Первое время Макото искренне пытался им помочь, вникая в хитросплетения законов, некоторые из которых, принятые в разное время при разных правителях, могли легко противоречить друг другу, но ближе к обеду сдался и просто наблюдал, как Кенджи и Сол шуршат бумагами.
Рю же и вовсе даже не пытался сделать вид, что все происходящее вокруг хоть капельку его интересует. Вместо этого он один за другим поглощал рисовые шарики, макая их по очереди в мед и корицу, и во всеуслышание рассуждал о том, что жизнь несправедлива и даже самые благородные и порядочные люди зачастую, увы, не могут похвастаться потомством, и оно напоминает поганый и вредный сорняк, выросший вдруг среди прекрасных цветов. Говоря это, Рю время от времени косился на Макото, точно проверяя, слышит ли он эти рассуждения, однако тот за все время не удостоил старика даже взгляда.
Уже стемнело, когда Кенджи наконец таки смог оторваться от книг. Потирая опухшие глаза, в которые точно насыпали по мешку песка, он размышлял о том, что с куда большим удовольствием бы принял участие в еще одном Турнире — а то и в десятке сразу, причем подряд — однако выбирать не приходилось.
Советы Домов все также проводились во дворце почившего императора, который с момента того злосчастного вечера выглядел опустевшим и заброшенным. Две стены, отделяющие обитель Владыки от остального мира, подосыпались и покрылись пушистым мхом. В конюшнях все также тихо ржали кони, но вот голубятня, которую, если верить рассказам, погибший Симада посещал минимум раз в день, лично кормя птиц, похоже, была закрыта. Сады и парки заметно запустили и даже охраняли владения Великого Господина уже не так, как прежде. Лишь единожды у Кенджи, Макото и Сола, который должен был сыграть посильную роль в предстоящем противостоянии умов — на деле показав уровень владения техникой Занудного Бюрократа, как метко выразился Рю — спросили имена и цель визита, тогда как раньше и шагу нельзя было ступить без тщательного досмотра.
Если когда-то Совет проводился в огромном зале, едва-едва вмещающем несколько сотен людей, то теперь для собрания хватало и куда более скромных покоев, пред входом в которые несколько воинов, ранее служивших в личной охране императора, вежливо, но твердо просили всех и каждого — даже глав Великих Домов — сдать оружие, пускай то и был всего лишь миниатюрный ножик в украшенных драгоценными камнями ножнах, которым разве что ногти можно было почистить.
Те же воины находились и внутри залы, застыв у стен неподвижными статуями. Как успел узнать Кенджи, практически все они перешли под командование Нобу, который, оставив необходимый минимум для защиты дворца, отряжал всех прочих поддерживать порядок на улицах, особенно в тех кварталах, где любили кутить аристократы.
Длинный вытянутый стол пустовал более чем наполовину, так как большинство членов Домов — особенно мелких — покинули Каноку и засели по родовым владениям, готовясь к наихудшему исходу, и трудно было их в том винить. Кенджи сразу увидел Масами с Ичиро, что сидели рядом с Кин и Даичи. Напротив них восседал мужчина лет сорока с заметной проплешью, тонкими усиками и вечно поджатыми губами — судя по богатой одежде в черно-рыжих цветах то и был Тоши Утида, лидер Тигров. Слева от него сидел непрестанно ерзающий парень лет двадцати пяти, не старше, который жиденькой бородкой на подбородке явно пытался прибавить себе пару лет. Небесно-голубые и серые цвета — Дом Цапли. Всех прочих Кенджи не знал в лицах — кроме Нобу, что посетил сегодня Совет исключительно по просьбе Кенджи — но оно было и не важно.
Едва Кенджи с Макото и Солом вошли в зал, как все разговоры тут же смокли и взгляды присутствующих устремились на троицу. Не успели они разместиться рядом с Масами и Ичиро, как Тоши, сузив глаза, произнес, глядя на Кенджи:
— Так вы тот самый Кенджи, я полагаю? — в словах Тоши сквозило такое презрение, словно ему приходится вести разговор с пьяным бродягой, от которого воняет мочой и кислым вином. — Рад, что вы решили посетить нас. Мне — как и всем прочим, думаю — не терпится услышать о вашем походе на север. С момента вашего возвращения Каноку полнится слухами — зачастую самыми невероятными — и хотелось бы узнать всю историю с самого начала и до конца.
Кенджи, не торопясь, пустился в рассказ. За все время, что он говорил, никто ни разу не перебил его и не проронил ни слова, даже когда он умолкал, чтобы промочить горло. Лишь изредка кто-то издавал удивленный вздох, качал головой или начинал тихонько шептаться с соседом. Даже стражники, казалось, незаметно для всех придвинулись чуть ближе, чтобы не пропустить даже малую часть истории. Когда Кенджи закончил, в зале повисла звенящая тишина, которую вскоре прервал голос господина Тоши:
— Неужели вы и вправду решили, что мы поверим во всю эту небывальщину? Живой дракон? Пришлецы из других миров? Пепельный Король — наследник покойного императора? Вздор! Никогда бы не подумал, что Дом Змея опустится до того, чтобы использовать в своих целях на скорую руку выдуманные сказки. Ха!
