– Эльфийская кровь, – заключил тэр Багур. – За своих переживает…
– Кто здесь переживает? – Гират вернулся, держа в руке бутылку из темного стекла.
– Гейнра переживает, что Эвил еще не вернулся, – наскоро соврал наставник водников. – Со следующей длани начинаются летние курсы, а его все еще нет.
– Не волнуйтесь, тэсс Гейнра, – повернулся к молодой наставнице полуэльф, – тэр Эвил успеет вовремя. А для вас у меня есть замечательное средство от тревог.
Он откупорил бутылку, и Багур, принюхавшись, первым подставил чашку, предварительно испарив из нее остатки чая.
Галла
Я больше не стану плакать, солнце мое. Сегодня я пролила столько слез, сколько у иных не случалось за целую жизнь. Сначала в школе, когда смотрела, как тает в огне пожара твоя жизнь. Потом по дороге. После – здесь, на нашей полянке, куда свернула, чтобы не заявляться домой с красными глазами и распухшим носом. Приехала сюда и разрыдалась еще сильнее, увидев, как вымахала трава на утоптанном когда-то пятачке. Но я больше не стану плакать, любимый.
А траву можно снова вытоптать.
Я вынула меч. Сняла, чтобы не мешал, пояс с ножнами.
«Только руку не сильно отводи, теряешь время и открываешься во время замаха. А когда выпад делаешь, немного отклоняйся назад и в сторону…»
Я помню, родной. Я все сделаю правильно.
Свистит по воздуху меч. Сталь клинка отбивает яркие лучи света, и скачут по нашей полянке десятки солнечных зайчиков. Топчут вместе со мной противную траву, что разрослась здесь, словно на неухоженной могиле. А завтра я опять приду, и послезавтра…
– Этот танец тяжело танцевать одной.
Я развернулась на голос, выставив вперед меч. В тени дерева стояла лафия.
– Говорю, этот танец тяжело танцевать одной, чародейка.
– Одной вообще тяжело.
– Я знаю, что случилось с твоим эльфом. Мне жаль.
– Жаль, что так и не затащила его в кусты?
– Нет. Просто жаль. Мне нравилось приходить сюда и смотреть на вас, вон оттуда. – Она указала на густую крону высокого клена. – Это было красиво.
Я почувствовала, как вспыхнули щеки.
– Очень красиво, – повторила лафия, растягивая слова. – Вы светились. Даже когда всего лишь танцевали с этими железками.
– Я сейчас тебя этой железкой ткну, нежить беспардонная!
– Ну и ткни, если легче станет. Меч у тебя, поди, не серебряный.
Уходить она не собиралась.
– Что тебе от меня надо? – Я опустила оружие.
– Ничего. Живу я теперь здесь, к таким, как ты, поближе.
– Это с какой еще радости?
– Не от радости, – шмыгнула носом майла. – Опасно в лесу стало. Темных много появилось. Ты скажи своим, чародейка, это же по их части, темные-то. Пусть прогонят их. Тогда и я назад в чащу переберусь.
Сказав это, она зайцем сиганула за ближайший куст, только листочки вздрогнули.
Да, видать, не только у меня проблемы – весь мир непонятно куда катится, раз уж лесная нежить стала рядом с магами селиться.
Я подняла с травы пояс и направилась к тому месту, где оставила Яшку. Слезы высохли, с лица сошли пятна, и можно было возвращаться домой.
– Теть Гал, а ты чего с той стороны едешь? – удивился Ласси.
– В лесу была, гостинец тебе везу. – Я раскрыла ладонь, на которой лежали четыре ягодки.
– Клубника? А почему маленькая такая?
– Глупышка! – щелкнула я племянничка по носу. – Это земляника. Первая. Скоро ее в лесу видимо-невидимо будет, мы с тобой тогда полную корзину наберем.
– Вкусно. – Лайс-младший разом отправил в рот всю мою добычу. – Только мало. А я домик делаю для котенка. Мама читает, а к папе дядька какой-то странный приехал.
– Странный? – насторожилась я.
– Очень странный. Папа ему говорит: это мой сын. А он сразу: а хвост у него есть?
Отбой тревоги. Лишь один известный мне человек настолько озабочен наличием у членов семейства Эн-Ферро этой выдающейся во всех смыслах части тела.
– Здравствуй, идущий.
– Здравствуй, открывающая.
На столе стоит бутылка и два стакана.
– Присядешь с нами?
– Нет. Вы простите, устала…
Во-первых, пить я все равно не буду. А во-вторых, лишь пару часов назад я поклялась никогда больше не плакать и, если задержусь на этих скупых поминках, могу не сдержать обещания.
Глава 3
Брайт Клари проследил за тем, как наполняется его стакан, и поднял глаза на карда.
– На ней ожерелье Левины.
– Как видишь.
– Если бы я знал тогда, что все так серьезно, то придумал бы что-нибудь, чтобы ты остался и, может…
– Хочешь внести свое имя в длинный список виновных в его смерти? – поморщился Лайс.
– Я разве еще не в нем?
Выпили. Помолчали.
– Ты потому не появлялся? – нарушил тишину маг. – Боялся, что на тебя сорвусь?
– Боялся, – признался Брайт. – Да и Марега велел тебя до поры не трогать, а ему никак сам герцог приказал. Видно, тэр Катара и себя в тот список определил – как ни крути, но за безопасность посольства он лично отвечал. И маги наши сплоховали, дело до конца не довели, колдуна того не поймали.
