ь. Лизе показалось даже, что она не дышит. И Лиза не рискнула оставить ее одну. Что если Елизавета Николаевна ночью умрет? Пока она будет в общаге веселиться… Да и будет ли, что за праздник без Лешки?
Иногда Лиза жалела, что согласилась жить в этом доме. Дав согласие, она как бы брала на себя и обязательства помогать своей хозяйке. Но помощь помощью, а что делать, если та умрет? А это случится в ближайшем будущем, судя по состоянию здоровья Елизаветы Николаевны. Пожилая соседка, что наведывается изредка, должна знать что делают в таких случаях, но не идти же к ней, и не будить ее, если это вдруг произойдет посреди ночи. А такие вещи чаще всего ночью и случаются. И потом — кто будет хоронить Елизавету Николаевну? Как все это организовать? Это стоит денег и, наверное, немалых. Лиза чувствовала себя совершенно беспомощной, когда начинала обо всем этом размышлять.
Но были и другие минуты. Иногда она была довольна, что живет в этом старом доме, среди старых вещей, которые помнили другое время. Когда Елизавета Николаевна чувствовала себя хорошо и имела желание поговорить, все менялось вокруг, она начинала видеть знакомый город глазами Елизаветы Николаевны. Улицы, по которой она каждый день ходила в университет, центр, да и сам университет — все становилось другим. Вот когда начинаешь понимать смысл слова «история». Это не скучный школьный предмет, рассказывающий о революциях и войнах, приводящий цифры и факты, и не забавный какой-нибудь эпизод из жизни однокурсников или из ее собственной, а та живая нить, что соединяла те далекие дни, когда Елизавета Николаевна была в том же возрасте, что и она, Лиза, с днями сегодняшними.
Утром Лиза снова осторожно заглянула к Елизавете Николаевне в комнату. Та, похоже, спала. Лиза отправилась на кухню готовить завтрак, размышляя о том, что вот и еще год прошел. Не прошел — пролетел. Только недавно было лето, а вот уже и середина зимы.
Интересно, а как Лешка отпраздновал встречу Нового года? Ей хотелось думать, что дома, с родителями и братом. Хотя вполне могло быть, что пока она сидела здесь в полном одиночестве, Лешка пил шампанское в какой-нибудь развеселой компании.
Но даже если и так, он все-таки вспомнил о ней. Прислал эсэмэску. Поздравил с Новым годом. А она его нет! Но еще не поздно. И когда она начала набирать слова, пришла еще одна — снова от него. «Ты где? Надо поговорить». Наверное, все-таки надо. Была ли в его жизни Вероника, или ее не было — какая разница? Внезапно явилась откуда-то уверенность, что любит он только ее, Лизу. Что до Вероники, так она вообще не способна любить. Да и нет ее, Вероники этой. Никто ее ни на зачетах, ни на консультациях не видел. А может, и не было ее никогда на Лизином пути. Может быть, выдумала Лиза всю эту историю. Если это так, тогда она полная идиотка!
Она вдруг поняла, что невозможно дальше жить со всеми этими сомнениями. Она должна, поговорить с Лешкой и все выяснить, должна узнать, нужна ли она ему, расставить, наконец, все точки над «и». Если все, что связывало его с Лизой с его стороны перечеркнуто и забыто, ну, что ж, значит, не судьба. Она как-нибудь это переживет. Только она должна знать наверняка, кончено все между ними, или он — все-таки — еще любит ее. Пусть скажет ей об этом сам. Сейчас. И Лиза нажала кнопку.
— Привет! — С чего это он так всполошился? Кажется ей, или он действительно обрадовался ее звонку? — Ты где?
— Дома. — Где же еще ей быть?
— Я сам хотел тебе позвонить, с Новым годом поздравить, только… — начал он.
Только боялся. Что она опять наорет на него, как в прошлый раз, поняла Лиза.
— Только… ты, кажется, с кем-то уже встречаешься? — Голос его звучал робко.
— Я?! — Что угодно готова была она услышать, только не это. — С кем я могу встречаться?
Ну и фантазии у него!
— Да какой-то спрашивал о тебе, ждал тебя около университета…
И тут до нее дошло. Вот в чем дело! Вот почему Лешка держал дистанцию все это время, вот почему не смотрел в ее сторону и не подходил — решил, что она нашла себе другого! А он, Лешка человек гордый, не стал унижаться до выяснения отношений. Хотя иногда их, эти отношения, просто необходимо выяснять!
— Да это же бабулин родственник! — дошло до нее, наконец, о ком он говорит. — Прощаться приходил. Укатил он уже.
— Ты же говорила, что у нее никого нет? — недоверчиво произнес Лешка.
— Не было, — уточнила Лиза. — А теперь есть. Я их нашла, родственников. То есть, не я, конечно, а телевидение… Я на передачу «Жди меня» письмо написала. Вот они и приехали. На три дня.
На том конце послышался отчетливый вздох — надо думать, вздох облегчения.
А через полчаса он прикатил сам на своей тачке.
Какие мы дураки с тобой, бормотал, обнимая в коридоре, какие идиоты! И Лиза была с ним полностью согласна.
Ей казалось, они уже никогда не помирятся, а вот — снова вместе. Она первая сделала этот шаг к примирению и счастлива. Во всем виновато какое-то дикое недоразумение. Какая-то просто загадочная история произошла. Он Веронике никогда не был нужен. А главное, главное — ему не нужна Вероника, это же ясно как день!
