Фрол сполоснулся и, крикнув Егора, вышел на улицу. И словно подслушивал Перун его мысли. Весь горизонт на западе был затянут чёрными грозовыми облаками. Ну, значит, будет дождик, слава тебе, Господи. И пирог с грибами Фрося сварганит. С белыми непременно.
Событие двадцать пятое
Китайцы за много лет до Пожарского создали фарфор, хорошую бумагу, порох, ракеты и ещё кучу полезных вещей, в том числе и «науку побеждать». В трактате «Законы войны (военные методы) почтенного (учителя) Суня» сказано: «При ведении войны сохранение своей Родины от бедствий является более важным, чем разгром и опустошение другого государства. Сохранение собственной армии является более важным, чем уничтожение армии неприятеля. Полководец, который сражался сто раз и все сто раз победил, не является лучшим полководцем. Настоящий великий полководец побеждает врага, не сражаясь с ним».
Были же умные люди. Пётр, перед тем как выступить из Брацлава в сторону Каменца, долго терзал карты и разговаривал с местными товарищами, сбежавшими на Сечь. Разные попадались типы, были и на самом деле доведённые до отчаяния. Только таких как раз было не много, в основном это были как раз те самые «пассионарии». Ну, или лёгкие на подъём люди, вечно ищущие хорошей жизни, доброго царя, и далее по списку. Результатом разговоров стало то, что Пётр отправил десяток этих пассионариев в окрестные городки, в том числе и в Каменец сеять панику. Могилёв, Черновцы, Винница, Хмельник, Умань, Ягорлык, если польские гарнизоны сами подадутся в сторону Кракова или Варшавы, то практически вся южная часть Украины - Подолия, бывшая до унии в составе Великого Княжества Литовского, будет завоёвана без этих самых сражений. С Каменцом, скорее всего не получится, туда все и будут в первую очередь драпать, и паны, что успели за половину века после заключения Люблинской унии обзавестись здесь недвижимостью и движимостью, то есть холопами, и гарнизоны мелких крепостей и польское население из этих самых городков. Вся чиновничья польская братия соберётся в одной крепости, вот бы их отправить дороги строить, куда подальше, например: Казань - Уфа.
Большая страна Россия и дорог много. И понятно, почему этих дорог сейчас нет. Гораздо проще пока по рекам добираться. Ни мостов ещё нет, ни постоялых дворов или ям. Пойди до той Уфы на плохонькой лошадёнке, запряжённой в вечно ломающуюся телегу, доберись, скажем, из Новгорода Великого. Мало точно не покажется, а по рекам ничего, и купцы, и казаки, и войска, добираются ведь. А будет дорога, даже с мостами и с постоялыми дворами, поедет ли кто в Уфу? Что там делать? Нет. Не поедет туда никто. Не нужны пока дороги, по дорогам надо, что либо, возить, а что с той Уфы повезёшь в тот же Новгород? Шерсть овечью. По рекам сподручнее, на телеге шерсть возить разоришься. Наполеон сказал, что в России нет дорог, одни направления. Дорог нет, по той простой причине, что они не нужны. Вот сейчас нужна дорога от Нижнего Новгорода до Полоцка, мы её почти и построили, пусть корсиканец приезжает, полюбуется. Или всё же наоборот, потому никто не ездит в Уфу, что дорог нет? А будет дорога, и народ найдёт, за чем в ту Уфу скататься? Вопрос! А дорогу, один чёрт, строить будем. Нефти нужно больше добывать, шерсть завозить, медь и железо с Урала везти. Только нужно построить и довести до ума двигатель внешнего сгорания, понятно, что на лошадёнке это не рентабельно, да и не реально.
Значит, дорогам быть, и значит, нужны пленные поляки, для того, чтобы эти дороги строить. Ну, что ж, тронулись на Каменец. От Брацлава до Каменца более двухсот километров, Пётр думал, что за пять дней должны добраться. Дудки. Вся дорога запружена беженцами. Даже смешно. Параллельно едут паны, спасающиеся от слуги Сатаны - Пожарского, и сам Пожарский со своим полком, что живьём честных католиков сжигает. И ведь поразительно, паны не кидаются, бросив имущество, в придорожные лесочки и овраги. Нет, прут себе далее. Хочется спросить, а не по пути ли нам, и клыки вампирские показать.
Еле за восемь дней добрались. Каменец, скорее всего, в будущем – Каменец-Подольск построили почему-то не на реке Днестр и даже не на границе с княжеством Молдавия. Рядом, в этой самой Молдавия, на правом берегу Днестра, и находилась крепость Хотин, где ранили гетмана Сагайдачного, и где получилась кровавая ничья у османов с ляхами, послужившая началом череды дворцовых переворотов и восстаний в Османской империи, в результате которых Османа убили, Мустафу сослали, и к власти пришёл Мурад с валиде-султан Кёсем. Крепость впечатляла. Такую с современными пушками не возьмёшь, только длительная осада. Когда Афанасия Ивановича Афанасьева, тогда ещё далеко не генерала, отправляли во Львовскую область вылавливать бендеровцев по лесам, то кратко историю этих мест рассказывали. Получалось, что всю эту территорию лет через пятьдесят Османская империя всё же к рукам приберёт и двинется на Вену, где её потом и остановят. Потом всё это отойдёт Австро-Венгрии. Там и зародится народно-освободительное движение, переросшее в бендеровщину. Люди хотели свободы. Чем это закончится для Украины, Пётр представлял. Нужно не допустить.
