они, что это за конкурс, вряд ли бы стали завидовать. И вообще, кто им самим мешает принять участие в подобном мероприятии? Чтобы попасть в группу участниц конкурса, много ума не надо. Да и особой красоты тоже. Самая красивая — на взгляд Вероники — девочка даже кастинг не прошла. А Вероника прошла, и вот весь факультет теперь в курсе, и все, начиная от первокурсников, кончая преподавательским составом, рассматривают ее, обсуждают ее достоинства и недостатки, оценивают, как беговую лошадь…
Сказать или не говорить, что она больше в этих скачках не участвует? Но не поверят же, что она сама ушла. Решат, что отсеяли. Настоящую причину своего ухода объяснять не хотелось. Тоже неправильно истолкуют. О ней и так много сплетен ходит, а узнают, станет еще больше. Нетрудно представить, что будут говорить. Вывернут все наизнанку. Скажут, что это она сама предложила кому-то переспать с ней, чтобы подняться повыше, а ее отшили. Или, что дело далеко зашло, вот только Вероника не очень понравилась. Что она не умеет двигаться, не способна танцевать… найдут, о чем посплетничать. Она усмехнулась. Интересно было бы посмотреть на эту правильную Петрову, как бы она отреагировала, если бы какой-нибудь Пузырев стал уговаривать ее лечь в постель со стариком, только потому, что мужик давал деньги на это развеселое мероприятие? Там, внутри все совсем не так роскошно, как кажется со стороны. Прежде чем всех этих красавиц выведут на сцену, чтобы показать публике, их день за днем, как собачек в цирке дрессируют. Изнуряющие репетиции, едва с ног не падаешь. Голодом себя моришь, чтобы быть в нужной форме, не дай бог набрать лишний килограмм. Да еще и всякие туманные намеки и предложения приходится выслушивать. А иногда и открытым текстом говорят, что нужно делать…
И хотя в душе ныло, Вероника знала, что поступила правильно. Правильно, что ушла сама.
Впрочем, о том, что она не будет принимать участия в конкурсе, знала пока только Полина. И все допытывалась — ну, почему, почему? Совершенно искренне считает, что Вероника могла выйти в финал! Наивная! Там своя политика, свои правила, впишешься в «формат» — дойдешь до момента вручения призов, а нет, после всех мучений отправишься домой ни с чем. Так уж лучше сделать это по собственной воле и сразу, а не после того, как из тебя душу на этих репетициях вынут. Шанс стать самой красивой, стать королевой — сладкий пряник для наивных семнадцатилетних девочек, а она д