Грана что-то сказала стоявшим позади Альгидраса мужчинам, и те, кивнув, перебросились парой слов с Альгидрасом, после чего ушли. Грана, коснувшись моего плеча, скрылась в доме.
Альгидрас с ее уходом медленно выдохнул и в два шага преодолел расстояние между нами:
— Как вы тут? — спросил он, и в его речи вновь прозвучал почти позабытый акцент, а ведь в моем мире он сумел от него почти полностью избавиться.
— Нормально. Мы вымылись и поели. А ты как?
— Нормально. Сюда приходил мужчина? Молодой, со шрамом на виске?
— Грит. Да. Приходил.
Альгидрас прищурился.
— Что говорил?
— Ты сейчас пошутил? Откуда я знаю, что он говорил?
На это замечание он досадливо поморщился и произнес:
— Извини. Просто с ним могут возникнуть проблемы.
— Это я уже поняла. Если я правильно понимаю, он внук Граны. Сын ее старшего сына.
— Как ты узнала? — искренне удивился Альгидрас. — По браслетам?
— Да ты издеваешься? — воскликнула я. — Я тебе не Алвар, чтобы по браслетам что-то узнавать. Мне рассказала Грана.
Альгидрас недоверчиво на меня посмотрел.
— О господи! Она принесла соломинки и показала нам с Димкой небольшой спектакль, — я осеклась и, посмотрев на хванца, начала пояснять: — Спектакль — это…
— Я знаю, что это. Я был в театре.
Это заявление меня изрядно удивило, но выпытывать подробности сейчас было явно не время.
— Кто такая Грана, что нас ждет? И расскажи хотя бы в двух словах, как здесь принято себя вести?
Альгидрас медленно выдохнул и потер шею.
— Как в старые добрые времена, — нервно произнесла я.—У меня миллион вопросов, а ты наверняка сейчас начнешь увиливать от ответов.
Он помотал головой и вдруг попросил:
— Не злись.
— С чего ты решил, что я злюсь? — удивилась я, потому что была уверена, что выгляжу вполне приветливо.
— Чувствую, — признался он.
Я запрокинула голову и посмотрела в ярко-синее небо.
— А я тебя не чувствую. Как в старые добрые времена, — сердито произнесла я.
— Я не могу открыться, — негромко пояснил он.
— Почему? — тут же насторожилась я.
— Как я говорил, здесь есть сила. То ли в самом месте, то ли в ком-то, кто здесь находится. Я не хочу, чтобы они поняли, кто я, раньше времени.
— А когда это время придет?
— Когда здесь окажется Алвар.
— Алвар? — радостно воскликнула я, осознав, что дико соскучилась по старейшине Савойского монастыря.
— Не помню такой радости от нашей с тобой встречи, — сухо произнес Альгидрас.
— Ну так ее и не было, — пожала плечами я.
— Надя, я чувствую, что ты сейчас хочешь меня уколоть, — устало произнес он. — Давай заключим мир?
— Давай. С тебя ответы на вопросы, — вздохнула я.
— Дима уже освоился, — улыбнулся Альгидрас, кивком головы указывая на сына.
— Да, он даже их понимает каким-то образом.
— Память рода, — небрежно пожал плечами Альгидрас, но, перехватив мой взгляд, быстро пошел на попятный: — Все дети отлично понимают друг друга.
Тряпичный мяч полетел в нашу сторону, и Альгидрас ловко поймал его прямо перед моим лицом, а потом, даже не целясь, закинул в начерченный на земле квадрат, который находился довольно далеко от нас.
— Опять жульничаешь с ветром, — покачала головой я.
— Неправда! Я же сказал, что не пользуюсь здесь силой. Я просто в детстве играл в эту игру.
— Но это не объясняет твоей меткости.
— Ну хватит уже меня во всем подозревать, — попросил Альгидрас, и его брови сложились домиком точно так, как обычно складывались у Димки.
Усмехнувшись, я покачала головой.
— Рассказывай.
— Грана — мать местного старейшины, Глена. Грит — его племянник. Отец Грита был старейшиной, но он погиб в бою. Грит уверен, что нынешний старейшина этому поспособствовал.
— А это так?
— Понятия не имею, — пожал плечами Альгидрас. — Но такое бывает часто. Сейчас важно то, что Грит — эдакий… Как это у вас, подожди... Слово такое… Когда он делает, что хочет, а ему за это ничего не бывает, потому что у его родственников высокое положение.
— Мажор? — подсказала я.
— Точно, — щелкнул пальцами Альгидрас. — Он и по закону может пользоваться всем, что хочет, но он законы не чтит. Если ему нравится женщина, а у нее вдруг есть муж, то она становится вдовой. Если ему нравится трофей, он просто его берет, если…
— Подожди, — перебила я. — Ты считаешь, что я ему понравилась?
— Так считает любой, у кого есть глаза. Гилт — это один из его двоюродных братьев — предупредил, чтобы я был острожен и не становился на его пути к цели. А цель — это ты.
— Классно, — вдохновенно начала я. — Получается, я, как в настоящих романах про попаданок, сразила наповал местного героя, пред именем которого дрожит весь народ, и теперь непременно должна отыскать под маской жестокого воина трепетную душу и зажить с ним долго и счастливо. Ты, кстати, не будешь стоять на его пути к цели?
Во время моего монолога Альгидрас смотрел на меня с непередаваемым выражением лица.
