Первой, в общем-то, ожидаемой была новость про Кантемира-мурзу. Будущий молдаванин прошёлся по коронным землям от Львова до Люблина и порезвился от души. Несмотря на договор с Петром, он поступил как всегда. Полон захватил, пограбил и погнал людей в оговорённую с Пожарским точку, а именно к городу Ковелю. Только посчитал Кровавый меч, что гнать стариков и детей до пяти-шести лет медленно получится. Взял да и вырезал эту часть полона. Мужчины пытались воспрепятствовать убийству своих детей, тогда Кантемир приказал убить и всех мужчин старше четырнадцати лет. Этого бывшему бейлербею показалось мало, и он отделил от полона молодых девушек от четырнадцати до двадцати и отрядил часть воинов для сопровождения их в степи за Днестром. И началось.
В Ковеле встретились три силы. Первым туда прибыли вершиловские возчики, что должны были доставить полоняников до Смоленска, их сопровождали пять сотен казаков Лукаша Сагайдачного. Потом подошёл караван пленников, в основном женщины и дети. Было несчастных тысяч пять. Их гнало основное войско Кантемира, около полутора тысяч ногаев. Сюда же, продвигаясь на север, добрались и казаки Богдана Хмельницкого. Кто начал, Петру не доложили. Доложили результаты. Битва продолжалась три дня. Сначала используя элемент неожиданности и численное превосходство верх стали брать казаки. Только не долго. Всё же закалённые в боях воины Кантемира и, набранные из беглых холопов, казаки несопоставимые величины. Остатки войска Хмельниченко отошли к Владимиру Волынскому и построили полевой лагерь. Вот его кантемировцы два дня и штурмовали. Взяли и вырезали остатки казаков, удалось уйти только самому Богдану и ещё десятку старшин. Только и ногаям эта победа обошлась не дёшево, осталось их меньше пяти сотен. По дороге назад они наткнулись на отколовшихся от основного войска несколько сотен казаков Хмельницкого и ещё раз одолели. И снова победа Пирова. На этот раз осталось татар меньше трёх сотен. Разгорячённые боем степняки решили, что возчики заплатили мало и напали на них. Только вот вершиловские юноши прошли обучение у Заброжского и Пожарского, и убить себя не дали. Они опровергли любимую фразу мальчишек семидесятых годов двадцатого века: «Томагавки в наших руках страшнее пуль». Ошибались ГДРовские кинематографисты. Два пистолета в сотне умелых рук – это сила. Два залпа и половины ногаев нет, а тут и казаки Лукаша Сагайдачного подоспели. Ушёл сам Кантемир-мурза и пару десятков ногаев. Всё награбленное степняками досталось вершиловцам, вернулись назад и заплаченные за полон деньги. А всё жадность и недисциплинированность.
Результат. Полностью истреблённое войско Богдана Хмельниченки, полностью истреблённое войско Кантемира. А это союзники. Мать их! Прости Господи! Ещё. Ещё, пять тысяч женщин и детей и всего сто возов в четырёхстах с лишним километрах от Киева и в тысяче километрах от Смоленска. В охране, не полных пять сотен казаков младшего Сагайдачного. И всё это на не вполне дружеской, до Киева, территории.
Плохие новости на этом не заканчивались. У Петра кончились патроны. Он взял с собою мастерскую по перезарядке патронов. Капсюль выпрессовывался, и на его место вставлялся и опрессовывался запасной, набивался порох, и вставлялась пуля или засыпалась картечь. Только и капсюли кончились и бездымный порох кончился. Понятно, что это был ожидаемый результат применения цельнометаллических патронов. С собою были обычные мушкеты. Был и обычный порох, и запас круглых пуль. Только одно дело воевать с пулемётами и ружьями, а другое дело с кремневыми мушкетами. Разная скорострельность.
Пора было возвращаться. Он свою программу максимум выполнил. Краков основательно ограблен, причём, сами всё принесли. Все польские войска в этой части Речи Посполитой разгромлены, а остальные (выжившие) серьёзно деморализованы. Возвращаемся? Середина октября, зимней одежды мало. Переселенцев несколько тысяч кормить и одевать надо.
Вот только круль Владислав не шлёт переговорщиков, не просит мира. Более того, со стороны Вроцлава подошли свежие войска и даже пытались атаковать лагерь москалей. Там-то последние патроны и сожгли. Хорошо пушки картечью поддержали. Если сейчас повернуть домой, то казаки захваченных городов не удержат. И потом придётся на следующий год начинать войну снова от Киева. Так ещё и тесть с пятью сотнями русских во Львове. Нет. Нельзя уходить. Нужен мир.
Конец ознакомительного фрагмента.
Уважаемы читатели, отвечаю на вопрос: Куда скидывать деньги. Администрация мне пока не позволяет выкладывать книги за деньги. Рейтинг нужно набрать. Если не затруднит, и книга нравится, нажимайте на сердечко и пишите интересные коментарии. Это поднимет рейтинг.
Для тех же, кто и в самом деле решил подкормить мою музу, пишу номер карты сбербанка
2202 2032 7408 7511.
2/26
С уважением. Афтор.
Сегодня потерял веру в людей. Как рассуждал. Почти 9000 читателей. Пусть один из 100 сбросит 100 рублей. Будет половина моей пенсии. Наивный чукотский дедушка. ОДИН человек. ОДИН из 9000.
