Вернувшись домой, заставила себя поесть. Яблоко, несколько орехов. Потом приняла таблетку новопассита, разделась и легла на спину. Она всегда старалась спать на спине, с валиком вместо подушки — это предотвращало появление морщин на лице и шее.
Проснулась почти вечером. Сон действительно освежил ее. Выглядела она значительно лучше, чем утром. Людмила некоторое время сосредоточенно рассматривала свое отражение при вечернем, щадящем освещении. Лицо женщины средних лет. Еще какое-то время оно будет оставаться таким же, ну или почти таким же, ухоженным и приятным, а потом мимические морщины будут становиться все глубже и отчетливее, подбородок утратит четкость очертаний, под ним провиснет кожа. Под глазами будут мешки. Опухнут и обвиснут веки. Тонкая сеточка морщин появится у глаз, и с каждым днем их будет все больше и больше, потому что нет таких чудодейственных кремов, которые способны остановить старость. Уж она-то это знала как никто, не один год отработала в своей клинике. Конечно, путем больших затрат и ухищрений, а иногда и физических страданий, ложась на операционный стол для подтяжек и других косметических операций, можно еще какое-то время поддерживать приятный внешний вид. Создавать иллюзию молодости. Но время оставляет свои разрушительные следы не только на внешности, оно подтачивает организм и изнутри. Перестает усваиваться кальций, разрушаются зубы, появляются проблемы с позвоночником, остеопороз, боли в суставах. Городской воздух день за днем уничтожает легкие и сердце. Разрушается каллоген, утрачивают упругость и обвисают мышцы рук, груди, живота опускается матка, вылезают вены. Грозит инсультом давление…
Сколько историй приходится ей выслушивать именно от женщин среднего возраста, которые, как и она сама, не желают стареть. Как и она сама, чем старше они становятся, тем тщательнее следят за своей внешностью. Но так уж заведено природой, рано или поздно, все юные и не очень юные красавицы со временем превращаются в бабушек для своих внуков. Если они есть, эти внуки. И счастье, если они, как и дети, к тебе хорошо относятся и наполняют твою жизнь своим присутствием. Но у нее нет внуков. И уже, по-видимому, не будет. Ни мужа, ни детей… Когда ты в таком положении, начинаешь понимать, что самое страшное даже не болезни, а пустой дом, и одиночество. Оно наступает, обступает тебя со всех сторон, давит своею безысходностью. Людмила всегда старалась избегать стрессов, старалась не думать о плохом. Но бывают минуты, когда волей-неволей приходится смотреть правде в глаза. Судя по всему, старость ее будет такой же одинокой, как и вся жизнь. Ее единственная дочь, исчезла в чужой стране, и неизвестно, жива ли? Так что, даже если Людмиле и суждено прожить еще достаточно долго, некому будет ухаживать за ней, когда она превратиться в дряхлую старуху. Дом престарелых, — вот ее удел.
Стемнело, лицо в зеркале было уже едва различимо. Людмила поднялась и подошла к окну. В синем сумраке сияли окна дома напротив. Внизу, в центре двора лепили снеговика дети, у подъезда стояли машины, шли с работы люди. У всех своя жизнь. Не у всех счастливая. Но ее надо прожить. Ей тоже нужно жить дальше. Дойти до конца, каким бы он, этот конец ни был.
Следующий день выдался нелегким. И не только от того, что она провела еще одну бессонную ночь. Утро началось со скандала — приехала жена профессора Баруховского с требованием переделать ей татуаж губ и бровей, а также уволить девушку, которая сделала ей «это уродство». Напрасно сбежавшиеся на крик врачи и косметички в один голос убеждали, что выглядит она просто отлично, и, что, в конце концов, сама же одобрила этот контур перед началом работы. Потом Людмилу Ивановну долго терзала вопросами по поводу силикона молоденькая девушка, желавшая сделать пластику груди. Она не обязана была отвечать на все эти вопросы, но хирург был занят, и нужно было задержать потенциальную клиентку до того момента, как он освободится. Потом были ее личные клиенты, которых она обслуживала давно, и с ними также нужно было поддерживать беседу, пока они получали свои процедуры.
Домой Людмила возвращалась совершенно обессиленная. У самого подъезда столкнулась с Нюрой Чеботаревой. Хотя они много лет прожили на одной площадке и возраста были примерного одинакового, дружбы между ними не водилось. Стокилограммовая Нюра не жаловала Людмилу и обычно лишь сухо здоровалась. Но новость, которая сегодня просто распирала Чеботареву, была настолько неординарной, что она переступила через неприязнь к своей всегда подобранной соседке, и сразу же вывалила ее.
— Наркомана этого, Штырева, прикончили, — сообщила возбужденно, кивнув на дом напротив. — Целый день то скорая, то милиция. Квартиру опечатали. Кто говорит, молотком по голове шарахнули, кто — что током его убило. Свои, видно, и приговорили. Деньги, скорее всего, вымогали. Они у него точно были, наркотиками торговал. Прости, Господи, — подняла глаза к небу. — Грех, конечно, такое говорить, только все соседи рады, что его уже нет. А то, ведь, и детей погулять выпустить боялись. Столько этих уродов через двор каждый день туда-сюда шастало!
