Было тихо, станционный "вечер" перешел в "ночь", одна смена ушла на работу, другая легла спать, желающих нарушать покой сограждан не находилось. Коридорное освещение, разбуженное датчиками движения, постепенно переходило в ждущий режим, и Лора надеялась, что задержка, вызванная ее появлением, не будет слишком заметна. При свете дежурных ламп было отлично видно, как худощавый "ремонтник" склонился над замком каюты, а трое его плечистых коллег стоят на стреме и напряженно оглядываются. Пистолеты они уже держали в руках. Непрошенная гостья тенью притаилась у дверей блока.
Эти четверо определенно были не местными, а дело, которым они занимались, сильно попахивало криминалом. Чувство гражданской ответственности кадрового офицера взвыло пожарной сиреной. К сожалению, сейчас в распоряжении Лоры находился только миниатюрный инжектор со снотворным, оружие скорее для обороны, чем для нападения, радиус его действия — метра полтора, тогда как электрические пистолеты выбрасывают проволоку, соединенную с электродами, метров на восемь, причем каюта, в которую ломятся неизвестные — седьмая от поворота, эффект неожиданности исключается полностью. Если они задумали что-то изуверское, ей придется подождать, когда они отвлекутся или будут выходить. Как вариант — просто поднять шум и перебудить всех в секции. Злодеям это помешало бы, но лейтенанту Кенеси совсем не улыбалось сорвать официальную полицейскую операцию. Кто знает, как работает здешняя служба безопасности!
Взломщик справился с замком, четверо обменялись знаками и ввалились в каюту. Раздался шум борьбы, крик боли, треск разряда. Через минуту двое из нападавших вышли и заняли позицию у дверей, один из них безуспешно пытался остановить кровь, хлещущую из носа. Никаких объявлений или сигналов тревоги не последовало.
Нет, то, что делали эти типы, не могло быть одобрено официально.
Лора Кенеси имела четкие понятия о законности и своих обязанностях по отношению к согражданам. Достав инжектор и прикинув расстановку сил, она легкой походкой вошла в двери блока. Вести себя, как тот капитан: заметить чужаков на третьем-четвертом шаге, равнодушный взгляд слегка задерживается при виде крови, бровь вздрагивает "ну, надо же!". Шаг замедляется у дверей пятой каюты слева, рука тянется к полоске магнитного ключа, высовывающейся из-за выреза обтягивающего комбинезона, но достает из-за декольте не ключ, а маленький блестящий инжектор. Еще один шаг и она уже на дистанции поражения. Инжектор выплевывает два облачка сильнодействующего наркотика, даже если этим парням удалось вовремя задержать дыхание, средство все равно попадет на кожу. Они не успели и обмякшими тушками повалились на пол. Теперь — выждать десять секунд, за которые аэрозоль распадется на безобидные компоненты.
Лейтенант Кенеси сдвинула в сторону потерявшего сознание человека и решительно, три раза постучала в двери каюты.
Глава 3
На космической станции, пусть даже такой большой как Инкон-орбитальный, очень мало мест для уединения. В плотно заполненном людьми и техникой объеме нет естественной смены дня и ночи, а в конструкцию не заложены уровни или коридоры, которые персонал посещал бы менее чем два-три раза в сутки. Есть, конечно, регенерационный отсек, но что за удовольствие уединяться в месте, где нельзя находиться без изолирующего противогаза? Предвидя дефицит конфиденциальности, строители станции возвели в принцип неприкосновенность жилища — "Мой дом — моя крепость!". И, хотя назвать крепостью тесные жилые каюты можно было лишь при большой фантазии, правило соблюдалось неукоснительно. Случаи, когда станционная полиция врывалась в чей-нибудь дом, можно было сосчитать по пальцам, и вызваны они были, как правило, подозрениями в скоропостижной кончине обитателя апартаментов.
Поэтому, когда дверь каюты начала открываться, без звонка и без моего сигнала, я мгновенно сгруппировался и врезал входящему ногами куда-то в район головы.
Драка была короткой, но выразительной. Быстро встать мне помешало одеяло, оно же и защитило от выстрела электропистолета, почти (током все же долбануло). Нападающие сумели притиснуть меня к постели и надеть наручники. Двое из них вышли, двое остались, поскольку для пятерых в каюте элементарно не хватало места.
Предводитель налетчиков, отличавшийся от коллег возрастом и неожиданно приятными четами лица, зловеще улыбнулся.
— Ну, что, парень, отбегался?
Никогда не стоит каяться в том, о чем тебя еще не спросили. Пусть я убежден, что знаю их цель, но чем черт не шутит…
— Ребята, да вы чего?!
Бац! Контакты шокера втыкаются мне в живот, а ведь так и убить можно. Хорошо хоть разряд в четверть мощности.
— У, — съеденный не так давно ужин властно попросился наружу. — Ур-роды…
Бац! Шокер явно был нацелен в пах, но жизнь давно отучила меня от веры в благородство — разряд угодил в бицепс. А если бы руки сковали за спиной?!!
— Сволочи, за что?!!
Бац, бац.
— Умный очень? Имя!
