– О? – Мать Ниты фыркнула. – Понятно. И это вы тоже пытаетесь списать на мою племянницу? – Она наклонилась вперед, глядя на них обоих. – Знаете, как это выглядит, по моему мнению? Будто бы МПДСС вовсе не безопасное место. Мы выходим из штаба МПДСС, и через несколько часов GPS-координаты сотового телефона моей племянницы поступают в продажу. Вы пытаетесь перевезти другого человека, но по прибытии попадаете в засаду и вас похищают. Звучит, как будто проблема не в моей племяннице, а в том, что ваша организация насквозь коррумпирована.
Нита почувствовала прилив самодовольства. Никто не мог спорить с ее матерью. Это было невозможно. Все черты, которые пугали Ниту, ощутимая угроза в ее присутствии, то, как она умела направлять разговор в нужное русло, все то, что заставляло Ниту бежать, заставляло ее ненавидеть свою жизнь, оказалось невероятно приятно видеть при использовании для ее защиты. В любых других обстоятельствах Нита посмеялась бы над выбранной матерью стратегией. Использование известных фактов коррупции в МПДСС, чтобы скрыть, что ответственность за все несут Нита и Фабрисио. Было странно иронично воспользоваться МПДСС в качестве оружия против него же.
Детектив Левески взглянул на ее мать.
– Как вы смеете намекать, что МПДСС…
Куиспе мягко положила руку ему на плечо, и он замолчал.
Затем она тихо вздохнула:
– Думаю, достаточно.
– Но они…
– Я сказала, достаточно, – голос Куиспе звучал мягко, но лицо обрело сероватый оттенок, а губы сжались в тонкую линию.
Мать Ниты теперь атаковала ее:
– Вы же уже рассмотрели такую возможность, не правда ли?
Лицо Куиспе застыло, как маска.
– Я не уполномочена рассказывать.
– Вы только что подтвердили это. – Мать Ниты пожала плечами и откинулась назад. – Было бы упущением с вашей стороны не рассмотреть такую возможность, особенно с учетом того, насколько велики офисы в Торонто и Боготе. Невозможно учесть надежность каждого человека в них обоих. – Она фыркнула. – Особенно, если приглядеться к вашему второму варианту: семнадцатилетняя жертва торговли сверхъестественными существами каким-то образом сама продала себя черному рынку, убила нескольких торговцев и попыталась похитить кого-то, с кем познакомилась всего пару дней назад.
Левески был пунцовым как свекла и смотрел на Куиспе.
Взгляд Куиспе упал на Ниту, ее глаза выглядели очень грустными. Будто все случившееся она воспринимала как личную неудачу.
– Не могу сказать, что ваша теория лишена убедительности, – наконец проговорила агент. – И если в случившемся виноват кто-то из МПДСС, я найду его и заставлю предстать перед судом.
На ее лице отражались непоколебимость и решительность. Нита не сомневалась: Куиспе сумеет выявить коррупционную составляющую. Правда, в сложившейся ситуации коррупция особо не присутствовала. Во всем была виновата Нита. Но в принципе продажных агентов в МПДСС имелось достаточно, чтобы Куиспе кого-нибудь да обнаружила.
Нита задумалась, насколько легко будет разрушить существующую коррупционную сеть. Судя по виду Куиспе, она либо ее уничтожит, либо умрет сама. Нита надеялась на первое.
– Спасибо, – сказала мать Ниты с серьезным выражением лица. – Это много значит для нас.
Куиспе кивнула.
– Приношу извинения за всю эту нервотрепку. Я рада, что мы прояснили ситуацию.
Мать Ниты погладила дочь по волосам и покачала головой с притворной грустью:
– Надеюсь, вы найдете виновных.
Куиспе повернулась к Ните:
– Обещаю тебе, Нита, подобного не повторится.
«Вы не можете этого обещать», – хотела сказать Нита. Куиспе не знала ни о Фабрисио, ни о Голд, ни о Генри, ни о других вещах, которые означали, что все может повториться. Но Нита не хотела разочаровывать агента, гасить страсть, горевшую в ее глазах. В мире было очень мало людей, которые искренне хотели помочь Ните, и она решила, что Куиспе одна из них. Поэтому прошептала:
– Спасибо. Я ценю все, что вы пытались для меня сделать.
Куиспе наклонилась вперед и нежно пожала руку Ниты.
– Будь осторожна, пока я не выясню, что происходит, хорошо?
Нита кивнула, у нее немного сдавило горло.
Мать положила руку ей на плечо, сжимая слишком сильно. Предупреждение. Матери не понравилось, насколько Куиспе стала близка к Ните.
– Пойдем, Нита. С этим мы закончили.
Нита медленно поднялась и кивнула Левески и Куиспе.
– Я надеюсь, моя фотография с объявлением о розыске в новостях больше не появится?
– Конечно. – Левески нахмурился. – Мы хотели тебя допросить. Мы допросили.
Нита, кивнув и ничего не ответив, просто пошла к выходу из помещения, когда мать указала ей на дверь.
А та радостно помахала детективу и агенту рукой:
– Хорошего дня!
И потащила Ниту по коридору. Никто за ними не последовал.