Вот как-то так. Спасибо ему.
Глава 5
Событие шестьдесят седьмое
Барон Клод Арман де Буше выслушал догнавшего его курьера и со вздохом приказал разворачивать карету. Без него не справятся. И, слава Богу, он оказался в это время в Марселе. Бароном Клод стал по настоянию князя Пожарского. Он купил несколько имений в вольном графстве Франш-Конте-Бургундия и, заплатив в Доле нескольким испанским чиновникам, был усыновлён бароном из графства Монбельяр. Шестидесятилетний барон де Муссон не имел сыновей, они погибли в разное время в Испанских Нидерландах. Дочерей барон не имел вообще и небольшое баронство досталось бы кому-нибудь из старшей ветви рода, тому же графу Монбельяр. Герб Муссона — «две золотые противообращённые рыбы (усачи)» был включён в состав герба графства. Правда, с того времени, как владение перешло к Вюртембергам, на гербе графов Монбельяр к рыбам Муссонов добавились «три чёрных оленьих рога в золотом поле», символ дома Вюртембергов. Пришлось договариваться и с Людвигом Фридрихом, наследником Герцогства Вюртемберг и графом Монбельяр. Но деньги открывают любые двери. Кредит в десять тысяч рублей, который не оговорён сроками возврата, и дело, как выражается один из соучредителей банка «Взаимопомощь» Барак Бенцион, «в шляпе».
- В какой шляпе? – не понял, услышав первый раз это выражение, француз.
- Есть еврейский обычай, посредством жребия, вытягиваемого из шляпы, мы решаем, кто получает право на какое-то дело, будь то продажа товара, получение заказа или покупка чего-либо. Означает оно, что проблем нет, всё будет сделано, - пояснил Барак Бенцион.
- Зачем же мне это баронство чёрте где? – удивился де Буше, когда прочёл переданное ему от князя Пожарского послание.
- Точно не знаю, но князь открывает там филиал банка и сам скупает там некоторые разорившиеся поместья и земли мелких фермеров. Поживём -увидим.
Известие, что доставил догнавший его в лиге от Марселя курьер, в первую секунду повергло барона в ступор. Герцог Савойский Карл Эммануил по прозвищу «Грабитель» привёз десяток возов денег и других ценностей. Более того, он утверждает, что в ближайшее время привезут ценностей ещё более чем на полмиллиона эскудо.
Герцог был не молод. Ему явно перевалило за шестьдесят. Смотрел он на Клода Армана, как на злейшего врага, того и гляди, сейчас шпагу выхватит. Начал савоец с вопроса.
- За сколько дней вы доставите послание до Вены? – и дёрнул себя за длинный ус.
- Во всех филиалах банка «Взаимопомощь» существует специальная курьерская служба, лучшие лошади, закалённые молодые люди, разработана система смены лошадей на постоялых дворах. Курьеры делают более десяти лиг в день, в крайнем случае, и все двадцать, - начал управляющий, но герцог перебил его.
- Сколько дней?
- Дней двадцать, если очень спешить, - склонил голову Клод.
- Вы очень спешите! – прямо взвился Грабитель.
- Хорошо. Я сейчас дам команду курьеру приготовиться. Какое послание нужно доставить в Вену? – изобразил на лице участие де Буше.
- Послание, что я привёз выкуп за себя и сыновей. Полмиллиона эскудо.
- А вы их привезли, Ваше Высочество?
- Во дворе стоят возы с золотом и серебром, картинами, статуями. Дай команду оценить это. Если не хватит, то я готов взять на эту сумму кредит в вашем банке на недостающую часть, под залог титулов короля Кипра, Иерусалима и Армении. Кроме того я готов за определённую сумму возвести самого князя Пожарского и несколько дворян по его усмотрению в кавалеры Высшего ордена Святого Благовещения или Ордена Аннунциаты. Кавалеры ордена автоматически становятся кавалерами Большого креста ордена Святых Маврикия и Лазаря. Каждый орден я оцениваю в десять тысяч золотых дукатов, - герцог выложил на стол ордена.
- Позволено ли мне будет спросить у Вашего Высочества, во сколько вы примерно оцениваете то, что привезли с собою? – управляющий не понимал, что за выкуп, за что выкуп, и как себя вести с этим неожиданным клиентом.
- Мой человек оценил в двести семьдесят тысяч золотых дукатов, - завысил цифру герцог Савойский.
- Хорошо. Я верю вашему человеку, - мысленно махнул рукой де Буше, - До полумиллиона не хватает двести тридцать тысяч.
- Три ордена и залог на двести тысяч королевскими титулами, - зло прошипел Карл Эммануил.
- На кокой срок? – с трудом выдавил барон, бешеный какой-то посетитель. Чего от него ждать.
- Три года. Кто такой барон фон Плотто? – вдруг сжал кулаки посетитель.
- Первый раз слышу о таком, - развёл руками Клод.
- Ладно, можете отправлять курьера. Я надеюсь, мы договорились? – герцог откинулся на спинку кресла и соизволил взять предложенную слугой рюмку виски.
Выпив, он поморщился и протянул назад слуге.
- Ещё налей, хорошая вещь. Как называется?
- Русский виски, - Клод сам наполнил герцогу рюмку и подвинул коробку с шоколадными конфетами, - закусите, Ваше Высочество.