Он рассмеялся фальшивым смехом и огляделся, однако даже самые рьяные скептики молчали, обмениваясь взглядами. Не найдя ожидаемой поддержки, Тоши заметно смутился, закашлялся в кулак и приложился к кубку. Кенджи же спокойно произнес:
— Откровенно говоря, мне совершенно наплевать, поверит ли мне хоть кто-то из вас или же все вы дружно посчитаете меня лжецом. К тому же, в Кузнице я был не один, и ставя под сомнения мои слова, вы также обвиняете во лжи всех моих спутников.
— Старого пропойцу, северного увальня и полудемона? — фыркнул жилистый мужчина, сидевший по левую руку от Тоши, представитель Дома Карпа, первейших союзников Тигров и их верных вассалов. — Уж простите, но их клятвы весят меньше щепотки риса. Ровно как и ваши.
— Я настоятельно рекомендую вам перестать оскорблять членов моего Дома, господин Кояма, — вмешалась в разговор Масами.
— Как бы то ни было, — вновь заговорил Кенджи, пока меж присутствующими не успела разгореться ссора, — сегодня я пришел сюда не для того, чтобы попытаться убедить вам хоть в чем-то.
— Позвольте поинтересоваться — и в чем же тогда цель вашего визита? — задал вопрос один из сановников имперского магистрата, что сидели поодаль от знати.
— Я объявляю о создании нового Дома.
Члены Совета переглянулись и теперь чуть ли не у каждого из них на лице плясала улыбка. Кто-то прятал ее в стакан или рукав, остальные же посмеивались в открытую. Один из чиновников — невероятно важный старик, что с самого начала встречи выглядел так, словно своим появлением сделал всем прочим небывалое одолжение — свел пальцы и взглянул на Кенджи как на неразумное дитя, что заявило, будто собирается взлететь как птица.
— Юноша, вашим амбициям можно только позавидовать, — произнес старик снисходительным тоном. — Однако создание нового Дома — невероятно важное и сложное действо, для которого мало одного желания. Сделать это можно лишь с личного дозволения императора — что, как вы сами понимаете, увы, невозможно — либо же с разрешения человека, наделенного полномочиями говорить и действовать от лица Владыки. То есть всех здесь присутствующих. Мы, конечно же, можем устроить голосование — но крайне сомневаюсь, что у нас получится быстро прийти к соглашению.
Сановники, сидящие от старика по правую и левую руку, дружно закивали головами, словно они были у них на веревочках, а Тоши с Коямой выглядели так, словно они скорее позволят разрезать себя на части, чем согласятся на подобную авантюру. Кенджи же откинулся на спинку стула и кивнул Солу, который поднялся на ноги, широко улыбнулся и отвесил чиновникам поклон:
— Сол Йотоко к вашим услугам, я — добрый друг господина Кенджи и его законный партнер. Прошу прощения, но вы упустили одну ма-а-аленькую, но невероятно важную деталь. Вы, безусловно, правы, однако есть еще одна возможность стать главой своего собственного Дома, а именно — победить в Турнире Домов.
— Но последний этап Турнира так и не был завершен, — протянула седовласая женщина с тугим пучком на затылке, из которого торчали две длинные иглы.
— Совершенно верно! — подмигнул Сол и достал из-за пазухи свернутый в трубочку свиток. — Однако правила гласят, что, цитирую: «…победителем Турнира будет считаться тот, кто пройдет все испытания и получит благословление Великого Господина. Если же тот по тем или иным причинам не в состоянии встретиться с победителем и не передал свои полномочия кому-либо личным указом, чемпионом Турнира становится боец, который, при прочих соблюденных условиях, во всеуслышание заявит о своей победе. При наличие некоторые претендентов может быть проведен дополнительный этап.». Судя по вашим вытянувшимся лицам, ни один из участников, прошедших Турнир почти до конца, не воспользовался своим правом. А значит…
Со старика — как и со всех прочих чинуш — тут же слетела вся надменность. Они потребовали принести правила Турнира, и когда слуги положили на стол пухлую книгу, все вместе склонились над ней и углубились в чтение. Закончив, они обменялись кислыми взглядами.
— Действительно, — протянул старик. — Здесь написано, что этот пункт был введен почти восемьдесят лет назад. На последнем этапе проводившегося тогда Турнира участники отправились на север, император же внезапно занемог и не успел оставить надлежащие распоряжения.
— Однако хочу заметить, что вам все равно необходимо поручительство действующих глав минимум трех Домов, один из которых должен носить звание Великого, — хитро блеснул глазами Кояма, думая, что сумел поставить дерзкого выскочку на место; что уж говорить, он и сам тут же убедился, что радость его была преждевременной.
— Дом Змея поддерживает победителя Турнира и поручается за него, — Макото не сдержал широкой ухмылки, глядя на покрасневшее лицо Тоши. — Ведь так, братец?
— Никаких возражений, — кивнул Ичиро.
— Дом Ветра присоединяется к Змеям, — пробасил широкоплечий муж, что до того хранил молчание; кажется, то был отец бедолаги Изау, что погиб на пиру от руки Кенты, и память не подвела Кенджи. — Этот юноша достоин того, чего требует, как минимум за то, что покарал негодяев, повинных в смерти моего сына, Симады, Сато и множества других невинных жертв.