Глава 42
Покинув наконец полицейский участок, Нита глубоко вдохнула свежий воздух. Он был немного влажным, пах травой и вообще весной. И выхлопами от автомобилей. Но в основном свежестью и свободой.
Она сглотнула, по телу прошла легкая дрожь облегчения от того, что ей удалось выйти из той комнаты. Слишком она напоминала клетку на Рынке смерти.
Мать взяла ее за запястье.
– Пойдем, нужно отойти подальше.
Нита кивнула и последовала за ней.
Они плыли в потоке пешеходов по одной улице, затем свернули на другую. Впереди маячил парк с высокими, раскинувшимися над маленькими скамейками с именными табличками деревьями, листочки которых готовились распуститься. Нита с матерью поднялись на холм к парку, побрели по плотно утоптанным дорожкам к укромной полянке. В одном углу стояла скамейка, посвященная тому, кто умер двадцать лет назад, а в противоположном – стол для пикника.
Нита со вздохом рухнула за стол для пикника. И позволила себе дышать. Она выбралась. Она свободна. Ее не смогли поймать, ей ничего не смогли предъявить.
Ее мать села напротив.
– Ты в порядке?
Нита кивнула. Она не помнила, чтобы мать задавала подобные вопросы раньше. Когда-либо. Не готовила ли она ловушку.
– Да, в порядке. Просто сегодня был долгий день.
– Я так и поняла. Утреннее похищение агента МПДСС – твоих рук дело?
Нита вздохнула и потерла виски.
– Ага.
Мать рассмеялась, весело и свободно, и восхищенно улыбнулась Ните.
– Меньшего от своей дочери я и не ожидала.
В Ните вспыхнул небольшой огонек гордости, но она потушила его. Это уловка. Манипуляция. Кроме того, она не хотела быть тем человеком, которым восхищалась ее мать. Не хотела же?
В груди защемило. В каком-то роде еще как хотела. Даже если это означало, что она должна стать хладнокровным похитителем агентов МПДСС и убийцей дельцов черного рынка. Похвала матери многое для нее значила.
– Спасибо, – сказала Нита, пытаясь сменить тему, – что вытащила меня.
– Я ничего особенного не сделала. – В волосах матери бликовал свет, когда она склонилась к Ните. – Ты могла уйти оттуда в любое время. Они ничего на тебя не накопали. Тебе просто нужно было встать и уйти. Они не смогли бы тебя остановить.
Нита отвернулась.
– Они меня запутали.
– Помнится, мы с твоим отцом пытались предостеречь тебя от этого.
При упоминании об отце у Ниты перехватило дыхание. Она скучала по нему.
– Вот как они поступают, – отмахнулась мать. – У них почти никогда нет доказательств. Искусными манипуляциями они заставляют человека признать вину вне зависимости от того, виновен он или нет.
Нита вскинула брови.
– Я сделала все это.
Мать рассмеялась.
– О, я знаю. – Ее улыбка слегка угасла. – Но ментальные уловки действуют и на невиновных. Знаешь, сколько людей признаются в преступлениях, которых не совершали?
Нита долго пристально смотрела на мать, на сжатые губы, на ее устремленные вдаль глаза. Нита, как и все остальные, читала новости и знала: есть много мест с большим количеством невинных людей в тюрьмах. Но было что-то особенное в том, как ее мать произнесла это, – вероятно, речь шла не о статистике в газетах.
– Нет, – мягко ответила Нита.
Ее мать фыркнула, внезапная грусть исчезла, будто ее никогда и не было.
– Никогда не думай, будто полиция печется о твоих интересах.
Нита кивнула. Она выросла в страхе перед полицией, потому что ее семья состояла из преступников. Она всегда знала, страх матери – это нечто большее, предполагая, что та выросла в опасном месте, где деньги имели больший вес, чем преступления, цвет кожи по умолчанию делал виноватым, а сверхъестественность равнялась смертному приговору. Нита понятия не имела, откуда родом ее мать – у той были десятки паспортов разных стран на разные имена.
Нита даже не знала ее настоящего имени.
Впервые Нита почувствовала, что еще один кусочек пазла – ненависти матери к полиции – встал на место. Она увидела: у той есть своя история, похороненная где-то в прошлом, и полицейские играли в ней роль злодеев.
– Хорошо, – сказала Нита, встретившись взглядом с матерью. Она желала подробностей, но понимала, что спрашивать не имеет смысла – мать все равно бы не ответила. – Я поняла.
На лице матери промелькнула улыбка.
– Хорошая девочка.
Она протянула руку и взъерошила Ните волосы, как будто собаку погладила. Ниты вывернулась.
Мать подперла подбородок руками.
– Ну что ж. Могу сказать, за последние несколько дней ты себя показала. Убийство врагов – приятная деталь, а ветка на форуме черного рынка от имени Скальпеля определенно положила начало разнообразным разговорам. – Мать усмехнулась. – Я даже взяла на себя смелость там указать на недостатки в видео, где ты исцеляешься, так что, возможно, со временем мы сможем его дискредитировать.
Нита моргнула.
– Спасибо.
– Не за что.
Нита сглотнула, глядя в глаза матери:
– Ты не злишься на меня?
Ее мать приподняла брови.
– За что?
– За то, что сбежала, наворотила дел и попросила тебя спасти меня от полиции…