– Я и говорю, без тебя виноватых хватает. Так что зря боялся. К тому же мне не до разборок было.
Налили. Выпили. Помолчали.
– А она как?
– Уже лучше.
– Ты знал, что они с Илом?..
– Нет. Все, как ты говорил: в лагере смены долгие, за сестренкой следить некогда.
– Я не про то говорил. А он ей ожерелье отдал. Знаешь, я и не думал, что он его кому-нибудь отдаст. Столько лет эти сказки слушал. Все слушали, и все не верили. Он ведь таким был…
– Каким? – Эн-Ферро сжал кулаки, а в глазах промелькнула угроза.
– Мальчишкой. Вечным мальчишкой, как для меня. Помнишь, как мы впервые столкнулись? Я молодым был, он молодым был, и ты нас, сопляков, всю дорогу уму-разуму учил. А в этот раз встретились? Ты – все такой же умник, я – уже почитай старик, и он – как был мальчишкой, так им и остался, и воспитывать тебе его было еще лет двести, не меньше.
– Все дети когда-нибудь взрослеют, Брайт. К тому же не настолько ты его знал, чтоб так говорить. Где ты с ним пересекался? На Навгасе, когда он в ралли участвовал, а ты на его победу ставки делал, и после вы выигрыш делили? Или на Ино, где вы на пару тот бордель разгромили? А я с ним войну на Раване прошел. Мы на Каэлере сиротский дом после пожара отстраивали и малышню выхаживали. Мы на Леве в Кироти караван из Виссала вели. Я тебе о нем столько рассказать могу, что и длани на этот рассказ не хватит. А ты говоришь, мальчишка!
Налили. Выпили. Помолчали.
– Ты прости, если я в чем неправ, Лайс. Ты его лучше знал – тебе и судить.
– Лучше, да не так хорошо, как хотелось бы, – вздохнул кард. – И в сказки про ожерелье я тоже не верил.
Налили.
– Сынишка у тебя хороший, – решил сменить тему тэр Клари. – Никто в Сопределье и не слышал, что у нашего проводника наследник имеется, иначе мигом бы эту весть по всем мирам разнесли. Где ты его только прятал?
– Я не прятал. Он с матерью на Юули жил, в колонии. А сейчас мир на карантин закрыли, вот я их и вытащил, а то еще лет пять не увидел бы.
Выпили.
– Странная штука этот карантин, – нахмурился Брайт. – На всех станциях шумят. Шесть миров закрыли. А к чему?
– Врата под новых Хранителей перенастраивать будут, – пояснил магистр Пилаг. – Долгий процесс.
– А чем им старые Хранители не угодили?
– Понятия не имею, – солгал, не моргнув, Эн-Ферро. – Пойди Гвейна спроси.
Тарский идущий вдруг рассмеялся.
– Извини, – ответил он на недоумение собеседника. – Наши так говорят, когда послать хотят куда подальше: иди ты к Гвейну. Я старика за все тридцать лет только однажды видел. А некоторые вообще его не встречали. В других мирах, я слышал, Хранители своих идущих больше привечают.
Налили. Выпили. Убрали со стола опустевшую бутылку.
– Ну теперь рассказывай, Брайт, зачем на самом деле приехал. Сказать, что мой отпуск закончился?
– И это тоже. Даже не знаю, как после того раза все это повторять.
– Из охотников Марега не уходят? – криво усмехнулся кард.
– Если бы вы совсем из Марони уехали. Или с Тара ушли. Я, по правде сказать, думал, что ты после пожара так и поступишь.
– Нет. Пока останемся. Нельзя сейчас Галлу с места срывать, здесь у нее хоть школа осталась, приятели.
– Понимаю. Тогда… Тут новый лагерь ставить начали на ближних подступах. Видно, город хотят в кольцо взять. Если решишь, то это не так далеко, дома бывать будешь чаще. А я с Алезом поговорю…
– Посмотрим. Не завтра же заступать. Сколько у меня еще времени?
– Длань. До следующего почина.
– Разберусь. – Эн-Ферро всмотрелся в лицо сидящего перед ним человека. – Только ведь это не все, да?
Идущий кивнул:
– Да. Я на днях из Саела. Не ходил никуда, так – заехал новости послушать, почту проверить.
– И что говорят, что пишут?
– Да есть один слушок. Может, это и не связано никак…
– Не тяни!
– Убийца на Таре. Даже больше, я думаю, он уже в Кармоле.
Галла
Мне действительно удалось уснуть. За окном шумело море, кричали чайки, стучал молотком Ласси, сооружая домик для будущего питомца, а я спала и видела сны. В этих снах собирал в кулак штормовые тучи Сэллер Буревестник, метал ножи-молнии Фертран Ридо, зомбировала умерших керов маленькая рыжая целительница, а над всем этим, словно пушкинская русалка, со смехом раскачивалась на ветвях черноволосая лафия…
– Галчонок!
…Мглистое облако выползло из оврага, поднялось над землей, принимая очертания человеческого тела, и потянулось ко мне…
– Что? – Я села на постели, обрывая грозившее обернуться кошмаром видение.
– Прости, не думал, что ты спишь.
– Ничего. Брайт уехал?
– Да.
– Снова тащит тебя ловить лесных разбойников?
– Вроде того.
– Ну и езжай. Развеешься. Заодно и Ласси от тебя отдохнет. А то ты, смотрю, решил за все восемь лет на мальчишку и любовь отцовскую вылить, и наукой своей кошачьей загрузить.