аметил Димка.
— Да, точно, — обрадовался Альгидрас. — Тогда тебе понравится. Там учатся ездить на лошади, драться на мечах, метать…
— Как в мультиках? – встрепенулся Димка.
— Ага, — воодушевленно подтвердил Альгидрас.
— Но это будет не сегодня, — с нажимом произнесла я.
— Ну, ма-а-ам, — тут же заныл Димка, — я хочу.
— Я тоже много чего хочу, — отрезала я, чтобы прекратить все нытье на корню, потому что отпустить Димку, не выяснив куда и зачем, я, разумеется, не могла. — Но сначала нам нужно сделать дела.
— Какие? — хмуро спросил мой сын.
— Важные!
— Не скажешь какие, не буду делать, — уперся мой ребенок, в котором неожиданно для меня проснулось отцовское упрямство.
— Дима, — негромко произнес Альгидрас, — я не могу взять тебя с собой сейчас. И... ты должен слушаться маму, — закончил он, посмотрев на меня.
Димка, насупившись, слез с его колена и отойдя в сторону, остановился спиной к нам. Альгидрас встал и бросил на меня вопросительный взгляд.
— Пройдет. Немного подуется, — тихо ответила я, однако Димка дернул плечом, очевидно, услышав мои слова, но пойти на попятный я не могла.
Я повернулась к Альгидрасу, который вновь смотрел на меня настороженно, будто ожидая подвоха.
— На пару слов, — сказала я ему и отошла подальше от детей. Он, поглядывая на Димку, отошел со мной.
— Где все мальчики? — спросила я.
— Они живут отдельно в общем доме.
— С какого возраста?
— С пяти лет.
— Я не отпущу Димку туда.
— Я знаю, — после паузы произнес Альгидрас.
Я ожидала, что он скажет что-то вроде «но тебе придется», однако он сказал:
— Нам нужно дождаться Алвара.
— А потом мы покинем это место? — прямо спросила я, потому что он точно знал ответ на этот вопрос. Альгидрас вздохнул и покачал головой.
— Не ври, что не знаешь. Расскажи о вариантах, которые ты видишь сейчас. Я понимаю, что они меняются каждый миг. Я понимаю, что если я сейчас возьму дубину и стукну тебя по голове, то вряд ли ты сможешь отправиться куда-то в ближайшее время, но я хочу знать о вариантах.
— А ты хочешь взять дубину? — чуть заметно улыбнулся он.
— Я не прочь. Мне ведь нужно защищать сына.
— Ему ничего здесь не угрожает.
— Хорошо, — кивнула я, ничуть не успокоенная его словами. У них тут голова не отвалилась — значит, здоров. Так что все эти «все будет хорошо» и «ему тут ничего не угрожает» можно было смело делить надвое. — Так что с будущим?
— Когда здесь окажется Алвар, здесь проснется сила.
— Классно! — воскликнула я, даже не пытаясь скрыть сарказм. — Уточнять, что за сила, где проснется, для чего, я так понимаю, смысла нет? Ты опять не станешь говорить всей правды для моего же блага?
Альгидрас тяжело вздохнул и потер лицо ладонями.
— Надя, не надо со мной воевать. Пожалуйста. Это отнимает силы и… не делает лучше.
— Лучше кому?
— Никому.
— Отлично. Буду просто сидеть и ждать, как овца, приготовленная на заклание, — жестко произнесла я, и он поморщился.
— Ты видел своего сына? — решила я сменить тему.
Целых пару секунд я жила глупой эгоистичной надеждой, что он не поймет, о ком речь, что Димка для него – единственный и неповторимый. Но, разумеется, и этой моей надежде суждено было разбиться.
— Да. Сегодня утром Альмира нас познакомила.
— Как она тебя представила?
Альгидрас снова вздохнул и негромко ответил:
— Старейшина считает его своим сыном. Альмира сказала, что я ее давний друг.
Некоторое время мы смотрели друг на друга в молчании, а потом я задала волновавший меня вопрос:
— Он похож на тебя так же, как…
Альгидрас чуть пожал плечами:
— Мне трудно понять со стороны.
— Я спрашиваю потому, что у старейшины могут возникнуть вопросы.
Альгидрас помотал головой:
— Старейшина и не думает о таком. Он любит Альмиру.
«А ты?» — хотелось спросить мне, но я не стала, потому что ответ был очевиден. У Альгидраса даже взгляд менялся, когда он о ней говорил.
— Это хорошо, когда любят, — медленно произнесла я. — Спасибо, что помог с Граной. И выдели все-таки время на уроки кварского. Мне это нужно.
Я надеялась, что он уйдет, но он все не уходил. Смотрел на играющих девочек, на вернувшегося к ним Димку, а потом неожиданно повернулся ко мне и произнес:
— Я тебя совсем не чувствую, а это значит, ты не хочешь, чтобы я чувствовал. Почему? Что изменилось?
Я едва не расхохоталась и уже не в первый раз подумала, что он либо чертовски наивен, либо изобретательно жесток.
— Ничего. Просто здесь все непривычное, и от этого я испытываю целую гамму… эмоций. Я решила не добавлять тебе лишних хлопот. Поэтому закрылась.
— Точно? — прищурился Альгидрас.
— Конечно, — улыбнулась я.
Альгидрас некоторое время смотрел на меня так, будто пытался найти брешь в защите, а я в очередной раз мысленно поблагодарила Алвара, надеясь, что где-то там, за морями и горами, он почувствовал мою благодарность.
