Идиллия тихой воздушной охоты накрылась медным тазом, когда поменялся ветер, и утки то ли учуяли запах, то ли услышали хлопки гигантских крыльев преследователя. В общем фиг знает чё там конкретно запалило Заразу, но заозиравшиеся вдруг кряквы обнаружили на хвосте рогатого хищника и с паническим кряканьем шарахнулись в разные стороны.
Гонятся за одиночными целями неплохо уже заморивший червячка питомец посчитал ниже своего достоинства.
Вновь набрав первоначальную километровую высоту, Зараза прежним курсом понесся дальше к обозначенной мною ему еще в Савельевке цели.
Глава 28
Глава 28
— Да это просто ни в какие ворота!.. — неистовствовал Псих, размахивая перед моим лицом пылающими изумрудным пламенем ладонями.
— Муууу!.. — злорадно вторил наставнику рогатый предатель.
— Ты будто специально с каждым разом сплетаешь стойку все хуже и хуже!..
— Муууу!..
— А я сразу предупреждал, что вымотался уже, как обозная лошадь, — огрызнулся я. — Шутка ли, два десятка стражей за день завалил. Втрое, считай, превысив свою обычную дневную норму.
— Ну, допустим, твоей-то заслуги в этом достижении пшик да маленько, — хмыкнул вредный старикан. — Это Зарезе нашему, быстрокрылому, спасибо сказать надо. Он шустрил весь день, крыльев не жалеючи. Ты же лишь задницу на шее у него просиживал…
— Да как!.. Да я ж!.. Да без меня ж!.. — задохнулся я от возмущения.
— И несмотря на усталость свою, куда как более обоснованную, вон он, красавец, стоит в загоне с гордо поднятой головой, — игноря мои протесты, продолжил нахваливать рогатого «отличника» Псих. — Не капризничает, не ломается, цену себе не набивает и всем своим целеустремленным видом выражает полную готовность отрабатывать непокорную технику с хозяином столько, сколько будет нужно.
— Муууу!.. — энергично закивал рогатой башкой Зараза (для Психа) и одновременно злорадно осклабился невидимой со стороны наставника стороной широкой пасти (для меня).
— Псих, да ты глянь на эту хитрую рожу! Он же…
— Так, хватит разговоров, — поморщился наставник. — Отдохнул. Давай по новой серию из десяти попыток!
— Какую нафиг серию? У меня пальцы сводит!
— Раз! Два!..
Зная, что поле «Три!» от сурового Психа последует стимул в виде пипец болючей затрещины, я поторопился встряхнуть руками и, по новой уставившись пристальным взглядом в лучащиеся ехидством гляделки угорающего Заразы, начал сворачивать пальцы обеих рук в замысловатой фигуре шестой стойки Живого камня…
А первый день охоты верхом на крылатом пите и впрямь выдался на диво урожайным.
Я, конечно, предполагал, что, с учетом новых реалий, охота на стражей заметно упростится. Но даже в самых смелых мечтах своих не загадывал, что настолько. Заразин Бомбомет оказался настоящей имбой. Валить с помощью которой ыыбжей теперь стало почти так же просто, как охотиться с вертолета на степных зверушек.
Мы больше не заморачивались с подготовкой ловушки из торчащих навстречу тараканоподобному стражу кольев, а тупо зависали над подсвеченным картой деревянным сортиром, и пит отоваривал хлипкую постройку серией навозных бомб. После чего из-под мгновенно сметенной взрывом дощатой надстройки практически сразу же наружу выскакивал ошалевший ыыбж, с лепехами горящего дерьма на броне по всему длинному телу. Но из-за непоняток: где находится посмевший нарушить покой стража враг-провокатор? — тараканоподобный, пометавшись чутка взад-веред, растерянно замирал на месте. Заразе оставалось лишь, вновь зависнув над неподвижной целью, совершить очередную бомбардировку, и баста… Расколоть толстый хитин панциря ыыбжа навозным бомбам пита, увы, пока что не хватало мощи, зато переломать относительно тонкие лапы монстра очередной серией взрывов получалось на загляденье. И обездвиженный таким незамысловатым макаром страж потом спокойно добивался уже лично мной. Пит неспешно приземлялся неподалеку от жертвы, я соскакивал с него, обходил отчаянно шипящую и неуклюже дергающую обломками лап жертву и коронным сдвоенным ударом из седьмой стойки Изумрудного берса по окровавленной мешанине полопавших глаз прекращал мучения ыыбжа.
В итоге, от провокации стража до моего контрольного сдвоенного вся схватка с быстроногим ыыбжем, вместо былого часа, теперь сократилась до считанных минут. Потом еще примерно столько же времени у меня уходило на сбор мутагена и окончательную фиксацию победы, перемещением через освобожденный алтарь в хранилище, чтоб поменять контейнер в переговорной и тут же обратно. Ну и запустить воскрешение аборигенов, до кучи. На все про все выходило около десяти минут. Далее я снова забирался на пита, и мы летели отбивать у стража следующий алтарь.