Предлагать сдаться не стали, подкатили пушки, поставили напротив ворот и произвели пару залпов. Даже первого хватило, чтобы ворота вынести, но стрельнули ещё раз, чтобы товарищи осознали. Осознали, предприняли атаку на пушки, захватить пытались. И наткнулись на фланговый огонь пулемётный. И залп шрапнелью. В упор. В результате несколько сотен мёртвых лошадей и столько же людей. Но храбрецы, артиллеристам даже пришлось последних из пистолей успокаивать. Еле отбились. Было бы гусар с драгунами на сотню побольше, и вырезали бы ведь пушкарей. «Идиот. Вообще страх потерял», - корил себя Пожарский. Чуть не приказал стрелять по стене. Пришлось, чтобы остыть, «Отче наш» два раза прочитать. Ничем не хуже чем счёт до десяти. Даже гораздо лучше. Всё, успокоились, и стали готовиться к очередной вылазке. Нет. Прислали парламентёра.
Событие двадцать шестое
По-латыни - Vae victis, а по нашему - "Горе побеждённым". Каменецкого подкомория (судья по спорам о границах имений в подкоморских [арбитражных] судах) Николая Потоцкого приняли в лагере москалей вполне вежливо, даже сабли не отобрали. И у десятка гусар, что его сопровождал, тоже оружия не тронули. Потоцкий видел, что сделали это не из вежества, а потому что не боялись. Да, и чего им бояться, быдло москальское, совсем обнаглело, забыли холопы, что ещё всего семь лет назад поляки были в Москве. Самой малости тогда не хватило. Ну, да что уж теперь. Всё теперь по-другому.
Час назад каменецкий подкоморий сафьянцы красные натянул на ноги с помощью слуги Сбышека и, выбирая шлем, остановился на пращуровой ерихонке – медном шлеме времён Димитрия Донского, показалось ему, что больше всего он соответствует моменту. Подчёркивает древность рода Потоцких. Не хотелось хоть в мелочи такой умалить достоинство перед молокососом Пожарским. А получилось смешно. Это парламентёр понял по кривым ухмылкам клятых москалей, на него чуть пальцем не показывали. Смерды, схизматики! Будь проклят тот час, когда на свет появился этот сатана в людском обличье!
До этого общаться с Пожарским подкоморию не доводилось. Матка бозка, какой он огромный! Потоцкий сидел в шатре из жёлтого плотного шёлка и слушал через переводчика условия сдачи города. Толмач был лишний. Потоцкий, живя в Русском воеводстве уже больше десятка лет, вполне освоил язык, на котором общались местные смерды. Но это давало несколько лишних минут на раздумье, и парламентёр с радостью согласился на толмача. Условия были ужасны. Князь требовал, чтобы весь гарнизон и все, кто собирался защищать город с оружием в руках, вышли из крепости как раз без оружия. Потом их отправят в Смоленск.
- И что там, в Смоленске? - с кривой вымученной ухмылкой полюбопытствовал Потоцкий.
- А знаешь, что, дорогой товарищ, - вдруг широко улыбнулся детской улыбкой этот гигант, - Поступим мы по-другому.
Николай увидел, насколько молод ещё этот выродок нечистого. Ещё ведь и двух десятков лет, наверное, нет? Откуда взялся только? Точно ведь послан наказать за грехи Речь Посполитую.
- Я вас всех отпущу, без оружия, конечно. Хотя езжайте и с оружием. Сабли оставить можете. И знамёна оставьте себе. Зачем мне они? С одним условием, - князь достал из небольшой плоской сумы из мягкой коричневой кожи карту и разложил на столе перед подкоморием.
Потоцкий разные карты видел. Эта была необычной, как бы кверху ногами нарисована, и названия городов безо всяких украшений и завитушек. Вообще блеклая какая-то, некрасивая.
-Поедите по маршруту Бучач – Журавно – Тернополь – Галич – Львов, - Пожарский провёл пальцем по карте, обозначая движение в сторону Кракова.
- Так другой дороги и нет, - пожал плечами Потоцкий, не дожидаясь перевода.
- Во всех этих городах говорите местным воеводам, ну, или кто там у них за главного, чтобы уходили в сторону Кракова. Больше никого отпускать не буду! Всех, кого захвачу в плен, отправлю строить дороги на Урал, - князь ткнул пальцем куда-то далеко на восток за пределы карты, - Если хотят повоевать, то пусть дожидаются в Кракове. Я иду его грабить. Вот там и встретимся. И поляков всех с собой забирайте, особенно священников, их обязательно буду отправлять дороги строить. Договорились?
Честно говоря, на такое Потоцкий даже и не рассчитывал, лучшее, на что он надеялся – это уйти без оружия, пушек и знамён. Хотя в душе понимал, что, скорее всего, эти самые дороги им и предстоит строить. Дороги он не видел сам, но купцы, с коими ему приходилось общаться, сетовали, что дорога заканчивается в Смоленске. Мол, к хорошему только привыкнешь, а тут Речь Посполитая со своими колеями и грязью непролазной. Он отмахивался, ни денег, ни умения эти дороги строить, ни даже желания заниматься такой ерундой не было. Крепости против ногаев и крымчаков строить надо. К очередной войне с османами готовиться надо. Нет дорог и хорошо. Тяжелее ворогам передвигаться, больше шансов того же Кантемира - Кровавого Меча догнать, когда он с полоном будет возвращаться после набега.