Лиза больше не хотелось расставаться с Лешкой ни на час, ни на минуту. Вдруг он уйдет и опять случится так, она опять останется одна? Нет, Лиза этого не допустит. Во всяком случае, не допустит сегодня. Они сидели вдвоем в старом кресле, тесно прижавшись друг к другу. Лиза готова была сидеть вот так всю оставшуюся жизнь.
— Смотри снег, — прошептала.
— Ага, — откликнулся Лешка. — Сыпет и сыпет…
— Красиво.
Все так сильно хотели праздника с настоящим снегом, что желание не могло не осуществиться, — пусть и с некоторым опозданием. Снег пошел. Он шел весь вечер, всю ночь, прикрывая белым покрывалом уличную слякоть, засыпая крыши домов, оседая на темных мокрых ветках деревьев, но они ничего этого уже не видели, занятые только собой.
Утром Лиза первым делом выглянула в коридор. Тихо. Возможно, Елизавета Николаевна и сегодня целый день будет лежать, как вчера. Вчера она только вечером вышла на кухню вскипятить воду. Как раз в то время, когда Лиза готовила ужин на двоих. Безучастная и тихая, едва кивнула на приветствие. А на поздравление с Новым годом вообще не отреагировала. В самом деле, что сейчас мог означать для нее этот праздник? Она также не обратила никакого внимания на то, что Лиза на ночь жарила картошку. Да еще и на большой сковородке! Лешке захотелось. Он сам и вызвался ее пожарить. Но Лиза не разрешила ему покидать пределы комнаты. И правильно сделала. Обязательно напоролся бы на бабулю. У той вполне мог случиться инфаркт. Хорошо, что она к Лизе никогда не заглядывает. Вскипятив воду, ушла с чайником, пожелав Лизе спокойной ночи. Пожалуй, уже приходит в себя, решила Лиза. Сколько раз бывало, вечером едва дышит, а утром, как феникс, снова возрождается к жизни.
Лизе не хотелось, чтобы она увидела в доме Лешку с утра пораньше. Хотя речи о том, что она не должна приглашать к себе гостей, не заходило, все же, неизвестно, как Елизавета Николаевна отнесется к тому, что Лешка остался у нее на ночь. Поэтому Лиза и разбудила его в восемь.
— Давай быстрее одевайся, пока бабуля спит. Подождешь меня на улице, пойдем завтракать в пиццерию. Вначале уйдешь ты, а потом я. Загляну к ней перед уходом на всякий случай.
— Ладно, великий конспиратор! — усмехнулся Лешка.
Он очень быстро оделся, но выйти на улицу не успел. Едва переступил порог, как дверь бабулиной комнаты медленно со скрипом растворилась и на пороге появилась она сама в пальто поверх еще более древней ночной рубашки. Увидев Лешку, Елизавета Николаевна приостановилась, замерла на мгновение, словно оценивая ситуацию, потом вдруг приподняла свою куриную головку, церемонно поклонилась и медленно пошаркала дальше, к туалету в конце коридора, осторожно неся перед собой детский эмалированный горшок. Как только дверь туалета закрылась, Лиза, схватив сумку, кое-как заперла комнату и со скоростью молнии выскочила на улицу. Лешка уже ждал у ворот. Он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.
— Ты говорила — инфаркт! Да она даже не удивилась! По-моему, ее и сам черт не испугает!
Лиза улыбнулась, хотя было ей не до смеха. Невозможно предвидеть, что последует за всем этим. Конечно, маловероятно, что Елизавета Николаевна выставит ее из дому, но сделать выговор вполне может.
Но к ее удивлению, никаких штрафных санкций не последовало. Вечером Елизавета Николаевна вышла на кухню с самым приветливым выражением лица. Поставила на плиту свою маленькую кастрюльку с водой для каши.
— Давайте я сварю, — робко предложила Лиза.
— Сегодня я и сама в силах это сделать, — последовал царственный ответ.
После чего Елизавета Николаевна опустилась на свое место у батареи, склонила голову набок и тихо поинтересовалась:
— Ваш молодой человек снова с вами?
Лиза обмерла, готовая провалиться сквозь землю.
— Это Лешка… Алексей, то есть.
Елизавета Николаевна, казалось, не заметила ее смущения.
— Помирились? — в ее голосе явное сочувствие.
— Д-да, — выдавила из себя Лиза.
Хотя не совсем была уверена, что они помирились окончательно. Нет, конечно, она не сердилась больше на Лешку. Она сердилась на себя — надо же быть такой глупой, такой близорукой…
На следующую ночь он снова остался ночевать у Лизы. И на следующую. И на следующую… Елизавета Николаевна, если и знала об этом, виду не показывала. И по утрам они с Лешкой больше не пересекались. А может быть, ничего уже не замечала, за небольшим улучшением снова последовало ухудшение. Она снова лежала, почти не выходя из комнаты.
Лиза сложила конспекты и книги в стопку и, встав из-за стола, подошла к окну. В сумерках красиво голубел снег. Целый день шел, не переставая, засыпая город и делая его незнакомым и праздничным. Лиза целый день просидела за книгами, готовясь ко второму экзамену, пока Лешка снова торчал в своем гараже. Но вечером они решили обязательно прогуляться. Лешка обещал позвонить сразу же, как только освободится. Но, похоже, ремонт затягивался. А когда Лешка копается в моторе, его лучше не беспокоить. И Лиза не беспокоила, освободится, сам позвонит. Наконец, на мобильник