Поскольку подавляющим большинством стражей на захваченной тварями территории княжества были неприхотливые любители выгребных ям — ыыбжи, освобождение оскверненных алтарей теперь происходило с ошеломительной скоростью. И первые десять алтарей сегодня мы избавили от скверны буквально за три часа. Дальнейший процесс немного замедлился из-за окончания наложенного на пита штрафа и необходимости делится в дальнейшим с Заразой ценным ресурсом с убитых стражей. Теперь мутаген с убитых ыыбжей доставался мне через раз, в остальных же случаях тушкой тараканоподобного стража лакомился рогатый проглот. Чавкающе-хрюкающее усвоение мутагена Заразой затягивалось на добрые полчаса, и это основательно притормозило наш лихой кавалерийский порыв. Пока пит насыщался своей законной долей мутагена, я коротал минуты вынужденного простоя охотой за низкоразвитыми тварями изнанки, лежбища которых в окружающих крестьянских домах угадывал уже чисто на опыте предыдущих недель практически непрерывного «промысла».
Лишь под вечер рутина опостылевших разборок с ыыбжами оказалась разбавлена яркой схваткой с другим зверем стадии король. У очередного оскверненного алтаря значок стража на карте вдруг обнаружился не под сортиром, а в колодце.
Стандартная бомбежка колодезного сруба в этот раз практически никаких полезных дивидендов нам не принесла. Выскочивший через пару секунд из-под груды тлеющих деревяшек жабоподобный злот тут же, как из катапульты, взвился на высоту заразиного полета — а это, на секундочку, было метров тридцать от земли! — крайне неприятно подобной прытью удивив привыкших к безнаказанности охотников (то бишь нас с питом).
Удивил, но не обескуражил. Предыдущие недели наземных рисковых схваток закалили и подготовили наш тандем к любым неожиданностям.
Мгновенно набрать высоту и избежать столкновения с нацелившимся злотом Зараза никак уже не успевал. Однако пущенный мною из впопыхах сотворенной, неуклюжей пятой стойки топор, хоть и отскочил от твердого, как гранит, лобешника жабы-переростка, смог все же частично сбить прицел злоту, и жгучие, парящие кислотой когти стража лишь вскользь оцарапали левое крыло завалившегося в сторону пита. В отместку же озверевший от боли Зараза каким-то чудом исхитрился запулить хвостом свежевывалившийся вонючий снаряд аккурат в неосмотрительно раззявленную широкую зубастую пасть злота.
«Жаба» инстинктивно сглотнула «добычу». И глотку злота тут же буквально расплескало от внутреннего взрыва, окатив пузо выруливающего в сторону грома-быка дымящимися кровавыми ошметками.
Получивший смертельную рану страж, потеряв концентрацию, плюхнулся на землю и забился в конвульсиях. Где я его вскоре благополучно добил кронным сдвоенным ударом…
— Денис, хорош в облаках летать! Сосредоточься! У тебя ж почти получилось! — окрик Психа вернул меня в суровую действительность опостылевшего загона.
— Муууу?.. — вторил наставнику озадаченно трясущий башкой пит.
— Черт, а я даже ничего не почувствовал, — растерянно пробормотал я, тряся оцепеневшими пальцами.
— Потому что почти получилось, а не получилось, — хмыкнул довольный Псих.
— Муууу!.. — подпел ему с прежней издевкой быстро оправившийся Зараза.
— Гребаная тренировка, да сколько можно-то! Я уже пальцев не чувствую! — прорвало меня. — Все, шабаш! Давайте перенесем на завтра…
— Это не тебе решать, — покачал головой наставник. — Поплакался? Продолжаем… Раз!..
— Муууу!..
— Два!..
— Суки! — обреченно выдохнул я. Резко встряхнул кистями и, уставившись пристальным взглядом в шальные глаза грома-быка, попытался единым слитным движением пальцев обеих рук воспроизвести неприступную шестую стойку техники Живого камня…
Интерлюдия 7
Интерлюдия 7
Рукоять воткнутого в глаз твари меча вывалилась из ослабевших пальцев вместе с поверженным точным ударом чудищем, но мычащий от лютой боли сквозь стиснутые зубы Борис не спешил подбирать потерянное оружие. Окровавленными ладонями парень судорожно сжал огромную безобразную рану на правом бедре, оставшуюся после укуса вгрызня. Это чудище изнанки стадии вожак, поднырнув под мечом юного воина, увлекшегося атакой другого противника, исхитрилось буквально за секунду вырвать своими крюкообразными зубами добрый килограмм плоти из ноги замешкавшегося и не успевшего отмахнуться мечом Бориса.
— Че встал, раззява⁈ — рявкнул на сына подорвавшийся на подмогу отец, после того как стремительным выпадом залитого кровью бердыша пригвоздил к каменному полу безобразную мешанину из когтистых щупальцев, едва не подобравшуюся тихой сапой к остолбеневшему Борису.
— Яяя неее… — заскулил было в свое оправдание тяжело раненый.
Но, не слушая его объяснений, Артем Любомудрович пихнул могучим плечом сына, отбросив на пару метров назад, в относительно безопасный тыл за своей спиной.
На неуклюжие падание и без того болючая рана отреагировала шокирующим сознание импульсом, и сомлевший Борис повалился в спасительное беспамятство…
Отключившийся парень уже не видел, как из-под утративших силу ладоней хлынул настоящий поток черной, отравленной крови. Как за минуту под ним ее набежала целая лужа. И как добравшийся наконец до раненого целитель мгновенно унял кровотечение, щедро плеснув на широкий укус парня молочного цвета жидкостью из пузатого кувшина. Под действием снадобья почти оторвавшийся от ноги кусок плоти, удерживающийся до этого лишь на ломтях кожи и окровавленной штанине, с выжигающим из раны яд шипеньем, сопровождающимся выделением желтоватого зловонного пара, встал на место, намертво запечатав кровавый поток.