— Надя, — наконец негромко произнес он, — это не шутки. Это — остров, и мы при всем желании никуда с него не денемся, пока не раздобудем судно. Считается, что Грит стоит над частью их флота. Но на деле ни одна лодья не отойдет от берега без его ведома. Поэтому нам нужно дожить до появления Алвара.
— А Алвар придет с флотом?
— Вряд ли, но одно судно у него будет. Не прилетит же он.
— Ну мало ли. Вы — мальчики волшебные.
— Ты опять пытаешься меня уколоть, — с укором произнес он.
Я вздохнула, признавая его правоту.
— Наверное. Я просто не могу простить тебе переход сюда и… смерть Дарима. То, как легко вы распоряжаетесь чужими жизнями… Понимаешь? — честно ответила я.
— И это стоит того, чтобы привести к еще одной смерти?
Я нахмурилась, не зная, что ответить.
— Грит может убить меня или Диму, если сочтет, что это освободит ему дорогу к тебе. Он может даже убить тебя, если ты выкажешь пренебрежение.
Я обхватила себя за плечи. Скучая по Свири, я предпочитала не вспоминать о том, как легко в этом мире гибли люди. Просто потому, что кто-то более сильный считал, что это поможет ему достичь своей цели.
— Почему я?
— Потому что ты чужеземка, а свежая кровь — это всегда хорошо. К тому же ты родила сына, а это значит, что сможешь родить еще одного. Мальчики здесь ценятся особенно.
— Ты говоришь о намерении жениться, но ведь речь о неуправляемом человеке, который творит, что хочет.
Альгидрас некоторое время смотрел мне в глаза, а потом, отведя взгляд, произнес:
— Ты красивая.
Мне очень хотелось съязвить, но я промолчала, потому что, несмотря ни на что, мне было важно знать, что он считает меня красивой. Глупость, конечно, но все же.
— И что нам теперь делать?
— Сегодня вечером нас ждет к себе старейшина. Думаю, станет понятно, у кого на острове есть сила и чего нам ждать дальше. Пока нужно продержаться до Алвара и понять, почему нас выбросило именно сюда. Альтар говорил, что мы окажемся там, где должно. Сумиран говорил, что здесь начнут сбываться пророчества.
— Я уже поняла, что все ваши мудрейшие — любители с умным лицом нести ерунду. Иногда мне кажется, что ни твой Альтар, ни Сумиран, ни ты сам ничего толком не знаете, лишь делаете вид.
Альгидрас не стал ничего отвечать. Некоторое время он просто стоял и смотрел мне в глаза так, что мне было неуютно.
— Почему ты так смотришь?
— Я хочу забрать тебя отсюда, — неожиданно произнес он. — Тебя и сына.
Мое глупое сердце радостно заколотилось от этих слов.
— Куда? — скрывая волнение за усмешкой, спросила я.
— В этом и беда. Мне некуда вас привести.
— Где ты был после того, как утопил меня в Стремне?
Альгидрас тяжело вздохнул и покачал головой. Я понимала, что ему нелегко дается наш разговор, но я сама находилась в таком смятении, что просто не могла сейчас позволить себе поверить в его слова, поверить в то, что мы будем вместе и он защитит нас с Димкой от всего мира. Потому что стоит мне поверить, как я стану слабой. А это грозит гибелью моему сыну.
— Некоторое время в Свири, а потом в Савойском монастыре. Алвар собирался идти к Сумирану один, но возвращение означало его гибель. Сумиран мог уничтожить его в один миг. И я… не мог отпустить его одного.
— Ты собирался воевать против Сумирана?
Альгидрас слегка поморщился.
— Нет, это было бы бессмысленно. Я просто не хотел, чтобы Алвар шел на гибель один.
— О, Алвар, должно быть, был счастлив.
— Ты слишком плохо его знаешь, — усмехнулся Альгидрас. — Он изводил меня весь путь туда, а потом еще каждую минуту нашего пребывания в монастыре, тем, что я не даю ему умереть спокойно, зная, что я в безопасности.
За моей спиной раздался голос Граны, и Альгидрас изобразил вежливую улыбку.
— Она говорит, что тебе нужно переодеться к визиту в дом старейшины, и еще спрашивает, оставишь ли ты Диму здесь или возьмешь с собой. Я бы…
— Возьму, конечно!
— …взял, — закончил Альгидрас и чему-то улыбнулся. — Я подожду вас и сопровожу. Девочки помогут тебе переодеться.
Я кивнула и развернулась было, чтобы пойти в дом, как меня будто кипятком окатило.
— Я не могу раздеваться при девочках! — крутанувшись на месте, я схватила Альгидраса за руку.
— Здесь это нормально. Я могу попросить их не смотреть, но это будет странно. Ни шрамы, ни украшения никого тут не удивят, поэтому…
— У меня нет шрамов и украшений. У меня под одеждой спрятаны Димкины трусы с крабами! — прошипела я.
— Э-эм… — протянул Альгидрас, и я, видя, что он никак не вникнет в суть проблемы, пояснила сквозь сжатые зубы:
— Мы с Димкой были в белье. У него трусы в крабах. Я все спрятала.
— Но у тебя же не было крабов, — прошептал Альгидрас, вдруг оказавшись вплотную ко мне, и я не сразу поняла, что сама притянула его к себе.
— При чем тут я?
— Свое ты могла не прятать.