С безучастным лицом выслушав эту ошеломляющую новость, Людмила поднялась по лестнице в квартиру. Свершилось правосудие. Только ей от этого легче не стало. Не вернуло это ей Вероники. Она приготовила ужин, поела и села смотреть телевизор. В половине девятого, как всегда, приняла прохладный душ, после чего, присев к туалетному столику, наложила на лицо один ночной крем, на веки и под глаза — другой, а также втерла новый крем для ступней, и откинула край одеяла на своей ортопедической кровати.
В эту ночь, в отличие от двух предыдущих, она спала хорошо и утром поднялась свежая и отдохнувшая. Без десяти восемь вышла из дому и едва не столкнулась с пожилым отставником. Седой, поджарый мужчина в старомодном синем спортивном костюме встречался ей едва ли не каждое утро. Бегал делать зарядку на школьный стадион неподалеку, даже в самую мерзкую погоду выходил на утреннюю пробежку.
— По вам часы можно сверять, — сказал, уступая ей дорогу
Странно. Раньше он никогда с ней не заговаривал.
— По вам тоже, — скупо улыбнулась она в ответ.
Мужчина действительно был такой же пунктуальный, как она сама.
— Извините, — произнес он после некоторой заминки. — Я слышал о вашем горе… о том, что девочка ваша уехала с группой и… и потерялась.
Людмила Ивановна замерла. Вот, значит, какие о ней разговоры во дворе. Кто сказал ему о Веронике?
— Я знаком с руководителем танцевального коллектива, — добавил торопливо сосед, видя, как темнеет ее лицо. — Может быть, я смогу быть чем-то полезен?
— Вряд ли, — она покачала головой. — В любом случае, спасибо за поддержку, — добавила сухо.
— Может быть, разрешите зайти к вам вечером? — неожиданно спросил он.
— В милиции мне сказали, что этим делом уже занимается интерпол.
— Я некоторым образом связан с этой организацией, — сказал мужчина. — Точнее, был связан. Сейчас я уже на пенсии. Но у меня осталось достаточно много личных знакомств, в том числе за рубежом. Я действительно очень хочу вам помочь. Но мне нужна полная информация, которой вы располагаете на данный момент. Так я зайду?
Мужчина был слишком, слишком настойчив. Она не любила таких, которые везде суют свой нос. Но, с другой стороны, нужно использовать все возможные каналы, все возможные средства, чтобы отыскать Веронику. Если он действительно знаком с руководителем группы, Людмиле Ивановне тоже нужно с ним познакомиться. Может быть, удастся выяснить какие-то подробности, узнать что-то новое.
— Заходите, — неохотно согласилась она.
Хотя возможно, надо было отказаться от его услуг. Этого отставника, как и многих других, кому известно об исчезновении Вероники, просто точит любопытство.
На работу она пришла первой. Оглядела кабинет, проверяя, насколько чисто он убран, переоделась в голубой халатик и расставила банки с мазями и кремами.
— А это ваше электролечение безвредно? — нервно допытывалась новенькая клиентка, с опаской поглядывая на блестящие штучки в руках косметички.
— Абсолютно, — ответила Людмила. — Это новейшая методика омоложения лица. Таких аппаратов пока еще нет ни в одной клинике города. Электростимуляция дает прекрасный эффект, особенно в сочетании с кремами Мертвого моря. Вот эти два электрода, стимулируют определенные мышцы лица, насыщают их кислородом. Усиливается микроциркуляция крови, больше вырабатывается коллагена. Я не говорю уже о лимфатическом дренаже. Вы знаете, к чему приводит застой лимфы в организме? — Голос ее звучал как всегда спокойно и ровно.
Она говорила она, отвечала на вопросы почти автоматически. Мысли ее были далеко.
12
Несколько дней Лариса не разговаривала с отцом. Избегала с ним встречи. Утром не выходила из своей комнаты, пока он не уезжал на работу, вечером укладывалась пораньше — фильм какой-нибудь смотрела перед сном в кровати. После встречи с матерью Вероники она высказала ему все, что о нем думает и больше общаться с ним не хотела.
В тот длинный, тяжелый вечер она провела несколько мучительных часов, ожидая отца с работы. И пока ждала, сопоставляла факты, вспоминала домашние ссоры. И вдруг увидела его как бы со стороны, совсем другими глазами. Увидела и ужаснулась. Как могло случиться, что человек, которого она так любила, почти боготворила всю свою жизнь, которому, как никому, доверяла, и похотливый самец, не пропускающий мимо себя ни одной юбки, — одно и то же лицо? В голове не укладывалось — как можно быть таким двуличным? Все эти годы мама занималась домом, занималась детьми, стирала, убирала, готовила, а он жил в свое удовольствие, думал только о себе. И чхать ему было на семью! На маму, на Наташку, на Ларису. Да, он содержал их, как-то даже заботился о них, но никого не любил больше, чем себя. Да он просто монстр, прячущий свое нутро за прекрасной внешностью!
Мало того, что он встречался с матерью Вероники тогда, когда его жена была беременна ею, Ларисой, — иначе как объяснить, что они с Вероникой почти одного возраста?! — так он еще имел наглость пристроить потом внебрачную дочь туда, куда была зачислена Лариса. Невозможно поверить, что две дочери одного и того же отца, которые даже не подоз