Позади нас раздался голос Грита, и я вздрогнула. Альгидрас же медленно повернулся к племяннику старейшины и довольно прохладно ответил на его приветствие. Вероятно, Альмира успела вчера пожаловаться Альгидрасу на Грита, потому что сегодняшнюю явную неприязнь Альгидраса не заметил бы только слепой. Раньше он был гораздо сдержанней в демонстрации своих эмоций. Интересно, знает ли он, что именно Грит отвел нас с Димкой вчера сюда? И волновало ли его то, что он оставил сына с человеком, который мог его легко убить? Или же за весь вечер он так ни разу о нас и не вспомнил?
Грит прошел мимо Альгидраса и, остановившись передо мной, улыбнулся:
— Надия.
Я вежливо улыбнулась в ответ и обратилась к Альгидрасу:
— Поблагодари, пожалуйста, Грита за то, что он вчера проводил нас с Димкой.
Глаза Альгидраса на миг расширились, из чего я сделала вывод, что о подробностях нашего пути домой он не знал. А ведь он об этом даже не спросил. Рассказал об Альмире, об их общем сыне, а о том, как мы добрались, даже не заикнулся. Альгидрас несколько секунд смотрел на меня, будто что-то искал на моем лице, а потом перевел взгляд на Грита, который явно ждал перевода.
С каменным выражением лица Альгидрас что-то сказал на кварском. Грит широко мне улыбнулся и вновь заговорил. Я выжидающе повернулась к Альгидрасу.
— Он приглашает тебя с сыном посмотреть пещеру с горным озером, — скороговоркой выдал он. — Но я против.
На последней фразе в голосе Альгидраса прозвучал вызов.
— Ты против, потому что пещеры опасны? — уточнила я, виновато улыбнувшись Гриту.
— Я против, потому что я ему не доверяю.
— Хорошо. Тогда скажи, что я с ним с удовольствием погуляю, когда узнаю его получше.
Альгидрас смерил меня таким взглядом, после которого я должна была бы неминуемо почувствовать себя виноватой. Однако мне было все равно. Я слишком хорошо помнила, как смеялась вчера Альмира, держа его под руку и удаляясь с ним по тропинке в сумрак сада.
Грит выслушал Альгидраса с непроницаемым выражением лица, а потом вновь повернулся ко мне. Мне не хотелось дразнить Альгидраса, и я была согласна с тем, что неуправляемый племянник старейшины может принести нам много проблем, поэтому лихорадочно перебирала в голове вежливые способы побыстрее с ним распрощаться. Однако Грит все решил за нас. Он неожиданно взял меня за руку и надел на мое запястье браслет, сплетенный из веточек, усеянных мелкими светло-голубыми цветочками. Альгидрас изменился в лице, а я автоматически пробормотала «спасибо» на кварском. Грит улыбнулся и, развернувшись, пошел прочь по тропинке, даже не взглянув в сторону сидевшей на террасе Граны, которая смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.
— Сними немедленно, — прошипел Альгидрас, указывая на браслет.
— Сниму, когда посчитаю нужным, — автоматически огрызнулась я, среагировав на его приказной тон. — Это что-то значит?
Альгидрас молчал, глядя на меня, а его грудь ходила ходуном так, будто он никак не мог надышаться.
— Я жду, — произнесла я. — У нас тут что, помолвка случилась или что-то вроде того? Я скомпрометировала тебя? Из-за чего ты бесишься?
Я понимала, что, наверное, не должна была благодарить Грита, но это вырвалось случайно. Я просто не знала, как вести себя в такой ситуации, чтобы, с одной стороны, его не злить, а с другой, не поощрять его внимание.
— Никакой помолвки не было, но… Дети делают такие браслеты и дарят тому, кто им нравится.
— Дети? — удивилась я, понимая, что со стороны Грита это очень странный поступок.
— Он проверяет тебя. И проверяет меня, — зло произнес Альгидрас.
— А ты не преувеличиваешь? Может, он сделал это безо всякого умысла? — предположила я.
— Забрался на утес, нарвал каминника, сплел браслетик и подарил? И все без умысла? — язвительно произнес Альгидрас.
Я открыла было рот, но так и не нашлась, что сказать. Грит правда сделал столько телодвижений, чтобы подарить этот браслетик?
— Этот цветок растет только в горах, — зло произнес Альгидрас и неожиданно сорвал с моей руки браслет.
— Ты в себе? — прошипела я, косясь на террасу, с которой Грана внимательно наблюдала за нашей ссорой. — Мы не одни.
— Мне плевать! — отрезал Альгидрас и направился по той же тропинке, по которой ушел Грит, сминая в кулаке ни в чем не повинный браслет.
Я повернулась к детям, чтобы Грана не видела моего лица, и на миг прикрыла глаза. И как это все понимать?
Глава 12
Увязнув в отчаянии, сложно увидеть главное.
Оно отнимает силы, туманит разум.
Ты вроде бы дышишь, а сердце в груди оплавлено,
Но то, что внутри, чужому не видно глазу.
Ты можешь смеяться, беспечно шутить не с теми,
Внутри угасая, снаружи казаться целой.
Ты можешь поверить, что раны залечит время.
Плевать, что однажды оно уже не сумело.
А можешь однажды позволить себе поверить.
Ну, что тебе стоит? Ведь ты умела когда-то.