Я старательно изображал судороги, по интенсивности близкие к летальным. Никаких умных мыслей в голову не приходило. Эти твари сейчас — на правах полицейских. Если я назову им фальшивое имя — буду виновен в подлоге, а если настоящее — потеряю последний шанс смыться. И даже факт насилия не докажешь — вряд ли на рейдере мне позволят вызвать медика. Оставалось молчать и мучаться в надежде, что убить меня они не рискнут. Должна же станционная безопасность вступиться за капитана?!
Внезапно, дверь каюты снова поехала в сторону. В проеме возникла радостно улыбающаяся блондинка с во-от такими буферами. Поймите правильно, нормальный мужчина, увидев такую женщину, не сразу начинает следить за ее руками. Струя газа из миниатюрного инжектора ударила по физиономиям моих мучителей практически в упор. Я уткнулся носом в штаны и порадовался, что лежу низко. Бесчувственные тела посыпались на меня сверху… ох, еще и в бронежилетах!
Быстро, без тени замешательства, кровожадная леди выудила из кармана предводителя брелок с ключами и открыла наручники. Где-то я ее уже видел. Ракурс, конечно, экстремальный… Точно! Несостоявшаяся нанимательница. У них тут что, война спецслужб?
— Извини! Они, наверное, видели, как я с тобой встречалась. Я не ожидала, что у них так…
Это она что, так спасать меня решила?
— Дура!!! — не выдержал я. — Ненормальная дура! Полицию надо было вызывать, станционную полицию!!!
Она обиженно отодвинулась от меня. Плевать, в некоторых случаях кретинизм не лечится. Вот, что бы она делала, имей эти козлы группу поддержки?
Я пинком ноги активировал терминал и по памяти ввел номер…
— Служба безопасности и контроля…
— Привет Шим, — это хорошо, что на вызовах сидел он. — На меня только что напали ребята с рейдера, прямо в моей каюте. Как это квалифицируется, на сегодняшний день?
Шим пожевал губами и поморщился.
— Они живы?
— Да.
— Досадно. Значит, так. Они предъявили лицензию Космофлота на вооруженное патрулирование, так что, формально, ты напал на представителей федеральной власти при исполнении обязанностей. И они могут тебя опознать.
Выходило, что мне гораздо выгоднее свернуть этим типам шеи, камер наблюдения в жилых каютах принципиально нет, а выносом трупов служба безопасности занимается за небольшие деньги. Какое искушение!
— Проехали. Сможешь придержать их здесь?
— Какой номер?
Я назвал ему номер каюты, уровня и секции, он сверился по своим записям.
— Через три минуты вирус заблокирует двери и пульт коммуникатора на четыре часа. Если решишь действовать резко, дай мне знать.
Я подхватил одной рукой свою сумку (спать, держа все вещи упакованными — привычка внеземельщика), другой — комбинезон и ботинки, грудью вытолкал девицу наружу и ногой отправил за дверь ее инжектор. После электрошока меня еще немного трясло. Ненавижу!
У нас едва хватило времени затолкать в каюту бесчувственные тела тех, кто находился снаружи. Огонек на замке замигал, сменил цвет на красный и окончательно погас. Четырех часов у меня, конечно же, нет, но пока этих громил хватятся, пока сообразят, что произошло… К тому моменту, как их выпустят, я так или иначе буду уже на "Стриже", а оттуда меня никакой десант не вынет.
Блондинка разглядывала меня с некоторым недоумением. Она ведь и вправду не понимает. Хотя, пилот на Инконе, не знающим местных порядков… Может, в первый раз?
— Станционная безопасность всегда на стороне местных пилотов, — начал объяснять я, одеваясь. — В противном случае их бизнес мгновенно утечет на Торонгу. Они будут из всех сил тормозить федералов, а корпорантам — даже немного вредить. И прикрывать своих до последнего.
— А я-то думала, почему так мало прибывающих…
Я пожал плечами.
— Естественно! Они сами в первую очередь известили всех о появлении рейдера. А что ты морду кривишь? Накуй сдались кому эти "патрульные", — я постарался успокоиться. — Но за попытку — спасибо. Пойдем, я пушку заберу.
Я забрал у дежурного по блоку станнер с портупеей и плоскую нагрудную сумочку со всякой ценной мелочевкой. Сдавать оружие в сейф — это такой неписаный закон, проверенный многолетней практикой. Так персонал относится к тебе заметно дружелюбнее, а спросонья все равно много не настреляешь. Девица волочилась за мной. Я вздохнул.
— Что тебе от меня надо?
— На Торонгу.
— Других дураков, что ли, нет?
— Нет. Почему ты против, мы же деньги даем!
— Учитывая, как вы засветились? — уточнил я.
Она попыталась изобразить воплощенную невинность. Довольно убедительно, между прочим.
— Ой, да перестань! Я когда вас двоих увидел, сразу все просек. На вас хоть транспарант вешай: "Космофлот приветствует тебя!"
Она с бессильной злостью покачала головой.
— Это Альфред работает на Космофлот. Я — офицер Астроэкспедиционного корпуса.
От неожиданности, я чуть мимо лифта не промахнулся. Впервые встречаю офицера Астроэкспедиционного корпуса при исполнении.